Чудовищ не бывает.

      Когда стакан с кофе на столе Дмитрия Александровича задрожал, чуть позвякивая алюминиевой ложечкой, он сначала не обратил внимания, увлеченный объяснением новой темы. Пронесшийся по классу шепоток заставил его нахмуриться и побарабанить пальцами по столу, призывая к тишине. Лишь на мгновение ему удалось привлечь к себе глаза всего пятого "Б", когда в коридоре что-то бухнуло с таким грохотом, словно кто-то ударил в стену огромной кувалдой. Молодой преподаватель ясно услышал звук осыпающейся штукатурки, и настороженно умолк. Дети обеспокоенно начали склоняться друг к другу, а шепот становился все громче и испуганней.       Дмитрий выдохнул, и встал из-за преподавательского стола. Это была первая в его практике группа, над которой ему предложили взять классное руководство, несмотря на молодость и только недавно законченную магистратуру. Он оглядел их, вглядываясь в каждое лицо, и постарался придать своему голосу успокаивающую уверенность. - Без паники, дети, - взгляд зацепился за подвязанную огромным красным бантом тонкую косичку отличницы Вари Фроловой, - скорее всего, это упала штукатурка. Школа довольно старая, и ей давно уже нужен ремонт... - он покосился на дверь. - А такой звук был, будто потолок обвалился, - подал голос Витя Шапочкин, чуть привстав за первой партой. Его веснушчатое лицо было напряжено и хмуро, а серые с прозеленью глаза смотрели слишком серьезно.       Дмитрий Александрович выдохнул. - В любом случае, стоит позвать завхоза,но мне бы хотелось закончить урок, так как время, отведенное на занятие не резиновое, а тема обширная и сорока пяти минут нам может и не хва... - за дверью снова грохнуло, все ближе и отчетливее. - Снова штукатурка, Дмитрий Александрович? - съехидничал Алеша Жук, неестественно хихикая. Светлые щеки побледнели, приближаясь к цвету серебристых коротких волос. - Так, - преподаватель сдвинул брови и направился к двери, - всем сидеть смирно, - тон словно пронзило холодом, - я сейчас посмотрю, что там происходит.       Ладонь легла на ручку двери и повернула ее. Повернувшись к классу спиной, мужчина не заметил, как из-за парт прошмыгнула низенькая юркая фигура.       Дмитрий закашлялся, прикрыв рот кулаком. Проклятая астма проснулась совершенно не вовремя, а в глаза, нос и рот уже успела проникнуть пыльная взвесь, заполонившая все помещение за пределами классной комнаты. Мельком обозрев то, что находилось за дверью, он наткнулся взглядом на гору кирпича и кусков бетона вперемешку с арматурой, которая находилась прямо над зияющей чернотой широкой дырой в потолке. Он тут же попытался захлопнуть дверь, но вдруг заметил выглядывающую из-за его бедра и просунувшую по его примеру любопытную кудрявую голову в проем, Габриэль Алфимову. Ее глаза расширились от ужаса, когда она наконец, смогла разглядеть то, что творилось за дверью и быстро, словно ласка, проскользнуть обратно в класс с криком. И подпереть спиной дверь. - Не открывайте, не открывайте! - она прислонилась к двери и вся дрожала. Дмитрий тяжело дышал, чувствуя, что начинает задыхаться. Но не перед учениками же! - ТАМ ЧУДОВИЩЕ!       Мужчина сунул руку в карман пальто, повешенного тут же, на крючке. - Брешешь!... Чудовищ не бывает! - Дмитрий Александрович, вам плохо?! - Да у тебя, дурехи, от этого грохота явно крыша поехала! - Не верьте ей, она всегда была чокнутая! Чокнутая! - Я говорю правду!...       Дмитрий чувствовал, что эту перепалку стоит прекратить, но сначала... Он трижды пшикнул себе в рот из ингалятора, стараясь дышать ровнее. Дышать.       Затем спрятал его в карман. Так спокойнее.       Мужчина оттеснил столпившихся одноклассников от девочки и строго поправил очки. - Тишина, - он прочистил горло, чтобы голос звучал громче.- Никаких чудовищ там нет, но в коридор лучше не выходить. Там обвалился потолок. - Я же говорил! - негодующе-ликующе воскликнул Шапочкин, устремив на преподавателя торжествующий взгляд. - Но я же видела! - сжала кулаки Габриэль, и по щекам потекли слезы. - Выдумщица и фантазерка! - показал ей язык хулиган Древоточцев. - Неправда!... - Прекратите немедленно, - Дмитрий положил ладонь на плечо ученицы, - всем возвратиться на места. Быстро.       По тону учителя все сразу поняли, что если они не послушаются, то двойками в журнале точно все не обойдется, и понуро разошлись по рядам. Только Габриэль осталась сидеть у двери, глотая слезы. - Алфимова, тебе особое приглашение нужно? - поднял бровь преподаватель. - Я не уйду, - едва слышно проговорила девочка, скрывая лицо за пушистой каштановой челкой. - Если его впустить, оно нас всех сожрет.       По лопаткам мужчины против его воли пробежали мурашки, от этих шелестящих интонаций. Ученицу нужно было убрать оттуда как можно скорее. Она его авторитет в конце концов подрывает... хотя, Дмитрий подозревал, что истинной причиной было отнюдь не это. - И ты хочешь, чтобы загадочное "оно" сожрало тебя? - он подпустил в голос снисходительной насмешки. Щека Габриэль дернулась. - Кто-то должен ее держать...       От стука в дверь вздрогнули все и обернулись к ней. Плечи Дмитрия Александровича расслабились. - Ну, вот, за нами пришли, как замечательно, - с явным облегчением произнес он, направляясь к выходу. - Это наверняка завхоз, и он расскажет нам, как безопасно выйти на... - Не открывайте, - шепот девочки становился все более пугающим, - это не завхоз. Это чудовище.       