Juxtaposition: Соприкосновение

О лоцман, ночь страшна Опасно на глубинах. "Лоцман" Томас Хайнс Бейли — Что... ― Рэтчет притормозил в дверях лазарета и сузил глаза, разглядывая представшую перед ним картину. ― Что вы делаете? Эвилин с Уиллджеком переглянулись. Уиллджек зарокотал, а Эвилин захихикала и продолжила передвигать плоские серебристые гайки по листу металла размером с хорошую комнату, расчерченному на квадраты. На нем словно две армии выстроились ряды серебристых гаек и черных уплотнителей. — Го, ― Эвилин все еще улыбалась. — Что? ― осторожное любопытство в голосе Рэтчета превратилось в опасное раздражение. — Го, ― повторил Уиллджек, взял из небольшой кучки сбоку один уплотнитель и задумчиво уставился на лист. — Позвольте напомнить вам, что это лазарет, а я ― главврач. Если кто-то и смеет ржать надо мной, то это, ржавчина вас задери, точно не вы двое. Голос зафыркал, и Эвилин рассмеялась. — Да нет же, ― она проследила, как Уиллджек, закончив размышлять, положил уплотнитель на лист. ― Это игра такая, называется «го». — Так значит, вы тут в игры играете, причем моими медикаментами? ― бело-красный мех приблизился к столу и уставился на доску. — Ну, поскольку Джек на больничном, чем ему еще заниматься? ― Эвилин подобрала очередную гайку размером с хороший грейпфрут и принялась изучать комбинацию. ― А поскольку все остальные «настраиваются», как Сайдсвайп назвал подготовку к сражению, чем еще заниматься мне? — И вы стащили запчасти, чтобы поиграть, ― внутренние системы медика взвыли. — Ага, ― Эвилин осторожно прошла по доске и выложила свою фишку. ― Я бы научила его играть в шашки, но там надо двигать фишки, так что мне пришлось бы их пинать. А для шахмат нужно много разных фигур, ― улыбнулась она Рэтчету. ― Мы уже пробовали играть в крестики-нолики, но... В общем, это не та игра, в которую можно играть с ходячим говорящим компьютером. – Не та игра, в которую можно играть с тем, у кого процессор мощнее этих уплотнителей. – — Ладно, ― красно-белый мех беспардонно уставился на нее, а потом его системы издали громких вздох; он развернулся и направился к кабинету. ― Когда закончите, сложите все откуда взяли. — Конечно, ― ответил Уиллджек и сделал очередной ход. ― Эвилин... а каким конкретно образом тут выигрывают? — Когда не остается места для ходов, подсчитывают фишки. — А-а. Пойду еще уплотнителей возьму. Рэтчет появился в дверях кабинета с небольшой стопкой серебристых датападов в руках. — Надеюсь, если я оставлю на полджоора лазарет, вы не перевернете тут все вверх дном? — Проул уже организовал доставку запчастей? ― спросил Уиллджек. — Поставку? ― заинтересовалась Эвилин. ― Мы уже на базе? Мехи переглянулись. — Уже джоор как мы легли на орбиту планетоида, ― ответил медик. — Так мы торчим на месте уже целых шесть часов? — Мы не торчим на месте, мы же на орбите, ― возразил Уиллджек. ― Это контролируемое падение вокруг объекта, достаточно большого, чтобы иметь подходящую гравитационную... — Я знаю, что такое орбита, Уиллджек, ― прервала его Эвилин. ― Я к тому, что у десептиконов было целых шесть часов, чтобы нагнать нас? Как сильно мы оторвались от них? — У нас около джоора до тех пор, как они попадут в зону действия наших сенсоров, ― ответил Рэтчет, ― поэтому нам с Грэпплом нужно отправить челнок за запчастями именно сейчас, пока еще есть время. — О. Только шесть часов... до... Боже. – Тебе стоит подзарядиться, пока есть время, сказал голос. Никто не знает, как долго продлится сражение. Уверяю тебя, все, кто в увольнительной, именно этим и займутся, как закончат с настройкой. – Мысли Эвилин, словно маленькая нервная собачка, носились по кругу и тявкали «шесть часов, шесть часов, шесть часов!» Да. Пожалуй, это неплохая идея. * * * Эвилин вздохнула и перевернулась на бок. Да уж. «Хорошая идея», черт меня побери. – Эти ваши людские капризы, презрительно фыркнул голос. Любой мех запустил бы подпрограмму и сразу же ушел в подзарядку. Без всяких этих метаний. – Ну, прости, что я низшая белковая форма жизни, основанная на химических реакциях, огрызнулась Эвилин, отшвырнула укрывавшее