если сингулярность

Слава пиздится самозабвенно, получая удовольствие от процесса как такового: не стонет, когда ощутимо получает по рёбрам, хрипло сопит разбитым носом, разбрызгивая кровь вокруг, которую видно везде где только можно, но не на дебильном красном свитшоте. В его ладони зажаты ключи, и он не жалея сил размахивает длинными руками, словно лопастями сраной мельницы, а Мирон и сам готов броситься на него в тот момент, как припадочный, одержимый Дон Кихот. Осёл блять, как есть осёл. Когда драться уже, собственно, не с кем, Карелин шмыгает носом, вытирая лицо тыльной стороной ладони, совсем уж страшно размазывая кровищу по щекам. Даже не шатаясь, он подходит к сидящему у стены Окси и доверительно сообщает: — Чмо ты. — Серьезно? — Слава хмыкает, и грузно падает рядом, касаясь плечом плеча, и так почему-то хорошо: один мудила попал в переплёт, потому что всё ПЕРЕПЛЕТЕНО, ха, а второй пришел ему на помощь и выглядит сейчас как последний бичара на районе. — Сечёшь фишку про мультивселенные? — в воздухе пахнет адреналином и конспирологией. Мирон кивает в ответ, и Слава отрешенно продолжает. — Сейчас, дохуиллион Гнойных из всех вселенных, собрались в этой точке, образовывая сраную сингулярность. Слава весь из себя такой мерзко-квадратный, топорный, нескладный, и, блять, до невозможности привлекательный. Это обосновано, дайте подумать, АБСОЛЮТНО НИЧЕМ, но Окси больше не видит за его глазами ничего, что могло продолжать делать их врагами. Мирон запускает руку в карман и вытаскивает из него платок (о, сэр, так вы из Англии?), в попытках вытереть кровь неловко мажет Славе по лицу. — Сам ты чмо, — отвечает он, когда вертит славино лицо руками, пытаясь при свете тусклого фонаря рассмотреть откуда еще течет, помимо, естественно, говно-треков из его рта. Слава, на удивление, не вырывается, только шипит, когда Мирон тянет его за непослушные волосы. — Все эти Гнойные из мультивселенных дауны, как есть дауны. — К тому же, — Окси аккуратно промакивает рассеченную губу уже засранным платком, и почти с нежностью проводит пальцем по начавшей наливаться гематоме на щеке. — Если сингулярность она такая, то меня всё устраивает. Слава ухмыляется: — Может пососёмся еще, для ясности? Мирон жмёт плечами. Дохуиллион Гнойных из того дохуиллиона явно так и поступит, почему бы и нет. Он склоняется к его лицу. Родина поэтов равнодушно смотрит на всё это безобразие, и ей похуй, только бы на улицах не мусорили.