Не верь кошмарам Дебарина

По приезду обратно машину мы оставили там же, где она стояла в прошлый раз, судя по всему, воровством в этом городе никто не помышлял, по крайней мере, у чужаков ничего не пропадало. Мы сидели на ступенях особняка с которого началось продвижение моих поисков. Я подумал, что наша новая знакомая решила немного убраться, а то неудобно как-то, гости пришли, а полы в крови и грязи. Где-то внутри меня был задан вопрос: «А точно ли она безумец? Не очень-то похоже» От скуки мы снова пытались рассмотреть сквозь туман хоть что-нибудь, но в этом не было нужды, мы прекрасно знали, что нас ждет только унылый вид леса, который назывался, как мы узнали от Хистерии «Тимор Сильвам». Она сказала, что не стоит бояться всей молвы, что блуждает по городу, впрочем, как и самого леса, но вот почему, она не обьяснила, сказав, что это пока не требуется. — Эй, Нире, как тебе? — Фернер все ещё был обеспокоен его состоянием. — Да у него всё плохо, — произнёс серьёзным голосом Нора. — Что с ним? — Ферн был напуган не на шутку. — Есть лишь один способ спасти его, — продолжил он. — Какой? — Его спасет любовь, — последнее слово Нора протянул нараспев. — Это его страшная погибель, — Ферн сначала засмеялся, а потом вздохнул. Всё же иногда он и на роль мамы подходил. — Эй, я все слышу вообще-то, — запротестовал Нире, лежащий на земле. — Ах, Нире, не бывать нам вместе, мы из разных миров, ты идиот, а я безумец, — Нора попытался спародировать голос Хистерии, но получалось не особо. — Да нет, вы с Нире из одинаковых миров — прекрасная пара, — сказала жертва пародии, которая как-то оказалась сидящей рядом с Норой с чашкой чая в руках. — Не… Стоп, что? — Нора отскочил от неё, как ошпаренный. Похоже, его не столь обидел её ответ, в большей степени он был удивлён, как она оказалась рядом с ним. — Ты-то откуда здесь взялась?! — недоумевал он. В ответ она лишь пожала плечами, разглядывая лес с безразличием. — Хистерия, вы же разбираетесь в медицине, можете сказать, с Нире всё в порядке? — никак не мог успокоиться Фернер. — И когда это такое обращение перестало быть очередным потворством? Можешь не переживать, не умрёт. — А в… ты уверена? Она опять промолчала и просто посмотрела на него. Даже Фернер, смотря в её глаза, вздрогнул. В её тяжёлом взгляде читалось едва заметное раздражение. Но её можно понять, иногда эта забота не нравилась даже нам. В воздухе повисло молчание. — Эй, Хистерия, а что мы будем делать? — попытался спасти положение Нора. — Я бы посоветовала вам размяться. — Если это пробежка, то я пас, — сказал он, и лёг на холодные ступени. — Дело твоё, убегать тебе придётся, как будешь? — Убегать? Да от кого бы мне? — Я думала посмотреть на ваши силы, чтобы не надеяться на вас особо. — Да мы вчетвером уложим тебя на землю быстрее, чем ты чай свой выпьешь, — Нора подскочил, схватившись за рукоять топорика за его спиной, что-что, а такие состязания он любил. Хистерия лишь сдула клубящийся пар и отпила немного ароматной жидкости. — Что ж, тогда идите на задний двор, полагаю, Мариз знает, где он, а я пойду новый себе сделаю, — она встала и пошла к дверям особняка, которые сами открылись перед ней. Нире даже приподнялся, увидев такое чудо. — У вас так не получится, — прозвучал голос Хистерии. Как она видела, что происходит за её спиной, оставалось ещё одной загадкой. Но я решил пока списать это на её странности. Мы прошли на уже знакомый мне задний двор, за такое короткое время она и тут успела прибраться, ни следа крови. — Эй, а она ж в любой момент напасть может, элемент внезапности и все в таком духе, — предположил Нире. — Плохо ты о своей любимой думаешь, но ты прав, лучше достать оружие, — Нора вытащил из-за спины два блестящих топорика и один раз прокрутил их в руках. — У всех по оружию беды нет? — спросил Фернер, достав два пистолета-пулемёта. — Кстати, Фернер, — обратился к нему Нире, достав один маленький скальпель. — Чего? — Вообще-то по поводу спины обидно, — он пихнул его в плечо. — Ну извиняй, врачеватель. — Идёт, — сказал я, заслышав стук каблуков. Одним прыжком, как