ее полотенце и села. Комната тонула в слабых сумерках, было ни темно, ни светло. Сколько прошло времени? – Дай гляну хронометр... погоди-ка, не гляну. Он на Земле. – Эвилин подтянула ноги к груди и уперлась лбом в колени. — Засранец, ― пробормотала она. Она помотала головой туда-сюда, стараясь сбросить напряжение в шее. Слабая дрожь прошла по столу, отдалась в ее коробке, и Эвилин замерла, вскинув голову и вглядываясь в сумрак комнаты. Подождав несколько секунд, она немножко расслабилась. Это мне показалось? – Должно быть, челнок пришвартовался, – задумчиво ответил голос. Наверное, ты прав. Она снова опустила голову и нахмурилась, когда почувствовала, как неприятно свело живот. Я так точно язву заработаю. – Это еще что такое? – Язва? Это когда в желудке образуется дырка. Она появляется от длительного стресса. В общем, ужас. – Звучит... неприятно. Наверно, тебе стоит расслабиться. – Есть Валиум? Эвилин едва успела удивленно пискнуть, когда ее окатила знакомая волна покалывания, и она обнаружила, что лежит на спине и смотрит в пустой металлический потолок. Мышцы обмякли и не отзывались, глаза закрылись. Эвилин пару секунд безуспешно побрыкалась против хватки голоса. Знаешь, сказала она наконец, когда Рэтчет тебя починит, я попрошу его встроить тебе систему дистанционного управления. А себе попрошу маленький пультик, и вот тогда посмотрим, как тебе такое понравиться. – Но я же аккуратно, – возразил Сайдсвайп. Так и я на тебя не ору. – И то верно. – Вообще-то это было довольно приятное ощущение ― она как будто плыла. Мысли начали путаться, порхая то тут, то там, словно беспечные бабочки, ненадолго задерживаясь на бессвязных образах и идеях. Если я не могу заснуть, рассеянно подумалось ей, это определенно приятная замена сну. – Всегда пожалуйста.– Через некоторое время покалывание ушло, но Эвилин так и осталась лежать, нехотя сдавшись ощущению полной расслабленности. Секунды текли, складываясь в минуты, а может быть даже, и в часы. Эвилин понятия не имела, да и не хотела знать. Пока ей не послышался звук. Распахнув глаза, она скривилась, когда голову слабо кольнула боль. Нахмурившись, она вяло потянулась потереть лоб и прикрыла рукой глаза. Слабый неприятный шум зудел в ушах, смахивая на постоянный звон от присутствия меха, который она уже научилась игнорировать, но шум был гораздо резче, в ушах практически скрипело. Мне это кажется? спросила Эвилин. – Я тоже слышу. Это не у тебя в мозгах глючит.– Они принялись вслушиваться вместе. Эвилин нахмурилась сильнее. Оно все громче, подумала Эвилин, убрала руку от глаз, села и тряхнула головой от настойчивого шума. Да что ж такое... Уиллджек ведь ничего не мастерит? – После того “эксперимента”? Праймус правый, надеюсь, что нет. – Это уже слишком, чтобы расслабиться, вздохнула Эвилин. Она встала, откинув с глаз заметно отросшие волосы, и заморгала от врезавшегося в уши пронзительного скрипа. Краем глаза Эвилин заметила движение слева и обернулась на темную металлическую стену. И застыла. Из гладкой серебристой стены на нее злобно смотрело черное металлическое лицо с красными светящимися глазами. Лицо выдвинулось вперед, просачиваясь из стены в комнату, за ним последовали широкие фиолетовые плечи и грудь, черные руки, толстые ноги, двигаясь через стену так легко, словно та была просто воздухом. — Поймал, ― прошипел мех и протянул руку к человеку. ― Поймал, поймал, поймал. И Эвилин завизжала. * * * – Визг? Визг? Это лучшее, до чего ты додумалась? – Разум Эвилин заполонили образы старого полутемного склада, клубящегося дыма, подсвеченного красно-оранжевыми всполохами огня, оглушающей драки железных великанов. Живот свело, мир вокруг перевернулся и расплылся, когда гигантский кулак сомкнулся вокруг ее туловища и грубо швырнул ее сквозь воздух. Эвилин, прикусив губу, молилась, чтобы ее не вырвало. Она смутно отметила знакомое шипение открывающейся двери, и как странно, что она может его слышать теперь, когда назойливый скрип утих... — Эвилин! О, Уиллджек, отметил ее разум автоматически. — Не входи, нет, нет, нет! ― странный мех шипяще захихикал. ― Пропуск