I
2 ноября 2017 г. в 16:20
В общежитии никогда не было так тихо. Это Чонгук приметил по тому, что можно было услышать дыхание Намджуна, сидящего на койке напротив.
Эта тишина была настолько непривычной, скучной и утомительной, что младшему захотелось уснуть раньше часа ночи. Но стоило ему пожелать спокойной ночи лидеру и прикрыть глаза, как за стенкой послышались стоны. Низкий и до боли знакомый голос. И ладно бы стоны послышались Гуку, но они с каждой минутой становились громче, протяжнее, слаще.
Чон лежал недвижно, слушая стоны за стенкой, пытаясь понять, как их не слышит Джун. Но старший явно увлёкся своей новостной лентой, поэтому не слышал даже самого Чона, который находился с ним в одной комнате.
В паху предательски потянуло, когда за стенкой прозвучал прерывистый стон. Гук закусил губу, поняв, кому принадлежат эти звуки. Ах, как тебе не стыдно, Тэхён-хён?
Шатен с трудом сдерживал себя, чтобы не прикоснуться к собственному члену и не начать дрочить, ведь этот паренёк за стенкой возбуждает его не на шутку. Но младший уверен, что хён дрочит на фото очередной европейской девушки. А на чьё же ещё? Не на чонгуковское же.
Чон достает из-под подушки телефон и строчит старшему смс.
Хён, может хватит так громко стонать в ванной, когда дрочишь? Я спать хочу. — jjk
Стоны на минуту прекратились. Гук поблагодарил всех известных ему богов за это. Он прикрыл глаза и… Звук сообщения.
Гукки, а может хватит так сексуально выглядеть во время всех наших выступлений? — KimTh
Шатен изумленно посмотрел в экран мобильного. Звуки хорошего времяпровождения возобновились, заставляя Чона гневно прошептать имя старшего. В паху жутко ныло, само тело младшего тоже желало разрядки.
О чём это ты вообще? Ты намекаешь, что дрочишь ты на меня? —jjk
И тут же ответ:
Нет, Чон. Конечно же я не дрочил на тебя. Я дрочил на твои фото с выступлений. Спасибо АРМИ, что они делают их. — KimTh
В голове темноволосого образовался вакуум, он перестал думать о чём-либо. Эта тишина в голове макнэ синхронизировалась с тишиной в общежитии.
Хён, ты обалдел? Разве о таком говорят так открыто? Рядом же лидер сидит…
Вокалист хотел отправить сообщение, но вдруг пошлая улыбка, нарушившая выражение детского лица, появилась на его лице. Он допечатал продолжение:
А вообще не проще было прийти ко мне, а не дрочить в ванной на меня? — jjk
Ох, Джун думает, что я это делаю на фото девушки. Гукки, это приглашение? — KimTh
Это факт того, что ты дурак, который не видит никаких намёков вообще. —jjk
Чонгук про намёки вовремя вспомнил. Вообще, Тэхён ему не безразличен. Вернее, младший уже давно хотел всего хёна, а вот мысли о симпатии появились сравнительно недавно. И Гук всячески намекал своему русоволосому хёну, что хочет его любви и ласки. В постели так точно. Стоит вспомнить все эти поглаживания по руке или коленке Кима, то, как шатен дотрагивался до его щечки, их перешептывания, где Чон открыто говорил о поцелуях. Но для Тэ это, видимо, было лишь фансервисом. Он всегда просто улыбался или отшучивался, осторожно убирал руку макнэ и продолжал свои дела.
За стенкой послышался шум воды. Темноволосый благополучно выдохнул, понимая, что одной проблемой стало меньше. Но присутствие лидера и наличие стояка всё же приносили неудобства.
—Хей, мелкий, — опуская все формальности сказал Намджун, вставший с кровати, — Мы с остальными решили в кино сходить. Ты с нами?
Для Гука сейчас было очень выгодным то, что в общежитии могут остаться только он и Тэхён.
— Нет, я, пожалуй, отосплюсь. Удачного просмотра, — милая улыбка, провожающая Кима за дверь.
Шатен посмотрел на время — полночь. Он вздохнул, принимая тот факт, что время тянется мучительно долго, особенно, когда у тебя нестерпимая боль в стояке. Скорее бы хён уже пришёл.
Дверь приоткрывается, в неё просовывается светлая голова с квадратной улыбкой на лице.
