Война

      Джон вдруг проснулся. Дени ещё спала, обняв его левой рукой, прильнув грудью к его спине. Он слышал её дыхание, тихое и ровное. Простыни под ними сбились. Они делили одну подушку. «Куда делась вторая подушка?» — подумал Джон. За окном под лучами восходящего солнца багровели крыши Винтерфелла. Золотой свет пробивался сквозь большое окно. Джон ощущал исходивший от Дени внутренний жар и лёгкое щекотание её локонов на своем плече. Под постельными шелками тонкий слой пота покрывал её кожу. Он повернулся к ней лицом, и положил холодную ладонь на её живот, она вздрогнула, но не проснулась. Затем он откинул прядь волос с её лба, она даже не пошевельнулась. Он вздохнул и посмотрел на неё.       В чем же дело? Он, кажется, что-то слышал?       Ветер тихо вздыхал за ставнями, и где-то далеко лаяли собаки. Больше ничего. «Спи, любимая, — сказал он ей». Пробуждение можно было приписать дурному сну, но Джон ничего такого не помнил. Дени измотала его вконец. Она сонно пробормотала что-то, когда Джон освободился от неё и, приподнявшись, упёрся в спинку кровати.       В очаге ещё тлели угли. Все было спокойно. Джон встал и подошел к окну, распахнул ставни. Утро коснулось его холодным порывом, и по голой коже побежали мурашки. Облокотившись на каменный подоконник, он оглядел восточную башню, главный двор, крытый переход и арсенал. В глаза сильно ударило светом, который отражался от кровли гостевого дома. Ни тревожных звуков рога, ни голосов.       «Всё хорошо Джон, слышишь какая тишь? Ты становишься чересчур мнительным» — подумал он. Сейчас он вернется в постель, перевернет Дени на другой бок и обнимет её снова, чтобы прогнать своих призраков. Её дыхание и тепло рассеют застывшую тишину.       Джон уже отошел от окна и вдруг замер на месте. Он только сейчас увидел поднос на столе. На нём находились два бокала вина, овсяные лепешки и лимонные пирожные. Также там стояли две чашки с непомерно большими креветками и хурмой. Здесь кто-то был.       Джон искренне надеялся, чтобы этим неизвестным оказалась Миссандея, иначе по замку быстро начнут расползаться разные слухи, разговоры и прочая активно распространяемая мерзость. Он вернулся в кровать и аккуратно прижался к её спине, обнял и вновь положил руку ей на живот. Как это хорошо — обниматься.       Внезапно она повернулась к нему лицом и их лбы тихонько столкнулись. Джон невольно усмехнулся и удивился тому, как крепко она спит, должно быть, она сильно устала этой ночью. Он закрыл глаза и попытался уснуть, но мысли предательски вырисовывали многочисленные образы Дейнерис.       Он вспомнил, какой она была прошлой ночью, невозможной, пламенной, невероятной. Если бы он обладал более изощренным воображением, то решил бы, что она ведьма. Было в ней что-то потустороннее, из другого мира. Этой ночью, каждый раз, когда он думал, что утвердил над ней свою власть, она убеждала его в обратном, выравнивая чашу весов и ещё сильнее путая в своих сетях.       Сейчас, во сне, она была просто Дени, утомлённая ночью любви. «Каким же образом получается, что меня будто дёргает на привязи самая обыкновенная девушка? Обыкновенная? О нет, это, конечно же, не так. Это самая необыкновенная в мире девушка, моя королева», — подумал Джон. Вот она спит, и спит всё её колдовство. Она не может воздействовать на него своим задорным очарованием или посылать ему зовущие и в тоже время вызывающие взгляды. Но что-то всё же оставалось. Его всё равно тянуло к ней, даже спящей.       Джон еле коснулся её губами, Дени не пошевельнулась. Вот этого ему и хотелось всё время — проснуться рядом с ней, спящей, и разбудить её. Губы у неё были такие же мягкие, манящие раствориться в поцелуе. Он прошептал: «Дени», — и поцеловал её. Джону показалось, что её лицо наполнилось розовым румянцем. Руки его потянулись к её животу. Она не просыпалась, не шевелилась, но вздохнула, будто знала кто рядом. Джон прикоснулся губами к пульсирующей жилке на её шее и закрыл глаза, ощущая её биение. Его собственный пульс уже зачастил.       