День, когда Дима поверил в Хеллоуин.

      В этот осенний вечер все заведения Питера были украшены. Тут фигурка летучей мыши, там свечи-черепушки, а кое-где можно было наткнуться на настоящие тыквы, с вырезанными в них жуткими рожицами. Да, сразу становилось понятно — наступил Хеллоуин. День, когда детям позволяют выйти ночью на улицу в костюмах — у кого самодельных, а у кого из магазина и колядовать.       Ларин не понимал всей этой шумихи. Дело даже не в том, что он все праздники не сильно любил. Диме просто все это внушало отвращение — как можно было из религиозного ритуала защиты от нечисти сделать игрушку для детей, считай поглумиться над чужой верой. Хотя Ларин и в ритуал не верил.       А вот Хованский над такими глубокими материями не задумывался и весело обматывал мрачного сопротивляющегося Диму в медицинский бинт. Мумия из Ларина получалась такая себе, но Юра не отчаивался, ведь рано или поздно — Ларин отбиваться устанет. — Дим, ну перестань дуться! — Иди к своим дружкам и празднуй с ними, раз так хочешь, а меня оставь в покое. — прошипел Ларин и вывернулся из зажима ослабившего хватку Хованского. — Так, не понял, а мои друзья тут причем? — Ну, ты же с ними столько времени проводишь, одним вечером больше, какая к черту разница, а? — Ах значит много времени провожу?! — врубил свой фирменный визг Хованский. — Ну и пошел ты, Уткин, без тебя отпраздную! Мне вообще без разницы, знаешь ли! — Ну раз без разницы, тогда вали отсюда, мразь!       За Хованским хлопает дверь, а Дима рассерженно пинает не вовремя подошедшего Дядю Пса. Правда, тут же раскаивается и берет мопса на руки. — Ну что, псина, остались мы с тобой вдвоем. — Ларин гладит вырывающегося мопса, почти не обращая внимания на свои действия. Дядя Пес смиряется со своим положением.       В Питере темнело слишком быстро. Казалось бы — всего два часа прошло с той злополучной ссоры, а небо уже потемнело и вдоль улиц зажглись фонари.       Потемнело и в разуме Хованского. К друзьям Юра так и не пошел. Кому он там нужен — грустный и обиженный Юра ну никак не вписывался в атмосферу праздника. Оставалось только напиться в одиночестве, чем Хованский последние два часа и занимался.       Дима же за это время успел остыть. Он уже жалел что затеял эту ссору. Все же, можно было и уступить. Да и вовсе не Хеллоуин был виноват, а ревность Ларина. Хотя, еще же не поздно помириться? Дима звонит сначала Черникову, потом Гридину, даже Онешко. Ни у кого из них Юры не было.       Дима выругался. Ну да — стоило догадаться, что после ссоры Хованский предпочтет напиться в одиночестве. И вот где его теперь искать? Юра ведь даже телефона с собой не взял. У Ларина в душе зародилось нехорошее предчувствие.       Юра же сквозь пивную пелену в сознании тоже решил идти мириться. Пошатываясь, он медленно побрел к дому Ларина.       Только вот сбылось то, от чего его с детства предостерегали все знакомые. Красный свет, визг тормозов, удивленный взгляд. Машина стремительно уносится от лежащего на земле тела.       А еще через пятнадцать минут все социальные сети взрываются от новости: известного видеоблогера Юрия Хованского больше нет.       Телефон Дмитрия Ларина падает из ослабевших рук хозяина. Предчувствия никогда не обманывали Диму.       Высокий человек в пальто расталкивает толпу, стремясь попасть к причине ее возникновения. От него исходит такая отчаянная надежда, что толпа невольно расступается.       Это Юра. Ларин падает на колени возле его тела. Юра просто не мог умереть. Нетнетнетнет. Только не он. Прибывшим на место происшествия санитарам не удается оттащить Диму от тела Хованского.       Морг. Страшное место. Но Дима этого не замечает. Он вообще ничего не замечает, кроме мертвых голубых глаз. Поэтому не сразу реагирует на ледяное прикосновение к своему плечу. Но все же оборачивается и остолбеневает. За его спиной стоит тусклая полупрозрачная фигура с необычайно рыжими кудряшками. — Ну привет. — фигура горько улыбается. — Юра?! Но… но как? — Ларин внезапно понимает что может прикоснуться к Хованскому и тут же прижимается к нему, зарывшись пальцами в мягкие кудряшки. Холодно, как же холодно, но Диме наплевать. — Я сам не до конца понимаю. Вроде как ты настолько хотел меня вернуть, что вытащил из загробного мира. — тут Ларин краснеет. — То есть ты жив? — Нет, Дим. К сожалению нет. Вытащить меня насовсем уже не получится. Мертвых не оживить, это главный закон миросоздания. — Но ты здесь. — Только на эту ночь. Как оказалось, в Хеллоуин души действительно могут пройти в этот мир. Но на рассвете мне придется уйти. — Ты материален. — Потому что ты еще хорошо меня помнишь. На следующий Хеллоуин я либо не появлюсь, либо буду мутной тенью. Это от тебя зависит. — Я буду помнить тебя.       Утром Юра исчезает, а Ларин понимает, что не сможет ждать его целый год. Еще несколько месяцев он держится, а в июне врачи диагностируют смерть Дмитрия Ларина от передозировки снотворным. Зато теперь Дима с Юрой навечно вместе. Были бы. Если бы Дмитрий Ларин не был болен шизофренией Если бы Юрий Хованский существовал где-то, кроме сознания Дмитрия.