Ошибки прошлого, мир настоящего, герои будущего.

      «Ну и какого чёрта ты меня разбудил, Эйрик?», — медленно, хлопая глазками и позёвывая произнёс молодой парень в белых доспехах. «Начнём с того, что вы сами виноваты в том, что перенапряглись вчера!», — строго произнёс высокий молодой человек в аккуратных круглых очках на носу и подобном оснащении, — «Разве я не предупреждал вас множество (а именно тысяча пятьсот тридцать четыре раза — подумал Эйрик) раз о том, что перенапряжение скажется на вашем биоритме?». «Зануда», — пробубнил злобно под нос сонный рыцарь. «Вы что-то сказали, лейтенант Рунен?», — Со зловещей улыбкой нагнувшись к командиру (в очередной раз подчёркивая колоссальную разницу в росте) произнёс Эйрик. -"Хотите, чтобы я доложил капитану Слоувагону о вашем новом графике?». (А вот это я тебе ещё припомню — пронеслась мысль у Рунена в голове, пока он извинился).       «И всё же какого чёрта ты меня разбудил?», — медленно спросил с поддельным спокойствием и радушием Рунен (хотя то, как скрипели от злости его зубы было слышно очень отчётливо). «Рад, что вы снова в расположении духа!», — с улыбкой сказал Эйрик, совсем не замечая угрожающего настроя начальника, — «Офицер Строхайль отправил через кристалл-передатчик сообщение». «И всё?! (Ненавижу тебя! — подумал измождённый недосыпом Рунен) Ради этого ты меня будил?!». «Сообщение — есть сообщение», — строго сказал Эйрик, — «Тем более мы не знаем, насколько оно серьёзное». (Наверняка решил побесить меня очередным своим успехом! — Завистливая мысль пробралась в голову Рунена).       Как только кристалл засветился, из него раздался хриповатый голос Строхайля: «Привет Рунен, наверняка подумал, что я звоню, чтобы похвастаться?» (Рунен хмыкнул в ответ), раздался кашель, привлёкший внимание обоих слушателей, затем Строхайль продолжил: «А хвастаться то и нечем… Застава практически разрушена… (Эта новость сильно удивила обоих слушателей) Знаю, мы не ладили. Кхах! Но я тебя уважал, ты был хорошим сопернико. Ааргх! Надеюсь, тебе не за что на меня обижа.»… Настала тишина.       «Строхайль?», — удивлённо спросил Рунен, но ответом ему была тишина. «Ээй, за**анец! Не смей так шутить!», — крикнул импульсивно в свой кристалл Рунен, но ответа не последовало. Рунен достал из-за пазуха амулет в форме обруча, украшенного светящимися цветными камнями, примерно половина которых не светилась, затем ещё один камень погас.       «Строхайль, кажется, погиб», — произнёс, расстроенно глядя в свой браслет синхронизации душ (или душе-браслет, как многие любят сокращать его название) Эйрик. «Эйрик», — серьёзным обеспокоенным тоном сказал Рунен, — «Подай рапорт, мы выясним, какого чёрта произошло на Заставе…».       «Эй мужик!», — крикнул молодой моряк в достаточно дорогой и опрятной одежде сидевшему на раскладном кресле под зонтиком мужчине, — «Тебе газету не подкинуть? Сегодня с утра закупились чтивом», — весело прокричал юноша. «Ага, очень признателен!», — ответил знакомым нам голосом (который однако сквозь чтение никак не услышать) сонный мужчина, — «Погоди, ты забыл моё имя?», — спросил с некоторой обидой он. «Хмм, Джер.», — «Менир», — прервал моряка неприятно удивлённый бывший портной. «Лови!», — кидая газету крикнул моряк в попытке сменить тему, и ему это удалось: на первой странице газеты Менир мельком увидел знакомое лицо, увидев содержание новости он ненароком проронил скептическое «Какого чёрта!».       «Интересно, как там Райн? По душе ли ему мой подаепископ — думал Саров, лёжа в импровизированном гамаке и глядя на бескрайний океан, по которому он плыл. Внезапно покой Сарова побеспокоил громкий оклик бегущего к нему Менира. На вопрос «В чём дело?» запыхавшийся Менир ответил протянув газету Сарову.       