В моей крови песок мешается в грязью

Фади пересчитывал деньги, которые получил в качестве предоплаты, необходимой для исполнения заказа. Радоваться тому, что предоплата была необычно щедрой, смысла особого не было: часто с этого начинались заказы, о которых жалеют, Фади это прекрасно знал. Но это потом. Сейчас стоило сделать первые шаги для дела, надо прощупывать почву. Якоб всегда был идеально пунктуален и прибывал в четко условленное время, разве что с погрешностью в минуту-две. Фади привык всегда прибывать заранее и готовить гнездо к делу, потому не сетовал и монотонно пересчитывал свою предоплату. Можно было купить приличный арсенал, гнезда на три. Осталось бы и на хорошую "повседневную" экипировку, которую можно легко спрятать в куртке. Какой-нибудь добротный пистолет компактной модели, или полимерный кинжал, пробивающий бронежилет при грамотном ударе. Или кустарное орудие, всаживающее в шею дротики с неведомой никому, кроме подпольного знахаря, отравой, противоядие к которой искать бессмысленно из-за мгновенного действия. Хотя даже если потратиться на всё это сразу, всё равно останется на безбедную жизнь в течении полугода. Опять полезли мысли о том, что такие деньги дают только в тех случаях, когда в живых исполнителя оставлять не собираются. Фади отогнал их, как назойливого пса. Кстати о псах: пара из них залаяла. Кто-то приближается. Взгляд на часы: 22:19. Значит скорее всего Якоб. Минута-две и будет уже здесь. — Надеюсь, ты не сильно меня заждался? Помню-помню, как ты часов пять в холодильной комнате ожидал какого-то хрыча, который туда ходил уединяться с прислугой, можешь не рассказывать. Я просто не люблю, когда ты ставишь меня в неловкое положение своей профессиональной привычкой. — Я тоже рад тебя видеть, друг. — Валяй, кого на этот раз отправишь на свидание со всевышним. — Я о нём ничего не знаю. Вроде какой-то бизнесмен, делающий бабки на махинациях с грантами от Конфедерации. — Ага, наёбывал толстопузых, да не заметил, как стал наёбывать и своих, вот и решили избавиться от крысы, небось. Говори имя, или как выйти ни него, нарою. — Да, конечно. Вот, держи: это половина предоплаты, это координаты, которые мне обозначил заказчик, якобы мне этого достаточно чтоб свить гнездо в правильном месте. — Зря ты так паранойишь с этим делом, вот что я тебе скажу. Да, после нашей проверки выясняется куда больше подробностей, но всё равно ничего такого, что кардинально изменило бы твои действия, не происходит. Ты что так вьёшь гнездо, и выжидаешь момент атаки, что так. Ну а когда надо соваться самому в улей, один хрен, ничего никогда не идёт по плану, и ты импровизируешь. — Не фантазируй. Ты ни разу не бывал со мной на заказах. Мы вместе только по твоей инициативе ходили в дело, и это всегда был разбой и грабеж. Мне правда нужны данные, которые даёт коммуна, которые не могут дать заказчики. Не могут, пусть потратят деньги на лучших шпионских андроидов и выкупят лучший аналитический скрипт. Потому что... — Потому что в грязь попадает все, что скрыть можно, и что нельзя, а мы грязь, да, дааа... Завязывай уже с этой поэзией, хорошо что я не хожу с тобой на твои дела: а то помер бы. От твоего занудства. — Хорошо. Не буду больше приближать час твоей смерти. Забирай данные и деньги и иди делать своё дело. Ты мне должен. — Погоди, ты часом кошельком не ошибся? — Половина предоплаты, как обычно. Что тебя смущает? — Размер. Обычно тут больше, чем тебе дают в целом и по итогу. — Да, больше. Видимо кому-то этот воротила сильно насолил. — Как бы тебе самому не выйти из этого дела ногами вперёд после того, как ты кокнешь эту погань... — Брось, обычное дело, просто заказчик при деньгах. Может какая шишка из Конфедерации даже. Я ничего не знаю о своих заказчиках, так больше шансов, как ты говоришь, не выйти из дела ногами вперёд. — Встретимся через трое суток здесь же. Если по какой-то причине не будешь здесь, знаешь, где меня искать после. — Трое суток? Не помню, чтобы ты брал так много времени на поиски. — Мне это дело не нравится. И тебе тоже, можешь это не скрывать, и вижу по тому как ты сковано стоишь: ты ног от земли не отрывал с момента, дал знать о себе. Фади, может, и умел скрывать эмоции, он не знал точно, но от Якоба, с которым они были в самых разных ситуациях, он их скрыть никогда не мог. Впрочем, от этого землероя вообще было сложно что-то скрыть: всё-таки потому Фади и обращается к нему перед каждым заказом. — Как считаешь нужным. Я в это не лезу. И прояви терпение, не лезь и ты в те решения, которые волен принимать я, договорились? — А, ладно, бывай. Дуй в берлогу и не высовывайся, мой тебе совет от старого приятеля. — А я ведь только попросил. Якоб широко махнул рукой и развалистой походкой направился к стоящему вдали полуразвалившемуся зданию. За которым, конечно же, шел лабиринт меж промышленных построек, отыскать в котором кого-то, кто хочет от тебя скрыться, маловероятно, даже если тебя пометили маяком: цель всегда будет где-то рядом, где-то по направлении спереди, но без танка, проламывающего стены, человека не достичь. Часть строений, ко всему прочему, была заполнена работающими людьми, которые очень не любили, когда их покой нарушают чужаки. Это место прекрасно спасало, целых два раза, им жизнь в погоне от полиции, поэтому стартовую точку "тропы марева", как её называл у себя в уме Фади, они и условили для таких встреч. К тому же берлога, пусть и не самая комфортная, но наименее вызывающая опасения, находилась буквально в 20 минутах спокойной ходьбы. Предчувствуя неладное, он направился именно в неё.