City

Каким образом парень ввязался в это? Ему не следовало бы находиться здесь, как, вероятно, и приезжать в этот город изначально. Он лишь планировал выучиться, как человек, получить музыкальное образование, а затем уехать обратно домой. В другой край их необъятной родины. Но вместо того чтобы придерживаться разумного плана на будущее, этим ранним утром он взбирается по этой бетонной лестнице, чтобы повидаться кое-с-кем на крыше всеми забытого, запыленного склада. Телефон с собой ему брать настрого запретили, по этому поводу он, естественно, чувствовал сжимающий его грудную клетку страх. Помимо страха было что-то еще: что-то неуловимое. Надежда или, возможно, своеобразное предвкушение. И это предвкушение тоже попадало под категорию чувств, которое чувствовать "не следовало бы", но совладать с этим он никак не мог. В здании, на территорию которого он вторгся незаконно, было жутко холодно. Наверное, для вылазки ему надо было надеть его любимую теплую кофту. Две рубашки совсем не согревали. И вот он очутился на крыше, направился к краю, откуда открывался вид на горящий огоньками, большущий город. Он все еще не до конца понимал, зачем его пригласили сюда "до восхода солнца", а главное, почему же он согласился на эту встречу. Знал он только то, что его сердце пропустило пару ударов, когда он различил того, кого, будем честны, вообще-то и ожидал тут увидеть. Фигура человека стояла слишком близко к пропасти и делала вид, что ничего опасного тут не происходит. — Джонни, не стой так близко к краю, — предупредил он, губы скривились в игривой улыбке. Парень повернулся, стянул маску, обнажаясь, демонстрируя улыбку в ответ. — Почему? Боишься, что упаду, Чармер? — дразнит Джонни, отходя от пропасти на безопасное расстояние. Чармер усмехается, наблюдая за движением парня: — Так почему же мы здесь? — У меня есть к тебе одно предложение, — заинтриговывает Джонни, вскидывая руку к темному небу. По старой привычке Чармер берет второго за руку, мгновенно ощущая передающееся от тела к телу тепло: — М? И какое же? — Ты переезжаешь в главный штаб к банде, — Джонни снова ведет их к переливающемуся и еще только приготовившемуся поприветствовать утреннюю зарю полотну, — И мы сжигаем этот город дотла. Чармер замирает, недоумевая, то ли он расслышал. — Ты предлагаешь вступить к вам насовсем и разворовывать все подряд? Джонни улыбается: — Дурачок. Не в буквальном смысле. Конечно, парочку заведений мы разнесем в пух и прах, но по большей части город останется... — Почему я? — перебивает Чармер, — Почему сейчас? — он рассчитывал, что через пару недель вернется домой, к Мейне, после того, как получит диплом. — Потому что ты чертовски умен, Чармер. По-глупому умен, и мы можем использовать это. Ты бы мог, содействуя с нами, доказать, насколько ты могущественный, и не губить себя, исполняя свой мнимый долг, — убеждает Джонни, и, действительно, его слова звучат слишком сладко, слишком заманчиво. — Мои интеллектуальные способности — единственная причина, по которой ты хочешь, чтоб я остался? — спрашивает Чармер, силясь не выдать отчаяние, но, как всегда, выдает себя с головой. Он чувствует, как в уголках глаз наворачиваются слезы, а в горле – жгучий ком. Джонни отпускает руку парня, медленно наклоняя голову вбок, будто потешаясь: — Да. Ты всегда знал это, Даниэль. Чармеру хочется громко сглотнуть тот неприятный комок, но он сдерживается: — Да, ты прав. Я знал. — Я в курсе, что ты... типа влюблен в меня, но я просто... не могу ответить взаимностью. Не в том ключе, в каком нужно тебе. Я пойму, если ты выберешь Мейну, уедешь, найдешь кого-нибудь, кто сможет дать тебе все то, чего так желает твое сердце. — Я никогда не говорил тебе о том, чего по-настоящему хочу, — шепчет Даниэль. Он знает, ему, опять же, не следовало бы идти на этот шаг. Он знает, что ему нужно свалить, вернуться туда, откуда он родом, влюбиться в девушку, завести детей, жить счастливо до конца дней своих. Пару недель назад такой расклад его бы устроил; сейчас же он равнодушен ко всему, что не касается Джонни. Эта жизнь не его. Она кажется ему скучной, приземленной, по сравнению с тем, что ему пришлось пережить с бандой. Интересно, как бы сложилась его жизнь в Лос-Анджелесе в том случае, если бы он не познакомится с Джонни? Она тоже представляется ему обыденной, никакой. Несмотря на город, полный возможностей. Он бы не воспользовался ни одной из них, был бы всего лишь студентом, едва зарабатывающим достаточное количество денег, чтобы выжить, с нетерпением ждущий выпуска. Еще не поздно: он имеет право развернуться и уйти прямо сейчас. Но в голове надоедливо стучит одна мысль: он не откажется ни за что. Пока его жизни не начнет угрожать что-то глобальное. И даже тогда он выберет риск благоразумию. — Конечно, я останусь, — подтверждает Даниэль, приближаясь, — Я перееду к вам, буду помогать, когда понадобится. — Ты уверен? — Джонни сокращает абсолютно все допустимое расстояние между ними, вызывая мурашки по спине Даниэля. — Абсолютно точно. Джонни, награждая, оставляет короткий поцелуй на губах Дэнни, поворачивается к "их" городу. Садится, рукой приглашая второго сделать то же самое. Даниэль приземляется рядом, так же свешивая ноги, сохраняя минимальную дистанцию между ними. — Лос-Анджелес такой красивый, — подмечает он, выводя себя из подвешенного состояния. Джонни берет Даниэля за руку, в этот раз не для того, чтобы утешать. — И ты сожжешь его вместе со мной.