по команде мы скрылись среди растений и прочего декора сада. Показалась Хистерия. — А? Куда они делись? Впрочем, можно пока размяться, — сказала она и потянулась. Я махнул рукой, давая остальным знак о нападении и максимально напрягся — мы должны её одолеть, пускай, это всего лишь тренировка, но мы должны показать, на что способны. Желание покрасоваться есть у каждого всё же. — И, бросок, — Хистерия занесла руку. После послышался треск и испуганный крик Норы, который полетел вниз вместе с обомленной веткой, Хистерия заметила нас. — Когда дерётесь на территории противника, даже не думайте прятаться. Что-то толкнуло меня в спину. Я обернулся и увидел её, а потом посмотрел назад, но там тоже стояла Хистерия. Да она же с самого начала стояла сзади меня! Как же поздно я это заметил и об этом я пожалел, как только ударился спиной об плитку, которая была немного расколота, что добавило моей спине ещё больше страданий. А Хистерия спрыгнула рядом со мной, держа в руках чашку чая. Она сделала сделала медленный глоток, явно насмехаясь над нами. Её чайную церемонию прервал Нире, который одним ударом прошёлся по её спине, тем самым нанеся первое ранение. Видимо, ей не понравилось это, раз она поставила чашку с чаем на землю, а затем побежала в направлении Нире. Тут в игру вступил Фернер, открыв огонь из холостых патронов по бежавшей Хистерии, но она легко уворачивалась, словно зная наперёд, куда полетит следующий залп. Она махнула рукой в сторону, в направлении которой бежал Нире. На бедре Нире появился порез, а потом и ещё два, парень упал. — Всегда противоречь себе, — произнесла она и остановилась, — А, кстати мне нравится твой стиль боя. Из земли появились ростки того же растения, что оплетало её руку. Эти ростки уже выросли до достаточной длины, чтобы приковать Нире к земле, что, собственно говоря, и произошло. Мы же с Норой успели подскочить, зная, что это случится и с нами, но из земли ничего даже не показалось. Кажется, ей плевать на нас двоих, сейчас её внимание было приковано к Фернеру, а зря. Я объединил мои клинки в один большой меч для лучшего эффекта, а Норе показал на место рядом с Нире, давая понять, что возможно, рядом с ним была установлена ловушка, а сам тихо пошёл за Хистерией. — Ам, Риз, я тут это… немного устал, — сказал Нора. Я обернулся и увидел, как он, прикованный к земле машет мне рукой, значит в игре остались пока что только я и Фернер. Я пошёл ещё тише прежнего, не желая исхода в её пользу. Хистерия же продолжала идти к Фернеру, постоянно уворачиваясь от пуль, в один момент она встала впереди меня, конечно, она открыла мне спину, но обезоружила Ферна, если он выстрелит, а Хистерия увернётся, то пуля попадёт в меня. Я ускорил шаг, чтобы нанести удар, но не забывал об осторожности, она не должна заметить, как я замахнусь. Она начала поднимать руку для атаки, ну, а мне открылась прекрасная возможность, и я не стал её упускать. Я собирался сделать все красиво и быстро, поэтому как только она приготовилась к удару, я приставил к её шее лезвие. — Вам нравится такой исход? — спросил я. — А кто сказал, что это конец? — ответила она вопросом на вопрос. Тут Хистерия развернулась ко мне лицом, тем самым порезав кожу на шее, но, похоже, она отлично знала, как поставлен меч, раз так смело прошлась собой по лезвию, она точно знала, каким будет порез. Таким образом, мы стояли лицом друг к другу, а наши носы почти соприкасались. Она смотрела на меня, нет, в меня, вгрызалась в меня своим тяжёлым взглядом, тогда я прочёл в них что-то доселе мне неизвестное, если бы оно имело окрас, то он был бы чёрным. Увидев такое, мне захотелось отпрянуть, но я продолжал стоять, смотря в её глаза. Наверное, весьма и весьма интересное со стороны зрелище. Я и сам не заметил, как опустил меч, а вот Хистерия напротив, увидела это и воспользовалась, ударив своим лбом мой. От неожиданности и боли я упал, а затем в ту же секунду меня связало то же растение, что и остальных. Теперь остался один Фернер. Но похоже, ни он, ни она не торопились. Она опять двинулась на Фернера, а тот спрыгнул с