wrong number

      — И месяц без карманных денег!       У Вани аж челюсть отвисла. Месяц! Что он будет делать в этот месяц? Как он будет выживать? Может, пойти на паперти постоять? Или у мамы деньги тайком попросить?       — Только попробуй взять деньги у матери, уши надеру!       Ваня вскипел.       — Да пожалуйста! — рявкнул он, взбежал по лестнице, потом остановился, кинул: — Пошёл ты! — и, хлопнув дверью, скрылся в своей комнате.       Ваня ожидал увидеть там Данилу, но его не было. Зато на столе лежала записка: «Ушёл помогать Эле с физикой. Если понадоблюсь — пиши».       — Эле, блять, ушёл помогать! — Ивáнов пнул свой рюкзак, — С физикой! — из рюкзака вывалился телефон, который Ваня тут же схватил.       — Блять, ненавижу! Он же, сучонок, знает, как я его ревную. Так какого, спрашивается, хрена лысого?! Специально ведь, да? Дразнится, ублюдок!       Ваня открыл ватсап и тут же принялся строчить:       «Я пиздец хочу тебя сейчас» «Что?»       «Ты знаешь что сучонок»       «Я тебя так отдеру что ты сука забудешь кто такая Эля» «Ваня»       «Я блять в бешенстве»       «Батя лишил меня карманных денег»       «А ты сука такая к Эле упёрся»       «Я тебя и в хвост и в гриву отдеру»       «Как вернёшься»       «Я буду трахать тебя так долго и так сильно»       «блЯть сука быстро чтоб вернулсЯ» «Я тебя тоже люблю, сынок» «Но, видимо, зря, все таки, я тебя в детстве не порол»       Ваня посмотрел на абонента, которому все это писал.       Он, почему-то думал, что последним был Даня. Они сексэмэсились сегодня весь день в школе. Точнее, Ваня писал всякие пошлости, а Даня просил его перестать это делать. Выглядело это как смс-очное изнасилование.       Но нет.       Последним был папа Антон.       Боже.       Папа.       Блять.       Антон.       За дверью послышались шаги. Потом она открылась. В проеме стоял папа Антон с бешеными глазами.       Ваня все ещё не двигался, тупо уставившись в телефон. Потом повернул голову в сторону отца и дрогнувшим голосом сказал:       — Я могу все объяснить?       — Что объяснить? — в комнату мимо папы Антона протиснулся Даня. В руках он сжимал учебник и тетрадь по физике.       Положив свою ношу на стол и после оглядев «родственничков», Даня нахмурился.       — Что-то случилось?       Ваня хихикнул, а потом вдруг заржал в голос, да так, что аж слезы из глаз покатились.       Антон и Данила с ужасом взирали на эту истерику.       Ваня катался по кровати, бил себя по ноге, хватался за волосы, хрюкал, выл, ржал как конь... а потом вдруг резко затих, уставившись в потолок.       — Вань? — осторожно окликнул его Данила, беспокоясь за психическое здоровье... друга? Брата? П...парня? У него всегда были проблемы с оценкой их отношений. Друзьям, вроде как, не положено трахаться. А уж братьям тем более. Сложно все это.       — Я, кажется, диалогом ошибся, — глядя в пустоту, сказал Ваня.       — Чего?       — Диалогом, говорю, ошибся.       Поняв, что от Вани он ничего толкового больше не добьется, Даня попытался додуматься сам. Злой папа Антон, перепутанные диалоги, «я могу все объяснить».       Даня замер.       И медленно, как в фильме ужасов, повернулся в сторону папы Антона.       Тот, очевидно, был на грани сердечного приступа.       — Пап...       — Замолчи, — прохрипел Антон, — Оба молчите! Чтоб я вас ближайшие несколько часов вообще не видел!       Многострадальная дверь снова хлопнула, и Даня с Ваней остались наедине.       — Меня папа денег лишил на месяц, — сообщил Ваня, — Я так разозлился...       Даня вздохнул, подошёл к двери и закрыл ее на замок. Потом он развернулся и, стягивая галстук с шеи, стал медленно подходить к кровати.       — Ты хочешь, чтобы я тебя успокоил?       Губы Вани растянулись в улыбке.