Ничего не в прошлом

Колени затекли и дрожат от непривычного, неудобного положения — вот-вот подломятся, а сдвинуться нет сил. Задница горит, словно ее отходили ремнем, а не ласкают ладонями, пальцами и губами. Чарли дышит открытым ртом, как отчаявшийся марафонец, считающий мили до далекого еще финиша. Эйдан не собирается облегчать ему дистанцию. Влажно скользит языком по правой ягодице, медленно смещаясь ниже и левее. Раздвинутые половинки опаляет дыханием. Чарли крупно вздрагивает, напрягая мышцы, чтобы не упасть, и так сжимает в кулаках простыни, что на руках вздуваются жилы. Привычное к физическим нагрузкам тело натянуто и вибрирует не хуже тетивы гребаного лука Скользкого Билла. — Ебаный в рот, — ругается Чарли, когда Эйдан, наконец, перестает его мучить и толкается длинно, мощно, сразу целиком заполняя его — вкладывает свою ебучую стрелу. Если бы та была дубинкой. Чарли почти забыл ощущение его члена в себе — это было так давно. Он был другим. Эйдан тоже был другим и нисколько не походил на Стюарта, которого играл. Без всякой самоуверенности и многоопытности, он честно предупредил, что последний раз трахался с парнем еще в колледже и заметно нервничал. Нынешний Эйдан слишком спокоен. И вот он как раз похож на своего героя — Скользкого Билла. Так же смотрит — не отрываясь, понимающе, мудро и... — Вот блядь, — подумал Чарли в первый же миг, когда встретил Эйдана на площадке. А чертов сводник Гай оскалился как-то слишком радостно, шутливо уточняя, не познакомить ли их заново. Мол кое-кто изменился. Конечно, он имел в виду его — Чарли. Ведь Эйдан остался тем же — лишь немного седины и благородных морщин, которые не изменили его лица, но сделали взгляд и улыбку острее — сексуальнее. Чарли давно перерос всякие эксперименты, потерял интерес к случайным связям с мужиками — гораздо больше ему нравилось чувствовать податливость и округлость плавных женственных линий. У него была Моргана... Забавные ассоциации, которые вызывало ее имя, внезапно перестали радовать. Он едва удержался от того, чтобы пойти к Эйдану в трейлер в первую же ночь, засадить ему, уравнять счет и успокоиться. Вместо этого Чарли позвонил Моргане. Следующие несколько дней с Эйданом он не пересекался. И совсем не потому, что не хотел. Так получалось. Это дико злило. Чарли ломало почти физически, но специально встреч искать он не стал. Несколько раз видел Эйдана издалека — тот готовился к боевым сценам совместно с дублером-каскадером и постоянно о чем-то переговаривался с Гаем. Первая совместная сцена оказалась мучительной. Они даже не соприкоснулись, только смотрели глаза в глаза. А потом Ричи кинулся к ним обоим, сжал в объятиях, притиснув их друг к другу. Этого им оказалось достаточно. Достаточно чтобы перестать маяться дурью. Чарли замешкался в душе — снова и снова соскребал с себя несуществующий пот, долго не решаясь залезть дрожащими пальцами в дырку. А когда, наконец, сделал это — увлекся, представляя чужие руки, которые так хотелось почувствовать вместо своих. Стук в дверь выгнал его из кабинки. Это мог быть не Эйдан. Но это был он. Распаренный, ошалелый, в едва держащемся на бедрах полотенце и вымазанными в смазке пальцами — Чарли должно быть представлял еще то зрелище. Но Эйдану понравилось. Он перешагнул порог, захлопнув дверь ногой и сгреб, придавил к ближайшей стене, попутно смахнув с нее какие-то рамки. Быстро разделся сам, сдернул полотенце и вынудил или уговорил — Чарли не уверен, — встать на колени, выставив задницу. Эйдан чересчур нежен. От этой его нежности и размеренной ритмичности толчков Чарли рвет крышу. — Эйдан, блядь, меня уже можно ебать как взрослого, — рычит он. — Я знаю, — смеется тот и, лизнув за ухом, накрывает собой. Он ниже на целую голову, худее и уже в плечах, но в тот момент Чарли кажется, что его накрыли целиком, затянули, вобрали, взяли со всеми потрохами. — Потерпи немного, если не хочешь, чтобы все закончилось слишком быстро. От этого признания, а это точно признание — у Чарли сжимается что-то внутри, дергает, рвется. Ведь Эйдан признается, что хочет его так, что боится. Не сломать — Чарли не сломаешь. Боится не сдержаться и кончить быстрее, чем… — Пожалуйста, я... Эйдан его понимает и ускоряется, меняя угол, вбиваясь резко-резко, коротко, потом длиннее, снова коротко. И Чарли выбрасывает за грань. Он кричит, заливая спермой простыни. Руки все-таки не выдерживают, и он падает носом, почти задыхается, ощущая как пульсирует, выплескиваясь внутри него, чужой член. — Все такой же громкий, — улыбается Эйдан, когда Чарли находит в себе силы повернуться на бок и взглянуть в глаза. — С тобой я вечно превращаюсь в глупого пацана. — Не наговаривай на себя, ты никогда не был глупым пацаном. Ни тогда, когда затащил меня в койку в первый раз, ни сейчас. Кстати, ты в курсе, что скоро не пройдешь в дверь? — Эйдан ехидно вскидывает брови. Чарли фыркает и бросается на него, подминая под себя. — Хочешь поменяться? — предлагает тот, отсмеявшись. Глаза горят знакомым огнем. — Еще бы!