ветки дерева, но не сделал больше ни движения, пока Хистерия уже чуть ли не побежала на него. Ферн стоял непоколебимо, но вдруг он сделал выпад и с помощью приклада ударили её в живот, она дёрнулась, а затем потеряла равновесие. Фернер уже смотрел на меня, подмигнув, мол я победил. Но Хистерия не упала, в один момент она остановилась примерно в двадцати сантиметрах над землёй и ударила Фернера локтем, в аккурат посередине грудной клетки. Последний лежал на земле. — Смотри на врага, пока не отрубишь ему голову. Хистерия прошлась прогулочным шагом до чашки с чаем и взяв в её в руки, подула на него, показывая, что бой был даже менее, чем короткий. Затем она неспешно выпила содержимое, делала она всё это с закрытым глазами, но вот, почему, не знал никто, возможно, для большего наслаждения, а возможно, здесь так принято, в любом случае нам оставалось только смотреть на её чаепитие. — Тем не менее у вас есть свои плюсы, но вы не умеете их применять, взять к примеру Нире, он взял скальпель, значит знал каждую точку, куда бить — хорошо, его масса позволила бы ему увернуться от многих атак, но он этим не пользовался — плохо. Не сильно-то вы в себя верите. — Но все же мы тебя ранили, — с отчаянным оптимизмом сказал Нора. — Это? Нет, это я сделала нарочно, чтобы вы поверили в свой успех, он хорошо ослепляет. Видимо, она заметила, что мы как-то приуныли, раз продолжила: — Вы просто лежите и ничего не делаете, вместо того, чтобы выбить из моей руки чашку, не дав мне допить. Нет, не заметила. Но зато убрала эти свои растения. Она встала и молча пошла обратно в особняк, оглашая все пространство стуком каблуков. Я посмотрел на Нире, а он в свою очередь указал на скальпель, давая понять, что сейчас его бросит. Это он и сделал, но Хистерия поймала его двумя пальцами. — Я соблюдаю правила боя, не беспокойся, да, кстати, когда зайдёте, поверните направо и пройдите до четвёртой люстры, а там уж, думаю, вам не составит труда найти свои комнаты, кухня и прочая мирская утварь имеется. Ближе к закату чтоб были здесь, — она разжала пальцы, и скальпель упал, вонзившись в плитку. А затем она возобновила шаг и вскоре исчезла в двери чёрного хода. Первым встал Нора, который сказал: — Вот в следующий раз я не только её на землю уложу, ещё цветочками прикрою. — Да ладно тебе, не злись, — я тоже встал и подошёл к нему, похлопав по плечу. — Да я не то, чтобы злился, но она нас в одиночку одолела, — сказал он, опустив глаза на землю. Нора всегда так делал, когда расстраивался. — Значит, мы нашли хорошего учителя, век живи – век учись, — Нире тоже подошёл к нам. — Да, и после неё у нас будет ещё больше опыта, — Фернер тоже включился в разговор. — После неё? — переспросил Нире. — Ну, предположим, всё, что она сказала — правда, а наши цели будут достигнуты, не думаю, что после этого она будет нашим лучшим другом. — Ферн прав, после этого она нам ручкой помашет, — предположил я. — В любом случае я хочу есть, давайте хоть немного подумаем о простом, а то развелось философов, — Нора направился к главному входу. Иногда я не понимал, как он может менять свое настроение так быстро. Утруждать ваши глаза тем, что мы ели, как готовили и о чём говорили я не стану, поэтому давайте просто дойдем до момента, когда мы решили разойтись по комнатам и отдохнуть перед очередной тренировкой. Войдя в комнату, я осмотрелся: все было в чёрно-белом цвете, но почему-то не казалось скучным, помимо этих двух цветов присутствовал ещё и зелёный, но в небольших количествах. Различные полосы, квадраты, украшенные зелёными нитями. Покрывало кровати выстелено зелёным шёлком, я даже подумал, что у того, кто все это задумал был хороший вкус. Я лёг на кровать, закрыв глаза. Вся эта история кружилась вокруг моих мыслей, я не мог думать о другом. Я всё думал о Хистерии, не то, чтобы я, как влюблённая девочка мечтал о ней, скорее я задумывался о том, кто она, кого из себя представляет, что ей движет. Быть может, она не такая холодная, и безразличие её — просто маска. Одно меня интересовало ещё больше — что в той части замка, в которой всегда