Лучший друг

Дин целый день был как на иголках, всё не мог дождаться вечера, потому что ему и Касу впервые разрешили ночевать в палатке на заднем дворе. В семь часов вечера, как договаривались, пришли Кас и его старший брат Габриэль, который вызвался помочь с палаткой, разжечь костёр и рассказать страшную историю. Кас настаивал на сказке, но Дин его убедил, что сказки — для малышей, таких, как Сэмми. Пока мама давала Габриэлю ценные указания и складывала еду в корзинку, Дин схватил Каса за руку и потащил через весь первый этаж на задний двор. — Скоро стемнеет, — сказал Дин, когда они добежали до старого дуба, под которым планировали ставить палатку. — Ты боишься темноты? Я не боюсь. Дин немножечко врал. Темноты он боялся, и мама всегда оставляла включённым ночник в его комнате. Но не признаваться же в этом Касу? — Нет, — Кас пожал плечами. — В темноте ничего нет. Тогда Дин рассказал ему про страшных монстров, которые выходят по ночам и похищают маленьких детей, а взамен оставляют своих, имеющих точно такое же лицо, но злое-презлое сердце. — Это фэйри, — сказал Кас, внимательно выслушав историю. — Британский фольклор. Дин понятия не имел, что такое фольклор. Он искренне считал, что восьмилетнему ребёнку таких слов знать не обязательно. Но Кас всегда был умником, и, если честно, иногда этим ужасно бесил. Но большую часть времени Дин восхищался Касом очень сильно, как каким-нибудь бесстрашным супергероем — Бэтменом, например, или Кэпом. И боялся, что когда-нибудь наскучит Касу, и тот найдёт себе нового лучшего друга. У Дина были и другие друзья — Бенни, Гарт, Джо... Но лучший друг — он ведь один и навсегда. Даже когда они станут тридцатилетними стариками, они всё равно будут вместе. Ну, Дин на это надеялся, по крайней мере. Размышления Дина прервал весёлый голос Габриэля. — Чего расселись, малышня? А ну помогите мне! Втроём они быстро поставили палатку. — Вот и готово, — сообщил он, похлопав рукой по ярко-оранжевой ткани. — Теперь разводим костёр! Мама запретила Дину и Касу брать в руки спички, поэтому костром занялся один Габриэль. Вскоре весёлые языки пламени затрещали, рассыпая искры, а Дин и Кас протянули над огнём палки с нанизанными на них зефирками. Пришло время страшных историй. — … а когда из лесу выползает туман, — тихо рассказывал Габриэль, — и застилает дорогу, путнику нельзя останавливаться ни на секунду, иначе он заблудится. Туман поглотит его, и путник никогда не найдёт дорогу назад и будет вечно скитаться в сером тумане. — Нестрашная какая-то история, — фыркнул Дин. — Про вампиров было страшней. Кас молча жевал свою зефиринку и смотрел куда-то вдаль. — Ты очень смелый мальчик, Дин, — улыбнулся Габриэль. — А теперь марш спать. Я затушу костёр. Кас словно его не слышал, всё пялился в темноту. Дин даже обернулся, чтобы посмотреть, чего это там Кас увидел. Темнота она и есть темнота. Хорошо, что в палатке фонарь горит. Дин взял Каса за руку, заставляя подняться, и подтолкнул к палатке. — Спокойной ночи, Габриэль! — попрощался он. Кас помахал брату рукой. — Пока, малышня. Пусть вам приснятся розовые пони. Габриэль рассмеялся, а Дин сделал вид, что его тошнит. В палатке они ещё долго перешёптывались, вспоминая страшные истории, и Дин сам не заметил, как заснул. Дин не знал, что его разбудило. Стояла глубокая ночь, фонарь в палатке давно погас, Дин пошарил рукой по матрасу и с облегчением выдохнул, когда наткнулся на сидящего Каса. — Ты чего не спишь? — Я боюсь, — сказал Кас. Вот так запросто признался Дину, что чего-то боится. Дин не стал уточнять, что