Слепой

Разлепив усталые веки, Тэхён медленно потянулся, прокручивая в голове всё произошедшее за вчерашний день. Странное волнение не давало покоя, а мысли о Чонгуке не покидали Тэхёна с того самого вечера, когда он проведал его в больнице. Встав с кровати, парень медленно поплёлся в ванную, чтобы привести себя в порядок. Уже добравшись до школы, он встретил у ворот Намджуна, разговаривающего с выпускником Джином. Тот смеялся, иногда хлопая по плечам своего напарника. — Тэхён? — удивился Нам, заметив впереди идущего Кима. — Привет. Обнимая парней, он не мог избавиться от чувства дискомфорта внутри — эти двое могли общаться с ним очень редко, в основном проводя время вдвоём. Это напомнило ему фразу «третий лишний», с которой он, казалось, ходил по жизни с самого детства. И уж за что ненавидел себя парень, так это за сильную привязанность к каждому, кто вписывался в его список людей, с которыми он общался. Вроде бы знал, что он лишь для галочки, но не мог не подходить и общаться. — Как тот мальчик? — Это ужасно. Видишь руку? — указал он на синее запястье. — Это что? — спросил Джин, взглянув на Намджуна. — Это тот малой сделал? — Да, — выдохнул Тэхён, спрятав синяк за рукавом чёрной клетчатой рубашки. — Да он, видимо, поехал головой. Посмотрев на окна учебного здания, парень вдруг вспомнил слова Чонгука и его дрожащий голос, отчего по телу пошли мурашки. В абсолютной тишине добравшись до дверей школы, он попрощался с парнями и пошёл в кабинет математики. Целый день Ким думал о предстоящей встрече, о запахе больницы, ярком свете палаты, кровавых ранах юноши и его гематомах. Сидя за партой, Ким нервно смотрел то в окно, то на часы, в то время как тонкие пальцы отбивали незнакомый ритм, стуча ногтями по деревянной поверхности. Где-то в середине учебного дня школу потряс новый случай. — Что опять происходит? — с удивлением спросил Тэ, обращаясь к Чимину. У него были надежды, что это не опять какое-то горе в ещё одной семье. Наблюдая за возбуждённо-кричащими девушками, Пак толкнул локтём в бок Тэхёна: — Видишь того парня? Посмотрев в конец коридора, он увидел незнакомого юношу с тёмными крашеными волосами. Он был весь мокрый и вспотевший, в спортивной форме со значком их школы, в то время как вокруг него бегали и пищали девушки, а парни обнимали, громко что-то выкрикивая. — Он капитан нашей школьной команды по баскетболу. Сегодня с утра было соревнование на Стадионе Мекка среди всех школ Пусана. У нас первое место. Завтра по этому поводу в пять вечера фейерверки выпустят. — Ого, — удивился парень, ощутив, как поднимается настроение, — я с удовольствием на них посмотрю. — Ага… Внимательно посмотрев на Чимина, Тэ задал вопрос: — Что-то случилось? Потопав нервно несколько раз ногой, Пак посмотрел на него, презрительно поджав губы, и опуская взгляд вниз. — Нет, всё нормально. Смерив друга пристальным взглядом, внутри Кима забралось колкое сомнение, причину которого он и сам не знал. Когда уроки закончились и прозвенел последний спасательный звонок, Тэхён выбежал из школы, быстро шагая по усыпаному листьями асфальту. Чего он спешил, он и сам не знал, но был уверен в одном — добраться как можно быстрее до больницы. — Ким, — окликнул его Намджун, пытаясь привлечь к себе внимание. Резко остановившись, Тэхён вопросительно уставился на него. — Куда это ты? Снова к тому парню? — Да, — твёрдо ответил он, готовый поклясться, что внутри него зародилась капля гордости. — Так он же свихнулся конкретно, — с упрёком в голосе ответил юноша, пряча руки в карманы, и о чём-то перешептываясь с Джином. — Почему ты так говоришь? — тихо проговорил Тэхён, чувствуя, как холодный осенний ветер прорывается сквозь затворки серого пальто, оставаясь на коже в виде хрупких мурашек. Ничего не ответив, Намджун отвернулся от Тэ, продолжив общаться с Джином, словно Ким был пустым местом. Ощутив колкую обиду, он продолжил свой путь, пиная по дороге валявшиеся камни. Накупив кучу продуктов, как и вчера, растрёпанный парень стоял у больницы, волнительно осматриваясь по сторонам. Подняв голову