Военная история

Планета Гера, 2511 г. Лагерь для военнопленных был очень паршивым местом. И мрачным, даже несмотря на то, что что день был солнечным. От этого было только хуже — словно и небо смеялось над ними. — Эй, леди, — раздался сзади голос офицера Альянса. — Идите вперед, не задерживайте всех. — Я вам не леди, — устало огрызнулась Зои. Злость давно уже сменилась усталостью — ещё в тот момент, когда там, в долине, они вдруг поняли: никто не поможет. Ангелы с небес не спустятся, дьявол не предложит им победу в обмен на душу — уж больно товар некондиционный. Надеяться не на что. — Повежливее, леди. — Сам ты повежливее, приятель, — сержант, разумеется, не мог не вмешаться. — Если леди говорит, что она не леди — прояви к её мнению хоть какое-то уважение! Зои захотелось улыбнуться — наконец-то её сержант начал подавать хоть какие-то признаки жизни. Лучше бесполезное возмущение, чем мёртвый взгляд, не так ли? С другой стороны, они не знали, что ждало их впереди. Поводов для возмущения их ожидало хоть отбавляй. Например, расстрел в каком-нибудь совершенно не подходящем для этого месте. Как минимум с эстетической точки зрения. Зои было всё равно, а вот её сержант, учитывая его склонность к драматическим эффектам, явно был достоин большего, чем смерть в солнечный день, под синим небом, под пение птичек и чью-то приглушённую ругань. Впрочем, если бы их хотели убить, то, наверное, уже убили бы. Лагерь для военнопленных выглядел не слишком большим, и это не внушало оптимизма. Не больше сотни бараков, в каждый можно засунуть… ну, человек двадцать. Тридцать. Сорок, при условии того, что спать они будут друг на друге. Значит, максимум три-четыре тысячи человек. Всё, что осталось от их армии. Хотя, учитывая, что Пятьдесят Седьмой пехотный был вырезан полностью, вряд ли можно ожидать, что остальных постигнет другая, лучшая участь. Зои помотала головой, отгоняя дурные мысли. Не полностью — она, в конце концов, была жива. Её сержант был жив, хотя порой ребята в гробах выглядели куда как здоровее и радостнее. Смит мог быть жив: того же Бёрдиса убили у них на глазах, а вот Трейси мёртвым она не видела. Хоть его и перевели в артиллерию (видно, кто-то в командовании решил, что хороших стрелков надо разбавлять криворукими для соблюдения баланса сил во вселенной), однажды пехота — всегда пехота. Однажды Пятьдесят Седьмой — всегда Пятьдесят Седьмой, пока смерть под пулями в ожидании подмоги не разлучит нас за три секунды до того, как подмога не придёт. Шедший рядом сержант едва волочил ноги, глядя в землю, и Зои с трудом подавила в себе желание нахамить конвоирам — если те ответят, то Мэл точно не выдержит и влезет в перебранку. Он не упустит шанс влезть в перебранку даже на кладбище, даже если покойники будут ссориться из-за того, что кому-то на крест венок криво повесили. Только вот ссоры часто заканчиваются дракой, а драться, когда руки связаны, а у противника в руках винтовка, не самая лучшая идея. — Ну-ка, стоим. Пришли. В ряд построились! Один из конвоиров, тот, кто называл её «леди», чувствительно ткнул Зои дулом винтовки под лопатку — мол, пошевеливайся. Она послушно встала рядом с сержантом, стараясь держаться ближе, плечом к плечу — как обычно. Как бы то ни было, она была на своём месте. Там, в долине Серенити, тоже — и в итоге они живы. Несмотря ни на что. Больше всего ей хотелось услышать его голос. Что-то вроде: «Ну что, капрал, готова?». Или, может: «Мы слишком клёвые, так что Боженька нас не оставит». Да что угодно, лишь бы он, наконец, заговорил. Но Мэл Рейнольдс молчал, глядя себе под ноги, на пыль под сапогами, и бегущие по синему небу облака напрасно пытались привлечь его внимание. Сержант Рейнольдс на небо больше не смотрел. — Слушайте меня, все! Зои перевела взгляд на говорящего. Высокий, чернокожий мужчина в форме Альянса. Судя по нашивкам — полковник. Ну, полковник, что ты нам сейчас скажешь? — Вы храбро сражались, веруя в благородство своей цели. Вы искренне считали, что поступаете правильно, даже несмотря на то, что в результате преступных действий вашего командования погибло множество невинных людей, причём с обеих сторон. — Именно так, — не отводя взгляда от своих ботинок, внезапно буркнул Мэл. — Это наше командование ввело обязательным пунктом пайка яблоки со взрывчаткой. Зои едва удержалась от того, чтобы вскрикнуть от радости — её сержант всё-таки заговорил. — Ну-ка, рот захлопни, — угрожающе прошипел кто-то из конвоя, и Мэл в ответ лишь молча сплюнул на землю. — Но сейчас война практически окончена, — продолжил полковник. — Вы сдались в долине Серенити и подлежите суду за военные преступления. Час от часу не легче. Видимо, их решили расстрелять с помпой. Чтобы вся вселенная смотрела и осознавала — вступать в конфликт с Альянсом вредно для здоровья. Чревато переизбытком свинца в организме. Если, конечно, не умрёшь от скуки на судебном заседании, не дождавшись вынесения приговора. В любом случае, исход летальный. — Но правительство Альянса решило сделать скидку на то, что большинство из вас пало жертвой сепаратистской пропаганды. Несомненно, вашему руководству не составило труда убедить вас в том, что Шэдоу, Гера и Персефона смогут объединиться и создать собственное государство — и это при том, в каком упадке там находятся экономика, медицина, образование, в конце концов! Но настало время открыть глаза — вам нужна не иллюзия свободы, а реальность цивилизованного мира. Вы — всего лишь солдаты, введённые в заблуждение жертвы лживых политиков и недостатка достойного патриотического образования. Поэтому Альянс готов пойти на уступки и предоставить вам шанс жить дальше и стать, наконец, честными гражданами, делающими свой вклад в процветание государства. Двадцать часов назад дипломатический корпус Альянса вступил в переговоры с верховным командованием вооружённых сил сепаратистов, и, если генералитет примет наши условия, то в течении двух недель будет объявлена амнистия. Надеюсь, вы понимаете, насколько лояльно к вам относится наше правительство? Ответом ему был нестройный гул голосов, в котором можно было различить возгласы одобрения — что ж, среди них были те, кто хотел жить, и Зои не могла их за это винить. Она и сама была не особенно против подобной перспективы. Ей захотелось нащупать деревянный крест в заднем кармане, да вот только руки по-прежнему были крепко связаны за спиной. — На их месте, — глухо сказал сержант, — я бы не радовался раньше времени. Хрен его знает, какие там у них условия. — Надежда — это всегда лучше, чем ничего, сэр. Зои напряглась в ожидании очередного замечания от конвоиров, но те, похоже, слишком увлечённо слушали. — Ну уж не знаю. Я бы предпочёл надежду с лёгким привкусом возможности. — При всём уважении, сэр, думаю, что меню здесь куда более скудное. — Заткнётесь вы, или нет? Думаете, тут несчастных случаев не бывает? — резко оборвали их сзади. — Простите нас, сэр, — быстро ответила Зои. — Мы как раз обсуждали, какие из наших идеалов являются продуктом сепаратистской пропаганды, а какие сформировались под влиянием недостаточного патриотического образования. Они будут жить. О том, как именно, Зои собиралась подумать позже. *** Планета Персефона, 2506 г. Уоррен задерживался на работе. Такое с ним в последнее время случалось нередко — политическая обстановка накалялась, в воздухе витало недовольство, люди всё чаще в открытую обсуждали то, что настала пора перемен — а где же ещё говорить о политике, как ни в баре? Уоррен говорил, что выручка у них в последнее время выросла чуть ли не вдвое, и чаевых стало больше. Бар, где он работал, находился неподалёку от космопорта, где появлялось всё больше бравых ребят с Шэдоу — похоже, покупали оружие. Зои и сама замечала, что челноки оттуда уже занимают чуть ли не пятую часть слотов прибытия, но за анализ данных ей не платили, так что она предпочитала держать подобную информацию при себе. Даже если фермеры с Шэдоу и впрямь решили выступить против Альянса, вряд ли у них были хоть малейшие шансы на победу. Конечно, за деньги на Персефоне можно было купить всё, а деньги у романтиков от сохи были — недаром Шэдоу и Гера своим урожаем кормили практически две трети периферии. Да вот только что за выбор был на Персефоне? Да, местные барыги вовсю торговали оружием, взрывчаткой и даже угнанными кораблями, но это не шло ни в какое сравнение с военной мощью Альянса. Уоррен считал, что нужно поднакопить денег и уезжать с Персефоны — тем более что сепаратистские настроения в народе явно росли. Ходили слухи, что губернатор чуть ли не самолично налаживает поставки оружия, ибо симпатизирует фермерам, которых, судя по последним новостям, Альянс собирался обобрать до нитки. Оно и понятно — Персефона была практически столицей Периферии чуть ли не с момента терраформирования, и всегда выступала посредником между аграрными мирами и Центром. Если Альянс начнёт трясти Геру и Шэдоу напрямую, то дельцам Персефоны придётся несладко. Зои была не против уехать, но оценивала ситуацию трезво. Конечно, ей нравилось смотреть передачи о красотах Синона и Лондиниума, любоваться открытками с Осириса и Ариэля, да вот только кому там нужны бармен из портового паба и младший оператор-логистик центрального космопорта с дипломом транспортного колледжа Персефоны? Мелких рыбешек в огромном океане Центральных Планет хватало и без них. Да и космопорты там, по словам очевидцев, сильно отличались от того хаоса, в котором она привыкла работать. Уоррен говорил, что на Синоне даже барменов нет — чтобы налить местному гражданину бухла, нужно по меньшей мере закончить университет по специальности «сомелье». Небо за окном посерело — начинало светать. Если бы завтра ждала рабочая смена, Зои уже легла бы спать, но впререди был выходной, и поэтому она решила дождаться мужа. Коммуникатор на столе запищал, требуя внимания. Экран мерцал жёлтым — звонили из бара. Вероятно, какая-то компания гуляк чересчур засиделась. Уоррен редко звонил домой с работы, только если приходилось брать две смены подряд. — Привет, муж. — Зои, слушай меня внимательно. Тут заварушка, не знаю, когда и как закончится. Не волнуйся. Иди спать. Он говорил спокойно — настолько, что Зои стало страшно. — Мне вызвать полицию? — какая глупость, наверняка они уже вызвали. Иначе стал бы Уоррен звонить ей? — Всё хорошо, милая, просто спи. Я очень люблю тебя. На заднем плане раздавались голоса и что-то пугающе похожее на выстрелы. — Уоррен… Послышался щелчок — абонент отключил связь. Зои бросилась к дверям, стараясь не особенно задумываться о собственных действиях. Всю дорогу к бару (двадцать минут неспешного хода, два с половиной километра) она бежала. Бежала быстро, но оказалось, что способна ещё быстрее — когда увидела поднимающееся над зданием пламя и полицейское оцепление. Истошно вопила сирена. Вокруг уже собрались зеваки, и Зои пришлось расталкивать их, чтобы подобраться поближе. — Эй, милка, — взвился один из них, невысокий человек в шляпе-котелке. — Поаккуратнее никак, а? — Да пошёл ты! — зло бросила она в ответ. — Офицер! Что случилось, офицер? Стоявший неподалёку полицейский повернулся к ней. — Успокойтесь! Это штатная операция. — Чёрта с два я успокоюсь! Там мой муж! Пропустите меня! — она попыталась отодвинуть ограждение, но офицер перехватил её руку. — Вы не можете пройти. Его голос был пугающе, непоколебимо спокоен. Раздался оглушительный хлопок, и из окон на улицу хлынуло пламя. — Те, кто были внутри, что с ними? — Зои не узнала собственный голос. — Уоррен Аллейн. Он работает там барменом. Он не был пьян. Уоррен Аллейн, он жив? — Простите, — офицер крепче сжал её запястье. — Это правительственная операция, мы сами ничего не знаем. — Да хватит уже заливать, начальник, — вставил свои полкредита зевака в котелке. — Как альянсовские зашли, так и вышли, бросили гранаты — никто оттуда живым не вышел. Все видели. Вы уж извините, дамочка, но вам бы лучше… Зои уже не слушала — она сделала пару шагов назад и просто смотрела на огонь, не в силах пошевелиться. Она не знала, сколько времени прошло, может, минута, а может — час, но кто-то вдруг снова взял её за руку. Кажется, она слышала голоса — полиция интересовалась её адресом. Кажется, она даже ответила — но всё вокруг растворялось в толпе вольных и невольных зрителей, тонуло в дыме и плавилось в огне вместе с Уорреном, который успел ей позвонить, а вот