«Все, что нас не убивает, делает нас сильнее.» © Фридрих Ницше
Боль острыми, ядовитыми шипами разъедала сердце молодой султанши, в котором когда-то цвели алые розы. Никто нас не учил, как оставаться сильными в этом мире, как пережить смерть любимых людей, как пережить предательство. Никто не предоставил ей выбор в самом начале счастливого пути, лишив смысла жизни. Лишив её Ахмеда. Никто так и не понял, как сердце отважного султана пронзила ядовитая вражеская стрела. Султана Ахмеда доставили во дворец, последние часы он хотел провести с любимой на веки женой. Султанша все утро чувствовала, как её сердце бешено колотиться внутри. В груди щемило, будто девушку сковало тяжелыми железными цепями. Она ходила по балкону, заходила в покои и ходила из угла в угол, отправляла свою верную служанку Мелике проведать детей и опять уходила на балкон. В покои ворвался Хаджи-ага, безмолвно теребя кусочек своего рукава. Кесем заподозрив что-то неладное вытерла запотевшие ладони и нервно сглотнула. — Говори, — хриплым от долгого молчания голосом произнесла султанша. — Госпожа, — маленькая слезинка скатилась по щеке верного слуги Кесем, — Повелитель прибыл во дворец. Он ранен, и боюсь, что не доживет до утра. Поверить в то, что любимый муж, свет её жизни, покинет этот свет, девушка не могла. Она ринулась из своих покоев к Ахмеду, пройдя мимо наложниц-рабынь, которые, вероятно узнали, и уже лили свои слезы — а толку-то, если две или три из них бывали у него раз в год. Никого он не любил так, как полюбил свою Хасеки Кесем Султан. Безмолвные стражи не отворяли дверь, как бы Кесем не кричала и не просила войти туда. И тогда она поняла. Он ждет её. Ждет в их тайном саду. Так он и умер у любимой на руках. Слезы Кесем султан капали на лицо мужа вместе со снегом на улице. Умирая, он просил беречь их детей, просил беречь память о нем. — О тебе не забудут люди, никто, мой храбрый Повелитель, не забудет тебя, — Кесем повторяла эти слова уже над покинувшим дух, телом драгоценного Повелителя. Кесем долго не могла прийти в себя после похорон Ахмеда. Мало ела, мало спала, почти не разговаривала, только лишь молилась, но в один из дней к ней прибежал её любимый сын Мурад, на его глазах были слезы. — Мой львенок, что случилось? Почему ты плачешь? — Мама, я споткнулся и упал в саду, — он кинулся ей в объятья с судорожными рыданиями, — мама, почему ты больше не приходишь к нам? Почему ты не поцеловала мои колени, когда я упал? Почему ты не была рядом со мной? Ты тоже хочешь бросить нас, как отец Повелитель? И Кесем словно восстала ото сна. Слова сына будто полоснули ножом по лицу красавицы-султанши, и она решила, что должна жить ради своих детей, поднять их на ноги, сделать из них шехзаде достойных имени своего отца Султана Ахмеда. — Нет, нет, я никогда больше не брошу вас, никогда не оставлю, — она больше не могла сдерживаться, и зарыдала как ребенок вместе с Мурадом, прижимая его все ближе к себе.***
Душа Его ликовала из-за последних новостей, о том, что Султан Ахмед умер, ведь теперь сам Искендер станет султаном Османской империи — султаном всего мира. — Значит, все удалось, как мы и задумывали, — он повернулся к своей горячо любимой матери. — Скоро, наш лев, скоро придет твое время, и пред тобой склонится весь мир!***
Время утекло, словно вода, с того момента, как Султан Ахмед Хан отправился в мир иной. Много обязанностей свалилось на голову Кесем, с которыми она волей-неволей, но справлялась. Дети — этому единственная причина. Она сделала все, чтобы спасти их от всех внешних и внутренних угроз. Сначала султанша сумела спасти их от казни, приказ о которой отдала Халиме. Затем своего старшего сына Мехмеда спасла от обезумевшего Османа. Она разозлилась и отвернулась от него, оставив на растерзание. Но когда девушка узнала, что Халиме, Дильруба и Давуд паша устроили переворот и заговор против её Османа, она, повинуясь материнским инстинктам, бросилась спасать его. В тот злополучный день она чуть не лишилась