пропадает она? Почему-то я представил, что там куча цветов, а она носится за каждым из них в смешном комбинезоне, даже улыбка на лице появилась. На моём, ведь её улыбку я представить не могу, даже моя фантазия на это не способна. А мне хотелось бы посмотреть хотя бы на злость в её лице. Да уж, и в 50 лет на её лице не будет и намёка на морщинки. — Действительно, кто ты такая? — тихо спросил я у тишины, которая накрывала меня своими объятиями. Незаметно для себя я уснул. Мне не снилась та лощина и не снились трупы друзей, я опять открыл глаза в том поле. Передо мной стоял мужчина, он молчал, но почему-то весело улыбался. Вдруг этот образ стал расплываться, а сквозь поплывшим картину раздался голос Нире, говоривший: «Ну вот, что за красота?» — Не тронь руки безумца, — раздалось из его уст. Он захохотал. А потом я увидел Нору, который держал меня за плечи. — Эй, там небо гаснет, просыпайся. — Нора, он только проснулся, помягче надо быть, — Нире, говорил вполголоса. — Да все нормально, просто немного задремал, — я потёр глаза. Встав с кровати, я пошёл чуть поодаль них, пытаясь запомнить образ того мужчины, но он таял. Всё, что мне удалось сохранить — это его улыбка. Через тонкие губы виднелись острые зубы, а сама улыбка выглядела скорее, как оскал. Задний двор был убран, как и до этого, только теперь там стояла Хистерия. — Оружие могли не брать, я уже посмотрела на вас, на этот раз посмотрите на обстановку, — сказала она, увидев нас. — Такая идея мне по душе, хоть полежу, — Нора примостился возле дерева, а за ним проследовали и мы. Хистерия села напротив нас, иногда я удивлялся, как она могла ходить в платье и так свободно садиться или драться, оно же поднимается постоянно. — Собственно говоря, что мы тут забыли? — иногда тактичность Норы пропадала далеко и надолго. — Как вы уже услышали, нам предстоит хорошая драка, но с такими успехами мы будем только ковром ему в гостиной. — И ты за этим нас позвала? Сказать, что мы слабаки? — Нора немного разозлился. — Впрочем, думайте, как хотите, но кое-что вам надо знать. У вас хорошая командная работа, вы часто говорите без слова, и это я могу похвалить, — она говорила, постоянно смотря в мои глаза. Я же всячески отводил взгляд, но переодически снова ловил её взгляд. Хотелось сказать: «Не надо», но я молчал. — И что нам делать с тобой? — спросил Нора, почесав затылок. — Я просто догадываюсь, что вы собрались делать, но это не нужно. Вы будете играть с моей копией, я же — с Создателем. Моя копия не имеет при себе артефакта, поэтому драться вам с ней будет легче. — А если он у неё появится? — Да, кстати, я обещалась помочь, так что полезная информация вам не помешает. Я даже не знал, чего ждать. — У безумия есть две стадии, если так их можно назвать. Я назвала их началом и смертью. Начало — это самая сложная стадия, человек мечется, он не может контролировать своих животных инстинктов, как бы он ни смеялся, в его разуме всё кричит, а он не знает, чему верить. На второй стадии наступает то, что называется прозрением, человек ясно осознаёт, что чувства и эмоции — ничто иное, как лживый пафос, что под грифом жизни скрывается смерть, вы слышите это, как просто цитату из пыльной книги, а безумцы её воспринимают, как должное… — но договорить она не успела. — Извини, что перебиваю, а почему смерть тогда? — Нора явно не боялся показаться глупым. Хотя, можно ли назвать недопонимание глупостью? — Человек умирает, как человек изнутри, его разум уже не функционирует, как человеческий, он, скорее, как суммарная единица всех разумом человека, от одного взял правды, от другого. — Погоди-ка, а почему тогда о вас не слышат, если вы такие умные? — Просто до этой стадии не доживает почти никто, их убивают или они сами себя убивают — по-разному, — она пожала плечами. — Жуть-то какая. Тогда, получается, у Кадо сейчас первая стадия? — спросил он. — Исходя из ваших слов, могу сказать, что да. — Значит, надо торопится, пока он с собой ничего не сделал, — сказал Нире с каким-то энтузиазмом. — Не волнуйся, все безумцы живучи, а ещё все они хотят жить. — А ты на