уйти с работы пораньше не догадался. Только в собственной прихожей Зои поняла: Уоррен умер. Бога нет. Агент Альянса пришёл к ней на следующий день. Она не открывала ему дверь — просто физически не могла встать с кровати, но он всё равно оказался в квартире. Видимо, Альянс и впрямь был таким всемогущим, каким прикидывался. Он даже заварил чай. — Миссис Зои Аллейн, я полагаю? Вдова Уоррена Аллейна? Вдова. Прекрасное слово. Тактичное. Зои помотала головой в надежде на то, что всё это окажется сном. — Вы хотите сказать, что я ошибаюсь. Вы не Зои Аллейн? — Нет, я председатель профсоюза свободных компаньонок Синона. — Мне записать это для протокола? — Вы же сами знаете, кто я. Вы у меня дома, не так ли? Агент пожал плечами. Кажется, он даже представился, но Зои предпочла не запоминать. — Мне очень жаль, что ваш муж погиб, миссис Аллейн. Но ещё печальнее то, что это происшествие случилось во время операции по борьбе с терроризмом. — Происшествие? — Зои моргнула — уж не ослышалась ли она? — Вы называете смерть моего мужа… происшествием?! — Я называю её результатом операции по борьбе с терроризмом. Видите ли, миссис Аллейн, в баре, где работал покойный мистер Аллейн, собиралась весьма разношёрстная публика, в том числе и люди с Шэдоу и Геры. Вы знали об этом? Покойный. Покойный мистер Аллейн. Зои захотелось просто пойти и снова лечь в кровать. Агент понимающе улыбнулся, и внезапно Зои отчаянно захотелось выбить ему все его ровные белые зубы. — Разумеется. — И как же вы это объясните? С глаз как будто спала сонная пелена, сменившись чистой, раскалённой яростью. — Бар находится в пограничной зоне космопорта. Разумеется, там пьют люди с разных планет. Поэтому там и построили бар, а не церковь. — Я повторюсь — мне жаль, что вы потеряли мужа, миссис Аллейн. Но не стоит нервничать. Я всего лишь хочу узнать, какую роль он играл в террористическом движении. Согласитесь — когда террористы собираются в определённом месте, сложно не задуматься о том, что и персонал каким-то образом вовлечён в их деятельность. Вы знали что-то об этом, миссис Алл… Можно, я буду называть вас Зои? — Нет. — Что? Агент приподнял бровь, словно маска невозмутимости наконец дала трещину — ещё не показывая его истинное лицо, но наглядно демонстрируя: не всё то, чем кажется. — Вы не можете называть меня Зои. Мой муж не был террористом, даже если ими и были те, кто пил в его баре. У вас есть ещё вопросы? Ярость придавала ей сил, и, чёрт возьми, это было куда лучше, чем горький туман, окутывавший её до этого. Прости, Уоррен, но если ненавидеть легче, чем горевать, придётся ненавидеть. — Есть, Зои… то есть, простите, миссис Аллейн. Напомните мне — кто вы по профессии? — Младший оператор-логистик космического сообщения. Каким образом это связано с убийством моего мужа? Всего лишь на секунду агент нахмурился — ещё одна трещина на маске. — Вы употребили термин «убийство»? — Вы употребили термин «происшествие». — Давайте опустим терминологию. Вы работаете в центральном космическом порту Персефоны. Каковы ваши обязанности? — Вы прекрасно знаете — в свою смену я фиксирую прибытие и отбытие космических судов различных размеров и категорий, оцениваю транспортный поток в моём слоте и, исходя из полученных данных, управляю очередью на влёт и вылет через дежурный коридор. — Знаете, на Центральных Планетах этот процесс давно автоматизирован. — Я в курсе. Я училась в транспортном колледже Персефоны…. Сэр, — уже не скрывая злости, добавила Зои. — То есть, чисто теоретически… Вы обладаете информацией о том, какие суда прибывают на Персефону, а какие её покидают. — Только в моём слоте. — О да, миссис Аллейн. Только в вашем слоте. Скажите, — он сделал паузу, глядя ей прямо в глаза. — Не для протокола: вы можете пропускать суда через свой слот, не фиксируя данные? Исключительно… С технической точки зрения? — Для протокола или нет, я это отрицаю. Как с технической точки зрения, так и с какой-либо другой. Агент улыбнулся — почти что дружелюбно. У него была красивая улыбка. — Вы должны понять меня — учитывая обстоятельства гибели мистера Аллейна и подозрения в его адрес, я просто не могу не связаться с вашим начальством для проведения внутреннего расследования. На это время вы будете отстранены от работы до окончательного прояснения ситуации. Примите мои соболезнования, миссис Аллейн. Если вы вдруг поймёте, что нам с вами есть о чём поговорить — вот моя визитная карточка. Я кладу её на стол. — Вы забрали у меня мужа и работу. Мне не о чем с вами разговаривать. — Идёт расследование, миссис Аллейн. Если выяснится, что происшествие с вашим мужем было трагической случайностью, Альянс будет выплачивать вам пожизненную компенсацию. Тридцать кредитов в месяц — не так уж много, но если открыть накопительный счёт… Впрочем, это уже не моё дело. Звоните, если что-то вспомните. Удачи вам. И помните — за вами следят. Ещё бы. Дверь за агентом захлопнулась. Планета Шэдоу, 2506 г. Шэдоу была совсем не похожа на Персефону: бетонное поле посреди прерий вместо оживлённого гражданского космопорта, пара операторов на смену взамен полусотни и множество вооружённых судов — куда больше, чем на Персефоне. Сам порт располагался за городской чертой — если, конечно, административный центр планеты можно было назвать городом. Уоррен говорил, что на Шэдоу вообще нет ничего, кроме ферм и ранчо — и, похоже, был прав. Поля начинались прямо за рядами кораблей и простирались вплоть до горизонта. При воспоминании о Уоррене в груди заныло, и Зои уже привычно представила себе красивую улыбку агента Альянса. Злость приглушила боль — скорее всего ненадолго, но это было лучше, чем ничего. Она прилетела на небольшом грузовике, покидавшем Персефону ночью, отдав капитану чуть ли не половину их с Уорреном сбережений. Капитан запретил спрашивать о грузе, и Зои послушно не задала ни единого вопроса, хотя и дураку было ясно, что в ящиках с надписью «Опасно!» вряд ли везли сахарную вату. Небо над Шэдоу было тяжёлым, свинцово-серым, но лучи солнца всё равно каким-то удивительным образом пробивались сквозь тучи, подсвечивая бескрайние просторы колосящейся пшеницы. Серый и сияющий золотой — цвета Шэдоу очаровывали Зои, даже несмотря на то, что будущее представлялось ей крайне туманным. Серый и золотой, а ещё — коричневый, потому что космопорт (вернее, космодром) прямо-таки кишел солдатами в коричневых плащах. Стоило Зои сойти с трапа, как один из них тут же подошёл к ней, широко улыбаясь. За спиной у него виднелась винтовка — похоже, результат регулярного транспортного сообщения с Персефоной. — Доброго вам дня, леди! Вы к нам с Персефоны пожаловали? Кэп отправил в штаб сообщение, что у него на борту пассажир, да вот только у нас тут сейчас не то что бы туристический сезон. Так что если вы решили насладиться красотами Шэдоу, рекомендую отвезти купальник и крем для загара домой, а уж набор открыток я вам притащу. — Меня зовут Зои Аллейн. И я не туристка. — Да неужели? И что же вас привело сюда? У нас тут, знаете ли, немножко война. Зои демонстративно оглянулась. — Да неужели? — Именно так. Просто пока это не слишком заметно. — Я хочу записаться в добровольцы. Похоже, она застала солдата врасплох — он затих. К сожалению, ненадолго. — Вы, должно быть, шутите. Знаете что, я бы на вашем месте… — Мне плевать, что бы вы сделали на моём месте. Я хочу записаться в добровольцы. Вас что-то не устраивает? — Леди, да вы себя в зеркале-то видели? Выглядите, как оператор на аэродроме. Ну, из этих, с пучком, которые говорят: «Свободный коридор». Или как там ещё… «Три часа подождали и ещё подождёте, вас много, а я одна». Зои машинально подняла руку и коснулась своих собранных в строгий пучок волос. — Я рассмотрю ваш совет по поводу причёски. А теперь скажите, где я могу найти кого-то, кто отвечает за вербовку? Солдат пожал плечами и сплюнул прямо на бетон. Первая капля дождя упала рядом. За вербовку на Шэдоу отвечал полковник Орбрин — здоровяк с самыми большими усами, которые Зои приходилось видеть. Казалось, эти усы жили собственной, непостижимой жизнью, сохраняя хладнокровие даже тогда, когда полковник злился — например, сейчас. — Позволь мне уточнить ещё раз, красотка — ты чуть ли не тайком прилетела с Персефоны, чтобы надеть коричневый плащ и стрелять по альянсам? Как тебя вообще к кораблю подпустили? — У меня есть связи на космодроме. — Сэр! — Что? — Когда говоришь со старшим по званию, то добавляешь «сэр». — То есть вы всё-таки берёте меня, сэр? Полковник одарил её ещё одним суровым взглядом — словно Зои должна была ему денег, да ещё и с процентами. — У нас добровольческая армия, красотка. Хочешь играть в войну — играй, но когда станет горячо — не обожгись. Стрелять умеешь? — Немного. То есть, немного, сэр. Орбрин нахмурился. — Это война. На войне нельзя уметь «немного» стрелять, как нельзя «немного» думать. А те, кто думают иначе, долго не живут. Ладно, возьму тебя к себе. Надо только найти подходящую амуницию… Хотя этим пусть занимается соответствующее ведомство. — К себе — это куда именно? Сэр. — Пятьдесят седьмой пехотный. «Шары и штыки». У тебя, правда, ни того, ни другого… Орбрин ухмыльнулся — кажется, она начинала ему нравиться. Уоррен порой говорил, что мужчины любят уверенных в себе женщин. Правда, по солдату в порту это было не слишком заметно. — Придётся отращивать, сэр. Кажется, с ответом Зои угадала. — Прекрасно. Получаешь амуницию — и марш в казармы. Дальше тебя проводит капрал. Поняла меня? — Так точно, сэр. — Рейнольдс, заходи! Зои оглянулась и обомлела — перед ней стоял солдат с аэродрома и хмурился так, как небу Шэдоу и не снилось. — Капрал Рейнольдс, это рядовая Аллейн. Проводи в казармы. Капрал Рейнольдс страдальчески вздохнул. Планета Шэдоу, 2506 г., три месяца спустя Зои стреляла каждый день — по мишеням. Война держала их за горло, но пальцы пока милостиво не сжимала, давая время вдохнуть, выдохнуть и оставить зияющую дыру в нарисованных сердцах нарисованных людей. У Зои это выходило неплохо — капрал Рейнольдс, вечно зубоскалящий хам с космодрома, не раз говорил, что у неё отличный глазомер. И добавлял, что ей стоило бы вышивать, дабы талант не пропадал впустую. Ещё они бегали бесконечными кругами, выслушивали лекции о стратегии боя, которые бывшие фермеры, ставшие вояками чуть раньше, читали бывшим фермерам, ставшим солдатами чуть позже. Тренировали приёмы рукопашного боя — и тут свой недостаток веса Зои компенсировала целеустремлённостью. Она почти не чувствовала боли, и по вечерам, смазывая синяки липкой мазью, пыталась думать об Уоррене. Вместо этого на ум приходили какие-то скучные, повседневные вещи. Алгоритм сбора винтовки. Классификация боевых судов Альянса. Основы баллистики. Движение для сражения, маневренный бег, поднятие боеприпасов. Ближе к осени солдаты выехали на поля, чтобы помочь фермерам собрать урожай — и Зои поразило то, как радостно их приветствовали. Ну и то, что маневренный бег и поднятие боеприпасов выматывали меньше, чем день, проведенный за выкапыванием картошки. Возможно, этим и объяснялась отличная физическая форма большинства новобранцев с Шэдоу — и их полная беспомощность во всём, что касалось любых тестов, проверяющих владение тактикой боя. Бравые ребята, всю жизнь отважно воевавшие с картофелем и отбивавшие территорию в кровавых боях с кукурузой, явно собирались продолжать в том же духе, не особенно задумываясь об адекватности планирования наступления и обороны. Это пугало бы Зои — разумеется, в том случае, если бы она несла за боевые действия личную ответственность. Пока что ей было всё равно. Несмотря на попытки Орбрина наладить дисциплину, казармы находились в состоянии перманентного хаоса. Тут и там Зои натыкалась на чьих-то родственников, приносивших деткам покушать, детей, которые просто хотели поглазеть на солдат и настоящие пушки, женщин, приходящих с весьма однозначными намерениями, далёкими от стандартной боевой подготовки. Единственным городом, который Зои посетила на Шэдоу, был Скотт, гордо носивший звание столицы. Жители планеты называли его просто Городом, хотя, пожалуй, «деревня» была бы лучшим определением — население Города составляло порядка десяти тысяч человек. Примерно столько же проживало в районе, где они с Уорреном снимали свою крошечную квартиру. Впрочем, это не мешало Скотту быть самым крупным населённым пунктом на этой планете ферм и ранчо, а также гордиться своими скромными достопримечательностями: губернаторской резиденцией, памятником некоему Р.