АнтиБот

Карелин стоит на балконе и смотрит вниз, когда свет вокруг начинает меняться. Он ощущает, как вокруг него рассеивается световое пятно и, лениво подняв руку к лицу, проводит указательным пальцем перед глазами. Повинуясь этому движению панель его визора темнеет, чтобы защитить глаза от ярких лучей, а заодно спрятать их от вездесущей камеры. Слава медленно оборачивается и ищет взглядом крошечный парящий в воздухе объектив. - Представься пожалуйста, - голос не записан, а симулирован. Это заставляет Славу на секунду брезгливо поморщится, но он прячет это, приложившись губами к фляжке. - Слава КПСС! - он расплывается в довольной улыбке. Пожалуй, он более известен как Гнойный, и наверняка именно так его и подпишут в конечном счете, но сейчас хочется назваться совсем уж олдскульно. - Как зовут твоего оппонента? - голос имитирует человеческие интонации, и Слава с вызовом запрокидывает голову назад. - У этой херни нет имени, что за фишка давать имя куску… Хер знает, из чего его там склепали. Имена для людей, ее, мэн, стимпанк полный, сука, - получается немного бессвязно. Намеренно. Процессор этой крошки вряд ли способен адаптироваться так быстро, и Карелину просто интересно, что она теперь выдаст. - Что за эмблема на тебе? - видимо, в программе заложено автоматическое переключение на следующий вопрос, потому что комментариев не поступает. Слава растягивает ткань, глядя как крошечная камера пытается как следует выхватить эмблему. - Это символ нашего движа, ебал вас в рот, АнтиБот! - Машнов откидывается назад, на перила. - Кого-то сегодня вывезут на свалку истории! - Почему ты всё-таки согласился баттлить с синтетиком? - интересуется программа, и Гнойный ненадолго отворачивает лицо. Чертова камера следует за ним, пытаясь выхватить эмоции. Боты помешаны на человеческих эмоциях, Слава давно заметил. Запечатлеть, рассмотреть, расщепить, подвергнуть анализу. Почему многие люди находят это забавным? Доиграются, суки. Слава их предупреждал. - Для баттла нужна душа. Синтетики этого не понимают и не поймут, окей, но для людей это должна быть уже аксиома, - Гнойный прикрывает глаза и надеется, что под визором этого не будет видно. - Но оказалось нет. Всем все приходится доказывать. - Но это будет исторический баттл, да? - настойчиво уточняет искусственный голос, пока камера болтается перед лицом Славы наглой мошкой. - Нет. Я его разъебу, но в шоке от этого будут только идиоты, - Гнойный улыбается. Это крупная ставка. Каким идиотом он будет выглядеть в этом интервью если всё-таки просрет — можно будет сразу пойти и удавиться. - То есть твой прогноз на баттл - твоя победа? - черт, ну какие же они непонятливые, эти ИИ! Всё им приходится объяснять по сто раз, а у них вечная отмазка о сложности человеческой природы. Гнойному хочется плюнуть в лицо организатору — неужели не могли найти человека для интервью? - Выиграю вчистую, вообще вопроса нет, - обещает Слава уверенно. Если начал разгоняться, уже не время тормозить. Да и потом — теперь совсем глупо сомневаться в своих силах. Бояться надо было раньше. - Очень самоуверенно! Давай, удачи тебе! - искусственный голос старательно имитирует человеческую манеру прощаться, пытается быть неформальным, и Карелин усилием заставляет себя не поморщится снова. - Антибот! - он поднимает фляжку в сторону камеры. Огонек записи гаснет, свет рассеивается, снова позволяя Гнойному потонуть в полутьме. Интервью окончено. Слава отворачивается и снова смотрит с балкона вниз, краем глаза, впрочем, замечает, что камера всё ещё болтается рядом. Он отворачивает голову и убирает защитное затемнение с визора и ловит взгляд стоящего неподалеку Андрея. Тот подходит поближе. - Я знаю, что уже поздновато, но ты на сто процентов уверен в своей инфе? - обеспокоенно спрашивает Замай, понизив голос. - Уверен, - коротко отвечает Слава и прикладывается к фляжке. Весь его текст построен на одной маленькой грязной тайне оппонента, все панчи так или иначе вертятся вокруг этого, но напрямую информация нигде не звучит. Он подчистил все хвосты. Если он ошибся — по крайней мере, выступит достойно. Но если он прав - победа у него в кармане. - Ему