— Чонгукки, ты уснуть не можешь? Мне помочь? —Тэхён, замечая, что в комнате только Чон, проходит вглубь помещения и всё так же улыбается.
— Смотря каким способом ты собираешься это сделать, — лежащий на кровати шатен, стоило Киму нарисоваться в комнате, поднялся и, нагло обойдя старшего, подошёл к двери, закрыв её на замок.
Гук подошёл к старшему сзади, укладывая руки на его плечи. Парень чуть склонился, едва ли не касаясь губами чужого ушка.
— Твои стоны мне мешали, потому что, видите ли, спать со стояком как-то не выходит.
Сказать, что Кима радовало отсутствие кого-либо в общежитии, ничего не сказать. Он удивился тому, насколько быстро макнэ оказался позади него.
— Я могу помочь тебе избавиться от него, — Тэхён подаётся бёдрами чуть назад, пока не ощущает орган Гука, — А почему ты раньше ко мне не пришёл? Не пришлось бы сейчас от одежды избавляться.
Русый разворачивается к младшему, уже совсем не улыбаясь. Эта глупая улыбка не к месту. Он сморит в глаза Чона, опускает взгляд на его губы и прикусывает свои.
— Не приходил потому, что придерживался такого же мнения, как и Намджун. Ведь как наше натуральное чудо могло… Вернее, кто бы мог подумать, что наше натуральное чудо на самом деле дрочит на меня?
В домашних брюках вновь становится тесно. И если в прошлый раз причиной этого был 2D Чонгук, то сейчас объемный и живой. Его можно коснуться, его можно поцеловать. Что старший и делает.
Утянув Гука в сладкий и продолжительный поцелуй, Ким скользит ладонью под резинку шорт младшего. Чонгук улыбается в чужие губы, а после прикусывает язык старшего. Совсем легко, но весьма чувственно. А в это время его руки опускаются на чужую талию.
— Кто же мог об этом подумать? Дай угадаю… Гукки, — пальцы старшего смыкаются кольцом на члене Чона и начинают медленно скользить по всей длине.
Чону приятно, что, наконец, на его члене рука Кима, а не собственная, пока тот находится лишь в его голове. На каждой фанвстрече парень заходит всё дальше и дальше, пытаясь всячески намекнуть любимому хёну, а тот, видимо, принимает всё как обычный фансервис. По крайней мере, так думает Гук.
— Хён, если ты ещё раз удалишься дрочить вместо того, чтобы прийти ко мне, я тебя накажу. Кстати… Какого чёрта ты сам не приходил?
Тэхён ласково целует шрамик макнэ, а после снова чувственно касается его губ своими.
— Даже, если в комнате Джун? Мне всё равно приходить? — Ким улыбается, понимая, что Чонгук сейчас назовёт его глупым хёном, скажет, что нужно приходить лишь тогда, когда он будет один. Но Тэхён уже не может без этого. Он настолько любит Гука, что будет всегда повторять или делать что-то не так, лишь бы вновь услышать упрёки младшего, — Прости меня, Чонгукки, после этого вечера я буду приходить к тебе каждый раз.
И снова на лице русоволосого появляется улыбка. Тэ осторожно касается головки члена парня, накрывает большим пальцем уретру и медленно массирует, пока не выступает смазка.
— Можешь придти даже тогда, когда Джун тут. Не думаю, что он помешает. — Чонгук не против потому, что, чёрт его знает, что может придти в голову лидера, а ещё потому, что он до того возбужден, что соображает мало что внятно.
Младший даже слегка плавно качает бёдрами, намекая, чтобы старший начал двигать рукой быстрее, ведь возбуждение уже становится болезненным, поскольку из-за присутствия лидера в комнате, он не мог даже дотронуться до себя, ведь это выглядело бы как минимум странно, да и тот, кажется, вообще ничего не слышал.
— Просто, хён, согласись: глупо стонать у меня под стенкой, когда это можно делать в кровати, причём от моего члена, а не от собственной руки, — на последних словах голос вокалиста срывается, потому что ему чертовски приятны такие прикосновения к головке члена, которая была уж слишком чувствительной.
Гук не хочет оставить хёна без ласки. Он накрывает выступающий сквозь штаны бугорок, совсем легко его массируя, скорее издеваясь, нежели пытаясь двинуться дальше.