недействителен! В комнате полыхнуло ослепительным красно-белым светом, воздух разорвал треск орудийного огня, грохот падающего металла и искаженный от боли крик. Мир снова сдвинулся, и они оказались не в тускло освещенной палате, а под яркими лампами главного отделения лазарета. Эвилин мельком заметила лежащего навзничь Уиллджека с потухшей оптикой и обожженным плечом, а затем черно-фиолетовый мех двинулся к выходу. – Шарк, шарк, шарк!.. – Двери раскрылись перед ними, явив взгляду коридор, залитый тусклым красным светом, (Самое время дверям работать исправно, подумала Эвилин), но, как только мех шагнул в проем, створки двери, словно серебристые челюсти механического хищника, захлопнулись, с хрустом прищемив бронированные руки. Незнакомец издал сдавленный вопль пополам с ругательствами и дернулся, безуспешно пытаясь выбраться из ловушки. — Не выйдет, ― прошипел он. ― Невидимку не поймаешь! Эвилин задохнулась от боли, когда снова раздался тот назойливый скрежет; там, где рука меха касалась ее тела, плоть засвербило. И она… упала сквозь ладонь. Эвилин медленно просачивалась сквозь металл, как будто тонула в желе, но при этом чувствовала, как металл давит на внутренности, и вдруг она оказалась в свободном падении, и кожу закололо, когда голос взял контроль над телом. — Ненавижу фазовые генераторы, ― прорычал Сайдсвайп; ее тело сгруппировалось и с перекатом приземлилось. Неуклюже вскарабкавшись на ноги, она рванула по пустому коридору, словно за ней черти гнались. Это что была за штука? испуганно вопросила Эвилин, заслышав хихиканье меха и чувствуя, как содрогается пол под сокрушающей поступью, когда тот кинулся за ней следом. – Потом расскажу! – Куда все подевались-то? Ее тело прижалось к стене и скользнуло за угол. Шаги за спиной забуксовали, когда мех притормозил, чтобы вписать собственную немалую массу в поворот. Дыхание вырывалось резкими неглубокими выдохами, которые жгли ей горло, сердце выпрыгивало из груди. – Надо спрятаться, пробормотал голос. Надо спрятаться. Куда… Шлак! А некуда! Шаркова «странная энергоподпись», в топку ее! – Эвилин распознала закопченные потеки на стенах ― они оказались в коридоре, ведущем к лаборатории Уиллджека. Были видны места, где Хойст с Грапплом производили ремонт. Несколько стенных секций были открыты, открывая мешанину разноцветных кабелей, похожих на внутренности пациента на хирургическом столе. – Это может сработать… – Темп ее шагов, казалось, ускорился, и прежде, чем Эвилин смогла сказать что-то против, ее тело кинулось в темные внутренности стены, словно мышь в нору. Она закопалась в холодные провода, чувствуя, как несколько оголенных концов царапнули руки. Идиот! А если бы они были под напряжением?! – Сама дура! При ремонте ток отключают! – Внутри стены было темно и душно, сильно пахло металлом, резиной и немытым человеком. Свет лился только из дыры за спиной и еще из дыры впереди, в нескольких десятков метров дальше по коридору. Эвилин проползла глубже, извиваясь между кип из кабелей и чувствуя, как металл вокруг содрогнулся, когда странный мех затопал пугающе рядом, всего лишь по другую сторону от металлической стены, которая внезапно стала казаться не таким уж и надежным укрытием. — Куда ты спрятался-я-я-я? ― позвал мех нараспев. ― Маленький хлюпик, выходи! Скрежет опять вернулся, и все ее тело дернулось, когда она почувствовала, как что-то тянущее прошлось сквозь ее ноги. — Во-о-от ты где, ― проворковал незнакомец. Ощущение пропало, скрежет в ушах стих. Вдруг красный свет из коридора что-то заслонило, и тело Эвилин неуклюже изогнулось, чтобы посмотреть через плечо на пролом за спиной. Гигантская рука ползла к ней сквозь провода. Эвилин поспешно забилась дальше в узкий проход; сзади что-то вспыхнуло, зашипело и затрещало, освещая темные внутренности стены белыми всполохами, и мех заорал от боли. Ты же говорил, что тут все обесточено! – Ну, нас-то не поджарило? – Шарящие руки внезапно наткнулись на пустоту вместо металлического пола, и Эвилин на секунду отпрянула. Мех позади все ругался и ругался, все сильнее и сильнее напоминая