Ф. Скотту, в честь которого предположительно и был назван Город, и музеем истории Шэдоу, больше походящим на сельскохозяйственную выставку — хотя, в представлении Зои, подобным мероприятиями обычно выделяли большую площадь. Жители планеты гордились своей столицей. Многие даже приезжали сюда, чтобы помочь солдатам подготовить город к обороне. Подвалы превращались в бомбоубежища, в губернаторской резиденции открылся склад продовольствия и военный госпиталь Зои лично присутствовала при введении в эксплуатацию зенитных установок — их было всего три, но три — это же лучше, чем ничего? В один прекрасный день губернатор решил эвакуировать детей — к счастью, в Скотте вряд ли нашлась бы хоть одна семья, чья родня не работала бы на каком-нибудь ранчо. Зои сопровождала грузовики с детьми, и маленькая рыжая девочка подарила ей потрёпанного мишку, рыжего, как она сама. — Возьмите! С ним лучше спится! — Спасибо, — ответила Зои. Кто-то из идущих рядом солдат закатил глаза, другой громко поинтересовался, где же его медведь, но ей было всё равно. Рыжий мишка поселился у неё в рюкзаке, но даже ему было не под силу потушить пламя, снившееся Зои каждую ночь. Но в этом не было ничего страшного — она и не думала возлагать на игрушечного медведя какие бы то ни было надежды. Лето сменилось осенью, людей прибывало всё больше, но одно было неизменным — капрал Заноза-в-Заднице Рейнольдс катастрофически не желал оставлять её в покое. — Как твои нормативы, рядовая Аллейн? — Сдаю, сэр. На этом разговор можно было бы и закончить, но тогда капралу пришлось бы поступиться своим неофициальным титулом самой раздражающей занозы в заднице в этом секторе, а это точно поколебало бы основы мироздания. — Маневры за две минуты? Хотя у вас, дамочек, вроде бы какие-то свои нормы? Лишняя минута, чтобы бегали грациознее? — Моя норма- проход пересечённой местности за три минуты, сэр. — А по кройке и шитью? Зои очень хотелось продемонстрировать свои результаты по ударам в пах, но она привычно сдерживалась. — У вас какие-то проблемы, сэр? — Женщине не место на поле боя. Если бы боженька хотел, чтобы мы все делали одно и то же, он бы сразу налепил из глины целый полк боевых Адамов с аллергией на яблоки. Капрал был чрезвычайно религиозен, но проявлял свои взгляды крайне оригинально. Иногда Зои всерьёз начинала подозревать, что на Шэдоу выпускали какую-то альтернативную Библию для альтернативных читателей. Ну или просто показывали диафильмы по мотивам. Для совсем альтернативных — без субтитров, оставляя место для богатой фантазии. — Со всем возможным уважением, сэр… Если бы Бог не хотел, чтобы женщины воевали, он бы просто не позволял людям устраивать войны. — Видишь, Мэл, Зои, в отличие от тебя, не просиживала штаны в воскресной школе, а вот отбрить может так, что мама не горюй. — Заткнись, Трейси, — фыркнул капрал. — Ты-то сам хоть в какую-нибудь школу ходил? В душе Зои порадовалась тому, что внимание капрала переключилось. Трейси Смит пришёл в Пятьдесят Седьмой пехотный совсем недавно, и отличался на редкость наплевательским отношением к субординации. К примеру, капрала он запросто звал по имени, и тому ещё повезло — Орбрина Смит величал не иначе как Полковником Моржом, разумеется, исключительно тогда, когда полковник Морж этого не слышал. — У нас на Сент-Олбансе со школами туго — пока дойдёшь, яйца отморозишь, — беззлобно парировал Трейси. Иногда Зои казалось, что его способность игнорировать шуточки капрала была следствием начисто отмороженных ушей. — Слушай, Трейси, — неожиданно для себя самой спросила она. — А почему Сент-Олбанс вообще решил вступить в союз Независимых Миров? Из Шэдоу и Геры вытрясают все ресурсы, как и из остальных аграрников, но… Сент-Олбанс? Трейси захлопал глазами. — Наша леди сдала нормативы по этикету ещё на Персефоне, но она пытается спросить, на кой хрен Сент-Олбанс бычит на Альянс, если с вас всё равно взять нечего, кроме льда? — галантно пришёл на помощь капрал. — Я не совсем это имела в виду, сэр. — Да ну вас, — Трейси махнул рукой. — Во-первых, кроме льда у нас есть лёд, а для любителей разнообразия полно льда. Во-вторых… Ну, знаешь, я всю жизнь провёл по пояс в снегу… А тут какой-никакой повод отогреть задницу на солнышке, да и кормят на Шэдоу получше, чем дома — по крайней мере, я теперь в курсе, что на рыбалку не всегда нужно тащить ледоруб. И жалованье не ахти конечно, но на Сент-Олбансе за такие деньги знаете, что купить можно? — И что же? — удивительно, но улыбка с лица капрала куда-то подевалась. — Полагаю, лёд, сэр. Этот и вот ещё немного того. Сэр. Зои сказала это ещё до того, как успела подумать — и о том, чтобы не задеть чувства Трейси, и о том, что капралу её юмор вряд ли придётся по душе. Тот и впрямь на секунду замолчал, глядя так, словно видел впервые — а затем вдруг фыркнул. — Этой леди палец в рот не клади, откусит и проглотит, да, Трейси? Вот до чего боженьку довело увлечение хирургическими операциями по извлечению костей. Зои приподняла бровь — Уоррен что-то говорил и про то, что уверенной надо оставаться всегда, даже когда не понимаешь, что за хрень происходит. — Но вообще-то, — продолжил капрал, — умирать за жалованье… Ты что, серьёзно прилетел сюда с Сент-Олбанса, чтобы умереть за деньги? За то, чтобы задницу погреть? Какой-то фиговый такой повод, не находишь? — Не хуже других, — Трейси пожал плечами. — Тем более, я пока не планирую помирать. Может, мы и в бой-то не пойдём, кто знает? Вдруг получится договориться с Центральными Планетами? Помашем штыками и поедем по домам. — Ты видел когда-нибудь агентов Альянса? — Зои не понимала, кто тянул её за язык. Видно, что-то было не так с погодой. — Ну, на видео. — Они считают, что всегда правы. Что могут делать, что заблагорассудится, а мы должны молчать, кивать и соглашаться просто потому, что у них есть сила, а у нас — ничего. Всё, что мы можем — это самим стать силой, той силой, которая их удержит. Не за жалование, не за еду — за то, чтобы во Вселенной не было тех, кто считает: если у тебя есть флот, можно идти и брать, что хочешь, да ещё и выставлять виноватыми тех, кто даёт недостаточно, — Зои замолчала, переводя дух. Она напомнила себе, что надо злиться, да только злость куда-то исчезла вместе со сказанными словами, оставив только пустоту. Раздался звон — сигнал к обеду. Почему-то, несмотря на наличие громкой связи, дежурные по кухне упрямо звонили в колокол, который кто-то когда-то откуда-то притащил в казармы и повесил возле столовой. — В тебе что-то есть, — сказал капрал Рейнольдс, глядя прямо на Зои. — Пятьдесят шесть килограммов мяса, крови и костей, сэр. — Маловато. — На первое время хватит. — Эй, капрал, Зои, есть-то идём? — в чём Трейси нельзя было отказать, так это в умении разрядить атмосферу. И они пошли есть. Планета Шэдоу, 2507 г. Альянс пришёл на Шэдоу весной — вернее, упал вместе с первыми бомбами. Официально это можно было считать проявлением агрессии со стороны неприятеля — несмотря на то, что власти Шэдоу уже даже не пытались скрыть факт появления военных баз и мобилизации населения, первый удар нанесли Центральные Планеты. По крайней мере, так говорилось в радиопередачах, которые Зои слушала краем уха. Губернатор Персефоны принял сторону Независимых и всё ещё вёл переговоры с силами Альянса. Более того, оказалось, что на верфях Персефоны, под самым носом у властей, строились военные корабли, которые стали основой нового Независимого флота. Что ж, это определённо не могло не радовать — честно говоря, Зои думала, что весь флот сепаратистов состоит из развалюх, помнящих ещё колонизацию Периферии. Её сослуживцы выражали свой восторг ещё более бурно — к Шарам даже заскочил Монти, здоровый весельчак из Двадцать Второго пехотного, и на радостях оставил бойцам чуть ли не десять литров самогона. — Видите, — радостно восклицал капрал. — У нас уже есть корабли. А всё почему? Потому что мы правы! Логики в его высказываниях не было ровным счётом никакой — у Альянса тоже были корабли, и минимальных познаний в арифметике хватило бы на то, чтобы понять — если правота измеряется числом кораблей, то прав именно Альянс. А поминаемый капралом к месту и ни к месту боженька по этому показателю точно отставал, так что вряд ли мог чем-нибудь помочь. Но капрал радовался как ребёнок, а вместе с ним радовались Орбрин, Трейси, Бёрдис, Монти… Зои была не против, но знала: хорошим это не кончится. И, разумеется, она оказалась права: первая же высадка десанта Альянса на Шэдоу доказала это сполна. Гул сирены раздался в два часа ночи — радары засекли боевой крейсер над Скоттом. Штатное расписание к тому времени было вызубрено наизусть, и Зои начала действовать автоматически, по методичке: штаны, ботинки, амуниция. Страшно не было, чувств вообще словно не осталось — только инструктаж снова и снова звучал в голове. Винтовка, штык-нож, паёк, патроны, респиратор на случай химической атаки. Всё просто. — Что, началось? — Бёрдис коснулся плеча Зои. Его голос дрожал, и Зои невольно поморщилась. Временами она вообще не понимала, что привело Бёрдиса в ряды действующей армии. Особенно учитывая то, что с побудки прошло не меньше трёх минут, а он ещё даже ботинки не зашнуровал. — Да. — Эй, кто там киснет! Ты, Бёрдис? От бодрого голоса капрала Зои поморщилась. Глаза у него горели так, словно впереди было не сражение, а попойка в борделе, причём за чужой счёт. — Никак нет, сэр. — Отлично! А теперь берём рюкзаки, и что делаем? Ответом ему было молчание. — Ну давайте, быстро, нас заждались! Боже, ребята, что с вашими лицами? Мы наконец-то идём в бой, а вы как на похороны собрались. Нет, подумала Зои. Всего лишь на мероприятие, которое обычно происходит непосредственно до этих самых похорон. — Так что мы делаем? — Покидаем казармы и встаём в строй, сэр! — капрал Рейнольдс определённо странно влиял на неё — большую часть времени его хотелось пнуть посильнее, но иногда он вызывал сочувствие. Хотя последнее случалось крайне редко. — Молодец, рядовой Аллейн! А потом? — Надираем альянсам задницы, сэр! — крикнул Трейси. Остальные поддержали его одобрительными выкриками. — Правильно! А то я на секунду подумал, что свои яйца Аллейн не отрастила, а у вас отрезала и носит, как трофей! А теперь марш на выход! Или вы ждёте особого приглашения! Давайте, грёбаные герои, нас ждут великие дела! И пара грузовиков на плацу бонусом! В ответ зазвучали одобрительные возгласы. В глубине души Зои и сама не могла не признать то, что Рейнольдс был хорош. Возможно, ему стоило идти в политику — такой каждого заставить поверить в себя и почувствовать себя грёбаным героем. Что, в общем-то, не отменяло тот факт, что, даже будучи грёбаными героями, они не переставали быть пушечным мясом. На улице было тепло, дул лёгкий ветерок, а в небе над Скоттом один за другим вспыхивали огни — похоже, заварушка уже началась. Громкоговоритель снаружи вещал голосом Орбрина, Полковника-Моржа: — Два часа назад крейсер Альянса вошёл в атмосферу Шэдоу. Ребята, расквартированные в Скотте, держат оборону на зенитках и не подпускают его близко, но, судя по полученной информации, альянсы уже сбрасывают десант в десяти километрах к югу от города. — Наши зенитки бьют на десять километров? — шёпотом спросил Бёрдис. — Если бы, — вздохнул капрал Рейнольдс. — На три максимум. Видимо, перестраховываются. А теперь давайте послушаем, а? — Поддержка с воздуха скоро прибудет, а пока наша задача — не дать неприятелю войти в город. Дежурная бригада просит подмогу, так что Пятьдесят Седьмой — по грузовикам. Капралы назначаются ответственными за экипаж грузовиков. Приказ ясен? Яснее не бывает. Разумеется, Зои оказалась в одном грузовике с Рейнольдсом — это можно было бы списать на невезение, но она всерьёз подозревала, что дело было в оригинальном чувстве юмора Орбрина — если, конечно, понятие «чувство юмора» применимо к человеку, спрыскивающему лаком собственные усы. — Мэл, — Трейси поёжился. — Там будет мясо, да? — Тебе за обедом не хватило? Соберись, рядовой, хватит сидеть с кислой миной! Если уж ребята в Скотте отогнали крейсер тремя зенитками, то не так уж и страшны эти альянсы, верно? Грузовик в очередной раз подскочил на ухабе. Дороги на Шэдоу явно были рассчитаны скорее на лошадей, чем на автомобили, а уж об