Тэхёну уже не терпится продолжить. Он знает, насколько приятны эти действия для Чонгука, он знает о его чувствительной головке, он знает, что заставит Чонгука стонать так же громко, как и он сам.
Старший осторожно убирает ладонь вокалиста с паха и кладёт её на своё плечо, плавно опускается на колени, попутно опуская шорты и бельё Гука вниз, и касается губами сочащейся смазкой головки, которая сама чуть ли не упирается в губы Кима. Тэ обхватывает головку губами и медленно посасывает её, играясь язычком с уретрой. Русоволосый обвивает пальцами ствол Гука и скользит ими по всей длине, ублажая макнэ.
Чонгук даже не думал о том, что старший решит ему по собственному желанию сделать минет, но когда тот опускается на колени и касается губами его члена, парень гортанно стонет, потому что это до ужаса приятно. Рука с плеча скользит выше, поглаживая старшего по щеке, а после пальцы вплетаются в пряди волос Тэхёна, подушечками массируя нежную кожу головы.
— Тэ.. — шепчет младший, упуская все формальности, потому что ему сейчас явно не до этого. Ему хочется получить несколько больше и глубже, потому что желание кончить растёт с каждой секундой, пускай он даже подумать не мог, что Ким всё же явится к нему в комнату, осознавать это было приятно.
Светловолосый знает, младшему нравится. Этому есть доказательства — стоны Гука и его рука в волосах русого.
Тэхён мгновенно понимает, что нужно делать, как только пальцы макнэ вплетаются в его не раз крашенные волосы. Старший берёт глубже, полностью вбирая агрегат Чона в ротик.
Когда головка упирается в глотку, Тэ покорно расслабляет горло. По телу проходит волна возбуждения, от которой колом стоящий член мучительно больно трётся о ткань белья.
Рука Кима тянется к паху и высвобождает возбужденный орган, обхватывает его тонкими пальцами и скользит по всей длине в ритм с Гуком.
Младший прекрасно знает, что все свалили в кино, поэтому стонет без какого-либо стеснения. Его так и подбивает спросить, где хён так научился минету, потому что так ему не отсасывала ещё ни одна девушка, но, не желая портить момент, Чонгук лишь немного сильнее сжимает чужие волосы.
Вообще, минет в его планы не входил. Поэтому спустя несколько минут, он осторожно оттягивает от себя старшего, придерживая его руки, и поднимает. Тэхён поднял глаза, удивляясь, почему младший его остановил. Но потом сразу понял, зачем. Шатен тут же впивается в чужие губы поцелуем, пока его руки сжимают упругие ягодицы, параллельно подталкивая его к кровати. Ким обнимает Чона за шею, отвечая на его страстный поцелуй, и осторожно отходит к кровати
Внутри старший ликует. Он так долго ждал, когда сможет именно так ублажить вокалиста перед сексом. Столько порно было просмотрено не зря, столько фруктов было куплено не зря... И этакая рецензия, в виде громких стонов Гука, была хорошим началом для первого минета.
Всё же не смотря на многообещающее желание "валить и трахать", укладывает старшего на постель Гук несколько аккуратно, чтобы тот ничем не ударился, в чём ему активно помогает сам Тэ. Уложив хёна, парень резко стягивает с его тела футболку, откровенно любуясь прекрасным телом. У него почти не было рельефа, да и кубиков пресса, но всё же от этого Тэхён становился ещё более сексуальным.
Языком парень скользит по чужой шее, а после оставляет на ней несколько засосов, наплевав, что нунам завтра придётся хорошенько потрудиться, чтобы их замазать, потому что это послужит очередным поводом для сплетен фанаток. После же парень опускается ещё ниже, прикусывая сосок старшего, пока его рука вновь укладывается на чужой пах, массируя эрекцию сквозь одежду.
Судорожно выдохнув, старший прикусывает губу и откидывает голову назад.
— Гукки, — тихо зовёт Ким,— Завтра мы выступаем... Что же ты... — с губ парня срывается громкий стон, когда рука младшего ложится на его пах.
— Считай это моим личным желанием проверить мастерство нашего стаффа.
Возбуждение не даёт нормально мыслить, но все же в светлой головушке проносятся несколько вопросов. Что же завтра подумают хёны, когда увидят эти засосы? Но русоволосому и думать не хочется, сейчас не до этого. То, что они подумают — их забота. Пускай даже среди фанатов пойдут слухи о каких-то отношениях Тэ с девушками.
