Цветение омеги

      Леон Хант вырос в обеспеченной семье бизнесмена и домохозяина. С самого детства альфа привык бывать на шикарных банкетах, крутых вечеринках и роскошных приемах. Наследнику знаменитого Жерара Ханта были открыты все двери и доступны все омеги. Отец-омега не поощрял, но и не порицал полигамное поведение единственного сына. Родители настойчиво попросили только об одном: не экономить на контрацептивах. И поспешно добавили, что шлюху в качестве зятя не примут.       Через несколько лет, когда молодой альфа Леон Хант, ловелас и обольститель, окончил университет и поступил на работу простым клерком в дочернюю компанию своего отца, престарелый Жерар Хант разрешил сыну связать себя браком с омегой любого достатка, внешности, характера.       — С Крисом мы познакомились на работе. Я подрабатывал грузчиком недалеко от дома, а Крис трудился простым продавцом, — рассказал седовласый улыбчивый альфа. — Я сразу понял, что вот он — мой единственный. Его запах лишил меня сна и покоя. Надеюсь, когда-нибудь и ты почувствуешь то, о чем я говорю.       Мистер Хант похлопал сына по плечу и покинул комнату. Леон принял слова отца слишком буквально, перестав пропускать попки коллег-омег. Особого труда соблазнить понравившегося омежку не составляло: у Леона была внешность, деньги и связи.       Постепенно горячность начала спадать, удовольствие от секса — приедаться, а омеги — казаться пустыми и одинаковыми. Ничей запах не будоражил дольше недели, а претензии и требования с каждыми последующими отношениями росли почти в геометрической прогрессии. Ни с одним Леон не провстречаться дольше месяца. Конечно, бывали проблески надежды, когда новая пассия вела себя прилично, умело отсасывала и даже проявляла заботу, но альфа понимал, что глубокой любви он не испытывает, лишь тянущуюся привязанность. И, опять же, рассказ отца о неповторимом запахе, «лишающем сна и покоя», не выходил из головы.       К тридцати годам Леон Хант стал начальником отдела и переспал с полтора сотней коллег.       Странный омега без запаха на первый взгляд показался невзрачным, да и на второй тоже. Временный секретарь был таким же серьезным и трудолюбивым, как его начальник.       — Леон, мой новый секретарь — тебе не по зубам, — без приветствия заявил Фред Гортон своему другу на второй день работы Генри.       — А разве ты не нанял бету? — уточнил Леон.       — Нет, Генри — омега. Учится в университете имени Ронхайма, схватывает на лету, не ленится. Даже жалко, что он у нас временно.       Хант усмехнулся.       Шло время, и Леон стал замечать на себе равнодушные взгляды «пресного» омеги. Первый разговор с секретарем друга оставил лишь положительное впечатление. Серьёзный, умный и сосредоточенный омега, не лишенный приятной внешности, пусть и обыкновенной.       После единственного короткого разговора с Генри пустоголовые любовники стали раздражать ещё больше. Они только и могли, что стрелять глазками и вилять попкой при каждом удобном случае. На место секретаря был нанят бета. Поползновения падких омег игнорировались и пресекались. Леон с удивлением обнаружил, что отдыхать в одиночестве тоже неплохо. Нашлось время для брошенных спортзала и книг, было прочитано множество статей о научных открытиях и новинках строительных материалов.       Неожиданная просьба Генри поставила в тупик, пусть внешне Леон того не показал. Робкий омежка сам попросил о Цветении! Многие альфы даже в самых смелых мечтах не могли грезить о таком, а ему так повезло! Пусть девственник (в этом же весь смысл!), пусть неопытный (он, наверное, даже ни с кем не целовался!), зато Леон ощутит постепенное раскрытие омежьего запаха. Его знакомый-андролог рассказывал, какое это приносит удовлетворение.       В день Цветения Генри нервничал, а Леон испугался, что омега может передумать. Споить девственника было несложно, раскрепостить, как оказалось, тоже труда не составило. Как же страстно он целовался! Неумелые мягкие губки Генри заводили сильнее, чем ожидалось. Стройное красивое тело манило и кричало: «Возьми меня». Каким же красивым он был в своей стеснительности! А рука, ласкавшая его член, вначале нерешительная, а затем такая горячая и ласковая… Пришлось остановить мальчика, почти доведшего его до оргазма рукой! Восхитительно горячий и тесный омега, издающий настолько сладкие стоны, что Леон не стал сдерживаться и кончил раньше партнера. А раскрывшийся в процессе запах был бесподобен. Мой, мой омега!       