***
28.10.299 года от З.Э. Большой зал Помимо Брана в компании оказалось ещё двое подростков: девушка лет пятнадцати, представившаяся Мирой Рид, и её брат на пару лет помладше, Жойен. Последнюю, четвёртую спутницу, диковатого вида высокую и жилистую девушку неохотно отрекомендовал сам Бран, назвав Ошей. Сама она, едва увидев наши чёрные одежды, сходу замкнулась в себе. Причина стала понятна после моих настойчивых расспросов: девушка оказалась одичалой. — Приходилось сталкиваться с братьями Дозора? — грузно оперевшись на скрипнувшую столешницу, спросил я нахохлившуюся девушку, настороженно поглядывающую по сторонам. В свете развешанных по стенам факелов шрамы, не столь заметные ранее, резкими штрихами расчертили её лицо и руки. — И даже убивать! — бросила она с вызовом, глядя мне в глаза. — Оша! — тут же последовал резкий окрик Брана. Под его тяжёлым взглядом та сжалась и уткнулась в тарелку, к которой так пока и не притронулась. — Ты сопровождаешь брата Короля Севера, представителя великого дома Старков. Покуда ты под его покровительством, можешь не опасаться, но бойся его немилости. Если он откажется от тебя, то берегись — Север помнит, а Дозор не забывает. Я сказал это спокойно, лишь констатируя факт. Девушка только дёрнула плечом, но поднять взгляд не решилась. Оставив неё, я повернулся к Брану. Склонив голову и прищурившись, спросил: — Как так получилось, что вы оказались здесь, без охраны, преследуемые болтоновским бастардом? Ваш брат знает, где вы? Что происходит на Севере? Винтерфелл захвачен? Почему вы в такой странной компании? Резко подняв голову, молодой Старк упёр в меня пронзительный взгляд тёмных, почти чёрных глаз, затем, чуть сникнув, заговорил устало и как-то отчуждённо: — Робб… Король Севера ранен в боях за Ров Кейлин. Там сейчас «железнорождённые». Винтерфелл не захвачен, мой брат Рикон и мать там. А компания… Мы просто выехали к Сервинтам, их замок в полудне пути от Винтерфелла. С нами было почти два десятка стражи, но проклятый Рамси… — голос Брана сорвался. — Он подкараулил нас. Стража пыталась его задержать, но надолго не вышло. Мы хотели вернуться, однако он загнал нас в Волчий лес. Нам удалось ускользнуть, но мы знали, что он ищет меня и путь в Винтерфелл нам закрыт… — И тогда вы решили идти к Стене? — предположил я. — Да, мы решили идти к Стене, — кивнул Бран. — Правда, ублюдок тоже понял это и почти догнал нас. — Ладно, — я постарался как можно доброжелательней улыбнуться, — всё хорошо, что хорошо кончается. Это и в самом деле не самое плохое решение. Отряд Рамси мы проредили, у него осталась едва половина, а с такими силами ему тут делать нечего. Скоро мы переправим вас в Чёрный замок, а оттуда ворона отправим вашей матушке. Месяца не пройдёт, как вы окажетесь дома. — Нам не надо туда… — вдруг тихо, но серьёзно молвил младший Рид. Подняв бровь, я посмотрел сначала на паренька, а затем на Старка. Тот смолчал, но затем неуверенно, словно ещё сомневаясь, кивнул. — Нда… Вздохнув, я оглядел ещё раз всю гоп-компанию скопом и, поправив чуть сползшие ремни портупеи, спросил: — И куда же вам надо, позвольте спросить? — Нам не надо в Винтерфелл, — повторил подросток. Зелёные словно мох глаза Жойена мазнули по мне, а затем уставились куда-то вдаль, словно он мог видеть сквозь камень за моей спиной. — Нам надо за Стену…Глава 21
7 июня 2018 г. в 09:09
28.10.299 года от З.Э.