Пальцы невольно отдернулись от ручки, а ученица упрямо продолжала сидеть у двери. - Чудовищ не бывает, Габриэль, - смягчил интонации Дмитрий, - а ты мне мешаешь открыть дверь. Хотя, несомненно, это странно, что мы не слышим голосов...       Треск дерева застал их врасплох. Алфимова тихо всхлипнула, закусив губу, а затем вскрикнула, точно от боли, и схватилась за ногу.       Действовать нужно было быстро, и преподаватель отшвырнул девочку вглубь класса. Он не знал и не видел, что это, но чутье теперь вопило во весь голос - то, что ломает стены и двери не может не быть опасным. - Помогите мне, - мужчина начал быстро двигать стол к проему, окликая сгрудившихся вокруг девочки учеников. Возможно, это была игра теней - но на мгновение Дмитрию показалось, что из-под двери выползают сизые щупальца. - Дмитрий Александрович, - помогая тащить тяжелый преподавательский стол, его окликнул долговязый Миша Шигнатов, - у Алфимовой там какая-то хрень на ноге. - Кровь? - преподаватель нервно дернул плечом, даже не обратив внимания на "хрень", проскочившую в речи ученика. - Не, черная какая-то, под коленкой, словно чернилами капнули. - Может, и капнули, - Дмитрий утер лоб и прислонился к столешнице. Нечто за дверью словно затаилось на время, давая перевести дух. - Оно под кожей, - Шигнатов поежился, - и ше... шевелится. - Бред какой-то, - преподаватель провел ладонью по лицу, словно снимая паутинку. "И мы - в нем."       Нужно какое-то оружие. Взгляд падает на деревянную указку, затем на свинцовую статуэтку, поставленную в застекленный шкаф. - Берите все, чем можно отбиваться, - голос стал сосредоточенно-безэмоциональным, - Габриэль отведите вглубь класса, и сами держитесь рядом с ней. Мальчики прикрывают девочек. - А вы? - спросила Вера Алтышева, подняв на него большие, готовящиеся заплакать, глаза. - А я... - Дмитрий с внутренним нервным смешком подумал, что звучит словно главный герой из дешевого боевика, - я постараюсь не пропустить его к вам.       Дверь снова затрещала, и больше преподаватель не отводил от нее взгляд, сжимая в одной руке нож, а в другой - указку. Сейчас... Дерево с краю смялось, словно гофрированная бумага, а посередине пролегла трещина, будто глубокая царапина, вспоровшая красный лак. Сейчас... Стол медленно и со скрипом сдвигался с места. Сейчас... Дмитрий его увидит!       Лучше бы не видел... В щель проломанной двери просунулась клювастая покрытая белыми перьями голова, которую при должном воображении можно было бы принять за лебединую. Если бы у лебедей вдоль шеи еще бы открывалось множество красных глаз. Он бил крылом, словно увязшим и вросшим в фиолетово-черную массу, которая просачивалась в класс из всех проделанных щелок, тем самым шире открывая себе проход внутрь. Дмитрий хотел было навалиться на стол, чтобы прищемить эту гадину, но та уже оплела столешницу своими ложноножками. То, что говорил Миша, подсказывало ему, что этого лучше не касаться.       "Лебедь" зашипел, и классную комнату огласил хоровой визг детей.       Чудище же протискивалось все больше, и вот, следом за увязшей в чернильной кашей птицей, просочилась огромная остроносая рыбья голова, распахивающая пасть все шире. Дмитрий не выдержал и попробовал проткнуть тварь указкой, но ее конец лишь упруго отскочил от неожиданно плотной для столь кошмарного существа кожи. Деревянный прут начал порхать в руках, со свистом разрезая воздух и отбиваясь от щупалец, тянущихся к мужчине. Если бы это был не третий этаж, то тогда бы Дмитрий еще мог отвлечь это чудище, пока дети бы спускались через окно на свободу. Но вместо этого они в ловушке... От мелькания ножа и указки уже рябило в глазах, а эта бестия все наступала и наступала, переваливаясь, шипя, тягая за собой что-то большое, что еще было за дверью. На миг преподавателю показалось, что там мелькнули членистые красноватые лапки, покрытые хитином. И он оступился.       Глупо, наткнувшись спиной на парты, к которым он невольно отходил, и до синевы перед глазами ушибив затылок.       Чудище нависло над ним, затмив собой потолок и разинув две свои пасти, как вдруг... в нее с гиканьем и каким-то звериным рычанием врезалась ватага мальчишек. Чудище шипит, а в голове у Дмитрия Александровича сгущается мрак.       И только последняя мысль: "Говорил же, охранять девчонок."

***

      Когда книгочеи добрались до школы №1882, даже многое повидавшие за свою жизнь маги не могли найти слов о том, что они увидели. Здание словно рассыпалось на глазах, и на разведку пришлось отправлять тех, кто обладает способностью к магии лазури.       Огибая завалы, Матвей залетел на третий этаж и понял - здесь все и случилось.       Дверь, расколотая почти до состояния опилок, обсыпавших стол, валяющиеся повсюду предметы... и два клубка теней посередине классной комнаты. Откуда? На это задание они не брали маленьких помощников.       Парень машинально начал считать выступающие треугольные клювы на двух куполах. Двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять... Когда рыжий случайно коснулся кончика кости одной из теней, они раскатились, обнажая то, что скрывали.       Два мертвых тела - человека и персонажа.