вверх, юноша попытался угадать, какое из окон есть Чона, что выглядели серыми среди стен потускневшей больницы. Зайдя в помещение, парень снова увидел ту самую медсестру, что и вчера: та сидела на посту, и внимательно рассматривала посетителей, попивая кофе из маленькой фарфоровой чашки. Подойдя к ней, парень поздоровался, широко улыбнувшись. — Здравствуйте. Вы снова к Чонгуку, так ведь? Кивнув головой, парень надел медицинский халат и бахилы, шагая в хирургическое отделение и задерживая свой взгляд на пробегающих мимо в спешке врачей. У палаты всё так же сидела мать слепого юноши, и это в один момент показалось каким-то дежавю для Кима, что моментально пронеслось перед глазами. Заметив старшеклассника, женщина слабо улыбнулась, отчего в его груди что-то ёкнуло, поцарапав стенки рёбер. — Здравствуйте, — за парнем последовал поклон. — Привет, дорогой, — тоже поклонилась мать, не переставая улыбаться, — ты прости, что вчера не была приветлива. Опустив взгляд, Тэ удивился словам женщины. Её сын ослеп, а она извиняется за то, что была в грусти и печали. Какая странная женщина, не за что ведь извиняться. Выдавив из себя ухмылку, Тэхён задал вопрос, протягивая ей пакеты: — Как он, уже лучше? — Глаза всё ещё заживают, говорят, что выпишут через две недели. — Можно к нему? — Конечно. Открыв дверь, парень поморщился, ощущая зловоние каких-то препаратов. В нос ударил запах спирта и медикаментов, видимо, только что к нему заходила медсестра. Посмотрев на парня, лежащего на кровати, он сел на стул, что всё так же стоял у тумбочки, смотря на чистую повязку на глазах школьника. — Привет, Чонгук, — поздоровался Тэ, несколько раз кашлянув от неловкости. Чон всё также сидел не отвечая, облокотившись на подушку. Несколько минут находясь в тишине, Ким решил прервать затянувшееся молчание, рассказав о школе. — Эм… У нас сегодня соревнования проходили по баскетболу. Одним словом, наша команда выиграла. Знаешь, я никогда не любил баскетбол, да и вообще игры, где есть мяч. Он, по иронии судьбы, всегда прилетает мне в голову. Парень всё так же молчал, не пошевелив и мускулом, словно скульптура, настолько он казался неживым. Немного смутившись, Тэхён, не ожидая такого от себя, потянулся к руке парня. Холодными пальцами прикоснувшись к бледной ладони, он осторожно сжал её. Слепой дёрнулся и резко убрал руку. — Не надо, — раздался голос Чонгука, отчего Тэхён спрятал руки в карманы, не понимая своих импульсов. Голос Чона, как заметил Тэ, был приятным, но дрожащим и холодным одновременно. Словно тёрли наждачной бумагой по ушам, что резала глубже острейшего ножа. — Прости, я не хотел. Просто поддержка. Растянув губы в слабой и едкой ухмылке, Чон грубо ответил: — Мне не нужна твоя поддержка. Я тебя вообще не знаю. Немного обидевшись от такого неприветливого обращения, Тэхён хмыкнул. — Я тебя тоже не знал до вчерашнего дня. — Зачем приходишь? — Поддержать. — Не надо меня жалеть. Закусив губу, Тэ сглотнул. И снова он делает что-то не так, как же достало. — Ну и не только поддержать. Дружить, например. В палате снова воцарилось молчание, иногда прерываемое неровным дыханием Чонгука. — Не надо со мной дружить. — Почему это? — возразил он, уже не скрывая обиды в голосе. — Кому нужен слепой друг? — Мне. Я не против дружить. Шикнув, Чон повысил голос, сжав холодные руки в кулаки: — Я сказал, что не хочу с тобой дружить. Лучше убирайся отсюда. — Чего это ты не хочешь? — Я что, не ясно сказал? Ничего на это не ответив, немного ошарашенный Тэхён лишь уныло посмотрел в пол. Молча встав со стула, парень вышел из палаты, ощущая неприятную и колкую обиду, словно внутри него что-то разбилось на части. Как только тот оказался в светлом коридоре, к нему подошла мать Чона. — Что-то случилось? — спросила она, заглядывая ему в глаза. — Ам, да нет, — соврал Тэхён, немного криво улыбнувшись. — Нагрубил? — Всё в порядке, правда. — Ты прости его, у него тяжёлое время. — Да, я понимаю. — Меня Чон Сю Хань зовут, — улыбнулась женщина, отчего у её печальных глаз появились маленькие морщинки, совсем