Твердыня Ночи
Спустившись в большой зал донжона, давно уже превращённый в полноценный обеденный зал, я сел на своё место во главе стола. Профессиональных поваров у нас не было — откуда, собственно, им было взяться. Впрочем, у одного из молодых по имени Карел готовить получалось неплохо — по крайней мере, животом никто не маялся, — и мы с Бриттом всерьёз рассматривали его на должность постоянного повара, с организацией, по старой армейской привычке, посменного дежурства помощников из числа стюардов.
Парни из местных неплохо знали травы и подножный корм, всякими корешками и стеблями растений приправляя пресную пищу. Одна трава до боли напомнила на вкус колбу, кое-где на просторах моей родины называвшуюся ещё черемшой.
«Да, мы… — я с грустью оглядел буферную зону между мной и сидящими на почтительном отдалении дозорными. Готовили у нас строго в определённые часы, никаких дежурных блюд не предполагалось, что естественно, да и я к себе в покои отдельно еду не заказывал, перекусывая вместе со всеми, и всё равно, по сути, ел в одиночестве.
Даже Бритт, хоть и вполне свободно высказывал своё мнение, и был, почти официально, моим замом и номинальным управляющим-кастеляном крепости, но всё равно чётко соблюдал дистанцию и субординацию.
Мне банально не хватало простого человеческого общения. Но среди моих двенадцати ветеранов и уж тем более нового пополнения его нельзя было получить. Пройдя со мной через огонь, воду и медные трубы, мои люди сами возвели меня на некий пьедестал и воздвигли между нами крепкую стену. Сами! Я никому и никогда никаких рамок общения не устанавливал.
Оглядев жующих и негромко переговаривающихся дозорных, чуть кивнул парочке моих гвардейцев за столом. Кадвен и Мерш, хорошие бойцы, старшие дозорных смен. Оба среднего роста, жилистые, подвижные. Внешне, правда, совершенно не похожи: первый обладал тёмным южным загаром и характерным «носатым» лицом, второй же был типичным представителем речных земель с водянистыми серо-зелёными глазами и бледной, чуть землистого цвета кожей.
Отдохнув после ночного дежурства, они к обеду спустились вниз, а после должны будут заняться или боевой подготовкой новичков, или организацией выхода за пределы крепости для пополнения припасов.
Малая численность гарнизона накладывала свой отпечаток. Каждый должен уметь все: и дрова заготавливать, и на дичь охотиться, и нелёгкий долг дозорного исполнять, как и кучу обязанностей помельче. И всё же моя крепость нравилась мне всё больше и больше.
Кивком поблагодарив принесшего обед дежурного, я достал ложку и принялся за еду. Каша из разваренного зерна с кусками рубленной мелкой дичи, скорее всего зайца, обильно приправленная зеленью, краюха хлеба местной выпечки, кружка разбавленного кисловатого вина — всё как у всех. Попытки готовить мне особые блюда я пресёк на корню и теперь получал всё то же самое, что и простые дозорные. Ну, единственно, может, от щедрой руки повара мяса в моей тарелке было и побольше.
Я почти закончил, когда в зал вошёл и скорым шагом направился ко мне один из братьев заступившей в дозор смены. Из нового пополнения, имени его я не помнил.
Чуть волнуясь — от меня не укрылась лёгкая бледность лица и напряжённо вцепившийся в ремень перевязи кулак, — остановившись за три метра до меня, дозорный выпалил:
— Сир, старший смены просит подойти в надвратную башню!
— Что случилось? — спросил я, разглядывая молодого парня. Тот под внимательным взглядом отчётливо сглотнул, гаркнул ещё громче:
— Старший сказал, ему не нравится лес!
Я поморщился, произнёс:
— Не ори. Чья смена?
— Фрама, сир, — уже более спокойно ответил дозорный.
— Фрама, говоришь? — хлопнув ладонью по столешнице, я встал, — Хорошо, сейчас подойду. Мерш, Кадвен…
Названные мной братья тут же подскочили.
— Берите оружие, ещё десяток с арбалетами, и туда же, к воротам. Фрам по пустякам тревогу подымать не будет.
Фрам был сыном лесничего. Попался на браконьерстве в охотничьих угодьях лорда, и только Дозор спас его от отрубания руки. В лесу он чувствовал себя как дома. Если ему что-то там не нравилось, это было тревожным звоночком.