гигантского ребенка в истерике. – Вентиляционные патрубки между уровнями… пробормотал голос. Я заранее извиняюсь. – Чего?.. Ее тело извернулось и село на край дыры в полу, руки обхватили самый толстый кабель, свешивающийся в пустоту, и Эвилин внезапно провалилась в непроглядную тьму, не чуя ничего, кроме скользящего в руках провода и холодного воздуха. Следом эхом неслось: — А поиграть? Так просто не уйдешь! Падение было не таким долгим, как боялась Эвилин, хотя приземление здорово ее ошеломило. Она бессильно лежала на холодном металлическом полу, задыхаясь и дрожа. Голос не позволил ей долго разлеживаться, и она снова принялась прокладывать себе путь через тесное холодное пространство, огибая связки проводов в кромешной тьме. Ладно, что, черт возьми, это было? – Десептикон, – ответил голос. Это я поняла. Красные глаза и фиолетовый знак не оставили никаких сомнений. Меня волнует хождение сквозь стены. Раздался низкий шипящий звук, очень похожий на звук открывающихся дверей, и внезапно стало светло. Тело Эвилин поползло к источнику света, то и дело натыкаясь на кабели, забившие тесное пространство. Выходом оказался какой-то люк. Эвилин старалась не думать, почему он вдруг сам по себе открылся, и просто радовалась, что снова выбралась на открытое пространство. – У него фазовый генератор. Если по-простому, то все вещество состоит в основном из пустоты. Фазовый генератор заставляет колебаться атомы так, что вещество, из которого состоит мех, может проходить через другое твердое вещество. Проблема в том, что возникает… много других проблем. – Эвилин оказалась в помещении, которое размером могло потягаться с главным спортзалом на палубе отдыха, но все пространство было заставлено металлическими ящиками разных размеров; все они были подписаны теми странными угловатыми знаками кибертронского алфавита. Значит, его психоз – не просто милая индивидуальная черта? – Не. Проблема в том, что когда он выключает генератор, его вещество оказывается смешано с остатками другого вещества, даже если это просто воздух. Все это повреждает его системы, ослабляет броню, повреждает процессор… Такие долго не живут. – С хрустом в спине ее тело выпрямилось, глаза проморгались от яркого света. Какое-то время она просто стояла, ощущая, как успокаивается дыхание и замедляется бешеный пульс. И что теперь? – В идеале сейчас должен появится отряд бравых автоботов и спасти положение. – И… и каковы наши шансы? Тело фыркнуло и направилось в центр помещения, чтобы оглядеться. В стене, из которой она вылезла, был только один выход ― большие двойные ворота. — Просто здорово. Хоть кто-нибудь на борту в курсе, что тут разгуливает психованный дес? ― ее голос сорвался в крик. Воздух зазвенел статикой и помехами. Тело Эвилин присело от неожиданности, и тут… — Направь отряд в коридор по правому борту… — Кто это? — …за шлак тут про… — Эвилин? — …ешь сказать, что какой-то белковый сумел… — …поддержка, Проулер. У нас тут минимум три деса… — …взломал наш комм? — Эвилин, это ты? Воздух вздрогнул от мешанины громких голосов. — Корабельная система связи, ― на лице Эвилин расплылась широкая ухмылка, и ее тело снова выпрямилось. ― Точно! Спасибо, Метеллус! — Эвилин? — Док, это ты? — Что за шлак тут творится? — Рэтчет, убери ее от комма. Нам не нужно… — Кто-нибудь, пришлите немедленно подмогу! ― огрызнулась она. ― Где-то на медицинской палубе дес с фазовым генератором, он вырубил Уиллджека! — …направляется в грузовой ангар. Что за шлак… — …внимание, Прайм! Активность в твоем секторе… — Уиллджек? — Дес с фазовым генератором? ― раздался деловой голос Проула. ― Каково его состояние? — Довольно шлаково, ― ответил голос. ― Сварочный агрегат и тот разумнее. — …дай мне подмогу, чтобы вернуться в лазарет! — Где ты его видел в последний раз? — В коридоре рядом с лабораторией Уиллджека. Не могу сказать, где он сейчас… Внезапно за дверью раздалось громкое металлической «бам», словно на пол упало что-то большое... …или гигантский мех спрыгнул с потолка. — Поправочка, ― сказал голос. ― Он на палубе под лабораторией. И вам, ребята, лучше поспешить.