Он, едва касаясь, погладил её, чувствуя, как нарастает непонятное чувство внутри него. Джон, дрожа от ощущения своей власти над её телом, ещё раз провел по нему рукой, уже ощутимее. Кожа с внешней стороны бедер была нежнее шелка. Черты её лица были мягкими и нежными в состоянии покоя, на нём не было печати непонятной тревоги и опасности, как вчера вечером, оно было безмятежным во власти блаженного сна, оно было прекрасно. Оно было обворожительно, появилась та изюминка, тот изгиб бровей и форма губ, которая раньше приводила его в неописуемый восторг, и непреодолимой волной поднимала желание, с которым ему было трудно справляться, пока они оба не сдались под напором обоюдной страсти.       «Нет, я не буду будить её, не имею права», — рассудил Джон. Он просто закрыл глаза и попытался поспать ещё немного.       Лёгкий и приятный поцелуй коснулся его шеи. Она проснулась. Джон решил посмотреть на неё, чтобы узреть утреннее сияние её фиалковых глаз, но вместо этого ощутил, как её губы прижались к его губам. Джон не знал, сколько длился этот поцелуй, но к его сожалению он всё же закончился. Он немного отодвинулся назад, чтобы, наконец, посмотреть на неё.       И вот она, взмахнув ресницами, открыла глаза, и из них мгновенным полётом устремился восторг, который может вызвать только любимый рядом. Джон потянулся к ней и заключил в объятия. Тыльной стороной ладони медленно провел по её щекам, наслаждаясь прикосновением к её коже. В эту минуту Джон твёрдо понимал, что никогда не пресытится ею, что до последнего его вздоха она будет вызывать у него те же ощущения, что и в первые минуты, когда их тела слились в неистовом порыве.       Она способна дарить ему такое волнение, выше которого уже и не бывает, такое наслаждение, от которого захватывает дух. Словно ты взобрался на самый высокий пик мира, который в тысячу раз выше Стены и под твоими ногами лежит весь мир в своей первозданной яркой красоте, и ты сейчас бросишься вниз головой в эту бездну красоты, окунешься в неё, растворишься в ней. Джон был счастлив оттого, что встретил её, что она ответила на его любовь такой несказанной любовью, которая превзошла все его грёзы.       «Если мы были созданы друг для друга, то почему мы встретились так поздно?», — спросил себя Джон. Не найдя ответа, он нежно поцеловал её в шею. Её легкий стон подогревал его и был ориентиром к более смелым действиям. Она с удовольствием впитывала его ласки, настроилась на них и ждала продолжения, податливо изгибая тело. Джон не понимал, за что человеку даётся возможность испытывать такое несказанное удовольствие. Когда, оставляя внизу всё земное, паришь в небесах, будто в другом мире, где совершенно другие ощущения. В нём по-другому дышится, по-другому бьётся сердце. В нём другие запахи, другие звуки, другое тепло, и чувствуешь себя совсем не тем, кто ты есть на самом деле.       Откинувшись на подушку, они смотрели друг на друга и не говорили. Джон оценил состояние Дени, она выглядела очень бодрой и хорошо выспавшейся.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил Джон.       — Очень хорошо, — улыбнувшись, ответила Дени, — ты просыпаешься очень рано, почему?       — Служба в Ночном Дозоре приучила меня к этому, но я постепенно отвыкаю.       — Расскажи мне о нём, — потягиваясь, как кошка, поинтересовалась Дени.       — О Дозоре? Хм… Ну, раньше, это была огромная военная организация, древний орден, призванный нести стражу на Стене, поддерживать её сохранность и охранять Семь Королевств от угрозы с севера. Говорят, он был основан восемь тысяч лет назад. Теперь же Ночной Дозор умирает, меньше тысячи братьев и лишь треть из них может выйти на поле боя. Он превратился в войско, набранное из убийц, предателей и усталых стариков. Мы не защищали стену, мы буквально боролись за собственное выживание.       — Зачем же ты вообще туда ушёл? — недоумевая, спросила Дени, убирая тёмный локон волос с его лба.       — Я представлял его по-другому, думал, что это похвально и достойно одобрения. Смотря на дядю Бенджена, я видел лишь мужество и испытывал гордость, это правда, но как же сильно я ошибался в Ночном Дозоре. Да и куда было податься простому баст… — он осёкся и замолчал, заметив как улыбка мгновенно исчезла с её лица. Джон лёг на спину и уставился в каменный потолок, он не хотел лишний раз напоминать ей о своём происхождении, чтобы не огорчать, ни её, ни себя. Тяжело вздохнув, он ждал её реакции.       Влажный поцелуй растаял на его щеке, Дени обняла его торс левой рукой и положила свою голову ему на плечо.       — Ты не должен думать, что это как-то ранит меня, — ласково сказала она. Он с облегчением обнял её в ответ.       — Послушай, Дени, – мягким тоном начал Джон, — нам предстоит пройти множество испытаний, и мы должны быть готовы к ним…       — Мы будем готовы, мы победим Короля Ночи, — решительно ответила она, перебив его.       — Победим, но я говорю не про Короля Ночи, я говорю про нас. Про тебя и про меня.       Джон приподнялся на локте и завис над ней, серьёзно взглянув в её удивленные глаза. Он заметил, как сильно расширены её зрачки.       — Боги могут испытывать нас, понимаешь? Злые языки не молчат, они плетут интриги, разводят сплетни, затуманивают разум и сковывают волю. Даже самые близкие люди, могут предать.       — Любимый, — на тяжелом выдохе, ответила она. Джон видел, с каким трудом ей давались эти слова, –я нисколько не сомневаюсь в тебе. Ты должен понимать это. Много раз меня обманывали и предавали, и после каждого раза, я ощущала лишь лёгкие порезы вот здесь…       Дени взяла его руку и положила себе на грудь, прямо напротив сердца. Джон почувствовал, как быстро оно бьётся и ему казалось, что их сердца бьются в такт.       — Но по-настоящему сильным оружием, способным уничтожить это, — она сильнее придавила его ладонь, — владеешь лишь ты.       Джон на секунду закрыл глаза, сдерживая себя. Затем, он взял её лицо в свои ладони.        — Запомни, — делая паузы после каждого слова, очень медленно говорил Джон, — что́ бы тебе ни говорили, как бы сильно не доказывали обратное, знай. Я люблю тебя, больше жизни. И я никогда, слышишь, никогда не смогу причинить тебе боль и никогда не обману тебя.       Джон не отрывал от неё взгляда, он заметил, как на её глазах начали наворачиваться слёзы, и как тяжело она переборола их. Медленно опустив голову, он нежно поцеловал её в губы, успокаивая и утешая своим шепотом — «Я люблю тебя, люблю».       Во дворе послышались крики и звон мечей, которые растревожили вялый утренний покой. Безупречные и дотракийцы начали свою ежедневную тренировку. Это означало, что через полчаса наступит время завтрака и уже пора вставать.       — Можно тебя попросить кое о чём? — неожиданно спросил Джон, нарушив их любовное молчание.       — Конечно.       — Поговори, пожалуйста, с Сансой. По ней не заметно, но она очень сильно переживает. Она боится тебя и не доверяет, а я не хочу, чтобы так было.       — Хорошо, я постараюсь найти с ней общий язык, а что Арья? — спросила Дени, поглаживая длинный шрам на его груди.       — Арье ты нравишься, а ещё, ей очень нравятся твои драконы, и она просто мечтает познакомиться с ними. Джон почувствовал, как Дени подняла голову, и заметил, как она удивленно смотрит на него, проверяя, шутит он, или говорит серьёзно.       — В её возрасте я бы пряталась при каждом упоминании о драконах, а она хочет познакомиться с ними, отважная, однако, девочка.       — Арья такая, и это мне всегда в ней нравилось, — задумчиво ответил Джон, — Дени, я думаю мне нужно появиться на общем завтраке, и тебе тоже. Сегодня очень много дел и мне следует как можно быстрее приступить к ним.       — Ну уж нет, — возмущенно ответила Дени и кивнула в сторону подноса, — Миссандея уже обо всём позаботилась, не уходи, пусть думают что хотят.       — Так нельзя – улыбнувшись, ответил Джон, — я не хочу покидать тебя, любовь моя, но сегодня очень много дел.       — Эх… — Дени грустно нахмурила брови, но тут же расплылась в улыбке, — в таком случае, я хочу помочь тебе в твоих делах, ты же не откажешься от моей помощи? — с многогранным намёком спросила она.       — Ты не обязана мне помогать, к тому же… — Джон замолчал и задумался, уставившись в окно. Он смотрел на сторожевую башню восточных ворот, которые выходят на Королевский Тракт. Перед глазами, почему-то, возникали образы дракона. Мгновением позже его вдруг осенило.       — Дени, ты действительно можешь помочь мне, причём очень сильно. Для этого тебе нужно ответить лишь на один вопрос.       Дени очень удивленно посмотрела на него и подняла брови, но согласно кивнула. Он взял её ладошку и крепко сжал.       — После того как вы разгромили армию Ланнистеров, ты прилетела обратно на Драконий Камень. Тогда мне показалось, что под правым крылом Дрогона не хватает несколько чешуек. Рука Дени предсказуемо дёрнулась от волнения, но Джон удержал её.       — На Стене, я обратил внимание на то, что все чешуйки были на месте и засомневался в своих выводах. Так вот. Ответь мне, пожалуйста. В тебя стреляли? Дени была сильно удивлена и не понимала, как она может помочь ему, ответив на этот вопрос. Ещё большее удивление у неё вызвала та логическая цепочка, которую буквально из ничего составил Джон.       — Да, ты прав. В меня стреляли, это было огромное оружие, похожее на большой арбалет, — смело заявила Дени и почувствовала, как мышцы Джона начали наливаться сталью.       — Оно называется «Скорпион», — грустно произнес Джон и добавил, — я потребую от сира Джейме чертежи этого оружия, оно нам очень поможет. Надеюсь, он любезно предоставит их мне.       — Скажи Тириону, что если ему дорога голова его брата…       — Я уверен, такие радикальные меры не понадобятся, — перебил её Джон и поцеловал в кулачок, который она сжала незаметно для самой себя.       — Подожди, а зачем тебе этот «Скорпион»? — взволнованно спросила Дени. Джон сморщился, он совсем забыл о том, что она ещё ничего не знает про Визериона. «Пусть лучше узнает от меня, чем от кого-то другого» — сообразил Джон. Он присел на кровати и потянул Дени за руку, чтобы она сделала тоже самое. Затем он заключил её в объятья, крепко прижав к себе.       — Когда человек умирает, за Стеной, он неизбежно превращается в упыря, поэтому одичалые сжигают своих мертвецов, — Джон замолчал, ожидая её реакцию, но догадался, что она не понимает или не хочет понимать, тяжело вздохнув, он продолжил.       — В тот день, когда мы вернулись в Винтерфелл, Бран рассказал мне, что Восточный Дозор уничтожен, а Стена на его месте разрушена. Это делал Визерион, Дени, Король Ночи превратил его.        Дени беззвучно заплакала. Джон чувствовал, как содрогается её тело в тяжелых дыханиях. Она ещё сильнее прижалась к нему, и он ощутил холодную влагу на своем плече. Он закрыл глаза, ему тоже было больно, но больнее было терпеть её слёзы, словно очередной клинок впивался в его грудь, с каждым её вздохом.        К его удивлению она быстро успокоилась и больше не дрожала, но всё ещё крепко обнимала его. Затем, она слегка отстранилась от него, и Джон смог взглянуть на неё. Он заметил, что она быстро взяла себя в руки.        — Я в порядке, — ласково сказала Дени, и лишь её глаза противоречили этому.        — Ты знаешь о Короле Ночи и его армии больше всех, — начала Дени, — скажи мне честно, Джон, у тебя есть план? У нас вообще, есть шансы?        — С твоими драконами и твоей армией, у Севера, у всего мира, шанс есть. Что же касается плана… — Джон задумчиво посмотрел на свой меч, стоявший в углу, рядом с окном, — про какой-либо нормальный план, как ни странно, говорить ещё рано. Мы не успеваем обрабатывать обсидиан и ковать доспехи, помимо этого нужно выстроить толковый оборонительный рубеж и начать отправлять детей и женщин на безопасные острова и ещё много других дел.        Джон заметил, как на лице Дени появились черты возмущения, но она тут же спрятала их, когда Джон нахмурился в ответ, и продолжила слушать.        — Мы обороняемся, Дени, а не нападаем. В этой войне мы должны защищаться, — уверенно заявил Джон, но потом, задумавшись, добавил, — поначалу.        — Хорошо, — согласилась Дени, — что от меня требуется? Я ведь могу чем-то помочь?        — Пока что ничего, что заслуживало бы твоего внимания, я справляюсь.        — Надеюсь что так, — с иронией сказала королева, Джон улыбнулся.        Затем он встал с кровати и подошёл к окну, начал одеваться, параллельно изучая тренировку Безупречных и дотракийцев.        — Они всегда были такими дерзкими? — спросил Джон.        — Ты про дотракийцев? Да, это кочевой народ, агрессивный, всю свою жизнь они лишь грабят и устраивают конные набеги на соседей.        — Какие интересные сабли, — восхитился Джон, — похоже на смесь меча и косы.        — Это Аракх, — пояснила Дени, — грозное оружие в руках дотракийца.        — Неужели, — ехидно произнёс Джон и улыбнулся.        — Ты в этом сомневаешься? — недовольно спросила она. Джон ничего не ответил, он подошел к столу, взял поднос и принёс его к Дени, положив рядом с ней.        — Отдыхай и набирайся сил, — сказал Джон и поцеловал её в висок, — я позабочусь о том, чтобы тебя лишний раз не беспокоили.        Выходя из комнаты, Джон едва не столкнулся с Миссандеей. Застыв на месте, он ненадолго смутился, но затем, учтиво кивнув, быстро зашагал в сторону Большого Чертога.