Ненавижу тебя

Помню, как мы с Чонгуком шли со школы. День выдался весьма трудным и мозговыносящим: учителя вечно до чего-то докапывались, мелкие засранцы бегали по лестницам и сбивали на своем пути всех, кого только встретят. В туалет невозможно было зайти — настолько сильно там пахло сигаретами и дешевой водкой, которую можно купить в ближайшем продуктовом ларьке. Учебники, которые нам приходилось носить в рюкзаках, казались кирпичами. Вот так — сильно уставшие и замученные — мы шли из школы, тяжело вздыхая и обсуждая нашу тяжелую жизнь, от которой мы успели толком устать. Мне, в тот день, надо было идти на курсы. Совсем скоро экзамен по английскому языку и мне не хотелось, чтобы я его провалила. Будущее казалось мне сущим кошмаром. Но до курсов было еще два часа и Чон, отлично зная это, предложил мне сходить к нему в гости. — Попьем газировки и поедим чипсов. — Говорил он мне. — Дома все равно никого нет. — Прежде, мне приходилось бывать у него и каждый раз я восхищалась тем, насколько же богата его семья — куда не глянь, всё блестит и кричит о том, как дорого стоит. К счастью, его дом находился рядом со школой. Метров десять, не больше и не меньше. Вот, мы поднимаемся на лифте. Он скрипит, но едет довольно быстро и уверенно. В отражении зеркала вижу чучело. Угадайте, кто же это чучело? К моему удивлению Гук не потащил меня на кухню, как я предполагала — он отвел меня в комнату, даже не не дав снять куртку и снять ботинки. Я сняла куртку и положила её на кровать. В квартире слишком душно и жарко. Тело горит. — И ч-чем мы будем заниматься? — Мой голос стал дрожать, словно осиновый лист, когда друг закрыл дверь на ключ. Я стою у стены. Он напротив меня и в его глазах я ничего не вижу. Пустота. Лишь она и пугающее меня безразличие. Что с ним такое? Чонгук хватает одной рукой меня за шею и больно прижимает к стене, от чего по позвоночнику проходит разряд тока: сверху вниз и наоборот. Паника набирает обороты. — Ч-что ты дел… — Я не успеваю договорить. Поцелуй его рваный, жесткий и глубокий. Кончик его языка касается неба, ряда нижних и верхних зубов, почти дотрагивается до гланд, и мне становится плохо. Перед глазами все темнеет, в голове стоит ужасный звон и ощущение, будто внутри что-то взорвется. Поцелуй долгий — настолько долгий, что мне кажется, что мы целуемся целую вечность. Я пытаюсь его оттолкнуть, упираясь руками ему в грудь, но Чон заламывает мне руки за спину и я кричу, испытывая ужас и боль одновременно, сгибаясь пополам. Он кусает шею, посасывает места укусов, проводя по ним своим скользким и шершавым языком. Мне кажется, что я плачу. Слезы обжигают щеки и я умоляю его прекратить это, оставить меня в покое, забыть об этом, как об ужасном сне, но он, будто назло, продолжает меня кусать, проникая рукой под футболку. Его руки слишком холодные. — Прекрати! — Я продолжаю плакать, срывая голос и надеясь на то, что нас кто-нибудь услышит. В ответ — тишина. В ответ — наглая ухмылка бывшего друга и его острые, как клыки, зубы, прокусившие мне кожу. Чувствую, как что-то скатывается по шее. Лихорадочно соображаю, что это моя кровь. — Прекрати, пожалуйста… — Сопротивляться — нет сил. Я слишком устала. Больше… Не могу… Стон сорвался с моих губ. Я закрыла глаза, пытаясь хоть как-то скрыть смущение. Все тело ломит. Сердце стучит быстро-быстро, а в голове стоит все тот же звон — оглушающий, режущий слух и ломающий голову. Я пытаюсь его оттолкнуть ногами, пытаюсь вырвать руки из его мертвой хватки, но парень лишь заламывает их сильнее, заставляя меня кричать еще больше. — Ха~а. — Вместо крика — тишина. Мой голос… Я сорвала его… Меня больше никто не услышит. В какой-то момент, отчаяние накрыло меня головой, словно волна. Я погрузились в него, почувствовала и ощутила то, что не должна — безразличие к происходящему. Вы знаете, что такое отрешенность? Ты вроде бы есть, а тебя нет. Твоя душа находится в другом месте, ты видишь другие вещи и чувствуешь совершенно ничего. — Я хочу тебя. — Он бросает меня на кровать, нависая над моим телом. Его дыхание — горячее, неровное, обжигает кожу. Даже пребывая глубоко в себе, Я чувствую это. Сердце почти не стучит. Тук-тук. Тук-тук.Он рвет мою футболку, облизывая оголенные участки кожи. Оставляет мокрые дорожки от поцелуев, опускаясь все ниже и ниже. — Отпу~усти. — Я слышу, как он расстегивает ширинку. Чувствую, как он трётся членом об бедра. — Ха! Его не волновала моя девственность. Он просто ворвался в меня. Не жалея меня начал двигаться жёстко буквально вдалбливая в кровать. Он двигается быстро, цепляясь ногтями в живот. Проникает все глубже и глубже и я содрогаюсь. Так хочется смеяться, но я сжимаю губы, пытаясь не застонать. Это отвратительно, чувствовать чей-то член внутри себя. Это отвратительно, когда тебя заставляют сосать головку члена, делать так, чтобы доставить удовольствие ненавистному тебе человеку… Я слышу, как он кричит от удовольствия. Чувствую, как его член доходит до самой матки буквально проникая головкой в неё. Хочу смеяться. Громко. Непрерывно. Хочу пойти в душ и смыть с себя всю грязь… **** Спустя 5 минут **** Я лежу на кровати, свернувшись клубочком. Поджимаю в ногах одеяло, уставившись смотреть в стенку. Перед глазами еще мелькает Чонгук: его руки, его взъерошенные волосы, его расслабленное и довольное лицо, его безразличным взгляд с сияющими искрами… — Я знаю, что поступил неправильно. — Он ложится на кровать, кладя руку на талию. Я знаю, что прямо сейчас он нюхает мои волосы. Ненавижу этого ублюдка. — Я тебя люблю. И это ложь. Ложь, которую я ему подарила. Он снова целует меня, но уже гораздо нежнее и ласковее, прикусывая нижнюю губу.- Люблю тебя. — Шепчет он мне в губы. — Ненавижу тебя. — Произношу я в мыслях.