Художник

- Добро пожаловать… А, лорд Риссиус, это вы. Что случилось? Неужели нашей тайной канцелярии необходима помощь простого художника? - Веилен, давай без сарказма. Ты прекрасно знаешь, что ноги моей бы в твоей лавке не было б, если бы ты был простым художником. – мужчина скривился, рассматривая светлого, практически выбеленного парня перед собой. - Вот именно, лорд Риссиус, вот именно. Вы приходите только когда вам нужна помощь. Хоть бы раз на свидание позвали. – по тонким губам скользнула усмешка, светло-желтые глаза насмешливо сощурились. Советник короля поперхнулся воздухом и с нескрываемым ужасом посмотрел на сидящего на столе художника. Широкие белоснежные рукава одежды парня сдвинулись, обнажая худые запястья. Тонкие длинные пальцы с серебристыми коготками обхватили длинную трубку с вьющимся молочно-белым дымом. - О, Богиня, не смотрите на меня с таким ужасом, лорд. Что во мне такого кошмарного? – черная бровь вопросительно изогнулась, Веилен с искренним интересом посмотрел на Риссиуса. - Возможно, потому что отношения с трупами не входят в мои планы? - Как вы грубы, однако… - в голосе художника прозвучала настоящая обида. Он спрыгнул со стола и, встряхнув гривой серебристых кос, уже без прежней теплоты спросил: - Так что вам от меня нужно? - В городе вот уже четыре месяца пропадают молодые девушки и парни. Вчера смогли найти троих, двое мертвы, третья молчит как рыба. Нам нужен портрет виновного, хотя бы примерный. - Как скажете, лорд Лирайис. - Тогда вечером ее приведут к тебе мои ребята. Мужчина поспешил выйти из ледяного помещения на улицу, поближе к солнцу. И только уже подходя ко дворцу, он понял, что ему не давало покоя. Веилен никогда не использовал его родовое имя. Художник всегда звал его «лорд Риссиус» или просто «лорд». Добиться от парня правильного обращения советнику не удалось за все пятнадцать лет их знакомства. «Хм, неужели и правда обиделся?» Однако эту мысль черноволосый мужчина мгновенно отмел, как невозможную. С чего бы тому обижаться? *** - Дар, можно обратиться к тебе как к другу, а не как к Императору? Изумрудно-зеленые глаза правителя изумленно округлились. - Рис, что-то случилось? Ты уже очень давно не называл меня так. Со времен коронации, если я не ошибаюсь. Советник слабо усмехнулся и сдул черную прядь с глаз. - Случилось… Дар, я кажется, Веилена обидел. -… - Да, как оказалось, он умеет обижаться. - …?! - На его намек о том, что я захожу только по работе и неплохо бы позвать его на свидание я сказал, что мертвяки меня не привлекают. - Ну ты даешь. – Император, справившись с изумлением, нахмурился. – Довольно жестоко с твоей стороны. Несмотря на свою наглость и беспардонность, Веилен довольно замкнут в плане отношений. Он, можно сказать, чуть ли не в любви тебе признался, а ты так некрасиво его отшил. Тем более, он не виноват, что живет под Волчьим Солнцем. - Да знаю я, Дар, все знаю. Только ты сам знаешь, я действительно… не очень люблю шагнувших-за-грань. – Риссиус недовольно сверкнул узким змеиным зрачком - Вот именно это Веилену и скажешь. *** Веилен ласково провел ладонью по золотой раме. - Моя коллекция снова пополнилась. Неужели всем так трудно принять правду? Вопрос остался без ответа. Сдув длинную снежно-белую прядь с лица, мужчина переместил картину в галерею. - Скажи мне, милая, -художник прикусил кончик длинной трубки, медленно вдыхая ароматный дым. – почему все так стремятся заказать у меня портрет, а потом отрицают правду? - Потому что боятся взглянуть ей в глаза? Истина всегда уродлива и неприглядна. – полупрозрачная девушка взмахнула стрекозиными крыльями, нарушая рисунок клубящегося дыма. - Никогда не пойму вас. Вы такие странные. Но тем интереснее. - Поэтому ты хранишь все портреты, Лен? Уголки губ дрогнули в намеки на улыбку, светлые глаза чуть сощурились. Мужчина согласно кивнул, глядя в глаза сильфиде. - Не желаешь заказать свой портрет, Силья? - Я предпочту жить в неведении. – девушка звонко рассмеялась и снова встряхнула крылья. В комнате раздался звон колокольчиков. Сильфа протянула прозрачные руки к художнику. - Мне