«Ледяную скорбь» с собой я не брал, потому как не видел в этом смысла, да и светить раньше времени перед всеми уникальным оружием не спешил. Сразу по выходу из тоннеля под Стеной я завернул его в рогожу и в таком виде хранил в своих покоях. С обычным кацбальгером на боку я пересёк огромный пустырь двора, поднялся на дозорную площадку башни.
— Командир, — Фрам, худой и высокий парень, заросший бородой словно легендарный команданте Фидель, увидев меня, подозвал, показал в сторону сплошной стены леса на юге.
На дальность полёта стрелы подступавший к стенам лес был вырублен, и теперь двухсотметровая полоса гарантировала невозможность скрытно подобраться к крепости.
— Вон там, видите?
— Что именно? — переспросил я, вглядываясь в лесной массив.
Погода возле Стены редко бывала ясной, почти всегда небо затягивала лёгкая облачная пелена, временами усиливающаяся низкими тёмными тучами, исторгавшими то дождь, то снег, то снег с дождём. Солнца не было и сегодня, но утренний туман уже успел подняться, и видимость была неплохой.
— Птицы над лесом.
— Вижу, — я кивнул, и в самом деле углядев кружащую над верхушками деревьев стаю.
— Кто-то движется к нам, быстро. Я бы сказал, что на лошадях.
Заниматься глупостями, гадая, кто же это может быть, я не стал. Априори готовимся, что это враг, если же друг… что ж, значит, будет учебная тревога, лишняя отработка действий не помешает.
Приняв решение, больше не раздумывая, начал раздавать приказы. Гаркнул прибывшей группе с арбалетами:
— Кадвен с пятёркой направо, Мерш — налево. На стене не маячить и приготовиться к стрельбе. Фрам, со своими здесь, одного пошли к Бритту, пусть к воротам ведёт всех, кроме строителей.
Ещё раз окинул взглядом лес.
— Сколько у нас примерно времени?
— Полчаса, — что-то прикинув, сказал наш следопыт, — если не случится чего.
Случиться могло всякое, и поэтому, собравшись с мыслями, я ещё раз прикинул в уме наши возможности. А затем мой пытливый взгляд вновь пробежался по людям и укреплениям.
Стены крепости оставались, несмотря на возраст, в отличном состоянии, ворота усилены, механизм решётки восстановлен. Запасов питья и еды на гарнизон хватало на некоторую осаду в пределах от двух недель до месяца, запаса лесоматериала, как заготовленного нами, так и натащенного строителями, было с лихвой, намного перекрывая наши потребности даже в долгосрочной перспективе. Людей только мало. И болтов для арбалетов маловато, да ещё тяжёлые стреломёты отсутствовали как класс.
На площадку поднялся Бритт, встал рядом.
— Командир…
Коротко объяснив ему диспозицию, отправил командовать заслоном внизу, у ворот, к которым прибывающие дозорные уже начали подтаскивать заранее сколоченные передвижные баррикады.
Глядя на споро выполнявшуюся работу, я почувствовал прилив гордости за своих людей. Урок, полученный при осаде Чёрного замка, был учтён, и тренировки по отражению нападения по эту сторону Стены велись регулярно, принося свои плоды. Сейчас никакой суеты и неразберихи в действиях дозорных не наблюдалось.
Да… Я остановил взгляд на блестящем знаке на груди стоявшего рядом Фрама… «Клятва в битве»… Братьям с таким знаком отличия я мог доверять как себе самому, знал, что они не струсят и не поддадутся панике, и это вселяло в меня уверенность в наших силах, сколько бы врагов не пришло под эти стены.
— Командир, вон они.
Я увидел, как из леса вырвались на простор четверо всадников. Пригнувшись к холкам, они понукали коней, во весь опор несясь к крепости.
— Всего четверо? — с сомнением произнёс я.
— Нет, — вдруг убеждённо бросил следопыт, — ЭТИХ четверо. А сколько в погоне, что идёт за ними, я не знаю.
— Погоня… — протянул я, вглядываясь в седоков. Один из них сидел как-то странно… И тут меня словно ударило током. Я мгновенно узнал этого невысокого, черноволосого, неестественно прямо сидящего паренька.