асфальте тут точно никто ничего не слышал. — Меня больше интересует, откуда у нас зенитные установки, — не выдержала Зои. Этот вопрос давно её волновал. На верфях Персефоны собирали многое, но зенитки не выглядели контрабандными самоделками. — Не на грядках Шэдоу же их выращивают? — Спросишь у Моржа, когда вернёмся. Но на твоём месте, Аллейн, я бы не стал недооценивать грядки Шэдоу. У нас на ранчо что только не вырастало. — Сэр, — вяло сказал Бёрдис. — что если меня ранят, сэр? Что, если я не смогу идти? — Не сможешь идти — ползи. Не сможешь ползти — найди того, кто тебя потащит. Запомнил алгоритм? Бёрдис кивнул. Зои привычно трижды повторила инструктаж про себя прежде, чем осознала — пустая бравада Рейнольдса ей не поможет. Уоррен говорил всегда делить услышанное пополам. Не можешь идти, не можешь ползти. Ползи, найди того, кто… Зои встряхнула головой. В конце концов, она прилетела на Шэдоу не для того, чтобы выживать. А если уж готовиться к смерти, то чем эта ночь хуже всех остальных? Заскрипели тормоза. Похоже, они приехали. — Выходим! — крикнул шофёр. — Мне ещё везти ребят во вторую ходку! — Мы тормозить не будем! — Рейнольдс выпрыгнул из кузова, ударив винтовкой по борту. Зои последовала за ним. Скотт выглядел пустым и безлюдным. По инструкции свет в городе был отключён, люди сидели в своих домах, но темно не было. — Что это за хрень с облаками? — Трейси словно прочитал её мысли. — С какого фига они светятся? — Это бортовые огни. Похоже, у нас гости. Будто в ответ на её слова справа раздался грохот, а за ним последовала вспышка — похоже, зенитка стояла совсем близко. — Вы из Пятьдесят Седьмого? Кто здесь главный? К ним подбежал невысокий человек в каске. Коричневый плащ сидел на нём нелепо, словно сегодня тот надел его впервые за долгое время. Или просто впервые. — Я главный, — Рейнольдс сделал шаг ему навстречу. — Что тут у вас? — Альянсы десантировались. Было объявление по радио, что мирных жителей не будут трогать, но это же альянсы… Идут с юга, их там пара тысяч, не меньше! Отправляйтесь к окопам, там уже много наших. — Так точно! — капрал отдал честь, и остальные, включая Зои, последовали его примеру. Местонахождение окопов они знали прекрасно, учитывая, что сами их и копали — как раз за пару дней до эвакуации детей. Зои искренне надеялась, что, даже если город возьмут, где-то там, на ранчо, рыжая девочка останется жива и невредима, тем более что мирных жителей альянсы обещали не трогать. С другой стороны, Уоррен тоже не был повстанцем, по крайней мере, при жизни. В окопах было сыро: в плодородную почву Шэдоу хорошо ложились семена, а вот для живых людей она не слишком подходила. Ничего, подумала Зои, скоро здесь будет много трупов. Отличное удобрение. Капрал высунулся из окопа, глядя в бинокль. — Противник на горизонте. Километрах в пяти. Как будто в ответ раздалась автоматная очередь, и он тут же пригнулся. Смысла в этом особого не было, пока что альянсы вряд ли бы смогли их достать – разве что из очень хорошей снайперки. Хотя нет, с пяти километров даже снайперка не поможет. Это внушало надежду, особенно если не вспоминать о том, как быстро хорошо подготовленный солдат проходит эти пять километров. Час. Прицельная дальность автомата – километр, но они в окопе. Значит, под очередь можно попасть только если высунуться. С гранатами всё хуже – но рабочая дистанция наступательной гранаты равна двадцати-тридцати метрам. Значит, нужно будет просто не подпускать альянсов близко. Карабины Независимых стреляют по одиночной цели с пятисот метров, по групповой – с шестисот. Итого – пятьдесят минут тишины, а потом надо будет просто стрелять и не попадать при этом под пули. Зои с детства любила математику. Подсчёты всегда её успокаивали, придавали миру иллюзию стабильности. Когда-то они с Уорреном вместе водили его маленькую племянницу в парк аттракционов. Там было множество игр и ещё больше сахарной ваты, но одно детское развлечение запомнилось Зои надолго – что-то вроде стола с дырками, из которых выскакивали игрушечные мыши. Сара, племянница Уоррена, била по ним резиновым молотком и визжала от восторга, но некоторые выскакивали, когда она не смотрела, и снова исчезали в недрах адской машины до того, как на них обрушивался молоток. В отличие от математики, дети вызывали у Зои раздражение, так что она даже не попыталась рассказать Саре о том, что мыши вылезали из дыр не случайно, а согласно легко прослеживаемому алгоритму. Вот оно что, подумала Зои. Я должна быть чертовски ловкой и везучей игрушечной мышью, и ни одна пятилетняя девочка в форме с лиловым брюхом не доберётся до меня. — Идут? — спросил Бёрдис. — Идут, родные! — бодро ответил капрал. Похоже, для него происходящее по-прежнему оставалось весёлой игрой. Сорок пять минут. Сорок пять минут, и капрал Рейнольдс поймёт, кто здесь держит молоток, а кто всего лишь игрушечная мышь. Сзади снова донеслись залпы зениток. Раз, два – одна установка. Три, четыре — вторая. Пять, шесть — третья. Пятна за облаками начали мельтешить. Судя по их очертаниям, над Скоттом парили маленькие суда. Огни крейсера мерцали гораздо дальше — судя по всему, десант спустился на шаттлах. Сколько шаттлов у боевого крейсера? Сколько человек помещается в одном шаттле? Дьявольщина, им же точно читали лекцию по военным кораблям, только Зои ни черта не помнила. Может, она её прогуляла? Может, именно в тот день они водили Сару в парк? Тот парень в каске что-то говорил про пару тысяч. Знал точно или предполагал? — О чём задумалась, рядовой Аллейн? — О том, что для потенциального покойника у вас на редкость хорошее настроение. Сэр. — Зои, прекрати нагнетать, — прошипел Трейси. — И без тебя тошно. — В кои-то веки я согласен с Трейси. Когда вернёмся на базу… — Огонь! — раздалось с другого конца окопа, и они все вскочили, подняв винтовки. Ночь взорвалась выстрелами. — Какого хрена! Они же чёрт-те где ещё! — заорал Рейнольдс. Мысленно Зои с ним согласилась. По её расчётам у них было ещё как минимум полчаса. — Команда была «огонь», капрал! — огрызнулся кто-то в ответ. — Или вы собираетесь оспаривать приказы вышестоящих лиц? — Вышестоящих задниц! У нас что, бесконечные патроны? — Сержант сказал — «огонь»! Рассуждать будешь, когда станешь сержантом! — Скорее Зои станет капралом, — пробурчал Трейси. — Прости, Зои. Без обид. — Да уж какие тут обиды… Капрал, что вы делаете? Рейнольдс снова встал, глядя в бинокль. — Они побежали. Быстро бегут, мать их через колено. Готовьтесь, сейчас будет жарко! Винтовки подняли! Оборонительные гранаты держим рядом, ясно? — При всём уважении, сэр, вы пока что не лейтенант. Даже не сержант, — Зои не смогла удержаться от шпильки, но всё же потянулась за гранатой. Ей хотелось злиться, хотя бы на капрала, но она была спокойна. — Чёрт возьми, Аллейн, что у тебя с лицом? На тебя смотреть страшно! «А самое страшное видели — лицо моё, когда я абсолютно спокоен?» Зои слышала эти строчки ещё в школе, но никогда не понимала их смысла, до сегодняшнего дня. Ещё одно пятно в небе судорожно дёрнулось навстречу залпам. Раз, два, три, четыре, пять, шесть. Пятнадцать минут. Пора. Со стороны альянсов раздалась очередь. — А вот и наши бегуны, — ухмыльнулся капрал и, приподнявшись, выстрелил. Ответный выстрел не заставил себя ждать. — Огонь! И мыши радостно бросились навстречу молотку, нажимая на курки своих карабинов. Альянсы были совсем рядом. Серые, в ярких лиловых бронежилетах. Значит, целиться надо в голову. Зои выдохнула и нажала на курок — один из нападающих рухнул наземь. Остальные как будто и не заметили этого. Ещё бы, для них один боец — капля в море. — Подбили! — радостно завопил Трейси. — Падают! Падают! Зои изо всех сил дёрнула его за локоть — как раз вовремя, потому что следующая очередь прошла прямо над его головой. — Тише, Смит! — осадила его она. — Иначе будешь следующим. — Брось, Зои! А то они не знают, где мы сидим! — Граната! Врассыпную! От звука взрыва у Зои заложило уши. — Маккормик! Они убили Маккормика! — Стреляют! Пригнитесь! — Они идут! — Огооооонь! Усилием воли Зои заставила себя сосредоточиться, отрешиться от воплей и прочих звуков. Похоже, в нескольких метрах от неё кого-то вырвало. Она вскочила и выстрелила. Ещё один альянс упал на землю, те, кто стоял рядом с ним, бросились врассыпную. Зои упала на дно окопа, но выстрелов не последовало. Тишина была почти пугающей. За спиной снова зазвучали зенитки. Раз, два. Три, четыре. Пять, шесть. — Почему так тихо? — крикнул Бёрдис. — Эти твари что-то замышляют, — мрачно ответил капрал. Зои взглянула на него и закусила губу. На лице у Рейнольдса подсыхала чья-то кровь: похоже, граната взорвалась ближе, чем ей поначалу показалось. — Они слишком далеко. Или нет. Надо посмотреть. — Только не делайте глупостей, сэ… — Зои не успела закончить. Рейнольдс резко поднялся и тут же нырнул обратно, за секунду до одинокого выстрела. Похоже, альянсам его выходка понравилась ещё меньше, чем ей. — Они, похоже, подползают с гранатами. Придётся ответить им тем же. В доказательство его слов раздался очередной взрыв и крики, на этот раз слева. Зои стиснула зубы. — Дай мне оборонительную! — рявкнул капрал. — Они ползут, понимаешь! Не хотят лезть под пули! Трейси молча передал ему гранату. — Вы помните, сэр, что она взорвётся через пять секунд после того, как вы выдернете чеку? — Конечно нет, Аллейн! Я же гранату впервые в жизни вижу! Капрал взмахнул рукой, и Зои зажала уши ладонями, но всё равно услышала взрыв. И крики. Странно, подумала она. Они кричат так же, как и мы. Вообще никакой разницы. — Я попробую вылезти, — Рейнольдс покрепче сжал винтовку. — Уж больно тихо сидим. — Это вам просто уши заложило, сэр. — Аллейн, я ценю твоё чувство юмора. Прикроешь? — Сэр, вы что, серьёзно собрались вылезти из окопа и пойти в лобовую атаку? Вы же понимаете, что они вас в упор расстреляют? — А я быстренько. Ещё вопросы есть? — Есть! — терпению Зои пришёл конец. — Вы идиот, сэр? — Нет, Аллейн. Я мечтатель! И он выскочил из окопа. Если основной целью капрала было нарушить гнетущую тишину, то он её достиг: увидев лёгкую мишень, альянсы начали стрелять с такой интенсивностью, словно исход сражения зависел от того, получится ли им проделать в Рейнольдсе рекордное количество дырок. Какая ирония — она была не против умереть, но всё-таки хотелось погибнуть героически, а не защищая самого самоуверенного болвана их тех, что ей довелось встречать. Зои поднялась на ноги и открыла огонь. — Назад! Рейнольдс зайцем метнулся к траншее и рухнул вниз, сбивая её с ног. — Вы целы, сэр? — Почти. На плече у него расцветало кровавое пятно, рукав был порван, но, похоже, пуля прошла по касательной. Капрал действительно был идиотом, но идиотом на редкость везучим. — Что это было, сэр? Попытка самоубийства? — Хотел оглядеться. Их там не так много осталось, человек пятьсот. — Пятьсот? Странно, наших в окопе куда больше. — Мы что, и вправду столько положили? — недоверчиво спросил Бёрдис. — Кто-нибудь считал выстрелы, сэр? — Да-да, сейчас спрошу нашего бухгалтера, сходится ли у неё смета, — Рейнольдс поморщился. — Хотя я тебе и без сметы отвечу, не могли мы столько положить… — Огооонь! Зои уже автоматически приподнялась и пальнула вдаль, даже не прицеливаясь. — Гранааааты! Снова пальнули зенитки. Раз, два, три, четыре. — Какого хрена? — капрал аж подскочил и снова прильнул к земле. — Вы это слышали? — Что именно, сэр? — Зенитные установки! Сколько было залпов? — Четыре, сэр, — Зои старалась говорить тише. Вдруг хоть это его успокоит. — Именно, четыре! И всё же какого хрена? Зои моргнула. — Шесть. Раньше было шесть. — Вот именно. Три установки. Шесть залпов. А было четыре. Почему? Ответ был неприятен, но от этого не менее очевиден. — Ну, что вы все молчите? Языки проглотили? — Мэл, — протянул Трейси. — У нас тут вроде не телевикторина «Самый умный». — Это уж точно. — Он хочет сказать, — вмешалась Зои, — что одну зенитку уже взяли. Это значит, что альянсы где-то прорвались. Поэтому их стало меньше. — Но они всё равно здесь! — Разумеется, — капрал стёр пот с лица. — Те, кто прошли, не хотят, чтобы об этом знали. — Надо сообщить об этом командованию. Даём сигнал радисту? — Если вы, ребята, неправы, с нас со всех шкуру снимут, — Трейси крепче сжал винтовку. — Тем более радист подчиняется лейтенанту, а где сейчас лейтенант? — Да хрен его знает, — Рейнольдс