Сердце маленькой девочки

Аркобалено Облака никогда особо не интересовался Савадой Тсунаёши. Вообще старался держаться подальше от своих коллег по Проклятию и всего, что с ними связано, хоть это и было затруднительно. Но вот когда девушка поспособствовала снятию этого самого Проклятия, посчитал себя обязанным как минимум познакомиться, как максимум – расплатиться. Он приехал, вспоминая девушку с решительным лицом и невероятной волей, зная о ней только имя и место, которое ей пророчили. И собирался, как обычно, сыграть на нервах пафосных мафиози, предвкушая, как посмеётся над мальчишками, которые у неё были в Хранителях, и самой девушкой. Притвориться идиотом, создать впечатление безнадёжного неудачника, добиться того, чтобы от него отмахнулись, как всегда, и признали отсутствие долга. Не то чтобы Скаллу было бы сложно сделать что-то для Тсунаёши… Вот только девушка должна была стать Дечимо Вонголой, а Аркобалено Облака совсем не собирался быть привязанным к этой Семье, как те же Лар и Коллонелло, или Мармон, ставший Туманом в якобы независимом отряде, или даже Реборн, только кичившийся своим статусом свободного киллера. Нет, слишком далеко Вонгола протянула свои руки, и Скалл не собирался в них попадать. Он приехал, полный циничных размышлений и планов, желая сберечь свою свободу, а в итоге оказался пленён карими наивными глазами, доброй улыбкой и теплом, которого он не заслужил. Как, ну как умудрилась Савада Тсунаёши после обучения у Реборна не растерять всё это? Как не превратилась в рассудительную стерву, руководствующуюся только благом Семьи? И ведь не скажешь, что Реборн не старался из неё вытравить «излишнюю» мягкость, у Скалла самого иной раз руки тряслись от вида тех зверских тренировок, что ей устраивал репетитор, а девушка поднималась, улыбалась, благодарила Реборна и шла помогать матери готовить ужин. Или играть с детьми. Или развлекать гостей, в том числе и самого Скалла. Сила воли у Тсуны действительно была несгибаемой. Она была прекрасна в своём упорстве, в желании сделать мир лучше и защитить друзей, а старый циничный каскадёр с содроганием представлял, как реальный мир разобьёт её сердце. У него не хватило сил покинуть Намимори. Не хватило пренебрежения, чтобы последовать своему плану. Чёрт его знает, почему Луче, когда-то ставшей причиной размолвки между Реборном и Фонгом, он не верил и бежал от неё, как от огня, а мечты и надежды маленькой, но сильной девочки стали его причиной остаться. Боевая раскраска каскадёра постепенно исчезает, Скаллу безумно стыдно за собственные мысли и характер. А ещё Тсуна была влюблена. Беззаветно и так явно, что Реборну, ставшему объектом этой любви, это было очевидно. Так же как и Скаллу, нашедшему причину, по которой девочка заставляла себя подниматься каждый раз, несмотря на боль и унижения. Педагогический талант у Аркобалено Солнца не отнять, он и это обстоятельство превратил в очередной пунктик для мотивации будущей Дечимо, мастерски играя на чувствах неопытной девушки. Скаллу было противно видеть, как загораются глаза Тсуны, как она торопится совершить новое достижение, от расчётливо сказанных в нужный момент слов. Но сказать ей правду – всё равно что лишить того стержня, что сейчас защищал её от жестокости мафиозного мира. Пусть лучше она верит словам Реборна, пусть считает его поступки правильными… А что Скалл? Аркобалено Облака стал очередным другом, человеком, которому можно доверить секреты, кем-то средним между названным братиком Дино и духовным наставником Фонгом, только чуть более неуклюжим и шумным. Реборн методично окунал Тсунаёши в грязь мафиозного мира, Скалл также методично старался оградить её от самых страшных последствий. И совершив первое настоящее убийство, она рыдала на его плече. И когда Гокудера Хаято лежал, пострадавший от своих экспериментов с бомбами, истекая кровью, первому она позвонила Скаллу. Хотя, казалось бы, чем мог помочь каскадёр-неудачник? Она выиграла у Реборна свидание, пройдя какую-то особо сложную тренировку, и весь вечер крутилась перед Скаллом, спрашивая мужской совет в выборе платья. Так по-детски счастливая, и так наивно не замечающая чужого тоскливого взгляда. Девочка, которая верит в сказку. Жаль только, в этой истории Аркобалено Облака изначально не было места. Разумеется, Реборн был не из тех людей, кто молча пройдёт мимо чужих неудач: в характере киллера было основательно потоптаться по ним, присыпав сверху ядом саркастических слов. Сначала относясь к приезду Скалла с недовольством, потом, когда Облако задержалось, – с подозрением, разобравшись в причинах, он преисполнился насмешливой гордости и пренебрежения. – Неудачник, – заметил он, как обычно, и Скалл впервые за долгие-долгие годы знакомства решил отбросить привычную маску, и поговорить с ним серьёзно. – Куда мне до великолепного и неподражаемого Реборна, – криво усмехнулся Скалл, отвечая непривычно жёстким взглядом. – Только тебе, очевидно, на чувства девочки наплевать. Сейчас ты её мотивируешь, а как закончишь обучение, что сделаешь? Бросишь в своих лучших традициях? Тогда делай это сейчас, потому что тогда смысла от твоей работы не будет никакого, только вред: Тсуна сломается. – Только не надо лезть в мои отношения с ученицей, Скалл, – угрожающе цедит Реборн. – Первая подростковая влюблённость. Перебесится. – А если нет? – угрозы и Аркобалено Облака может раздавать, если придётся. И от того, кто обычно кажется нелепым и неопасным, это выглядит куда впечатляюще. Они не отрывают взглядов друг от друга, напряжённых, злых, оба уверены в своей правоте, но Скалл слишком хорошо знает, как киллер может делать больно словами и поступками, даже если не желает этого. – Я подожду, – наконец, роняет Реборн. – Тсуна сняла с нас Проклятие, не думаю, что будет слишком сложно поддерживать её иллюзии какое-то время. Скалл смотрит в спину уходящему киллеру, и думает, что это ужасно несправедливо: Реборн собирается в благодарность потерпеть то, что он сам принял бы как огромный дар.