Парень цепляет пальцами чужие штаны вместе с боксёрами, тянет их вниз и отбрасывает куда-то в сторону, потому что одежда сейчас явно лишняя.
— А если они не справятся?.. — низкий голос раздаётся в комнате прежде, чем в ней же раздаётся шорох одежды, которая приземлилась на пол, и протяжный стон.
Но Чонгуку плевать.
— А если они не справятся, то получат весьма значительный выговор. Не волнуйся, наши нуны умнички в этом плане.
Он опускает свои поцелуи ещё ниже, пока его губы не касаются основания чужого члена. Языком он скользит выше, обводя выступающие вены, пока губы не смыкаются на чужой головке, не спеша посасывая её. Кончик языка скользит по нежной коже, а после щекочет уретру, пока руками младший бережно разводит чужие ноги в стороны. Прохладные пальцы скользят по внутренней стороне бедра, проводят по ложбинке и касаются входа, легко массируя кольцо мышц.
— Чонгукки, — ласково зовёт русый, когда по его телу проходит очередная волна возбуждения от действий Чона.
Тэхён откидывает голову назад, прикрыв глаза и постанывая от ловких пальцев вокалиста. Ему нравится, когда его любимый Гукки такой. Тонкие пальцы нежно проводят по щеке младшего, а после Тэ притягивает его для поцелуя и приобнимает одной рукой за шею.
Чонгук не желает просто целовать, на этот раз он едва ли не трахает чужой рот собственным языком, скользит по нёбу старшего и оглаживает внутреннюю сторону его щек, прежде чем сплести их языки. Его откровенно несёт от таких действий парня, потому что он, кажется, не ошибся, когда думал о том, что Ким весьма хорош в постели.
Вторая рука вновь скользит к члену темноволосого и смыкает пальцы на его стволе. Старший шире разводит ноги и приставляет головку члена Чона ко входу, не желая больше терпеть. С него хватит, он уже изнывает от желания ощутить макнэ в себе.
— Хён, ты же не растянут. — шепчет в чужие губы младший, когда чувствует руку на собственном члене.
Его возбуждение достигло той точки, когда думать уже слишком сложно, но всё же у него это получается, потому что причинять вокалисту такую боль, после которой он и сидеть не сможет, он не хочет, однако смягчить её полностью вряд ли получится, потому что никакой смазки или хотя бы крема в его комнате нет, так как у макнэ глупая привычка оставлять всё в ванной, ну или же разбрасывать по всему дому.
— Я не могу терпеть, Гукки... — почти скулит старший, тяжело дыша. Ему не хватает воздуха. От поцелуев, от действий да и от самого макнэ дух захватывает.
Он поворачивает голову в сторону кровати Джуна и замечает под ней тюбик уж больно напоминающий крем.
— Напомни мне купить смазку в следующий раз... — шепчет Тэ на ушко младшего, после прикусывая мочку.
Русый изнывает от желания, но Чон прав, он не готов.
Положив ладонь рельефный торс темноволосого, Ким ласково целует его в губы и отстраняет от себя, чтобы встать и достать из-под кровати Намджуна тюбик. Внутри себя парень ликует. Он не ошибся, это крем.
Тэ-Тэ подходит к младшему и кладет возле подушки крем, садится на его бедра лицом к нему и обнимает за шею.
Ну естественно, как Чонгук мог не додуматься о том, что Намджун натащит в их комнату всякое барахло? Это было глупо с его стороны, а потому сейчас он даже рад, что около кровати старшего полный срач, среди которого его Тэхён отрывает тот самый крем, кажется, для рук. Сейчас не было времени разбираться, руки или лицо мазал им лидер, но сам факт того, что этот крем был, радовал. Гук протягивает руку, открывает тюбик и выдавливает немного себе на пальцы, растирая холодную субстанцию.
— Сегодня сами звезды велят нам переспать, — шепчет Ким, пошло улыбаясь.
— Ты же потерпишь, хён? — задаёт темноволосый скорее риторический вопрос, заводя руку за спину парня и вновь касаясь его сжимающегося колечка мышц, по которому теперь он уже растирает крем. Тот холодный, но вероятно согреется достаточно быстро, да и это, возможно, даже отвлечёт от несколько неприятный ощущений. По крайней мере, так макнэ думает.