стукнул кулаком по земле. — Надо сходить к зенитке и проверить, что там происходит. Трейси присвистнул: — Сходить? А ничего, что мы под огнём? Мэл, тебя куда-то не туда несёт. — Нужно просто выползти со стороны города, когда снова скомандуют стрелять. Доползём до домов, а там можно будет и пробежаться. — До домов метров пятьсот! Нехреновый такой марш-бросок. Тебе командование никогда на это добро не даст. — Скорее марш-ползок, — усмехнулся капрал. — Кто со мной? Все замолчали. В тишине снова раздались выстрелы. — Извините, капрал, — еле выдохнул Бёрдис. — Ну и сидите тут, как крысы. — Я пойду, если надо, — вздохнула Зои. — Что? На удивлённое лицо капрала было любо-дорого посмотреть. Видимо, подобный вариант не приходил ему в голову. — Я могу пойти с вами. — Аллейн, это опасно. Надеюсь, на столь рискованный шаг тебя толкает не тайная страсть ко мне? — Я бы на вашем месте ставила на материнский инстинкт, сэр. — Извини, Мэл, — Трейси отвёл взгляд. — Но я правда планировал пожить ещё немного. — Тогда ты явно неправильно выбрал профессию. Ладно, Аллейн, готова? Выходим, когда я кричу «огонь». Раз, два… Огонь! Сотни солдат разом поднялись из траншеи, даже не сомневаясь в том, что тот, кто даёт команду, имеет на это право. Зои и капрал выскочили из окопа и тут же легли на землю. Пули свистели над их головами, и это внушало надежду на то, что никто из коричневых на этот раз не пострадал. — В Библии говорится, что когда-то Змей не ползал на брюхе, — пробормотал Рейнольдс. — Знал бы он, что это за удовольствие, вряд ли решился бы раздавать яблоки направо-налево. — Вы вообще читали что-нибудь, кроме Библии? — Я учился в воскресной школе. Ты правда думаешь, что я читал Библию? Зои в очередной раз оттолкнулась локтем от земли. — А я училась в Транспортном колледже Персефоны и всё ещё верю в людей. Сэр. — Ух ты! Звучит-то как – Транспортный колледж! Что ты здесь вообще забыла? Зои честно попыталась придумать какую-то колкость про вышивание, но в голову ничего не лезло. — Считайте, что я ваш ангел-хранитель, сэр. Господь решил, что кто-то должен за вами присматривать, пока вы не доберётесь хотя бы до главы про Авраама, так что, боюсь, нас ждут долгие годы вместе. — Для ангела у тебя слишком хорошая фигура. — А вы знаете толк в ангелах, сэр. До домов осталось всего ничего. Сзади взрывались гранаты, но по звуку невозможно было догадаться, наступательные или оборонительные. Раз, два, три, четыре. — Можно встать, — шепнул капрал. — Куда идти помнишь? Зои кивнула, хотя вряд ли Рейнольдс мог увидеть это в темноте — корабли Альянса маневрировали, то и дело уходя вверх, а других источников освещения вокруг не было. — Держи, — он протянул ей бинокль. — У него есть режим ночного видения. — Не стоит. Идём вниз по улице, третий поворот налево, и мы у зенитки. — Той, которая молчит? — Честно говоря, я не уверена, сэр. — Вот и я тоже. Они застыли. — Сейчас, полсекунды…— капрал вытащил из-за пазухи нательный крест. — Спросим боженьку, что он думает? Зои устало приложила руку ко лбу. — Может, в следующий раз повесите на шею компас, сэр? Рейнольдс поднял указательный палец: — Видишь, Аллейн, на самом деле где-то в глубине души ты веруешь в Господа нашего. Стоило мне достать распятие, и ты уже понимаешь, что следующий раз всё-таки будет. Зои предпочла не спорить. Работа в космопорту научила её тому, что с сумасшедшими надо соглашаться, по крайней мере, пока охрана ещё не прибыла по месту вызова. — Аминь, — просто сказала она. — Ну, Боженька говорит — послушай женщину и сделай наоборот, но сегодня я склонен с ним не согласиться, так что идём туда, куда ты сказала. — Не боитесь, что Боженька вас услышит и решит, что хватит с вас везения на сегодня? — Не боюсь, — ухмыльнулся капрал. — Ибо все мы дети его, а непослушных детей всегда любят больше. У нужного поворота они остановились, и Рейнольдс поднёс к глазам бинокль. — Твою ж мать! — Что там? — Лиловобрюхие. Четверо, оружие опущено. У зенитки. В душе не понимаю, как они туда пробрались, — он сплюнул на землю. Зои поморщилась, хотя эта привычка капрала Рейнольдса была ещё не самой отвратительной. — А что со стрелками? — спросила она и тут же пожалела об этом. — Судя по всему, их там уже нет. — У вас есть план? — У меня всегда есть план. — Это меня и пугает. Сэр. Капрал похлопал её по плечу. Зои отступила. — Я попробую подойти к ним, услышишь голоса — стреляй на звук. — А если промахнусь, сэр? — Тогда мне будет очень грустно. В который раз за последний год Зои захотелось с размаху дать Рейнольдсу по яйцам. — Если уж вы решили снова поиграть в барана, то лучше я зайду со спины. — Лучше стой здесь. Я попробую пройти по параллельной улице и отвлечь их. Возьми бинокль. Третий раз предлагать не буду. Зои кивнула. План был идиотским от начала и до конца, самоубийственным – а разве не это ей было нужно с самого начала? В очередной раз полыхнуло. Небо было затянуто дымом, где-то недалеко в траншеях погибали хорошие парни из Пятьдесят Седьмого, но, вопреки всему, впервые за последний год ей хотелось жить — не настолько, чтобы бежать из Скотта без оглядки, но даже это чувство било по нервам, как электрический разряд. — Здорово, ребята! — раздался голос Рейнольдса. Твою мать, почему так быстро? — А чего это тут так тихо? Простите, что ору — темень такая, что вас вообще не видно! Заряды кончились, да? — Всё хорошо, брат! Иди откуда пришёл! Быстро! Слишком быстро! Зои подняла винтовку и пальнула — судя по звуку упавшего тела, пуля попала в цель. — Ах ты сука! Это заса… Ещё несколько выстрелов — раз, два, три, четыре. — Да. Капрал был жив. Зои облегчённо выдохнула. — Иди сюда! Тут чисто. Она осторожно направилась к зенитке. Очередной корабль прошёл над ними, осветив улицу тусклым зелёным мерцанием бортовых огней. Альянсов и впрямь было четверо — и теперь их трупы лежали у зенитки. Экипаж установки тоже присутствовал — пятеро мужчин и темноволосая женщина с перерезанным горлом. Похоже, лиловобрюхие знали толк в диверсии. С другой стороны, опытных диверсантов вряд ли удалось бы так легко застать врасплох. Что-то было не так, но что? Чёрт подери, подумала Зои. Чёрт подери, что со мной? Я стою возле десяти трупов, на земле, обагрённой их кровью. Почему мне всё равно? Что со мной не так? Самое страшное — моё лицо, когда я абсолютно спокоен. — Ты как, Аллейн? — прохрипел Рейнольдс. — Блевать не тянет? Сам он выглядел так, как будто уже собирался это сделать. Зои перевела глаза на тела. Женщина с перерезанным горлом смотрела в небо пустыми карими глазами, словно даже после смерти была готова сбить катер-другой — конечно, если он осмелится подлететь поближе. Ещё один коричневый выглядел совсем ребёнком. Этому выстрелили в голову — запёкшаяся кровь смотрелась на светлых волосах странно и чужеродно. — Нет, сэр. Не тянет. — А вот я бы не прочь. — Валяйте, сэр. — Рано. Сначала надо доложить штабу, что эти уроды в городе, а там и проблююсь. Только вот коммуникатор… Трахнуть тебя через подмышку, у нас нет сраного коммуникатора! — У кого-то точно должен быть, — предположила Зои. — Они не могли сидеть у зенитки без связи, не так ли? Это было бы абсурдно. — Конечно! Так, надо осмотреть трупы. Справимся? — Если вы не блеванёте, сэр. — Не переживай, блевану в сторону. Зои поднесла к глазам бинокль, переключив тумблер на минимальное увеличение. Ночное видение не подвело — она почти сразу же заметила комм, одиноко лежащий на земле неподалёку от руки одного из лиловобрюхих. — А вот и связь, сэр, — она указала на комм рукой. — Хмм, точно. Только вот эта хрень не наша, а альянсов. Толку от неё… — Можно попробовать найти нужную частоту. Я не очень разбираюсь в этом, но всегда есть метод проб и ошибок, — Зои подняла коммуникатор и протянула Мэлу. То есть капралу. — Как, кстати, ваша рука? — Жить буду, — Рейнольдс взял комм. — Рискуем? — Рискуем. Зои подняла большой палец вверх, и капрал нажал на зелёную кнопку. Раздался оглушительный треск — похоже, волну альянсов глушили изо всех сил. — Джонс! Джонс! Что там у вас? Зои вздрогнула от неожиданности. Голос звучал странно — из-за помех невозможно было определить даже пол говорящего. Она сжала ладонь в кулак и помотала головой, надеясь, что капрал поймёт: надо отключаться. Но Малькольм Рейнольдс не был бы Малькольмом Рейнольдсом, если бы хоть раз, хоть разочек в своей чёртовой фермерской жизни послушал бы умного совета. — Джонс слушает! Приём! — У вас всё чисто? Почему оставшиеся зенитки не обезврежены? Это было плохо. Очень плохо. У Зои по спине пробежали мурашки — раз обезвредить должны были все орудия, это могло значить только одно. В городе были и другие вражеские солдаты. Твою мать. — В городе полно террористов. Нас зажали в угол. Надо отменять операцию и забирать десант. Зои застыла — похоже, капрал совсем обезумел. Подобная авантюра просто не могла увенчаться успехом. Нет, ни за что. — Эта информация не совпадает с нашими данными. Ещё бы. Ещё бы она совпадала. — Засуньте ваши данные себе в задницу! Блейк убит, Робинсона коричневые взяли живым, остальные чёрт знает где. Я пока на свободе, но город ими кишмя кишит! Комм снова затрещал. Блейк? Робинсон? Зои перевела глаза на тела. Нашивки на куртках, разумеется. Неужели альянсы настолько глупы? Или так уверены, что фермерам с Шэдоу не по силам дать им отпор? — Назовите код отмены операции. Лицо капрала вытянулось. — Я вас не слышу. Связь тут ни к чёрту! — Джонс, назовите код отмены операции. Мэл умоляюще посмотрел на Зои. Как будто она могла ему чем-то помочь! Хотя… Дурацкая идея, но, судя по всему, столь обожаемый капралом Боженька сегодня был на стороне дураков. Зои сделала шаг вперёд и протянула руку за коммом. И вскрикнула, потому что резкая боль прошила бедро насквозь. Она сама не поняла, как оказалась на земле. Капрал бросил рацию и схватился за винтовку — вражеская пуля снова прошла мимо него. Вторая попала точно в грудь, но на нём был бронежилет, они же все надели бронежилеты… Даже отлетев на пару метров, Мэл не выпустил винтовку — он выстрелил в ответ. Попал ли? Боль была дикой: кажется, выстрел пришёлся прямо в кость. — Джонс, что там у вас? Сообщите код отмены операции... Зои подтянулась на локте и схватила рацию. Только бы сработало, только бы. — Один-четыре-один красный триста восемнадцать. Один-четыре-один красный триста восемнадцать. Приём. Время словно растянулось — кажется, она теряла сознание. Ещё чуть-чуть. Ещё капельку. Как сквозь туман она увидела, как Мэл поднялся с земли и, шатаясь, пошёл к ней. Чёрт, с такого расстояния ему должно было как минимум сломать пару рёбер… Чёрт. Комм снова затрещал. — Код отмены принят. Повторяю — код отмены принят. Это было невероятно. Это было совершенно невероятно, и, пожалуй, после такого Зои могла бы поверить в боженьку и его любовь к идиотам, только вот Уоррен был мёртв, а значит, никакого Бога на небесах не было — только удаляющиеся, как по волшебству, корабли Альянса, да три луны Шэдоу. — Ты что, вырубаешься? Соберись, тряпка, возьми себя за яйца! Это болевой шок, кретин, подумала Зои, но вслух сказала совсем другое: — Боюсь, сэр, я сейчас не то что бы могу идти. — Значит, ползи. — С этим тоже как-то не очень. — Ну, — голос Мэла дрожал, — могу тебя обрадовать. Кажется, ты нашла того, кто тебя понесёт. Планета Шэдоу, 2507 г., сутки спустя после битвы за Скотт Зои открыла глаза. Потолок над ней выглядел серо и неприветливо. Откуда-то сбоку донёсся приглушённый стон. С трудом повернув голову, она увидела, что на подушке рядом с ней, на уровне глаз, сидел потрёпанный рыжий медведь и печально смотрел на неё чёрными глазами-пуговицами, словно пытаясь сказать что-то вроде: «Ну, если ты вырубилась в первом же бою, то что будет дальше-то, а?» —Мог бы просто порадоваться, — пробормотала Зои. Во рту пересохло и ужасно хотелось пить. — О, вот и спящая красавица проснулась! Водички? — Капрал Рейнольдс? — А ты кого ждала, апостола Петра? — он протянул ей стакан, и Зои сделала глоток. Вкус воды был воистину божественным. — Апостол Пётр вряд ли бы стал рыться в моём рюкзаке, сэр. По крайней мере, постарался бы замести следы. — Это ты про него? — капрал ткнул пальцем в медведя. — Считай, я спас беднягу, которого ты потащила в зону боевых действий, а ведь он даже контракт с армией не подписывал. Честно говоря, я вообще не уверен, что он совершеннолетний, хотя жизнь беднягу