незаметные, если не присматриваться. — Приятно познакомиться. Вспомнив, что завтра будет праздник по-поводу выигрыша их школы, Тэ предупредил: — Завтра я приду. У нас школа в соревнованиях первое место заняла, будут фейерверки в пять часов. Я поспешу, мне хотелось бы, чтобы Чонгук… Он чуть ли не сказал «увидел», но тут же прикусил язык: — Услышал их. — Да, спасибо. Попрощавшись, парень пошёл домой, рассматривая гору собранных жёлтых листьев, что лежали у дороги по кучкам. Шагая по асфальтированной дорожке, он долго раздумывал о том, что, возможно, у него когда-нибудь появится шанс подружиться с этим Чонгуком. Сам не зная, почему ему так хотелось этого, Ким пытался разобраться в себе, вникая в собственные мысли, что словно засохшие листья разлетелись по всей голове, не складываясь в общую картину. Следующий день пролетел так же незаметно, словно мимолётный сон. Он видит того же Намджуна, который всё время стоит у ворот школы и ждёт Джина, бежит к тому же киоску и едет на том же метро. На наручных часах пол пятого, а серое небо в один миг заполняется тёмными красками вечера. Всё тот же запах медикаментов в хирургическом отделении и Чон Сю Хань, которая будто никогда не уходит из больницы, всё тот же яркий свет лампы в палате и безмолвный Чонгук. — Привет, это снова я, — говорит Тэ, и улыбается. Тот лишь молчит, и через несколько секунд спрашивает: — Опять ты? Ким не сдерживает мимолётного смешка и отвечает: — Да, опять я. Сегодня будут фейерверки пускать, хочешь послушать? — Нет. Выдохнув, Ким продолжает с напорством уговаривать Чона подойти к окну, но того не переубедить. Они ещё сидят около пятнадцати минут, в основном говорит Тэхён, а Чон слушает, не двигаясь и совсем незаметно дыша. Порой Киму кажется, что Чонгук неживая скульптура, но так почему-то хочется обо всём ему рассказывать, будто это должно что-то изменить. До фейерверков остаётся две минуты, и Ким, наполненный волнением, берёт холодной от волнения ладонью руку парня. Он ведь так спешил, он ведь так хотел, чтобы парень ощутил эту эйфорию праздника. — Что ты делаешь? — вздрагивает Чон, повернув голову в сторону Кима. — Давай вставай, — приказывает тот и резко, но осторожно, подхватывает юношу, прижимая к себе. — Ты охренел или как? — на повышенных тонах уже кричит Чон, но Тэ тянет его к окну, ведь прямо сейчас огни выпустят в тёмное небо. Открыв его, снаружи которого была решетка, Тэ, не отпуская парня, говорит: — Слушай! Один миг, и разноцветные огни полетели в небо, освещая его всеми красками, словно огромные яркие метеориты. Громкий звук фейерверков оглушил вечернюю тишину города, неожиданно громко взорвавшись в ней. Ветер с улицы полностью окутал парней, но они словно не чувствовали холода. Вздрогнув, Чонгук, всё так же прижатый к Тэ, который не намеревался того отпускать в случае если он захочет уйти, словно онемел, слушая всплески разноцветных огней. Прямо как в Новый Год… Тэхён не мог оторваться от такой красоты и с улыбкой смотрел на салюты, иногда переводя взгляд на Чонгука, который вздрагивал при каждом взрыве. Даже забыв про руку, которая покоилась на чужой талии, Тэхён вдыхал холодный воздух и улыбался. Он всегда любил фейерверки. Вдалеке слышались счастливые голоса и смех школьников, что вливались в громкие удары петард, делая это шоу каким-то особенным и уютным… В один момент вспышки прекратились и снова наступила тишина. Словно находясь ещё в каком-то ступоре, Тэхён вздрогнул и, закрыв окно, быстрым шагом повёл Чона к кровати, боясь, что тот может заболеть. — Укутывайся, — сказал Тэ, накрывая парня одеялом, — сильно замёрз? — Нет, — тихо ответил он, греясь в постели. — Прости, из-за меня ты можешь заболеть. — Нет, всё нормально. Зашедший в палату хирург сообщил о том, что посетителю пора уже выходить. — Почему тут так холодно? Батареи же греют, — спросил он, поправляя очки. Лишь улыбнувшись, Ким вышел из палаты, напоследок сказав Чонгуку «до завтра». — Пока, — вдруг ответил Чон, отчего улыбка Тэ стала ещё шире, а внутри затрепетало миллион бабочек. Это определённо хороший день.