Глаза в глаза

При первой встрече Рамси чувствует себя обманутым: не таким он представлял себе лорда-отца. В мечтах он был величественнее, выше, шире в плечах. Разочарование мучает его всю дорогу — и немного отпускает только во дворе Дредфорта. Отбросив детские фантазии, Рамси начинает всматриваться в отца жадно, неустанно. У отца черные волосы до плеч, чуть тронутые сединой. Они по-настоящему красивы, словно не успевший растаять снег на темной земле поздней осенью. Немного позже Рамси узнаёт, что отцу нравится, когда ему перебирают пряди, расчесывают их частым гребнем, тянут легонько, тут же отпуская. Тонкие губы отца сжимаются в нить, когда он чем-то недоволен. От удивления у него появляется едва заметная морщина на лбу. Чуть подрагивают крылья узкого носа: отец вздыхает неслышно, расслабленно, когда Рамси ставит ему бешено извивающуюся пиявку возле пупка. Едва заметные движения лица завораживают. Это похоже на охоту за пугливым зверем — за выражением его истинных чувств. Голос отца тих, словно эхо, словно вьюжный ледяной ветер. Когда он впервые стонет громко, не сдерживаясь, у Рамси от удивления сбивается дыхание, он кашляет, давится. Небольшой отцовский член выскальзывает изо рта, переливается от слюны в полумраке парадной спальни. Рамси любуется им, пока увесистая пощечина не выбивает искры из глаз. У отца прохладные ладони, цепкие гибкие пальцы. Он ловко вяжет узлы, тугие, надежные — не вырваться. Короткие ногти остры, тонкие царапины наливаются кровью, болью. Отцовский кулак сжимает член чуть крепче, чем привык Рамси, быстрее продергивает вдоль, и пах наливается стыдным жаром. Его редкий смех немного напоминает сдавленные рыдания матери. Рамси хорошо помнит, когда отец впервые засмеялся при нем. Наверное, потому что в тот день тело у него горело и болело сильнее обычного, а срамное отверстие будто вывернули наизнанку. Тогда Рамси спросил, узаконит ли он его теперь, отымев наконец по-настоящему. Отец искренне рассмеялся, а потом ласково погладил Рамси по голове. Глаза отца близки, знакомы до дрожи. Рамси видел их тысячи раз, еще до той самой первой встречи: в неверных отражениях тусклого зеркала, медного таза, в гладкой воде пруда. Холодные, прозрачные, отливающие серебром, ядовитой ртутью. Четыре одинаковых глаза — на двоих. Отец смотрит на него с седла сверху вниз, когда уезжает на войну, Рамси замечает в них сожаление. Недоучил? Недолюбил? В глазах непривычно жжет. Рамси часто моргает и твердит про себя: «Я стану таким, как ты хочешь. Я превзойду твои самые смелые ожидания». Превращая первую девку в подобие фамильного герба, Рамси улыбается и вновь думает об отце.