потрепала. Или одна ночь в твоих объятиях идёт за год вольной жизни? — Хорошо, что вы этого никогда не узнаете, да, сэр? Мэл фыркнул. — Не хочешь узнать, чем всё закончилось? — Мы в госпитале, да? Значит, всё закончилось хорошо. Кто победил? — Мы победили. А ты что, ожидала чего-то ещё? Зои предпочла не озвучивать свои ожидания. — Тебе прострелили бедро, — продолжил капрал. — Ты отключилась, но перед этим ухитрилась заставить альянсов дать нам передышку. Кровищи из тебя вытекло изрядно, но местные коновалы тебя подлатали, так что жить будешь. А теперь, душа моя, будь так добра, расскажи, откуда ты знала код? — Какой код? — Код для сигнала к отступлению. Орбрин и компания из меня душу вытрясли, думали, я в курсе, что за хрень там произошла. — Как ваши рёбра? — Что? — капрал моргнул. — Вам выстрелили в грудь, сэр. Жилет не пробили, но вряд ли у вас всё хорошо. — А на мой вопрос ответить не хочешь? — Сначала вы, сэр, —Зои слабо улыбнулась. — Парочка сломалась, но в целом я… цел. Спасибо Персефоне за хорошие жилеты, если бы не они, мы бы с тобой так и остались валяться около зенитки. Ну что, откуда ты знала код? Должен сказать, ребятки из штаба намекали на всякое. — В смысле? — Ну, смотри внимательно. Девица с Персефоны внезапно решает вступить в регулярные войска Независимых, а потом бац! Оказывается, она знает коды Альянса! Выглядит подозрительно, не находишь? Я и сам было засомневался на секунду. — Просто вы тащить меня не хотели, — попробовала отшутиться Зои, но на душе было тошно. Похоже, это судьба — все просто считают своим долгом обвинить её в лояльности кому-то, кого она и видела-то один раз в жизни. На ум сразу пришёл сукин сын из Альянса, вломившийся в её квартиру наутро после гибели Уоррена, только тот, напротив, считал её шпионкой коричневых. — Да ты легче моего вещмешка, Аллейн. Понять не могу, на чём только душа держится. — На пятидесяти шести килограммах костей и мяса, сэр, — она вздохнула. — Младший оператор-логистик космопорта Персефоны. — Что, прости? — Младший оператор-логистик космопорта Персефоны. Я там работала. Пару лет назад на базе нашего космодрома проходили учения альянсов — ещё до того, как губернатор решил дать этим скотам пинка под зад. Мы должны были следить за воздушным пространством и прослушивали эфир на всех частотах, в том числе и на альянсовской. Им, конечно, не говорили, но нужно было следить, чтобы они не угробили парочку торговых корыт в процессе. Альянс хотел, чтобы мы закрыли все слоты, но это экономически ни хрена не выгодно, сэр. — То есть ты хочешь сказать, что запоминала коды манёвров? — У меня хорошая память на цифры, сэр. — Ещё скажи — диплом с отличием. Транспортный колледж Персефоны, мать его. — Именно он, сэр, — Зои улыбнулась. — И да, у меня диплом с отличием. Хоть где-то пригодился. Мэл… капрал Рейнольдс присвистнул. — А меня и из воскресной школы выгнали. Но эта информация строго конфиденциальна, ты поняла? Военная тайна. Если кто-то узнает… — Я пожалею о том, что на свет родилась, — Зои искренне понадеялась, что капрал не уловил сарказма. — Меня одно удивляет, сэр. Почему альянсы даже тренировочные коды не поменяли? И почему не запросили личный код того парня с коммом у зенитки? Это… как-то странно, не находите? Как будто нам кто-то подыгрывал. Капрал нахмурился, явно обдумывая её слова. — Я не могу исключать подобную вероятность. — Давайте смотреть на вещи трезво, — продолжила Зои. — Кто-то в верхушке должен поддерживать нас, иначе откуда бы мы брали оружие? Зенитки? Деньги? Почему нам год давали тренироваться на Шэдоу? Почему просто не разбомбили Скотт? — она замолчала, переводя дух. — Это, положим, понятно. Наши лиловобрюхие друзья страсть как любят оставаться в белом, а те, кто бомбят мирное население, редко ухитряются остаться эдакими лапушками в глазах общественности. Они просто надеялись взять нас нахрапом, думали, что мы тут вообще ничего не можем и не умеем, жри – не хочу! Но знаешь, что, Зои? Они ошибались, эти сукины дети! Они чертовски ошибались, потому что мы гораздо круче, чем кто бы то мог подумать! Мы даже круче, чем сами о себе думаем, так что альянсам придётся наступить на горло собственному жалкому гонору и начать воспринимать нас всерьёз! Стоны и разговоры вокруг затихли, словно все пациенты госпиталя прислушались к пламенной речи капрала Рейнольдса, и Зои не могла не признать, что она действительно впечатляла. Лицо Малькольма Рейнольдса светилось, и слушая его, она почти что верила в то, что однажды они действительно победят. Только вот если Альянс действительно начнёт воспринимать их всерьёз, шутки кончатся, как и счастливые случайности, вроде кода, который за два года никто не додумался изменить, и тогда резиновый молоток разобьёт мышиную голову, владелец аттракциона получит тридцать кредитов компенсации вместе с уведомлением о закрытии лицензии, а Малькольм Рейнольдс перестанет ходить по воздуху и опустится на грешную землю. На хрен, сказала себе Зои. На хрен. Если это и случится, то не сегодня. Если очень постараться, то, наверное, завтра всё тоже будет ништяк. Не может же капрал всё время ошибаться, два раза в сутки и сломанные часы показывают нужное время, так да здравствует грёбаный полдень. — Так, я не понял, ребят, а что вы на нас пялитесь? — вдруг спросил Малькольм. Удивление в его голосе звучало настолько искренне, словно он лет эдак с трёх толкал прочувственные речи при каждом удобном случае, но только сейчас широкая общественность обратила на это внимание. Чёрт, зная капрала, Зои бы этому не удивилась. — Ладно, чёрт с ним… Зои, слушай, у меня тут для тебя ещё кое-что есть, — Малькольм неловко засунул руку в карман. — Я тут подумал, что вёл себя по отношению к тебе, как… — он запнулся. — Мудак, сэр. — Ну, это всё-таки как-то слишком грубо, не находишь? Ну, то есть если бы я закончил Транспортный колледж с отличием, то выражался бы как-то покуртуазнее. — А мне кажется, в самый раз, сэр. Малькольм насупился, словно ребёнок, у которого отобрали конфетку, а потом велели выпить рыбий жир, чтобы заглушить горечь потери. — В общем, это тебе. Ну, чтобы в следующей раз дойти самой. — У вас там что, костыли в кармане, сэр? — Почти, — он наконец вытащил руку из кармана, протянул ей и разжал кулак. На ладони у него лежал грубо выструганный деревянный крест. — Держи. Я тут всё ждал, когда ты очухаешься, и, знаешь, делать было совершенно нечего. Зои хотела было сострить по поводу посмертных мук, на которые капрал обрёк древесину просто ради того, чтобы убить время, но прикусила язык. Ей было приятно считать чувство меры одним из своих неочевидных достоинств. — У вас же рёбра сломаны. Не больно было резать? — спросила она вместо этого. — Ну, так себе. Терпимо. Зои осторожно сняла крест с его ладони. Он был тёплым — видимо, нагрелся в кармане, и, как ни странно, гладким, хотя она уже мысленно приготовилась вытаскивать занозы из пальцев. — Спасибо, сэр. Ей сложно было найти нужные слова. Родители Зои не были религиозны, в церкви она бывала нечасто, и обычно подобные символы мало что для неё значили, но она видела, как Малькольм относился к своему нательному кресту. Он и вправду верил в то, что эта штука сможет его защитить, и, чёрт возьми, там, в Скотте, это сработало. Интересно, если верить не в боженьку, а в Рейнольдса, система сработает? В верхней части креста (наверняка у неё было название, но Зои, разумеется, понятия не имела, какое именно) была посверлена маленькая дырочка для цепочки. Капрал проследил за её взглядом. — Ах да, чуть не забыл. Есть кое-что ещё. Зои удивлённо приподняла бровь: — Надеюсь, это не кольцо, сэр? Потому что в этом случае мне придётся сказать твёрдое, решительное «нет». — Прости, но я предпочитаю женщин с более внушительными… — Чем именно, сэр? На миг Малькольм замялся. — Жизненными перспективами. — Надеюсь, сэр, вы не успели обсудить мои жизненные перспективы со всем батальоном. Так что же там? Он протянул ей шнурок — тонкий, но крепкий. — Вот. Чтоб можно было на шею повесить. Зои прищурилась — что-то в этом куске бечёвки показалось ей смутно знакомым. — Это что, шнурок от форменного ботинка? Капрал не то чтобы покраснел, но на его щеках выступил лёгкий румянец. — Ну уж прости, я честно собирался сплести верёвку из волос со спины, да вот только ты пришла в себя раньше. Шнурок легко вошёл в отверстие на кресте. Зои завязала кончики в узел и надела подарок на шею. — Ладно, — взмахнул рукой Малькольм. — Я пошёл. Готовься, скоро придёт Орбрин сотоварищи и будет трясти тебя так, что мало не покажется, так что тебе нужно набраться сил. — Так точно, капрал Рейнольдс. Его лицо тут же расплылось в широкой улыбке: — Бери выше. Сержант Рейнольдс. Командование оценило наш героизм, капрал Аллейн. Капрал Аллейн. Звучало непривычно, но ей определённо нравилось. Уоррен частенько говорил, что она честолюбива, хотя за собой Зои подобного не замечала. — Перед тем, как вы уйдёте, сержант Рейнольдс, сэр… Я заметила, что вы стали называть меня по имени. Ни в коем случае не хочу вас обидеть, но впредь я буду настаивать на соблюдении субординации. — Настаивай на чём хочешь, — пожал плечами сержант. — Лично я предпочитаю настаивать на рябине. Полковник Орбрин был в ярости. — Вы считаете, что победили, да? Радуетесь, да? Толпа остолопов! Зои изо всех сил старалась сохранять невозмутимость. Она сосредоточила внимание на усах полковника — они, как обычно, жили своей жизнью, воплощая последний островок стабильности на багровом от злости лице. Хорошо, что она находилась вне зоны досягаемости — ей, как раненой в ногу, полковник разрешил сидеть, а вклиниться в строй со стулом наперевес она не решилась. — А мы разве не победили? — ляпнул Трейси. Похоже, на сей раз его наивность вполне могла обернуться бедой. — Скотт же не взяли! Держись, малыш, подумала Зои. Сейчас тебе точно прилетит по полной программе, и никто пальцем не пошевелит, чтобы за тебя заступиться. Уж я так точно. Злорадство — плохое чувство, но иногда оно даже полезно. Зои переступила с ноги на ногу и зашипела — медики поработали с её бедром на совесть, но оно всё равно чертовски болело. — Ну, если это победа, тогда я лучшая компаньонка Синона! — кажется, полковник даже обрадовался тому, что мишень для его гнева наконец-то нашлась. — Вы даже отстреляться толком не сумели. Ваш успех — это результат совпадения, в который и поверить-то невозможно. Балбесы несчастные, вам словосочетание «воинская дисциплина» вообще что-то говорит? Лично тебе, Смит? — А что я, сэр? — Трейси захлопал ресницами, прямо не человек, а сама невинность. — Я боевой пост не покидал, приказы выполнял… — И не остановил дезертиров! Сержант Рейнольдс дёрнулся, словно ему шило в задницу угодило. — Прошу прощения, сэр, но кого именно вы называете дезертирами? Не то чтобы я не верил, что кто-то взял и сбежал после того, как мы с капралом Аллейн отправились на свою спасительную миссию, но всё-таки хотелось бы уточнить, что вы имеете в виду? Прекрасно, сержант, вздохнула Зои про себя. Зачем молчать, если есть такой прекрасный шанс взять и испортить отношения с начальством? — А ты как думаешь, Рейнольдс? Это была не спасительная миссия, а херня, и то, что вам в кои-то веки сказочно повезло, вовсе не значит, что теперь в любой непонятной ситуации ты можешь просто вскакивать и бежать, куда в голову взбредёт! Команда была «оставаться в окопах», а не «делать что заблагорассудится, потому что моча в голову ударила»! Думаешь, тебе это просто так с рук сойдёт? Вроде как победителей не судят? — О! — сержант поднял вверх указательный палец. — То есть вы всё-таки согласны с тем, что мы победители? Орбрин аж покраснел от гнева. Зои забеспокоилась — а вдруг его удар хватит на месте? — Вы — самоуверенные идиоты. Сегодня вам повезло, но помяните моё слово — в следующий раз такая выходка может стоить ваших жалких жизней. Свободны! И вот ещё что… Рейнольдс, Аллейн… — Да, сэр? — Не забудьте зайти за новыми нашивками. Дважды приглашать не буду, это уж точно! Малькольм повернулся к Зои и подмигнул ей — мол, видала? Зои возвела очи горе. Вечером они пили. Честно говоря, Зои никогда не увлекалась алкоголем — должно быть, это был побочный эффект профессии Уоррена, который при виде бутылки всегда морщился и заявлял, что этого дерьма ему хватает и на работе. Под дерьмом подразумевались как пьяницы, так и непосредственно