После смерти \ Aftermath

День не задался с самого утра. Стоит ли говорить, чем мог закончиться неудавшийся завтрак, пролитое кофе, опоздание на первую пару, лихой втык от учителей, пропуск тренировки.. Конечно, все это сформировал жутчайшее настроение. Может быть, именно поэтому, мистер Поттер, чей мозг, по версии Слизнорта, «стал сегодня манной кашей» от всего на него свалившегося, решил пройтись вечером по коридорам родной школы в поисках хорошего места для чтения. И я не шучу, Господи – Поттер действительно читал! Впрочем, странным это было лишь для тех, кто совсем не знает молодого человека. Его ближайшее окружение, друзья и знакомые прекрасно знали о том, что Джеймс - один из самых читающих людей во всем Хогвартсе. И вот, держа в руке прелестную маггловскую книжонку – «Портрет Дориана Грея» - Джеймс шел по коридору, спокойно оглядывая сырые каменные стены. На улице было уже темно, факелы отблесками играли на каменной поверхности стен, осторожные шаги Джеймс нарушали налет тишины, однако самого гриффиндорца не покидало какое-то дурное предчувствие. Не знаю, как, не знаю, чем, но Джим чувствовал, что сегодня произойдет что-то не очень хорошее. За такими размышлениями Джим и не заметил, как оказался в самой мерзкой части замка, которая была – по идее – запрещена для посещения. Но Поттеру же море по колено, да и «Что может случиться?» с таким сильным остолобом, как Джеймс. Пару недель назад в этом коридоре было найдено тело слизеринки – девушки по имени Морена. Отпели, похоронили и забыли. Как всегда. Но чем ближе Джеймс подходил к этому месту, тем сильнее связывался тугой узел внутри, тем сильнее он ощущал присутствие чего-то совершенно страшного. Дело в том, что та самая Морена, тело которой было найдено здесь совсем недавно, была любовью всей жизни Джеймса. Разумеется, от скорби и грусти парень еще не оправился, и идти сюда решительно отказывался под любым предлогом: Поттер был свидетелем ее смерти, однако отказывался что-либо говорить. Первые дней пять он вообще отказывался произнести хотя бы слово – словно язык проглотил. Потом он, наконец, вышел из гостиной, но прогресса хватило лишь на то, чтобы дойти до Большого Зала и поесть. На пары не ходил и даже не думал об этом. Через неделю в чувство его привела сестра – без нее и брата Джеймс навряд ли выполз бы из уютной алой гостиной, где нет вечно преследующего его силуэта любимой Морены. Но, как видите, парня удалось привести в чувство – правда, он ни с кем не разговаривал и все дни напролет торчал в библиотеке, «глотая» залпом маггловские и волшебные книги обо всем на свете, лишь бы только заполнить чем-то пустоту, оставшуюся после Забини, но это ведь лучше, чем беспробудное сидение у камина и нежелание идти вообще никуда. Джеймс даже стал ходить на пары, но учителя относились к нему снисходительнее – даже снисходительнее обычного, что очень странно, учитывая тот факт, что Джим все время пользуется поблажками от своей легендарной фамилии (сам он, к слову, это просто ненавидит) – зная, что сейчас лучше не давить на него. Джеймс взлохматил густые волосы пятерней, тяжело вздыхая. В груди что-то упорно ныло о том, что идти туда, куда он сейчас направлялся, не стоит. Определенно не стоит. Но когда Джеймс кого-нибудь слушал? Даже в таком состоянии Джеймс оставался самим собой где-то в глубине души, а нормальный Джим пошел бы туда чисто из любопытства – наперекор своей интуиции, как, впрочем, и обычно. На этот раз он шел туда как раз по зову этой самой интуиции, которая не забывала упорно кричать о том, что «может быть, стоит позвать кого-нибудь и пусть проверит». Но это выглядело бы жуть как глупо, потому что все ужасы, которые мерещатся ему, могли быть всего лишь плодом его воображения. Так что надо пойти и проверить самому, а то будет как-то слишком странно звать кого-то на помощь, когда таковой может попросту не понадобиться. Первые шаги давались Джеймсу как-то слишком туго, потом он слегка осмелел – в конце концов, сюда запрещено ходить, что здесь может быть такого, что может встревожить его? (логика истинного Поттера, не правда