"Гордость разлучит нас"

Он никогда не любил ее так сильно, как любила его она. Дело было совсем не в ней, совсем нет. Дело было в нем самом. Возможно, он просто не мог любить кого-то действительно сильно. Однако, что-то в этой девушке было такое, что всегда притягивало его с неописуемой силой, что вдохновляло его. Она была его музой, что, на самом деле, было для него в новинку. Ранее он никогда не работал с ассистентом, раньше его никто не вдохновлял. Конечно, он был слишком горд, что бы признать сразу заслугу своей молодой помощницы, однако, пару раз он признал это. Но, это было лишь пару раз. Она была способна видеть красоту в его шедеврах и это признание было своеобразной наградой. Конечно, он знал и прекрасно видел, как девушка смотрит на него, что восхищение ее было адресовано не только его работам, но и ему самому. Это грело его самолюбие, ведь "публика" оценила его шедевры достойно. В такие моменты он начал понимать, что ему нравится лицо девушки, полное восхищения, любви и какой-то легкой одержимости. Странно, но это подтолкнуло его на создание очередного произведения искусства, в награду за которое он получил вновь овации и восторг со стороны девушки. Но этого вскоре стало недостаточно. То ли это все его эго и самолюбие, которым нравилось, что такое невинное и чистое создание испытывает к нему такие сильные чувства, то ли просто проверял себя и возможность пробудить в себе какие-то эмоции, но тем не менее, простого восторга и влюбленного взгляда ему было мало. Ее сердце уже было его, но этого было не достаточно. Она должна была стать его полностью: все ее изгибы тела, все ее вздохи, взгляды, мысли, словом, вся она. Эгоистично? Безусловно. Но он и не считал себя святым. Он был прекрасным художником и творцом, он видел красоту в том, в чем обыватели видят мерзость и ужас. Это ставило его выше остальных, но не делало святым. Он видел своеобразную игру в том, что бы заставить девушку зависеть от него, сделать так, что все мысли ее будут заполнены лишь им одним. И из этой игры он должен был выйти победителем. Тем более, итог этой игры был очевиден. Девушка была без ума влюблена, она и не была против отдать ему все, что только имела, хоть и где-то в глубине ее души до сих пор горел маленький огонек страха, порой терзающий ее. Как в тихом омуте водятся черти, так и в чистом и невинном ангеле жил голодный до плотских утех дикий волк. Этого творец совсем не знал, и стоило ему начать игру и узнать незнакомые черты девушки, как его победа встала под вопрос. сам того не видя и не осознавая, он стал понемногу зависеть от ее улыбки, от ее движений. Конечно, он опять же был слишком горд для того, чтобы признавать это даже перед самим собой. Он и не подозревал, что вся эта игра с чувствами юной ассистентки понемногу делает его самого уязвимым, а желание сделать ее зависимой от него, наоборот сделало его зависимым от нее. Вот только он никогда не показывал ей всех своих чувств, в то время, как она отдавала ему даже больше, чем только могла. Но даже увидев истинное лицо "ангела", он все равно продолжал считать ее невинной и чистой по сравнению со всеми теми, кого он видел за всю свою жизнь. Однако, он не мог понять своих чувств и объяснить их даже самому себе. Он желал ее? Больше чем кого-либо. Он нуждался в ней? В каком-то смысле это было так. Но, любил ли он ее? Где-то в душе он понимал, что скорее всего он любит ее, но на сколько сильно, он никак понять не мог.

***

И в какой-то мере он жалел, что все сложилось именно так, что он о чем-то умолчал, что-то не рассказал его ангелу. Ведь сейчас эти вещи казались ему важнее чем обычно. Конечно, кроме мыслей о его дорогой, незаменимой и чистейшей музе, у него были и другие мысли: он так много еще не совершил, в его голове было еще столько шедевров, которые он хотел создать. Если подумать, хотя-бы один шедевр он еще успеет сделать...Однако, буквально за мгновение до выстрела, почему-то все эти мысли стали такими незначительными...Почему-то это мгновение было для него словно вечность. Все прежние мысли исчезли, оставляя за собой лишь мягкую, искреннюю улыбку и яркие глаза, полные любви и восторга. Легкая толика беспокойства и сожаления проскочила в его душе, перед тем, как весь его мир, обрушился, оставляя после себя лишь темноту. Он никогда не любил ее так сильно, как любила его она, однако почему же тогда последнее мгновение перед смертью было заполнено лишь ей?