пора, старый друг. Надеюсь, еще увидимся. - Прощай, прекрасная. Двери моей мастерской всегда открыты для тебя и твоих друзей. Ветер унес тихий смех исчезнувшего духа. *** Русоволосая девушка застенчиво теребила кончик косы. Она пришла в лавку художника из чистого любопытства. Лайла искренне считала, что врагов у нее нет, но все же ей было любопытно, кто же может желать ей зла, стать в будущем худшим кошмаром? Светлый, будто бы выбеленный на солнце лен, мужчина, скользил по ней задумчивым взглядом. Подернутые молочной дымкой глаза смотрели прямо в глаза Лайле, от чего ей становилось неуютно. Четко очерченные губы художника неожиданно изогнулись в улыбке. -Ах, вот оно как… - Веилен задумчиво склонил голову набок. Глаза прояснились, став почти прозрачными. - Вы ведь знаете условие? Деньги вперед. - Голос оказался удивительно звонким и ясным. Лайла кивнула и протянула небольшой мешочек с золотом. - Приходите через два дня. Я как раз закончу. Изящные пальцы с серебристыми когтями уже подхватили грифель, делая пробные наброски. Глаза снова заволокло странной дымкой. Девушка поспешила покинуть красивого, но очень жуткого не-человека. Через два дня Лайла с ужасом смотрела на оскаленную пасть и тянущуюся нить слюны. Одичавший, явно бешеный пес скалился с картины, будто живой. Казалось, он вот-вот соскочит с холста и вцепится в глотку своей жертве. Справившись со страхом, девушка только фыркнула. Знакомый еще щенком пес, которого часто подкармливали в трактире отца, просто не мог быть врагом. Через две недели этот же пес в мясо разодрал руки и лицо. Уродливые рубцы остались с девушкой на всю жизнь. Картина осталась в галерее. Впрочем, как и всегда. *** Художник появился в Темной Империи почти сотню лет назад. Никто особо и не знал, кто он такой и к какой расе относится. Собственно, и тайную канцелярию он не особо волновал до тех пор, пока не оказалось, что художник может нарисовать все что угодно. Причем в прямом смысле. Нужно – того, с кем брак будет наиболее удачным. Нужно – будущую смерть или убийцу. Последнее, кстати, случалось чаще всего. Крайне удобный дар, однако полностью перетащить на свою сторону его обладателя тайной канцелярии не удалось. Более-менее мирно художник общался только с Советником, Императором и нынешним главой канцелярии. Все остальные не могли находиться рядом с Веиленом больше десяти минут – практически бесцветный, как призрак, мужчина кружил голову не хуже вина, без малейшего стеснения вампиря направленные на него эмоции. На все просьбы убрать воздействия он только смеялся, прикрывая лицо длинными рукавами своих одежд. Проблем со слишком… активными у него не было. Риссиус прекрасно помнил, как попытавшийся взять силой Веилена оборотень спустя десяток секунд превратился в иссохшую мумию. Художник выпил из него всю жизнь, и Советник с содроганием вспоминал черные линии, уродливыми щупальцами перетекшие с кожи Веилена на оборотня. Именно это воспоминание частенько удерживало многих ребят из канцелярии от того, чтобы приударить за, вообще-то, очень даже красивым художником. Это воспоминание – а еще дар. Веилен любил свою галерею, и иногда устраивал желающим экскурсии. Иногда и не желающим – но оперативникам нужно было выполнить задание, а художник редко помогал в поиске нужной картины. Некоторые изображения вселяли настоящий ужас даже в палачей и некромантов, а мужчина только улыбался и нежно водил пальцами по рамам, не обращая внимания на крики душ, запертых внутри. Советник иногда присутствовал в процессе рисования. Веилен никогда не был против. Один случай впечатался Риссиусу в память особенно четко - Веилен мечтательно улыбается, рисуя длинные рыжие пряди, желтые глаза и красные линии на четких скулах. Высокий, хищный, опасный. Со светлой, почти белой кожей. С длинными, когтистыми пальцами, с жесткой, будто бы меловой чешуей, в темной, изодранной боями одежде. С черным, узким клинком и звенящей цепью. Красивый. Демон. А художник нараспев рассказывает историю о прекрасной графине в платье, алом, словно кровь на снегу, с черными кудрями и светлой кожей, которая