напитки, поэтому Зои всегда старалась оградить его и от первого, и от второго. Остальные пехотинцы Пятьдесят Седьмого не разделяли её взглядов и пили так, словно спешили встретиться с чертями и завербовать их в ряды доблестной армии Независимых как можно скорее. Разумеется, Зои тоже наливали, но обычно она или отказывалась, или растягивала свой стакан на весь вечер. Увы, сегодня получалось плохо! — За Мэла и Зои! — крикнул забредший на огонёк Монти. — За отважных героев обороны Скотта, лучшего города на земле! — За Мэла и Зои! Раздался лязг железа о железо — стаканов в казармах катастрофически не хватало, поэтому многие хлебали прямо из фляжек. — Ну же, Зои, детка! — Монти не унимался. — Не хочешь пить за себя, тогда выпей за Мэла! — Она тебе не детка, — чинно поправил его капрал, то есть сержант, Рейнольдс. — Она теперь капрал. — Значит, пусть пьёт до дна! За повышение! — За повышение! — Давай, Мэл! Расскажи ещё раз, как вы вдвоём взяли зенитку и развернули флот Альянса к чертям собачьим! Зои фыркнула и демонстративно встала из-за стола, опираясь на полученный в госпитале казённый костыль: за один лишь сегодняшний вечер эта история уже прозвучала четыре раза, каждый раз обрастая всё новыми и новыми подробностями, каждая следующая версия трижды драматичнее предыдущей. Впрочем, новоявленный сержант Малькольм Рейнольдс явно был не против рассказать о своём героизме и в пятый раз. — Итак, идём мы с Зои на зенитку, у неё один патрон, у меня два. Смотрим в бинокль, а там штук тридцать альянсов, вооружённых до зубов, и это не считая патруля! Хорошо, что у нас были с собой ножи! Может, кто потрусливее и повернул бы назад, но мы-то понимали — судьба Независимых Планет на волоске, и кто, кроме нас, сможет сломать это колесо и преломить ход сражения? Потому что есть свершения, на которые способны лишь величайшие из мечтателей. Ещё десять секунд сержантского трёпа, и Зои использовала бы свой костыль не по назначению, а к сломанным рёбрам Малькольма прибавился бы проломленный череп, поэтому она просто направилась к выходу из казармы. Идти было трудновато — и из-за боли в бедре, и из-за дурацкого костыля, и потому, что от выпитого её всё же слегка штормило, но она упрямо шла. Прямо у входа кто-то давным-давно поставил скамейку, и она очень рассчитывала на то, что никто из сослуживцев не успел там примоститься. Надежды оправдались, возможно, из-за того, что Зои была единственной, кого уже тошнило от баек сержанта Рейнольдса. Остальные были готовы жадно слушать этот бред снова и снова, по крайней мере, пока Монти не переставал наливать. Этой ночью небо над Шэдоу было ясным, и мысленно Зои поблагодарила мать-природу за отсутствие облаков, а альянсов за отсутствие крейсеров. Три луны нависали так низко, что, казалось, стоит протянуть руку, и можно до них дотронуться. Падающая звезда рассекла небосвод и исчезла за горизонтом. Чёртов самогон, кажется, Зои совсем расклеилась. Из казармы донёсся чей-то громкий смех. Кому-то в этот вечер было по-настоящему весело. Ну, что значит кому-то, почти всем на самом деле. Наверное, им с Уорреном нравилось смотреть на звёзды вместе. Или нет? Зои любила звёзды. Ещё бы, ведь она даже родилась в космосе, а вот что насчёт Уоррена? Постоянный смог был бичом Персефоны, и углядеть хотя бы одну настоящую звезду было настоящим везением. Те, что время от времени пролетали над их головами, обычно оказывались кораблями. Но что же думал Уоррен? Зои изо всех сил напрягла память, но так и не смогла вспомнить ни одного вечера, ни одного разговора. Неужели они никогда не думали о звёздах, по крайней мере, вместе? Или это ей хватило одного года, чтобы забыть? Плакать не хотелось, только понять. Уоррен был прав, выпивка действительно оказалась тем ещё дерьмом. Впрочем, жизнь без него тоже. — Скучаешь, героический капрал Зои? — Малькольм сел рядом с ней. — Ааа, сука! — Это вы мне, сэр? — Да нет, рёбра болят, — прокряхтел он в ответ. — Видать, к дождю. — Что, вашу чудесную историю больше не желают слушать? Пяти раз хватило? — Меня глубоко оскорбляет твоё неверие в моё мастерство рассказчика. Слушать её все до утра готовы, только вот оказалось, что у Монти она выходит лучше, чем у меня, так что теперь настала его минута славы. Из казармы пулей вылетел какой-то рядовой и, пробежав метров десять, в три погибели согнулся под ближайшим кустом. Малькольм проводил его заинтересованным взглядом. — Нет, похоже, я переоценил Монти. Мои слушатели точно так не реагировали. Так чем ты тут занята, если не секрет? — Да так, ничем, сэр. На звёзды смотрю. Сержант поднял голову. — И впрямь красиво. Но на Шэдоу всегда так, если ночи ясные. Уж поверь мне, я здесь вырос. На ранчо всегда было много работы, так что на небо особо не смотрел, разве что как раз ночью. Знаешь, я всегда думал, каково это — побывать в космосе. Летишь, куда хочешь, приземляешься, где хочешь, и ни один грёбаный альянс не требует с тебя норму урожая в обмен на сияющее ни хрена. — Поверьте мне, на цивилизованную планету не так-то просто приземлиться. Уж это-то я знаю, сэр. — И смысл тогда в этих ваших цивилизованных планетах? Зои пожала плечами. — Когда мы победим, и станем независимыми — продолжил Малькольм, — то будем продавать урожай Центральным Планетам, а не отдавать даром. Мне двух сезонов хватит, чтобы накопить на корабль и посмотреть на каждую из этих звёзд вблизи. — Вам нужен будет пилот, сэр. И механик. — Слушай, капрал, — раздражённо протянул сержант. — Тебе кто-нибудь, когда-нибудь, хотя бы по-пьяни, говорил, что ты жуткая зануда? — По-пьяни со мной предпочитали обсуждать мои не слишком выдающиеся перспективы, сэр. — Да уж, неудивительно, что ты почти не пьёшь. Сержант придвинулся поближе. Он был тёплым, почти горячим, и Зои закусила губу, глядя в ночное небо. — Я была замужем, сэр. На Персефоне. — И что, сбежала от мужа в армию? — Нет. Он мёртв. — Чёрт, — Малькольм отвёл глаза. — Опять я это делаю, да? Веду себя как… — Мудак? Есть немного, сэр. Но я потихоньку начинаю к этому привыкать, и с определённой точки зрения это даже забавно. Три луны горели так нестерпимо ярко, что Зои закрыла глаза, и тут сержант Рейнольдс накрыл её губы своими. Это было странно, и, наверное, даже приятно. Как вкус экзотического фрукта, который можно попробовать разок, и на этом завершить гастрономическое знакомство. Чёрт, сержант был тёплым, а она так соскучилась по теплу, вот только он был слишком… слишком Малькольмом Рейнольдсом, героем, отличным рассказчиком, местами мудаком, но не Уорреном. Ни капельки ни Уорреном. К счастью, он отстранился сам. — Что-то не то, да? — Типа того, сэр. — Слушай, спасибо тебе. — За что, сэр? — Ну, ты не стала меня бить, — усмехнулся тот. — Этого мои грёбаные рёбра точно бы не выдержали. — Вас сейчас бить — всё равно, что обидеть котёнка, сэр. — Есть такое дело, — Мэл взял её за руку. Отдёргивать её не хотелось, и Зои сжала его пальцы своими. — Какая-то хрень, да? — Именно, сэр. Они сидели, взявшись за руки, и впервые за этот грёбаный год собственное спокойствие её почти не пугало. — Мэл, Зои! Вот вы где? Из-за угла к ним вышел слегка пошатывающийся и выглядевший чертовски довольным Трейси Смит. Зои выразительно приподняла бровь. Мэл… Сержант на секунду сжал её руку покрепче и тут же отпустил. — Трейси, мать твою за ногу, где ты шлялся? Я уже всем рассказал о твоей роли в спасении Скотта, а тебя не было. Да ты запорол собственный выход на бис! — Что, серьёзно? И какова же была моя роль в спасении Скотта, позволь узнать? — Тебе память по дороге отшибло? Роль труса, на фоне которого героический героизм героических героев становится особенно заметным. — Да пошёл ты в задницу, Мэл Рейнольдс, — обиженно протянул Трейси. — Я к вам через весь лагерь пёр, хотел первым показать, а вы… Сволочи вы, а не друзья, вот что я скажу. — Твоё мнение очень важно для нас, Трейси, — бесстрастно сказала Зои, изо всех сил стараясь скрыть любопытство. Ей это удалось, а вот у сержанта не получилось. — Ну и что же ты планировал нам показать? Секретные планы альянсов? — А вот об этом, — драматическая пауза Трейси сделала бы честь любому актёру Галактики, — вы никогда не узнаете, потому что не проявили ко мне должного уважения, грёбаные герои. Думаете, вы круче меня? — Конечно, мы так не думаем, — горячо заверил его Мэл. — Более того, в следующем бою мы ни в коем случае не будем мешать тебе проявлять героизм. Клянусь боженькой и всеми его ангелами, я лично отойду в сторону и позволю тебе сражаться с альянсами в одиночку, а потом самолично всему миру поведаю о твоей безумной храбрости. Ты что думаешь, Зои? — Я думаю, что вы абсолютно правы, сэр. Если хотите, я помогу вам рассказать о посмертных подвигах Трейси. — Посмертных? Вы сбрендили, ребята? — на Трейси жалко было смотреть. — Дураки вы, и шутки у вас дурацкие. — Уж не знаю, что считают дуростью у вас на Сент-Олбансе, но здесь, на Шэдоу, это называют реализмом. Ладно, Трейси, не томи, показывай, что там у тебя? — Угадай, — ухмыльнулся Трейси. — Ладно, подскажу, что есть такое у нашего полковника Моржа, чего нет у меня? — Даже не знаю, — скептически ответила Зои. — Дай угадаю, может, совесть? — Да ладно тебе, он же полковник, откуда она у него? Думайте дальше, ребята. — А чего тут думать, — расхохотался сержант. — Усы. Эй, Зои, тебе нравятся мужчины с усами? — Раньше мне было всё равно, сэр. Теперь я уже не так в этом уверена. Скорее нет. — Ладно, — пьяная улыбка Трейси стала ещё шире. — А теперь последний вопрос, и вы сами обо всём догадаетесь. Что раньше было у полковника у полковника Орбрина, а теперь есть у меня? Вот теперь Зои озарило. Нет, это всё не могло происходить на самом деле. Это было слишком нереально глупо, чтобы происходить на самом деле. — Трейси, ты что, действительно это сделал? — неверяще спросила она. Сержант заливисто заржал, как молодая лошадь. — Ну что, — Трейси торжествующе поднял правую руку. — И кто теперь трус? И кто герой? В руке он сжимал что-то, теперь напоминавшее клок собачьей шерсти — похоже, усы и впрямь не могли существовать отдельно от полковника Моржа, так же как и тот не мог существовать без усов. — Мне кажется, дружище, — вытирая выступившие слёзы тыльной стороной ладони произнёс сержант, — ты явно путаешь героизм и самоубийство. — И что ты собираешься делать с ними дальше? — наконец задала главный вопрос Зои. — Он попросит за них выкуп, я уверен. Полмиллиона кредитов, не меньше. — Да ну тебя, Мэл, — в голосе Трейси звучало плохо скрываемое презрение. — Я выше жалкой гонки за выгодой. Знаешь, что я сделаю? Я раздобуду грёбаный клей, приклею эти грёбаные усы себе прямо под нос и выйду на утреннее построение. И знаешь, что сделает мне Орбрин? Да ни хрена он мне не сделает, потому что обвинить меня при всех в краже своих усов у него кишка тонка, понятно вам? Зои взглянула на сержанта и, не меняя выражения лица, покрутила пальцем у виска. — Ладно, Трейси, иди внутрь. Выпьем за успех твоего гениального плана! — А вы? — Сейчас подойдём. Зои, ты с нами? Зои покачала головой. Ей отчаянно хотелось побыть одной. Трейси послушно зашёл в казарму. Сержант снова сел и взял её ладонь в свою. — Не волнуйся, я сейчас уйду. Просто хотел сказать ещё кое-что. Зои с трудом нашла в себе силы улыбнуться ему: — Я вас внимательно слушаю, сэр. Сержант замялся, но всё-таки заговорил: — Помнишь, минут пять назад, когда мы… В общем, я говорил что-то про хрень? Зои молча кивнула. — Сейчас, попробую объяснить… А, ладно. То, что Трейси затеял с усами — вот это действительно настоящая хрень. — Не могу с вами не согласиться, сэр. Он встал и, пошатываясь, отправился вслед за Трейси. Зои рассеяно коснулась деревянного креста на шее и снова подняла глаза на небо, по которому умирающим мотыльком пролетела ещё одна падающая звезда. Планета Гера, 2511 г. Как ни странно, жизнь в лагере для военнопленных не была тем адом, который Зои себе представляла. По крайней мере, для неё, потому что её сержант по-прежнему большей частью молчал, глядя себе под ноги. Внутри лагеря им позволяли свободно передвигаться и даже не загружали работой, и из этого можно было сделать вывод о том, что война и вправду кончилась — если бы Альянс всё ещё нуждался в окопах и укреплениях, пленные первыми получили бы лопаты. Но лопат не было. Была еда, невкусная, но обильная. Были выступления офицеров Альянса, которые