ли?) Джеймс двигался вперед, пока не увидел то, что убило его самого. Дважды. Тело. Раскинув руки, с застывшим на лице ужасом и вырванным сердцем. Джеймс остолбенел и скатился по стене на пол - благо хоть стена оказалась рядом, а иначе место Джима было бы рядом с телом (называть лежащее на полу человеком было уже как-то слишком странно). Неужели сегодня судьба снова решила ударить по нему? Не хватало только этого! Хотя, если постараться, получится сохранить спокойствие – и можно будет позвать учителей. Джеймс приподнялся, пытаясь встать – что, собственно, далось ему с трудом. Он решил подойти к телу, дабы посмотреть, кто на этот раз – правда, уже не оставалось сомнений в том, что он увидит на мантии зеленый значок. Первым делом он и устремил взор на мантию – да, действительно Слизерин. И кто же это? Истошный вопль в коридоре. Крик отчаяния, который рвет душу на части, режет, колет, рубит и калечит. Джеймс рухнул на колени рядом с телом – это худшее из всего, что стоило ожидать. Хотя бы потому, что фамилия убитого – Поттер. Раскинув руки. С застывшим на лице ужасом и вырванным сердцем – Альбус Северус Поттер. Холодным потом по спине прошлась волна нескрываемого нескончаемого ужаса. После смерти Морены Джеймс был убит морально. Теперь Джим даже не представлял, что будет с ним дальше. Джим – признаюсь – даже старался сохранить трезвость ума. В носу неприятно защипало, и глаза наполнились слезами. Но надо было что-то делать, нельзя было распустить себя, как в тот раз. Только вот нам легко говорить, на деле же это просто невозможно. Тянулись минуты. Часы. Джеймс не знал, сколько он просидел в немом шоке возле тела Джеймса, пока не пришел Райан. Вуд шел с тренировки - на нем еще была форма – и, видимо, проходил недалеко от коридора. Джеймс сначала даже не сообразил, как Райан нашел его, но потом как-то слишком отчетливо вспомнил, что книгу выронил еще на повороте. Вуд заметил. Он заметил бы даже оброненную мелочь типа маленькой женской серьги, если бы это нужно было. Значит, теперь Джеймс не один. Легче не стало. Рука Райана приземлилась на его плечо – Вуд не старался сказать что-то вроде «держись, друг» или «мы придумаем что-нибудь». Райан как никто другой понимал, что сейчас надо просто быть рядом и молчать. В этом, пожалуй, была его своеобразная прелесть – он никогда не лез, куда не надо, и умел выбирать моменты, когда нужно заткнуться. Джеймс шумно сглотнул – в горле пересохло, а сидеть здесь дальше Джеймс был не намерен, иначе недалеко было бы и до его собственной смерти – от голода или, возможно, от поглощающего его горя, которое наслаивается на еще открытую рану после смерти Морены., - Райан, - позвал он охрипшим голосом и тут же встал. Даже невооруженным глазом было видно, что Джеймс весь напрягся – он боролся с накатывающими слезами и желанием пойти и удавиться, - Позови МакГонагалл. Короткой реплики оказалось достаточно, чтобы Райан тут же умчался. Парень не дурак, и сам понимает, что учителя позвать придется в любом случае – просто не хотел оставлять Джима одного, ведь тот может и глупостей наделать. Как только Райан ушел, Джеймс услышал противное карканье. Гриффиндорец оглянулся на Райана, но тот уже несся со всех ног в кабинет директрисы и, видимо, не услышал ничего. Джеймс покачал головой, отметив про себя,что глюки – первый признак нервного срыва и что надо будет обязательно сходить к школьному психологу. Хотя, никуда идти не надо будет – его туда силком притащат при любом раскладе, так что смысла не было. Карканье повторилось. Джим снова оглянулся, уже абсолютно уверенный в том, что сие не есть глюки. Конечно, Джеймс ожидал, что ему покажется, только вот – опять незадача! – не показалось. За его спиной стояло непонятного вида гигантский гипогриф, который в коридоре умещался каким-то слишком странным, понятным лишь ему одному способом. Джим уж было выдохнул, как вдруг птица занесла лапу и полоснула Джеймса когтями по лицу. Учитывая тот факт, что когти гипогрифа – это просто что-то нереально огромное и острое, Сириус уже приготовился умереть от боли. Однако все было не