сына, но избавилась раз и навсегда от гнусных предателей: Мустафа был забит до смерти янычарами, янычары, что были на стороне мужа Дильрубы, лишились головы, самого Давуда ждала мучительная смерть, Халиме отравилась и пошла вслед за сыном. Дильруба же решилась на отчаянный шаг, думая, что ей нечего больше терять, она ворвалась в покои Акиле, и убила её вместе с двойняшками. Следившая за ней служанка Кесем, не дожидаясь приказа, вонзила нож в грудь Дильрубы. Осман раскаялся и наладил отношения со своим братом. Он стал полновластным правителем Османской империи. Сама Кесем осталась в окружении своих верных давних слуг. Джаннет, Хаджи-ага, Мелике — все остались верны своей любимой султанше. Жизнь во дворце налаживалась, год спустя Мелексима родила Осману сына, Кесем выдала Айше замуж, и часто навещала её. В один из таких прекрасных дней Кесем гуляла с Мурадом в саду, маленький шехзаде так любил смотреть, как мама срезает для него розы, они казались ему такими же прекрасными, как и она сама. Султанша заметила Хаджи агу меж деревьев, он разговаривал с одним из стражников, после чего сразу переменился в лице, видимо, узнав что-то, что госпоже явно не понравится. — Мурад, сынок, пойди, поиграй с Касымом, а то он заскучал без тебя, — потрепав сына по макушке, она улыбнулась ему самой теплой улыбкой на свете. Хаджи-ага уже стоял за спиной, нервно теребя рукав — давно вошло в привычку. — Госпожа… — Какая беда на этот раз? — В порту заметили Искендера. Султанша в то же мгновенье переменилась в лице. Она несколько минут молча смотрела куда-то мимо своего слуги, вглубь сада. Невозможно было понять, о чем она думала в этот момент. — Первым делом усиль охрану дворца, пошли за Аязом Пашой и моей дочерью, я не хочу отпускать их далеко от себя, — султанша говорила уже по пути в свои покои, в голове составляя план действий на крайний случай. По мере приближения к покоям своего старшего сына, девушка раздавала приказы направо и налево, а единственное что успевала делать Джаннет — бежать за госпожой и кивать на все приказы. Кесем без стука отворила тяжелые двери, на неё устремились множество взглядов. — Оставьте меня с сыновьями! Зульфикар, ты тоже останься, — она окинула комнату сына таким ледяным взглядом, что все моментально поклонились и с разрешения Повелителя удалились восвояси. — Матушка, что случилось? На вас же лица нет, — обеспокоенно спросил Осман. — Мой лев, — она подошла ближе к нему и положила свои руки на плечи сына, — движется большая буря. Искендер жив. Вы должны покинуть столицу в ближайшее время. — Но Валиде, мы не можем бросить вас, — вмешался Мехмед. — Это мой враг, и я не буду вмешивать вас в нашу с ним войну, я должна довести дело до конца, Зульфикар, ты ответственен за переправку моих детей в Амасью, завтра же они отплывают! — Если мы покидаем дворец, то только с вами, Валиде, это приказ. — Осман, ты не понимаешь… — Нет, либо я остаюсь, либо вы отправляетесь с нами! — Что же, хорошо, — нехотя согласилась девушка. Этой ночью госпоже не удалось даже сомкнуть глаз, она ждала утра, чтобы быстрее отправить любимых детей из такой суматохи, из нависающей опасности. Конечно, Сафие Султан уже давно подкупила всех стражников, на которых только хватило денег, со дня на день может свершиться большое несчастье, поэтому она и отправляет детей на свою родину — в Кефалонию. Зульфикар, который уже давно мог перейти на сторону Искендера и предать их, просто не должен об этом знать. Рано утром, когда за горизонтом показывались еще первые лучи солнца, Кесем простилась с детьми. Не хотела она их отпускать, но что можно поделать, если их жизням угрожает опасность. — Мехмед, я доверяю тебе заботу о твоих братьях и сестрах, что бы ни случилось, помни, что ты — наследник Османского трона, в твоих жилах течет кровь великих правителей, ты должен быть сильным, как они. — Не волнуйтесь, Валиде, мы справимся во всем. Корабль двинулся в путь. По щеке султанши впервые со смерти Ахмеда стекла одинокая слеза.