Перегнувшись через парапет во внутренний двор, крикнул Бритту:
— Ворота приоткрой, так, чтобы всадники по одному проскочить могли. Их четверо, сразу за ними запирай наглухо!
Ждать ответа я не стал, не сомневаясь, что всё будет исполнено в точности. Остальным на стене ещё раз напомнил:
— Без команды не высовываться. Один из всадников — Брандон Старк, а Старки слишком много сделали для Дозора… — тут я усмехнулся чуть зло. — Так что мы окажем ему и его спутникам подобающее гостеприимство. А кто бы за ним не гнался… что ж, ему придётся убираться к чёрту.
Четвёрка преодолела уже половину поля, когда на опушке начали появляться первые фигуры преследователей.
Десяток, второй… Они выскакивали на открытое пространство и тут же срывались вслед за беглецами, впрочем, совсем поодиночке не рисковали, сбиваясь в группы по несколько человек. Я насчитал десятков семь, когда вдруг над самым большим скоплением развернулся до боли знакомый стяг Дредфорта, родовое знамя Болтонов с освежёванным и распятым человеком.
«Неужели?! — я до рези в глазах всмотрелся в тёмную массу скачущих воинов, силясь разглядеть хоть что-то. Затем, вспомнив уроки наставника, сконцентрировался на внутреннем источнике. Глаза мои обдало холодом, а толпа мигом обрела такую неестественную чёткость, что я смог различить даже черты искажённых гримасами злости и азарта лиц. Думаю, взгляни кто сейчас на меня, мигом бы вспомнил всех богов. Видел я отражение там, во льду под Стеной, когда освоил это простенькое действо — те светились ирреальной пронзительной синевой, совсем как у Иных.
Чем больше я узнавал от наставника об этих существах, тем больше крепло во мне убеждение, что победили люди тогда буквально чудом, ведь если подобное зрение было для меня всего лишь магическим действием, активация и поддержание которого требовали свою толику сил, то Иные одарены им от природы, как и физической силой, нечеловеческой быстротой и ловкостью. Страшные противники, и это даже не упоминая их активную магию.
А затем я увидел того, кто возглавлял отряд, молодого черноволосого парня, прикрываемого четвёркой всадников, сразу за спинами основной массы. Какая-то злая радость проснулась во мне. Это почти наверняка был Рамси, бастард Болтона, преступник и, что более важно, личный враг Дозора, а это меняло расклад. И если изначально я не планировал сходу начинать боевые действия, то теперь мои мысли занимало только одно: как побольнее нанести первый удар и достать этого ублюдка, чьи действия стоили стольким хорошим парням жизней.
Снова бросившись ко двору, заорал:
— Всех с арбалетами на стены! И чтоб ни одна голова раньше времени не высовывалась!
Ещё два десятка братьев, пригнувшись, растеклись по обеим сторонам от надвратной башни. Мы и сами пригнулись, чтобы раньше времени не выдать присутствия.
— Арбалет, — требовательно протянул я руку к одному из братьев. Получив искомое, махнул Фраму, призывая двигаться за собой. Мы спустились с площадки на уровень вниз, в помещение с подъёмным механизмом. Окон тут, кроме пары бойниц с внешней стороны, не было, и пользуясь сумраком внутри, можно было, не боясь быть увиденным, наблюдать за приближающимся врагом.
Под нами загрохотали подковы въезжающих в крепость всадников, затем послышался скрип закрываемых ворот. Вот и всё, Бран внутри. Они опередили передовые группы преследователей буквально на полсотни метров, и те сейчас осаживали коней, снижая темп перед захлопнувшимися створками.
Но эти полтора десятка мне были не интересны. Я ждал основной отряд и всё так же не лезущего на рожон сверхосторожного Рамси. Дожидался, когда он окажется в зоне поражения, хотя бы на середине между крепостью и лесом. Сотня метров для боевого арбалета являются вполне реальной прицельной дальностью, и первым выстрелом мне хотелось снять именно поганца.