Проснувшись утром в одиночестве, альфа лишь с грустью улыбнулся. Конечно, стеснительный омега сбежал. Но ощущение потери было сильным, и Леон спешно заглушил его крепким алкоголем. Месяц ему снилось просящее ласки стройное тело Генри, а местные пекарни регулярно лишались всех свежих мягких булочек.       В августе неожиданно позвонил отец.       — Привет, сынок!       — И тебе не болеть, отец.       — Говорят, ты перестал трахать все, что движется на своей работе? Неужели влюбился?       — Ничего я не… отец!       — Что?       — Тебе знакома фамилия Бартон?       — Очень смутно. Кажется, так звали одного заместителя в твоей фирме лет, так, восемнадцать назад. Что случилось?       — Ничего серьезного. Передай папе привет, я заеду на выходных.       Третий курс встретил Генри привычным мельтешением в коридорах корпусов и ощущением возвращения в родное место. Омега успел привыкнуть к запахам, но от толпы все ещё предпочитал держаться на расстоянии. Николас шутил, что они с Генри теперь идеально сочетаются.       — Точно, булочка с ванилью! Аж съесть их захотелось…       Роберт здоровался и интересовался делами Генри. Остальные одногруппники разок повели носом, и упокоились. Толп альф, как за Николасом, за Генри не бегало.       В начале сентября омеге доставили шикарный букет розовых роз с запиской: «Я встречу тебя 12 сентября. Леон»       К тому же, все чаще и чаще Генри стал страдать перепадами настроения, просыпался с неизменным стояком и необузданным желанием. Поход к андрологу совсем не успокоил, а, наоборот, напугал. Приближается течка, и, как предсказал врач, наступит она через недельку-другую. Встретиться с Леоном Хантом в предтечный период… и пугало, и радовало одновременно.       Как ни умолял студент, но назначенный день наступил очень быстро. Генри ожидал увидеть его с самого утра, когда собрался ехать в университет, по пути в учебный корпус, на каждом перерыве, но нет. Шикарный альфа в белоснежной рубашке с букетом белых лилий ждал перед главным зданием университета и собрал взгляды всех омег поблизости. Генри смутился, но подошел. В нос тут же сильно ударило корицей, и в штанах стало тесно.       — Привет, Генри, — поздоровался Леон и протянул букет.       Омега прижал к груди цветы и постарался перебить корицу запахом лилий… но лилии слабо пахнут.       — Ты согласишься пообедать со мной?       Генри смог лишь кивнуть.       С лица альфы не сходила улыбка, и Генри с удивлением заметил, что Леон наслаждается его запахом. Мужчина, помогая вылезти из машины, не отпустил руку и поцеловал её.       Дома у альфы ничего не изменилось, но все шторы были отдернуты и в гостиной было светло.       — Генри.       — Да?..       Леон обнял омегу и ткнулся носом в изгиб шеи.       — Кажется, ты моя пара, Генри.       Что? Омеге казалось, что он во сне. Ведь именно эти слова и снились ему в последнее время, малейший аромат корицы напоминал Леона и возбуждал. Никто больше не вызывал подобных эмоций.       — Не могу от тебя оторваться, — добил Леон. — Хочу тебя…       — Так возьми, — ответил Генри и смутился. — То есть, я хотел сказать, ну, что у меня скоро течка…       — Да, я чувствую. Совсем не могу себя контролировать уже сейчас, когда течка даже не началась.       И Генри утонул в ощущениях. Его целовали, ласкали, раздевали. Был миг сильной боли, быстро исчезнувшей под нежностью поцелуев и напористостью ласк. Поза тоже была постыдной: на диване его буквально посадили на член и быстро трахали.       — Кстати… Я ведь не наказал тебя за побег после первого раза, — сказал Леон и отшлепал Генри, не переставая входить.       Пару раз Леон останавливался, войдя до конца, и страстно целовал припухшие губы. Омега наслаждался долгожданной наполненностью и желал продолжения, пытаясь двигаться самостоятельно.       — Не так, малыш… Ничего, я тебя позже научу, — пообещал Леон и, подмяв желанное тело под себя, вколачивался с сумасшедшей скоростью.       Уставшие и довольные они лежали в обнимку.       — Переезжай ко мне, — предложил Леон.       — Вот так сразу?       — На время течки ты точно отсюда не выйдешь, — Генри покраснел.       — Я отказываюсь.       — Почему?       — Неприлично неженатым жить вместе.       — Какая ерунда. После течки и распишемся, — заверил Леон.       Течка не заставила себя ждать, наступив через три дня. Последующие несколько дней Генри к своему стыду совершенно не помнил, но был очень удовлетворенным, а коварная улыбка Леона говорила, что следует пропить противозачаточных. Впрочем, это казалось неважным, ведь он был несказанно счастлив. Конец.