конец. - Салют, представься пожалуйста, - подстройка происходит автоматически. Положение камеры анализируется для выбора оптимальной позы и угла «взгляда», глаза направляются так, чтобы зрителю было приятно смотреть эту запись. - Меня зовут Мирон, - представляется Оксимирон. Он умышленно называет имя, а не псевдоним. Предугадывает, что соперник будет утверждать, что имени у него по определению быть не может. Кроме того, вряд ли кто-то на самом деле не знает, кто он такой. Не на его оппонента люди собрались смотреть сегодня, совсем нет. - Кто сегодня твой противник? - для симулированного голоса не может существовать понятия «удобнее», но его программа легче адаптируется к другому синтетику. - Одно очень назойливое человеческое существо, - Мирон на секунду демонстрирует зубы. Иногда он шутит на эту тему. Кожаные ублюдки, судный день — все это. От него, как от синтетика, ожидают подобного отношения к своему происхождению. - Почему ты согласился на баттл с ним? - программа движется от одного вопроса к другому, к сожалению, её возможностей недостаточно для поддержания шутки. А жаль. Мирон с удовольствием изобразил бы злой смех, разговаривая о будущем порабощении человечества. - Я даже не согласился на баттл, я его вызвал, - поправляет Оксимирон автоматически. Странно, что в программу не загрузили полную информацию. Явное организационное упущение. - Потому что он не только заявляет, что принципиально не баттлит с синтетиками. И более того, утверждает, что синтетикам не место в баттл рэпе, в рэпе и даже вообще в искусстве. Собственно, на этом он и собирает свою популярность. Многие пытаются построить свою карьеру вокруг таких идей. И мне интересно, насколько он может подтвердить свои слова делом. - Ты гораздо успешнее и известнее, зачем это нужно тебе? - интересуется программа, и Мирон выдает короткую паузу. Стоп. Красная зона. В выборе ответа надо быть максимально осторожным, чтобы не позволить никому ничего заподозрить. - Это интересно. Я начинал с баттл-рэпа, каждый новый противник позволял мне лучше адаптироваться, а так же являлся мерой оценки моего мастерства. Я собираюсь проверять себя и дальше, - он выдает ответ, который наибольшим образом должен соответствовать ожиданиям. - Каково это — защищать честь Версуса? Мы собираемся разъебать «Слово», - напоминает симулированный голос, и Мирон понимает, кто заложил в программу конкретно этот фрагмент. - «Слово» позволяет выступать у себя только людям, их нетерпимость делает их слабее. Мой соперник известен радикальными утверждениями относительно синтетиков, но я не слышал, чтобы кто-то из синтетиков утверждал, что людям пора проваливать из баттл-рэпа. Его давно пора поставить на место и я готов, - объявляет он. - Спасибо, удачи тебе, - запись отключается. Мирон огибает всё ещё висящую в воздухе камеру и быстрым шагом удаляется. Он удаляется в один из коридоров, а оттуда - в комнату отдыха. Тут камер нет. Из кармана он вытаскивает крохотную карту памяти и вертит её в пальцах. Ещё успеет, если начать загрузку и адаптацию прямо сейчас. Но это пиратка. Если его поймают с этой штукой, ему конец. Конечно, можно попросить своих покараулить, Ресторатор прикроет, если будет нужно, да и команда соперника не из тех, кто лезет во все углы. Но всё-таки не стоило притаскивать это сюда. Решать надо было раньше, когда генерировал текст. Или хотя бы в ночь накануне. А сейчас есть шанс, что из-за попыток адаптироваться текст просто разлетится, как карточный домик от попыток надстроить новый этаж. Нет, риск определенно того не стоит. Гнойный хорош, но не настолько, чтобы всерьёз из-за него волноваться. И потом — один проигрыш не будет значить ровным счётом ничего. Ведь так? Мирон поворачивается и смотрит на себя в зеркало. «Волноваться» надо исключить из своего словаря. По крайней мере, вне текстов. Он не может «волноваться», по крайней мере, не должен мочь. Это его Джокер, козырь в рукаве. Но очень опасный козырь, который однажды может обернуться для Оксимирона утилизацией. Впрочем, в это он уже почти не верит — за столько лет его тайну не разгадал никто, а значит, она будет существовать только тогда, когда ему это выгодно.