же так его напугало. Потом спросит. Днём. Когда будет светло, а монстры из темноты не будут тянуть к ним свои лапы. — Хочешь, вернёмся домой? — Хочу. Это была плохая идея. Плохая, плохая, плохая идея! Но не мог же Дин сказать об этом Касу, если сам это предложил! Фонарь не включался, а значит возвращаться домой им придётся в полной темноте. Хорошо, что мама всегда оставляет включённой лампочку над дверью, ведущей на задний двор. Они вылезли из палатки, Дин взял Каса за руку и пошёл вперёд. — Это туман, — сказал Кас. — Мы должны идти, не останавливаясь. Иначе туман нас поглотит. — Глупости, — фыркнул Дин. — Ничего он нам не сделает. Туман был таким густым, что Дин не видел луны на небе и лампочки над дверью своего дома. Они шли, и шли, и шли, а дома всё не было. — Я ничего не боюсь, — очень тихо сказал Кас. — Кроме тумана. Он чувствует мой страх. Он поглотит меня, Дин. Мы должны разделиться, тогда он тебя не тронет. Кас попытался вырвать свою руку, Дин только крепче сжал его ладонь своей. — Я тебя не оставлю. Либо мы возвращаемся домой вместе, либо вместе остаёмся здесь. В темноте и тумане… Дин почти не видел лица Каса. Только слышал его дыхание да чувствовал тепло руки. Ему самому было страшно, очень страшно — они давно должны были прийти домой или хотя бы уткнуться в забор. Земля под ногами стала скользкой и влажной, тряслась, как болотные кочки. Страх облепил Дина липкой плёнкой. Хотелось зажмурить глаза и стоять, замерев, пока мама их не найдёт. — Отпусти, Дин, — попросил его Кас. — Пожалуйста. Оставь меня здесь. Со мной ты не выберешься. — Я не могу, — честно признался Дин. — Лучшими друзьями не разбрасываются. Помнишь, как ты подошёл ко мне на детской площадке, я тебя ударил в грудь совочком, а ты даже не поморщился? — Помню. Дин почувствовал в его голосе улыбку. — Вот тогда я понял, что нашёл себе лучшего друга. А помнишь, как ты сказал мне, что ни разу в жизни не ел мороженого, я разбил свою копилку и мы объелись мороженым по самую макушку? — И оба слегли с ангиной, и не виделись целых два месяца, потому что моя мама запретила с тобой играть. — Это были два самых скучных месяца в моей жизни, Кас. Хорошо, что ты её не послушался и сбежал. — Твоя мама сказала, что я бунтарь. — А твоя мама сказала, что я тебя испортил. — На самом деле она больше так не думает, Дин. — Я не об этом, Кас. — Дин резко взмахнул рукой, пытаясь рассеять туман перед лицом. Безуспешно, конечно. — Что нам какой-то туман, если даже твоя мама не смогла нас запугать? А ведь твою маму боятся все! — И если я не вернусь домой к утру, она от Лоуренса камня на камне не оставит! — подхватил Кас. — Мы не можем этого допустить! — с энтузиазмом воскликнул Дин. — Мы должны спасти Лоуренс от гнева твоей мамы. В конце концов, здесь живут старики и дети! — Кошки и собаки! — Попугаи и еноты! И все они подвергаются опасности, если мы не вернёмся домой. Поэтому мы никак не можем пропасть в этом долбанном тумане, Кас. Дин знал, что сказал плохое слово, но для ругательства у него были уважительные причины! — Не можем, — согласился Кас и добавил удивлённо: — Я больше не боюсь! Они вместе сделали ещё один шаг вперёд, споткнулись и упали на ступеньки крыльца. — Лампочка, наверное, перегорела. — Кас почесал ушибленный локоть. Потом они ещё долго сидели на верхней ступеньке и смотрели на туман, который клубился вокруг дома, то наползая на нижнюю ступень, то отползая обратно. — Теперь он нас боится, — тихо сказал Дин, одной рукой обнимая заснувшего у него на плече Каса, а второй держа его за руку.