Старший наблюдает за малейшим движением парня, а после кивает, когда пальцы того касаются Кима там. Он шумно выдыхает, чувствуя холод, а после из его груди вырывается короткий полувздох-полустон.
Чонгук вводит один палец по вторую фалангу, после чего практически сразу вынимает его и вставляет обратно, только теперь уже полностью. Даже не дожидаясь, пока старший привыкнет, он добавляет и второй, потому что терпеть просто нет никаких сил, хочется ощутить весь жар его тела вовсе не пальцами.
Тэхён утыкается носом в шею Гука, пока тот вводит второй палец, и тяжело дышит, положив дрожащие руки на плечи макнэ. Но танцор терпит неприятные ощущения и боль и успокаивает себя нежными поцелуями в шею Чона.
— Потерпи немного, хён. — шепчет парень, у которого возбуждение уже конкретно бьёт по мозгам, потому что ему хочется далеко не пальцами почувствовать жар чужого тела.
Тэхен чуть ли не скулит от желания. Быстрее бы Чон убрал свои пальцы, быстрее бы вошел в него.
Но тот добавляет третий палец, разводя их в стороны на манер ножниц, а после поворачивается и целует Тэхёна, буквально сразу же углубляя поцелуй, а тем временем вынимает из горячего тела пальцы и приставляет ко входу собственный член, который норовит взорваться от возбуждения, которое уже становится болезненным. Шатен порядком устал просто желать хёна, смотреть на него, а после точно так же дрочить, потому что его намёки откровенно никто не понимал.
Русый долго терпел, смущаясь от намеков макнэ и от мысли, что они сделают это, пока хены будут рядом. Поэтому он отшучивался, словно не понимает намеков младшего.
Но сейчас...
Ким почти кусает столь желанные губы и выдыхает в поцелуй, чувствуя горячую головку Гука.
— Чонгукки, прошу... — стонет старший, прижимая к себе вокалиста.
Руки младшего опускаются на чужие бёдра, которые он бережно тянет вниз, проникая в чужое тело лишь головкой, от чего уже не хило начинает сносить крышу. Парень стонет, пока опускает хёна ещё ниже на свой член, потому что ему до одури нравится такой покорный Тэхён, который не переводит всё в шутку и не пытается просто сделать вид, что это всего лишь качественный фансервис.
Старший тяжело дышит, стараясь как-нибудь расслабиться. Он закусывает губу почти до крови, скорее из-за боли в паху, нежели из-за боли от первого раза.
Стоны макнэ так ласкают слух Кима, что он готов прямо сейчас кончить. Голос Чонгука всегда нравился русому.
Чон входит до упора и останавливается на пару минут, потому что понимает, что старшему нужно привыкнуть к размеру, чтобы после боли почти не было, чтобы он мог спокойно насладиться всем происходящим, как и Чонгук.
Когда младший остановился, парень перестал сжимать простыни и перестал кусать губу. На ней и так была кровь. Его грудь тяжело вздымалась, перед глазами все плыло. Но так хотелось большего...
Гук ждал пока старший привыкнет, а после сделал пару пробных толчков, внимательно следя за эмоциями парня, потому что не хотел причинять ему боли, однако, когда не увидел ничего подобного, начал двигаться чуть смелее.
Узость парня срывала крышу, потому что это совершенно иное, чего он ранее не испытывал. Вряд ли Тэхён знает, потому что никогда не интересовался, ибо они никогда и не затрагивали эту тему, но Ким у него первый, так как до этого младший имел отношения исключительно с девушками.
Ким царапает руки макнэ, выгибаясь и закрывая глаза от наслаждения, постепенно сменяющего боль.
Когда русый представлял себе их с Гуком в постели, он боялся не так вздохнуть или коснуться того. Первый раз ведь...
— Чёрт, хён, какой ты узкий. — шепчет в чужое ушко парень, а после крепче сжимает бёдра старшего, толкаясь в его тело быстрее, ибо возбуждение конкретно било по мозгам.
Когда младший шепчет на ушко парня пошлости, стеснение куда-то улетучивается, и спальню Чонгука и Намджуна заполняют рваные и громкие стоны Тэ.
— Молчи, — Тэхена несколько смущали слова вокалиста.
Он поцеловал желанные губы, царапая плечи Чонгука, а, отстранившись, стёр с нижней губы темноволосого кровь.