Зои слушала вполуха, а её сержант, похоже, и вовсе пропускал мимо ушей. Были люди, много людей с потухшими глазами, беспомощно ходивших по лагерю туда-сюда под внимательными взглядами, и, что куда хуже, прицелом конвоиров. Когда их только привезли в лагерь, сержант чуточку оживился, и Зои почти что поверила в то, что скоро он придёт в себя. В конце концов, они потеряли почти весь батальон за три месяца осады Ду-Ханга, а Мэл всё равно держался бодрячком. Чёрт возьми, когда бомбардировщики Альянса за несколько часов превратили Шэдоу в планету-призрак, покрытую пятиметровым слоем пепла, он плакал, пил, ругался, снова плакал и снова пил, но никогда, никогда не сдавался. В ту ночь, ночь, когда планеты Шэдоу не стало, Зои не смогла быть с ним рядом, просто не нашла в себе сил. Она вышла из лагеря и пошла прямо через поле, раздвигая заросли ржи дулом своего карабина и отчаянно завидуя ребятам с Геры, у которых всё ещё было это поле, а ещё дома, семьи и будущее. То самое будущее, которого больше не было у рыжей девочки из города Скотт, чьего имени Зои так и не суждено было узнать. До самого рассвета она просидела во ржи, прижимая к себе плюшевого медведя цвета ржавчины, глядя в его чёрные глаза-пуговицы, и говорила ему всё то, что не могла сказать Мэлу. Мне так жаль, что твой дом сгорел. Мне жаль, что теперь тебе некуда возвращаться. Мне так жаль, так безумно жаль, что от золотых полей, от наших казарм, от старой скамейки перед девятым бараком осталась лишь выжженная земля да гора серебряного пепла. Когда розовые лучи рассветного солнца окрасили ржаные колосья Геры багрянцем, Зои пошла назад, оставив своего медведя на мокрой от росы земле. Ей казалось, что там ему будет лучше, чем под огнём альянсов, а у неё самой выбора уже не оставалось. Бомбы альянса упали на ржаные поля долины Серенити три недели спустя, превратив её в маленький кусочек осквернённой Шэдоу, в разрушенный дом вдали от разрушенного дома, но тогда, на рассвете, Зои не могла знать об этом заранее. Догадываться — могла, но когда она вернулась к коричневым палаткам, её сержант уже стоял там: подтянутый и почти весёлый, словно она и не оставляла его плачущим наедине с бутылкой за несколько часов до этого. — Не куксись, Зои. Выше нос! Теперь мы просто обязаны надрать этим ублюдкам их отполированные задницы. За всё, что они у нас отняли и хотят отнять. Да, детка? — Я вам не детка, а капрал, сэр, — машинально огрызнулась Зои. Не то чтобы она всерьёз злилась на своего сержанта, но и деткой себя не считала. От детки не осталось ничего. Даже грёбаного плюшевого медведя. Самым страшным врагом в лагере для военнопленных на Гере были даже не альянсы, а скука — на исходе третьего дня Зои уже готова была копать окопы, готовить еду, да хоть крестиком вышивать — лишь бы руки были заняты. Увы, еду им доставляли готовую, а магазина товаров для хобби на территории не наблюдалось, так что она решила заняться главным. Сержантом. Она говорила с ним почти всё время — и во время долгих прогулок по лагерю, и за едой, и перед сном, и перед побудкой, говорила, даже несмотря на то, что порой Мэла это откровенно раздражало, и он даже не думал это скрывать. Иногда он молчал, иногда неохотно цедил что-то сквозь зубы, порой начинал зубоскалить, как будто на миг позволяя прежнему себе взять верх, а затем снова загоняя в клетку. Зои говорила. — Помните наши казармы на Шэдоу, сэр, когда меня только разместили? Вы, помнится, ещё сказали, что мне не место среди мужиков и стоит ширмочку поставить, а то каждый новый рядовой будет покушаться на мою честь? Я тут подумала — предсказатель из вас получился явно никудышный. Два года в бараке и ни одного покушения. Даже, не знаю, обидно как-то — вдруг это со мной что-то не так? — Помните битву у Стёрджеса? Вот это отличная была битва. Вы тогда ещё сказали, что сражение без пехоты — это курам на смех. Не знаю, как насчёт кур, но космическим войскам было не слишком смешно. Всего два часа и столько погибших, что ими можно было бы заселить целую планету — разумеется, если бы они выжили. Всё небо было в огне, даром, что ни один корабль даже близко не подошёл к атмосфере. Мы тогда всё ждали спуска десанта, чтобы взять их на штыки, но никто так и не спустился. Может, оно и к лучшему. Быстрая смерть — чистая смерть. На этом моменте она обычно запиналась, потому что смерть Союза Независимых планет в долине Серенити никак нельзя было назвать быстрой. — А помните, как мы держали Ду-Ханг? Когда нас осталось всего ничего, а Трейси вздумалось жрать бобы прямо на поле боя? Удивительный парень, вот уж кого жизнь ничему не научила, так это его. Надеюсь, он выжил. Мир без Трейси Смита — как курица без яиц, если его не будет, нам не над кем будет квохтать. Никогда не забуду, как он сбрил усы полковника Орбрина… — Зои, будь добра, помолчи немного, а? — Мэл вытирал пот со лба. — К твоему сведению, у меня всё хорошо с памятью. — Хотите, чтобы я замолчала, сэр? Давайте обсудим условия моего молчания. Обычно в такие минуты сержант устало махал рукой, но Зои не позволяла себе отчаиваться. Она знала точно — упорство может свернуть горы, птичке ничего не стоит сточить клювом алмазную гору, если она будет заниматься этим несколько миллиардов лет строго по графику, а уж до своего сержанта она точно достучится, если будет продолжать стучать. Тем более ей всё равно толком нечем было заняться. Порой Зои снова возвращалась к мысли о стычке с конвоем — вряд ли Мэл стал бы просто смотреть на то, как её бьют. Но по зрелому размышлению эту идею она отмела, потому что скорее всего в случае открытого неповиновения их бы просто пристрелили. Её тактика, заключавшаяся в медленном доведении сержанта до белого кипения, потихоньку давала свои плоды — он всё-таки начал разговаривать с ней и смотреть ей в глаза, а иногда даже поддавался на провокации и вступал в бессмысленные, но от этого не менее горячие споры. Кстати, полковник Орбрин отрастил новые усы, лучше прежних, а потом получил пулю в лоб при Ду-Ханге. Они провели в лагере две недели, а потом Союз Объединённых планет капитулировал окончательно и бесповоротно – то ли остатки командования и вправду переживали за заложников на Гере, то ли поняли, что им есть, что терять. Самой Зои терять было бы нечего, но у неё был её сержант, а значит — нужно было выйти из лагеря на своих двоих. Вернее, четверых, потому что их было двое. В день освобождения солнце светило ещё ярче, чем тогда, когда их привезли на территорию лагеря, и Зои клятвенно пообещала себе, что в скорейшие сроки отправится на самую дождливую луну в этом секторе. Просто чтобы наконец-то хорошенько отмокнуть. Бывшие заключённые, а теперь счастливые граждане Альянса Объединённых Планет выстроились в очередь к контрольно-пропускному пункту, где должны были получить документы. Похоже, стоять им предстояло весь день. Мэл безразлично взглянул на очередь, но на этот раз Зои твёрдо решила, что промолчать у него не получится. Она была уже по горло сыта молчанием. — Что скажете, сержант? Соседи по очереди зашикали, услышав воинское звание, но Зои, честно говоря, было наплевать. — Это обязательно? Чёрт побери, Зои, ты уже две недели отлично трещишь за нас обоих. Может, продолжим эту прекрасную традицию? Опять то же самое. Злость, которую, как казалось Зои, ей удалось оставить в прошлом, снова огнём загорелась в груди. — Знаете что, сэр? Вы можете сколько угодно строить из себя страдальца, но если вы немедленно не возьмёте себя в руки и не прекратите страдать хернёй, я клянусь, что лично надеру вам зад прямо здесь, в этой очереди, да так, что нас отсюда никогда не выпустят. Понятно вам или нет? Она ждала чего угодно — молчания, срыва, язвительных замечаний, но только не короткого кивка. — Ладно, я всё понял. Но хотя бы до КПП я могу пострадать. — Можете, — разрешила Зои. — А сразу после я готова постоять рядом, когда вы будете на желчь исходить при виде новых документов. Сэр. — Хорошо, хорошо. Я буду хорошо себя вести. Даже постараюсь не порвать эти самые документы, если фотография будет приличная. Только вот… — он протянул руку и коснулся деревянного креста на её шее. — Выкини это. Пожалуйста. Не колеблясь и стараясь не задумываться, она сняла крест и, размахнувшись, бросила его в ближайшие кусты. Пустота там, где ещё недавно был шнурок от креста, жгла ей шею, но Зои твёрдо решила не оглядываться. — Спасибо. А теперь я попробую побыть паинькой. Зои прищурилась, стараясь понять, нет ли в подобной смене настроений какого-либо подвоха, но решила не морочить себе голову. В конце концов, она никогда по-настоящему не верила, что он действительно когда-нибудь позволит себе её подвести. Очередь тянулась бесконечно, и когда, ближе к закату, они всё-таки доползли до контрольно-пропускного пункта, Зои пропустила своего сержанта вперёд, несмотря на его возражения. Дело было даже не в субординации — просто она справедливо рассудила, что в случае конфликта ей будет легче вмешаться, находясь с этой стороны ограды. Но Мэл снова удивил её — в кои-то веки он, видимо, сумел притвориться паинькой, потому что двадцать минут спустя на турникете загорелся зелёный сигнал, а криков и звуков борьбы она так и не услышала. Вот и замечательно. Она толкнула турникет и подошла к окошку. — Имя, фамилия, планета рождения, последнее постоянное место жительства. На секунду Зои почувствовала приступ ностальгии по старому доброму космопорту Персефоны. — Зои Аллейн, родилась на борту корабля, планета Персефона, Централ Сити. — Рядом с окном находится терминал для снятия отпечатка пальца. Пожалуйста, приложите к нему большой палец правой руки. Спасибо. Зои выполнила команду. Терминал довольно пискнул. — Миссис Зои Аллейн, ваши документы готовы. К сожалению, восстановление гражданства планеты Персефона не входит в обговоренные с лидерами сепаратистских группировок условиями амнистии, поэтому на данный момент вы лишены гражданских привилегий Альянса Объединённых Планет. Мои соболезнования. Надо же, какая неожиданность. Что ж, если вдуматься, не больно-то и хотелось. — Ваша идентификационная карта, мисс Аллейн. Мисс? Ну ладно, мисс так мисс. — А мой диплом об образовании? Он подлежит восстановлению? Женщина в форме Альянса удивлённо посмотрела на неё сквозь стекло. — Вы можете обратиться в своё учебное заведение, но я боюсь, что без действующих гражданских привилегий этот документ будет недействителен. Зои выдохнула. Ладно, она же не собиралась возвращаться в космопорт, в самом-то деле. — Это всё? Я могу идти? — Постойте, на вашу фамилию было что-то ещё. А вот оно. Чек на выплату государственной компенсации по потере близкого родственника в результате косвенных последствий действий вооружённых сил Альянса Объединённых Планет на сумму тысяча восемьсот восемнадцать кредитов. Сумма начислялась из расчёта тридцати кредитов в месяц с учётом соответствующего коэффициента. К сожалению, социальное обеспечение не является моей специальностью, поэтому формулу коэффициента я вам предоставить не могу. С прискорбием сообщаю, что в связи с вашими военными преступлениями и отменой гражданских привилегий с сегодняшнего числа выплаты будут приостановлены без права восстановления. Чек подлежит обналичиванию в любом банке Альянса. У вас есть вопросы, мисс Аллейн? — Нет. У меня нет вопросов. — Прекрасно. Желаю вам всего наилучшего и дальнейших успехов на выбранном поприще. Табличка «Выход» приветливо вспыхнула зелёным. Её сержант, разумеется, ждал снаружи. — Ну что, мы свободны? — Похоже на то, сэр. Мэл замялся, как будто хотел сказать что-то важное, но не знал, как подступиться. Что ж, они спасали друг друга бессчётное количество раз, и этот день был ничем не хуже прочих. — Сэр, помните тот день после битвы за Скотт? Мы здорово напились тогда, и смотрели на звёзды. Сержант страдальчески закатил глаза. — Зои, пожалуйста, всё что угодно, только не это. Меня уже тошнит от твоего потока воспоминаний. — Помните, тогда вы сказали, что когда всё это закончится, можно будет купить корабль и полететь к звёздам? — Это ты кое-что забыла. Там точно было слово «победим». А сейчас, если ты не заметила, я несколько на мели. — Это сложно не заметить, сэр, — безмятежно ответила Зои. — Хорошо, что у меня как раз завалялись тысяча восемьсот восемнадцать совершенно лишних кредитов. Звёзд в небе пока что не наблюдалось, но путь к ним был открыт.