стадии смерти? — меня распирало любопытство. — Верно. — И как ты не умерла? — Нире уставился на неё с каким-то взглядом, в котором читался шок. — Ну, не скажу, что это было очень просто, у каждого по-разному. — А раз копия так скоро обзаведётся артефактом, то у неё будет первая стадия. — Да, и вам, как не посмотри, будет легче, потому что она не сможет нормально думать. — А ты? — А у меня охота на Создателя. Да, думаю, на сегодня хватит с вас информации. — Это что, всё? — я даже немного расстроился. — Ну, да — просто ответила Хистерия, пожав плечами. Мы встали и пошли обратно, все явно были немного озадачены новой информацией. Я отвернулся от них и посмотрел на Хистерию, она встала и отряхнула юбку платья. Вдруг мне в голову пришла идея. Расстояние между нами было очень маленьким, поэтому я развернулся и ударил её своей головой, а та упала. — А кто тебе сказал, что мы закончили войну? — спросил я, ликуя. Я ожидал какого-нибудь ответа, который сразу же загубит весь мой настрой. Но она просто довольно улыбнулась. — Ты быстро учишься, — её взгляд даже как-то изменился. Эта улыбка и эти глаза… Странно, я как будто бы обманут, но знаю это и всё равно даю окутывать ложью дальше. Я развернулся я догнал Нире и Нору, которые шли и о чём-то спорили, но мне вникать не хотелось, я просто засмеялся, а они тоже. Не знал я, как реагировать на её жест, не знал. — А бабуля Мариз радуется жизни, можно мне с раком на горе посвистеть? — поддел меня Нора. — Я что, так мало делаю это? — Уж удивляешь нас, когда делаешь это, — Нире толкнул меня в бок. Никому не хотелось сидеть в одиночестве, так что все единогласно приняли решение завалиться в комнату Норы и, подобно девочкам-подросткам, поболтать. Конечно, не без помощи нескольких бутылок, найденных хозяином комнаты в шкафчике на кухне. — Ну что, бабуля, как тебе апартаменты? — спросил Нора у меня тоном старушки-подружки. — Ой, пыльно и слишком просторно, — заворчал я, приняв на себя роль «бабули». Тут нужно сделать отступление и рассказать о наших с Норой отношениях. Мы учились в одной школе и быстро подружились. Хотя как, он со мной подружился, я же и не думал о таком. Мы сблизились довольно скоро, и, как бывает в идеальных до тошноты историях, наши родители тоже. К сожалению, в детстве я потерял своих родителей, а других родственников, ну, они как бы были, но в то же время их и не было. Благо, меня спасла семья де Йонгов, они взяли меня к себе, за что я им бесконечно благодарен. В тот период своей жизни я впал в сильную апатию, и мир вокруг меня был не больше, чем детский стишок о Шалтае-Болтае. Но рядом всегда был простой голландец по имени Нора де Йонг, который своим оптимизмом и желанием попробовать этот мир вдохнул в меня жизнь заново. Наши отношения не менялись, я по-прежнему считал его своим лучшим другом. Позже мы переехали в другой город, где встретили Нире. Признаюсь, мы тогда были слегка под шафе, и мы с ним хорошенько сцепились в баре, а наутро мы открыли глаза втроём на коврике не очень-то просторной ванной. И опять характер Норы превратил этого слишком сладкого блондина в очень хорошего друга. Наши дружеские отношения не изменились и по сей день, он шутит про мой ментальный возраст, говоря, что я бабуля, и это, как по мне, многого стоит в мире, где одиночество мы уже ощущаем как воздух. Вдаваться в подробности я не буду, тот вечер интересен лишь нам. Скажу лишь, что мы еще немного посидели в комнате Норы и посмеялись над многими вещами, а потом разошлись спать, конечно, рановато, но мы за эти несколько дней немного устали и хотели хорошенько выспаться. Никаких «А давайте представим, что люстра — тарзанка!» не было, меру, благодаря Ферну, соблюли все. Сон ко мне долгое время не шёл, я всё вспоминал, как Хистерия улыбнулась и ещё обдумывал всё, что она рассказала нам. Да, она ещё больше меня запутала, даже черты её характера теперь стали расплывчатыми, словно горизонт, но зато её безразличие ко всему осталось под сомнением, и это, вроде как, хорошо. «Быть может, Хистерия вовсе не существо без чувств?» — спросил не раз я себя.