Чонгук всегда был несколько несдержанным, а потому сжимал чужие бёдра явно до синих пятен на них. Парень даже не думал о том, что после гримёрам действительно придётся хорошенько поработать, причём над бёдрами в том числе, так как рубашки очень часто поднимаются, а синяки на бёдрах вызовут шквал эмоций у фанаток ещё больший, чем засосы на шее.
Парень ответил на поцелуй, чувствуя на нём отчётливый привкус крови, что сейчас ему даже нравилось, однако на данный момент Гук хочет несколько иного, потому он аккуратно выходит из горячего тела и легко толкает старшего на кровать, нависая над ним и входя в него уже в таком положении, от чего головка члена тут же проезжается по простате, пока губами младший скользит по ключицам Тэхёна.
Ким не замечает боли, он вообще не чувствует ничего кроме опьянения Гуком. Старший сейчас податлив, им так легко управлять. Он покорно падает на кровать, а после не может сдержать громкого стона, когда Чон попадает по простате. Выгибаясь, русый чувствует волну удовольствия, которая накатывает всё с новой и новой силой одновременно с движениями макнэ.
А в это время Чонгук думает о том, что не зря их с Тэхёном фанаты прозвали каноном — идеальное сочетание достаточно хрупкого парня с более-менее накачанным телом, идеальное сочетание взрослого и детского лиц, поведения и умеренной пошлости, которая из одного так и прёт, а у второго спрятана где-то глубоко.
Ему нравится насаживать парня на свой член и слышать его стоны, в которых нередко проскальзывает собственное имя. Дело не в самооценке, а в том, что ему нравится доставлять удовольствие.
— Чонгукки, — стонет Тэ, царапая сильные руки Чонгука, от которых у старшего всегда дух захватывало, стоило вокалисту поднять его или показать свои мускулы.
— Скажи, что ты мой. — шепчет темноволосый на чужое ушко слишком горячо, продолжая очерчивать руками чужую спину.
Молодой человек уже почти охрип, хватая ртом воздух, не в силах громко стонать, как это было несколько минут назад.
Он прогибается, когда Чон в очередной раз немного грубо проникает в него. Табуны мурашек снуют туда-сюда от этого пошлого шепота, от горячего дыхания, обжигающего кожу.
— Твой... Я твой, Чонгукки... — с неким блаженством и радостью шепчет Тэхен эти слова, которые мечтал сказать Гуку с тех пор, как влюбился в вокалиста.
Ким давно неровно дышал к младшему. И если сначала это была братская любовь старшего к младшему, то теперь это нечто более...
Как тяжело было смотреть старшему, когда макнэ подписывал с улыбкой фото и альбомы фанаткам, принимал их подарки. Но больше всего русый ревновал Чонгука к Чимину, который постоянно вился вокруг вокалиста. Как трудно было Киму не отвечать на эти вопросы и действия на фанмитингах, притворяясь, что это лишь фансервис.
Но сейчас, когда шатен сам требует этих слов, Тэ вновь их повторяет.
— Я твой.
Чонгуку ласкают слух слова о том, что Тэхён его, потому что именно это он ужасно хотел услышать однажды, но со временем желание никуда не делось. Гуку осточертело постоянно просыпаться одному со стояком, потому накануне старший слишком сексуально облизывал пальцы от персикового сока. Он в целом делал слишком многие вещи слишком сексуально, которые могли бы выглядеть слишком обыденно. Это ему нравилось до ужаса, а вместе с тем и бесило, потому что Тэхён был при всём этом слишком недоступным, ну или так ему казалось.
Такие слова пробуждали ещё больше желания, от чего он и вовсе слишком быстро стал двигаться в чужом теле, сжимая бёдра старшего до небольших синяков. Да, стаффу они работы подкинули, но было откровенно плевать, потому что они за это тоже получают деньги, а айдолы вполне себе имеют право на личную жизнь.
Младший накрывает чужой член ладонью, чувствуя скорую разрядку, потому что невозможно было терпеть от такого прекрасного вида вокалиста, которого хотелось всего и ещё больше.
Старший вновь до крови закусывает губу, чувствуя легкую боль на фоне приближающегося оргазма. Он тихо стонет, что теперь, с его охрипшим голосом, похоже на скулеж, когда макнэ накрывает ладонью его член.