так просто, и птица явно не собиралась останавливаться на этом. Гипогриф с жутким карканьем подлетел к упавшему на спину Джеймса и стал бить его по груди своими мощными лапами. Раз за разом крики Джима становились все тише, кричать и дышать становилось все сложнее. Сознание милостиво покинуло его, и последним, что он увидел. Оказалась вспышка синего света, падающая навзничь птица, и обеспокоенное лицо МакГонагалл. *** Тренировка сегодня удалась. И ловец ни разу не упустил снитч, и загонщики по бладжерам не промахивались, и вратарь всего один квоффл пропустил. С улыбкой на лице, радостный – как будто ему подарили новую метлу – Райан Вуд шел с тренировки в родную гостиную. Единственным напрягом в этом деле был тот факт, что, будучи семикурсником, Райан очень часто терялся в замке, посему «прийти в гостиную» могло занять не один час. Так, собственно, и случилось. Райан где только не был,а родного портрета в стене так и не находил. Проходя мимо одного из коридоров – который, по какой-то неведомой ему причине, был закрыт и запрещен для посещений, - Райан увидел валяющуюся книгу. Значит, там кто-то есть. А по долгу службы мистер Вуд должен был сдать несчастного – скорее всего, слизеринца, кто же еще возьмется сюда идти? «Если подумать, то это может быть и Джеймс», - усмехнулся юноша, но тут же осекся, - «Джеймс сейчас и из гостиной выйти не может. Жаль, что нам не сказали, что здесь такого страшного случилось». Райан пожал плечами и решил проверить, что там. Или кто там, что было более вероятно, чем первый вариант. Райан прислонил метлу к стене и рванул к повороту – будет весело, если он тут никого не застанет. Только вот увиденное абсолютно убило его. Первое,что Вуд увидел – сидящий на коленях гриффиндорец явно со старших курсов. Потом он перевел глаза на шевелюру и понял, что сей сидящий – Джеймс. «Не понял..», - тут же нахмурился Райан. И только потом он разглядел, почему, собственно, Джеймс сидит на коленях – Альбуса. Бледного, как смерть. Потом он медленно перевел взгляд на пол и увидел кровь. «Сохраняй спокойствие. Если он мертв – а он мертв – понадобится твоя помощь. Особенно Джеймсу», - Райан медленно подошел к старшему Поттеру и молча положил руку на плечо. Не надо было ничего говорить – и это Райан просто чувствовал. Лучше помолчать сейчас, - Райан. Позови МакГонагалл. Райан тут же сорвался с места. Надо было как можно скорее найти директрису и рассказать ей. Коридор, еще один, поворот, и еще… Каким-то чудом кабинет МакГонагалл найти все-таки удалось. «Пароль.. Черт, пароль! Надо вспомнить, что говорил мне отец – она ведь не меняла пароль после Дамблдора!», - Райан стал лихорадочно вспоминать слова отца., - Лимонный щербет!, - наконец выдал Вуд. Двери открылись, и Рай невольно загляделся на красоту кабинета, но не время сейчас было любоваться. -Что-то не так, мистер Вуд?, - МакГонагалл подняла глаза от пергамента, внимательно глядя на вбежавшего студента. -Да. Еще как «не так». Там,в коридоре.. Снова, - запыхавшись, Райан не мог ничего толком объяснить,и МакГонагалл,похоже,­не понимала. Райан присел на стул, глубоко вдохнул и продолжил, - Я шел с тренировки мимо запрещенного коридора и увидел лежащую на полу книгу. Подумал, что кто-то зашел туда и решил проверить, так ли это. Там был Альбус., - на этом моменте МакГонагалл встревожено вздохнула, - Мертвый Альбус. -О Господи!, - МакГонагалл тут же вскочила и схватилась за сердце, - Бежим скорее, Вуд! Кто-то еще там был? -Да.. Джеймс там. Он нашел тело и сидел возле него. Видимо, несколько часов, потому что когда он попросил меня найти вас, голос отдавал хрипотцой, словно он не говорил много-много часов. -Бедный мальчик, Господи! Это же такой удар.. Дважды.., - МакГонагалл засуетилась, выискивая на столе свою волшебную палочку. -Дважды? Вы о чем? -Ах, Вуд, вам же ничего не сказали. Коридор закрыт, потому что две недели назад там убили еще одну девушку – Морену. Вы, как его друг, должны были знать о том, что они любили друг друга., - профессор как-то слишком тяжело вздохнула и вышла из-за стола. -О Боже. Пойдемте скорее, профессор.