Fault

      Захлопнув дверцу шкафчика, я прислонилась спиной к соседнему и глухо застонала от ноющей боли в ноге.       Уж очень крепкие двери у Сейдж дома.       С таким страдальческим видом я простояла минут пять, пока не осознала, что мне ещё подниматься на третий этаж. Я заметила высокую фигуру в толпе школьников и, довольно-таки ловко для моего положения, вытянула её.        — У тебя же химия на третьем этаже, не поможешь дойти? — я состроила самый невинный вид и умоляюще посмотрела на парня.        — Если бы ты не устроила то представление на прошлой неделе, то могла бы дойти сама, — пробубнил Беликов, за что получил шлепок по плечу, — И откуда ты вообще могла узнать, что это он.        — Предлагаешь прямо сейчас об этом поговорить? — я вскинула бровь, — Сегодня тест по книге «Гордость и Предубеждение», и если я его не напишу, то вылечу из команды поддержки ещё до звонка с урока, так что если тебе трудно, могу попросить Мейсона.       На самом деле я лукавила. Мать вчера вернулась из командировки, и сразу же получила извещение из полиции. Ничего нового, конечно, не произошло. Я уже давно «ужасная дочь», и всю свою жизнь «сама ищу неприятности», однако одна брошенная фраза заставила меня насторожиться.       «В Далтоне от тебя было меньше проблем!»       Зная свою мать, я уверенна, что любыми усилиями к Рождеству меня уже в МакКинли не будет. А значит уже не важно, состою ли я в группе поддержки или нет, через месяц обо мне тут даже не вспомнят.       Дмитрий тяжело вздохнул и протянул мне руку. Я ухватилась за неё и, опираясь на парня, пошла к лестнице.        — Ты же понимаешь, что просто так не отвертишься? — сказал Дмитрий после первого этажа.        — Ты же понимаешь, что пока я не узнаю, почему ты не сказал мне об отце Сейдж, я ничего тебе не скажу?        — Так мы и к концу дня не дойдем, — выдохнул парень, резко похвалил меня под коленями, и со мною на руках быстро прошел весь оставшийся путь.        — Такой способ передвижения хорош, — пробормотала я, сползая с рук Дмитрия, — Только немного укачивает на лестнице. Если не передумал насчёт поболтать — звони. И спасибо!       Я скрылась за дверью кабинета и, садясь за ближайшую свободную парту, постаралась сосредоточиться на заданиях в тесте, однако мысли всё-равно разбегались, и мне приходилось по десять раз перечитывать каждый вопрос. Расставляя галочки рядом с ответами, основываясь на мизерных знаниях из средней школы, я не заметила как пролетел урок.       В коридоре возле двери, привалившись к стене, стоял Дмитрий и, видимо, ждал меня.        — Такими темпами вся школа подумает, что ты бросил свою монахиню-заучку и вернулся ко мне, — усмехнулась я, наблюдая скривившуюся физиономию парня, — Мне-то всё равно, а на тебя отца-психопата натравят.        — Это не смешно, — возмутился парень, — И Сидни скорее всего не знала об этом.        — Смотрите кто защищает свою самочку, — съязвила я, чувствуя укол ревности, — Только она не особо напрягалась, перепрыгивая от Ивашкова к тебе…       Я закрыла рот рукой, проклиная себя за свою болтливость. Роуз Хэзевей может быть сучкой и хамлом, но своё слово держать должна. Даже для Сейдж.       Черт, как бы выкрутиться.       По взгляду Дмитрия я поняла, что путь к отступлению искать бесполезно, поэтому я поджала губы, мысленно попросила прощения у Сидни и продолжила.        — Сейдж вроде как была с Адрианом. Я думаю, что она или просто сучка, которой пофиг на чувства других. Или что она лживая сучка, решившая подставить перед своим папашей тебя вместо Ивашкова.        — Что?        — Я бы рассказала, что тебе грозит от старикана, но это связано с тем, как я узнала о нём, — я пожала плечами, — И об этом. Я не могу больше ждать. На физкультуре буду ждать в старой раздевалке.       Я направилась на следующий урок, но тут же была подхвачена парнем. Черт, я скоро привыкну так передвигаться по школе! Высадив меня на втором этаже, он направился дальше на первый.       Кое-как высидев биологию и испанский, я, не без помощи Мейсона, дошла до спортивного зала. Отблагодарив парня поцелуем в щеку, я направилась к раздевалкам, но прошла мимо них к старой потрёпанной временем двери. Открыв украденным у уборщика ключом замок, я проскользнула внутрь и включила свет       Старые лампы давали мало света, а само помещение выглядело крайне захламлённым и пыльным. Отвоевав у бардака немного чистого пространства, я села и стала ждать Беликова.       Появился он только через полчаса. Хлопок двери заставил меня отвлечься от видео с котятами в Инстаграме и обратить внимание на вошедшего. Парень привалился к стене и тяжело дышал.        — Так и знала, что ты не сможешь просто так смотаться с урока, — усмехнулась я, — Выполнил двухчасовой план занятия за полчаса?       Парень не ответил, а лишь сполз по стене и сел на пол, низко склонив голову.       Я нахмурилась и отложила телефон.       Поднявшись со своего места, я медленно подошла к Дмитрию и присела рядом.        — А меня за помощь не поцеловала, — тихо упрекнул меня парень.       Не то, чтобы его голос звучал как-то необычно или ещё что-то. Я просто задницей почувствовала, что что-то случилось.        — Я же говорила — с женатиками не целуюсь, — засмеялась я, — У меня для этого дома есть список самых горячих парней школы. Последний раз он менялся, когда Паку сбрили ирокез.       Парень поддержал мой смех и приподнял голову.       Даже при таком хреновом освещении только слепой не заметил бы слегка припухшую щеку и разводы крови над губой.        — Что случилось?        — Все в порядке, — парень посмотрел мне в глаза и устало улыбнулся.       Такая откровенная ложь заставила меня одновременно злиться и волноваться за Беликова. Буквально пару секунд я почувствовала жгучие слезы на глазах.       Господи, Роуз, ты ещё разрыдайся тут!        — Нихрена не в порядке!       Последние несколько дней навязчивое чувство тревоги не могло отпустить меня. Это всё началось в понедельник, когда после обследования по поводу ноги я столкнулась в коридоре больницы с школьным хором. И черт меня дёрнул пойти с ними.       Тогда, в стерильной палате с тощим избитым подростком на кровати, мой страх подал первые ростки. Впервые всё происходящее не казалось игрой или каким-нибудь фильмом со счастливым концом.       Тогда до меня дошло, что Джаред Сейдж способен на ужасные вещи. И по спине побежали первые мурашки.       Теперь просыпаясь, я молюсь кому только можно, чтобы не услышать плохие новости. Чтобы не услышать о том, что Адриан или Дмитрий попали в больницу. О том, что на Лиссу совершили нападение. Что что-нибудь случилось с соседкой-кошатницей.       Я так сильно хотела, чтобы Сейджа поймали и загребли в тюрьму, что сама готова была прочесать весь штат.       Я почувствовала на своём плече руку, которая сжала меня в утешительных объятьях.        — Прости, — глухо из-за рук сказала я, — Я просто…       Я убрала руки и покачала головой, пытаясь выровнять дыхание.        — Я волнуюсь за тебя, — выдохнула я, — За всех, если честно. Я была у Хаммела во вторник, и Джаред Сейдж реально псих.        — Я просто подрался, — тихо сказал Дмитрий, — С Ральфом Саркози.        — Ты хочешь сказать, что пухляш так научился драться? — усмехнулась я, вытирая тыльной стороной ладони глаза, — Да ты его одним мизинцем уложил бы!        — Он один не ходит, ты же знаешь. Их было пятеро.        — И что вы не поделили?        — Он давно нарвался, — отмахнулся парень.       И тут я всё поняла.       Саркози недавно высказал всё, что думает о моей походке.        — Это из-за того, что он сказал тогда? — я приподняла брови, — Ну, что я спокойно принимаю двоих?       Парень удивлённо посмотрел на меня.        — Нет, но за это он тоже получит.        — Ты мой герой, — засмеялась я, — Не стоило, наверное.       Я потянулась за портфелем и достала влажные салфетки. Вытащив одну, я приблизилась к парню и аккуратно стёрла остатки крови.        — Ради такого можно даже сделать исключение из правил.       Я ещё приблизилась, намереваясь поцеловать парня в щеку, однако тело, не особо советуясь с мозгом, двинулось в другую сторону, и наши губы встретились.       Я сразу же хотела отстраниться, ведь часть мозга, отвечающая за совесть, кричала о неправильности происходящего, но я не могла пошевелиться. И в один момент всё перестало иметь значение.       Не было не Сидни, с которой Дмитрий вроде как встречался. Не было её отца-маньяка. Не было всего мира за пределами маленькой захламлённой раздевалки. Только губы и одно дыхание на двоих       И это было странно.       Когда я разорвала поцелуй и уткнулась в шею парню, я снова начала разбирать свои мысли.       Ощущение сейчас были непередаваемыми. Сердцебиение никогда не ускорялось так сильно и дыхание не было таким рваным, хотя у нас было целое лето поцелуев.        — Я боялся, что ты устроишь что-нибудь вроде того, что ты устроила, — неожиданно тихо сказал Дмитрий, — Боялся, что тебя потянет на активные действия, ведь ты не можешь просто отсиживаться.       Черт, а он прав.       Я согласно промычала, но всё-равно сильно ущипнула его за руку.        — Я встретила Карли Сейдж на вечеринке на кануне той авантюры. Я тогда ещё закидала тебя шишками, — я засмеялась, — Было ведь за что!       Я устало вздохнула, прикрыв глаза.        — Она мне все и рассказала. Потом за ней приехал отец, а я сбежала, — я посмотрела на лампочку, вспоминая темную маленькую комнату, в которой меня и Карли запер Сейдж, — Похоже ей не слабо досталось от него потом.       Я боялась рассказывать то, что поведала мне Карли, ведь когда ты говоришь о чем-то, это «что-то» становится реальнее. А мне бы хотелось забыть всё, как страшный сон.       Словно это никогда не происходило со мной.       И для начала я должна перестать бояться.       В конце концов я решилась, глубоко вздохнула и, пару секунд помедлив, начала говорить…