Ким быстро кончает, пачкая белесой жидкостью живот и руку вокалиста.
Ему стыдно. Стыдно за то, в каком виде он покажется завтра нунам перед концертом. А еще стыдно перед Чонгуком...
Русоволосый убирает со лба мокрые волосы и тяжело дышит, смотря на этого чертовски привлекательного юношу. Кажется, что если Ким не отведет взгляд, им придется повторить.
Чонгук кончает в это податливое тело с громким стоном, от которого у старшего вновь мурашки по телу пробегают.
Тэхён чувствует в себе горячую жидкость, от чего смущается ещё пуще прежнего и отводит взгляд от лица младшего. Хотя, смысл-то? Они сейчас только что так трахались, а тут вдруг смущение.
Чон осторожно покидает Тэ, ложится рядом и обнимает его за талию. Его дыхание тоже сбито. Зато мечта сбылась.
— Мне теперь снова в душ нужно, — хрипит старший, частично ужасаясь собственному голосу и тому, что он уже подвёл всю группу на завтрашнем концерте.
— Отнести? — шепчет на ушко макнэ, обжигая дыханием нежную кожу.
Ким кивает. Он обхватывает шею Гука, который, натянув свои шорты, поднимает вокалиста на руки.
Чонгук нехотя ставит Тэхёна на холодный пол ванной комнаты. Он бы и дальше прижимал бы к себе это хрупкое тельце, но у него самого сейчас голова кругом идёт от недавнего оргазма и он вот-вот снова кончит, если Ким не скроется за шторкой. Ведь хён такой дрочный.
А Тэ-Тэ, встав на пол, ещё долго не сходит со своего места. Он, кажется, вообще ходить не может. Больно.
— Хён, мне помочь? — заботливо и с улыбкой спрашивает макнэ.
— Нет, Чонгукки, я скоро приду.
Шатен тут же уходит из ванной и идёт в комнату. Стоит ему открыть дверь, как он слышит этот запах недавнего секса. Стоит проветрить. Гук открывает окно и начинает собирать вещи, которые сам час назад разбросал.
Старший тем временем забирается в ванну, включает воду и снова закусывает больную губу. Этот глупый мальчишка кончил в него!
Тэ заводит руку за спину и касается подушечками пальцем пульсирующего колечка мышц. В ванной раздаётся скулёж, когда Ким проникает в себя пальцами, чтобы быть чистым везде.
Чонгук ждёт своего хёна на кровати. Нет, не для продолжения. Для того, чтобы остаток ночи провести с ним, прижимая его к своей груди.
Русоволосый плетётся в комнату младшего и тихонько открывает дверь. Мало ли, может Гук уже уснул. На лице появляется улыбка, когда Ким видит, что макнэ ещё не спит.
Молча похлопав по месту рядом с собой, темноволосый ухмыляется. Тэ подходит к кровати тоже молча, ложится лицом к владельцу места и утыкается в его плечо.
— А хёны скоро вернутся? — спрашивает старший, не желая быть осуждённым лидером или Хоби-хёном и Юнги-хёном.
— Чёрт его знает. Да и какая разница? Останься, хён. Утром скажем, тоже фильм смотрели.
Эти слова чуть-чуть успокаивают волнение Кима. А успокоенный хён радует Чонгука. Все счастливы.
Шорох внизу и звук голосов мгновенно будит Тэхёна, пригревшегося на своем месте в объятиях младшего. Им снова завладевает волнение, потому он осторожно убирает руку Гука со своей талии и поднимается.
В кромешной тьме старший пытается найти свои вещи. Но безуспешно. Он достаёт свой телефон и светит им вокруг, находит свои вещи собранными Чонгуком и забирает их, выходя из комнаты.
Чонгук по утру, конечно, обидится. Но Тэхёну будет очень стыдно перед хёнами.
Ким прикрывает дверь гуковской спальни и тихо идёт в свою, как вдруг слышит голос Намджуна.
— Хороший фильм, да. Спокойной ночи всем, — говорит лидер и начинает подниматься по лестнице.
Для Тэ это означает одно, нужно мгновенно ретироваться в комнату. Что он и делает.
В постели русый думает о том, что произошло сегодня. В его памяти то и дело всплывают картинки сегодняшнего вечера. Ким корит себя за то, что уходя не поцеловал Гукки. Он так мило спал. Ну, прям как кролик.