Вот только почти все его люди уже кружились буквально в полусотне метров от стены, а он едва оторвался от опушки. Вот есть, есть у него какое-то чутьё на опасность, недаром слывёт крайне изворотливым типом.
Послышались первые удары в ворота, пока ещё без подручных средств, и я услышал, как кто-то грубым голосом заорал:
— Ублюдки заперлись изнутри!
В ворота забили сильней. Похоже, болтоновский сброд о присутствии дозорных не догадывался. Но Рамси… Рамси, отъехав всё-таки от леса, догонять своих не спешил и активно крутил башкой, разглядывая вырубку.
Я грязно выругался про себя. Мерзавцу хватит мозгов понять, что следы расчистки совсем свежие, а значит, крепость не заброшена. Решившись, я вложил во взведённый арбалет болт и тщательно прицелился, положив упор на край бойницы. Снова покалывание в глазах, и расплывающаяся картинка обретает чёткость. Метров сто пятьдесят… Многовато для взводимого крюком, тут бы стреломёт помощней, с воротом и силой натяжения в тонну, а то и в две, с таким я бы и на двести метров не побоялся засандалить… Но чего нет, того нет.
Мысленно обратившись к своему «богу», а заодно и к Старым богам до кучи, плавно потянул спусковой крючок на себя. Вот только Рамси, видать, кто-то из богов благоволил тоже — в самый последний момент, когда болт уже сходил с ложа, лошадь под ним переступила ногами, и болт, пущенный по навесной, градусов под двадцать, траектории, ударил не в грудь, куда я целился, а в плечо, выбивая из седла. Ближняя охрана тут же закрыла его от меня, не давая возможности совершить повторный выстрел, и я, уже не скрываясь, заорал, выбегая на лестницу:
— По врагу! Пли!
Слитный выстрел тридцати с лишним арбалетов буквально выкосил ряды всадников в самой их гуще. Кинжальная дальность не оставила им шанса, ссаживая сразу как минимум полтора десятка. Пока оставшиеся, развернув коней, бешено неслись к спасительным деревьям, каждый из моих бойцов успел совершить ещё по паре выстрелов, добавляя тела к тем, что уже корчились на поле, уполовинив тем самым ряды противника, а затем ветки скрыли последнего из всадников, и наступила прерываемая только редкими стонами да ржанием раненых коней тишина.
Незаметно выдохнув — «огневой» контакт с противником занял не более двух минут, — посмотрел на напряжённые лица братьев, увидел выступивший пот, закушенные губы и лихорадочно блестящие глаза молодняка. Рявкнул:
— Старшие, доложить о потерях!
Через пару секунд, услышав такие желанные слова:
— Потерь нет! — я улыбнулся и похвалил, не скрывая торжествующих ноток в голосе:
— Молодцы! Сегодня вы доказали, что являетесь настоящими дозорными. Тела там, — моя рука ткнула в сторону леса, — принадлежат остаткам солдат Дредфорта, что несколько месяцев назад посмели напасть на Чёрный замок. Они тогда умылись кровью, а сегодня мы уполовинили то, что осталось от их бандитской шайки!
Глядя в обращённые на меня глаза, словно ждущие чего-то ещё, я крикнул, ощущая вдруг какой-то душевный подъём:
— Ура! — а они, что ветераны, что новички, чуть замешкавшись от удивления, всё же повторили, пусть нестройно и вразнобой:
— Ура!
— Ура! — крикнул я повторно, слушая, как они уже с азартом снова повторяют за мной.
— Ура! — крикнул я в третий раз, и громкий всеобщий хор был мне ответом.
Тут уже заулыбались все, принялись обниматься под добродушными взглядами моей гвардии. Парни наконец поняли, что они победили. В первом, пусть и таком недолгом сражении. Поняли, что они уже чего-то стоят, что оружие в их руках не менее смертоносно, чем в чьих-то ещё. Это стало их боевым крещением, а оно дорогого стоит.
— Ну что ж, — сказал я подошедшему и, по своему обыкновению, молчаливо застывшему сбоку Бритту, оставляя братьев радоваться победе, — теперь, пожалуй, надо и гостей приветить.