Сердце матери

Иногда госпожа Хигураши задавалась вопросом: а правильно ли она поступает? Не лучше ли запретить дочери полные опасностей прогулки в Средневековье, заставить сесть за учебу, забыть о мире по ту сторону Колодца? И тут же сама себе отвечала: не лучше. Что толку в запретах и нравоучениях? Они лишь знатно потреплют нервы и Кагоме, и ей самой, но результатов не добьются — путь к друзьям она так или иначе пробьет, и «Ушастик» Инуяша ей в этом поможет. По отдельности-то эти двое невероятно уперты, а уж вместе! Школа же… Что поделать. Молодежь нынче вообще учебу не жалует. Поэтому женщина ничего не говорила, только улыбалась всякий раз, весело махая на прощание своей храброй девочке, да молясь всем известным богам, чтобы она воротилась домой целой и невредимой. Госпожа Хигураши всегда знала, что нужно купить к возвращению Кагоме. Спальник(в замен очередного изорванного), спички, уйму бинтов и лекарств, обновлять которые приходилось каждый раз, много-много упаковок рамёна и слабопахнущее мыло, чтобы не раздражать нос чувствительного Инуяши, любимые сласти малыша Шиппо, новый шампунь для Охотницы Санго, какие-то сувениры для монаха Мироку, особую мазь для бабули Каэде… Так странно было столько знать о жизни совершенно незнакомых людей (и нелюдей), составлять их портрет у себя в голове по малейшим чертам, мелькающим в эмоциональных рассказах дочки. Иногда невероятно хотелось увидеть их вживую, столь многое с ними обсудить… Ведь чуткое материнское сердце давно смогло понять: пусть сама Кагоме этого еще не осознает, но выбор уже сделан. — Я доверяю тебе свою дочь. — с нарочито непринужденной улыбкой говорит госпожа Хигураши ушастому гостю. Тот только кивает, и взгляд у него непривычно серьезный, полный решимости. — Я смогу ее защитить. Она верит. И от того яснее понимает, что рано или поздно должна будет отпустить. Навсегда. — Спасибо, Инуяша-кун. *** Ветви Священного Древа качнулись, сбрасывая с себя пушистую белую шапку. Ветер подхватил снежинки, закружил в веселом хороводе вокруг женщины, приложившей ладонь к могучего стволу. Несмотря на холода, захватившие Токио в последние несколько дней, кора под пальцами казалось теплой, живой… Возможно потому, что Хигураши знала — по ту сторону Колодца, с тем же жестом застыла одна юная, отважная мико. И пусть она никогда не перестанет скучать… Главное, что ее дочь счастлива, верно?