продала душу Пустоте ради вечной молодости. О графине, которая решила обмануть дитя Пустоты и убить демона с янтарными прядями и сияющими расплавленным золотом глазами, используя его изображение. О том, что графиня попалась в ловушку – ведь картины Веилена бессмертны, вечны, а значит, и демон будет жив до тех пор, пока его портрет будет висеть в галерее художника. У Риссиуса от его мелодичного голоса мурашки бегут по коже, и ему кажется, что демон на картине изгибается, словно саламандра в огне. Эту картину Советник не любит больше всего, в отличии от Веилена, который готов часами сидеть у стены на холодном полу, разглядывая демона. В общем, у Риссиуса было много причин, чтобы с опаской относится к художнику, однако обидеть его он никогда не хотел. И не потому, что тот вполне мог что-нибудь сделать – несмотря на все свои способности, Веилен никогда не применял их просто так, был лоялен как Империи, так и Императору лично, и несмотря ни на что все же помогал в расследованиях. Поэтому, утихомирив неожиданно проснувшуюся совесть, он, под вполне благовидным предлогом похитив Младшего Императора, отправился в оружейную лавку. Кто лучше эльфа сможет выбрать что-то, что будет и украшением, и оружием? - Риссиус, я не могу просто ткнуть пальцем во что-нибудь красивое. Мне нужно знать, для чего нужен подарок. - Я… ммм… позволил себе не слишком красиво отказать в… назовем это… свиданием? –пробормотал Риссиус, не уверенный, как должна звучать причина. - Ты хочешь извиниться, категорично отказать, сказать, что может быть, показать, что не против? – терпеливо проговорил Кай, с интересом наблюдая за задумавшимся Советником. На его памяти тот никогда так не нервничал, да и извиняться перед всеми, кому отказал, никогда не стремился. Более того – о злом ядовитом языке Риссиуса ходили легенды. Оно и неудивительно – помимо ядовитого языка мужчина имел еще и ядовитые клыки, а при желании плевком мог проплавить даже мифрил. - Извиниться, наверное? - Ты у меня спрашиваешь? – фыркнул эльф, вопросительно выгибая бровь. Его синие глаза горели нескрываемым весельем. – Риссиус, мне уже интересно взглянуть на то создание, которое заставило тебя извиняться. И да, вон тот веер вполне подойдет. Все? Советник задумчиво кивнул, рассматривая обтянутые черным и золотым шелком лезвия. - Тогда я пойду разносить сплетни про влюбившегося Риссиуса, - совсем не по-светлому улыбнулся Кай, которому Советник трепал нервы в течении последних трех часов. – Ты же не против, м? *** - Лорд Лирайис, - поздоровался художник, подслеповато щурясь. Солнце всегда неприятно жгло его желтые глаза, поэтому он предпочитал не разговаривать на улице днем, буквально затаскивая внутрь мастерской. Однако в этот раз Веилен оперся плечом о косяк, скрестив руки на груди, всем своим видом показывая, что внутрь приглашать он не собирается. - Веилен… - Риссиус в действительности никогда не умел извиняться. От него это просто не требовалось. Сказать формальное «Прошу прощения» - легко, но сейчас явно не тот случай. - Если вы за портретом, то вам стоит подождать еще часа два. Я еще не закончил. – Веилен быстрым движением стер дорожки слез, не слишком, впрочем, скрываясь. Риссиус чуть сдвинулся, закрывая собой солнце. Художник облегченно прикрыл глаза. Он был гораздо ниже Советника, впрочем, не только его – многие женщины и то отличались куда как более высоким ростом. - Тебе больно ведь, зачем мучаешься? - Вы же изъявили желание поговорить, лорд Лирайис, - вежливо улыбнулся светловолосый мужчина, не меняя, впрочем, позу. - Вот что мне в тебе нравится – так это способность сделать виновным кого угодно, - усмехнулся Риссиус, протягивая резную шкатулку. Веилен приподнял брови в немом вопросе, не сделав ни малейшей попытки взять шкатулку в руки. - Ты ведь прекрасно знаешь, что я не умею извиняться, - на мгновение показал клыки мужчина. Художник согласно кивнул, уголки его губ насмешливо дернулись. Он немного расслабился, принимая подарок. - Можете подождать внутри, пока я рисую, лорд Лирайис. И да, я люблю черешню. «Ну, иначе бы было слишком просто».