На первой странице в самом углу красовалось фото Райна, отчего Саров поперхнулся, но был приятно удивлён (ого, около недели прошло, а он уже на первой полосе газеты! — подумал Саров), но улыбка на его лице постепенно превратилась в злой оскал, когда он заметил оковы на руках Райна и надпись «Предпологаемый Некромант Заставы Толирона и его сообщник арестованы, подробности на 12 странице». Момент тишины, образовавшейся после этой новости прорвало громкое ругательство Сарова.       Взбешённый Саров запустил молотом в небо, отчего раздался громкий звук свиста, а облако, в которое угодил молот, буквально за мгновение разошлось и исчезло на фоне голубого неба, но его гнев будто испарился, когда он услышал от пришедшего рядом с Мениром забывчивого моряка «Кстати что это за милашка рядом с парнем?», после чего он выхватил газету из рук Менира.       Гнев старика сменился на милость, «Ах ты прохвост!», — сентиментально произнёс старик, — «Неужто ты попал в историю ради девушки?», затем произнёс одобрительно: «Хоть у тебя и неприятности, я горжусь тобой, чёртов ловелас!».       «Хм, а парнишка тоже ничего такой!», — прогремела как гром среди ясного неба за спиной Сарова фраза моряка, вены на лбу старика вздулись и он…       Потерявший самообладание епископ покрылся белым сиянием, спустя мгновение он оказался перед Горделией, схватил её за голову и швырнул в противоположную стену, к счастью, удар смягчила воздушная подушка, образованная с помощью магии.       Епископ продолжал написать и наносить молниеносные удары, с колоссальным трудом блокируемые передвижными воздушными щитами (миниатюрные воздушные подушки, поглощающие удар) в местах ударов, внезапный удар ногой с разворота Горделия пропустила и отлетела от него в сторону, в которую мгновенно переместился Йотен и ударил со страшной силой ногой по спине Горделии, лишь внезапный порыв ветра из рук позволил ей избежать урона, но Йотен уже был спереди (какого чёрта он такой быстрый с покалеченной ногой? — посетила мысль Горделию, приглядевшись, она увидела, что он использовал чужую ногу и временно сростил её).       Горделия создала воздушную сферу, чтобы оттолкнуть Йотена, это сработало, но тот запустил в неё световое копьё, прошедшее сквозь сферу и пролетевшее сквозь саму Горделию. «Какого хрена?», — свирепо спросил епископ, в то время сфера разрослась и из неё Горделия запустила в него воздушные лезвия, Йотен уклонился, но через секунду почувствовал боль от свежих ран. «Как так то? Я же точно увернулся!», — в смятении подумал епископ, затем заметил, как лежавшее копьё странно исказилось там, где завершалась сфера. «Так она изменила плотность воздуха в сфере!», — осенила догадка Йотена.       «Умно!», — произнёс епископ со зловещей улыбкой, затем бросил в воздух металлическую пыль из-за пазуха и пустил в неё свет, который при отражении с самых разных сторон отразился в Горделию, готовясь её испепелить…       Устав от общения с наплывавшими беспрерывно новыми друзьями, Розия ВанЦеппен вышла на балкон под предлогом небольшого головокружения. Знакомый силуэт, опиравшийся на балкон, услышав шаги Розии, повернулся в её сторону и приветливо поздоровался, подходя к балкону, Розия узнала в силуэте Алексаса Жевалье, главного сторонника её политического соперника Тодира.       «Надеюсь, вам не сильно докучали истории моих дорогих друзей?», — приветливо спросил Алексас, — «Порой они любят повторять одно и то же!». (Я заметила, — подумала про себя Розия) «Ничего страшного, я то слышу эти истории впервые», — приветливо ответила Розия. «Вот и славно!», — улыбаясь ответил граф, — «Красивое сегодня небо, не так ли?», — глядя на предзакатное небо спросил Жевалье. «Да уж, слабовато медленно появляющиеся звёзды прямо навевают воспоминания о вечерах на балконе с отцом».       «Король Эйнкор отличным был человеком!», — искренне улыбаясь говорил граф, — «Всегда думал о своих подданных, да и советом всегда мог помочь!». «Вы ведь хорошо дружили с ним?», — спросила с улыбкой Розия. «Тут не поспоришь», — слегка смеясь говорил граф, — «Для меня он был практически всем!».       «Неужели этот подонок победил?», — думала Горделия с закрытыми из-за яркого света глазами, внезапно она почувствовала боль в боку и потеряв равновесие упала. Когда свет рассеялся, она открыла глаза и увидела, как около неё стоял Райн, весь покрытый ожогами от последней атаки Йотена. Ожоги медленно заживали на теле Райна, приглядевшись, Горделия увидела наполовину обращённые в волчьи ноги, заметив это, Райн произнёс: «Сам ещё не всё понимаю, но думаю, я не свихну.», не договорил, а Йотен уже снёс его с ног мгновенным ударом руки в челюсть со всей скорости.       Как только Райн отшатнулся в падении назад, он когтями ног дёрнул за лоскут ткани, в следующее мгновение Йотен удивился тому, что нижнюю часть его ноги срезала алебарда, привязанная к тому самому лоскуту. В ту же секунду грудь Йотена пронзил пурпурный луч энергии…       «Эй, паренёк!», — прозвучал в темноте спокойный мужской голос, — «Ты ведь ещё в сознании?». «Что за… голос?», — пронеслась в голове ещё туго соображавшего Райна мысль. «Думать можешь? Прекрасно, главное — ничего не говори в слух!», — продолжал свою мысль голос, — «Я Строхайль, тот рыжий парень-киборг». «Ты полоснул меня ножами по груди?! Как же забыть!», — подумал Райн, что услышал Строхайль. «Потом припомнишь, сейчас у нас проблемы, слушай меня…», — говорил с помехами (наподобие помех в телевизоре, радио и т.д.) Карл Строхайль.       «Горделия меня тоже слышала и мы уже обсудили её часть плана. Видишь ту алебарду?», — говорил Карл, мысленно проецируя изображение в голове Райна и указывая курсором (только вместо классической белой перчатки была кольчужная) на оружие. «Так вот: когда Йотен использует отражающую пыль для атаки, оттолкни Горделию, затем дождись удара в челюсть и отшатнись к лоскуту ткани около алебарды, который я незаметно к ней привязал своей отделённой рукой и дёрни его, чтобы лишить его ноги». «Погоди, а откуда ты зн.», «Потом объясню!», — прошумел Строхайль, — «У нас мало времени!»…       Когда Йотена пронзил луч энергии, Райн резким движением руки ударил в глотку епископа, затем схватил двумя руками голову и впечатал в коленку. Епископ потерял сознание, мертвецы за пределами здания также упали без сознания.       Строхайль поднялся, произнося: «Теперь он ответит за всё», затем с ненавистью добавил: «В частности за то, что использовал меня, словно марионетку!». «Но это был его б.», Карл тут же прервал Райна: «Я сказал, что он за это ответит!».       Казалось бы безпричинно, Строхайль ногой откинул Райна в сторону и выстрелив рукой в Горделию опрокинул её. «Что ты тво.», — собирался крикнуть Райн, но увидел, как на месте, где должно быть сердце, у Строхайля торчала свежая сквозная дыра, через которую были видны механо-магические трубки, по которым вытекала проводящая жидкость (драконье масло, так тут называют горючую жидкость, выделяемую драконами перед извержением огня, также это масло хорошо проводит магическую энергию, которая как раз и позволяет механо-магическим конечностям работать), через мгновение за спиной Строхайля материализовался Йотен и лёгким движением ладони срезал голову Строхайля.       «Так ты из элитной «сотни» Белого Креста?», — широко улыбаясь говорил Йотен, — «Понятно, каким образом ты предвидел мои действия!». Призадумавшись, Йотен добавил: «Хотя похоже, «Чтение» ты развил недостаточно хорошо, чтобы остановить бойню…», следом Йотен повернулся к Райну и Горделии, говоря: «Пора бы замолчать, что-то я растрепался!». В это время связанное тело Йотена, лежавшее около Горделии, потрескалось и разлетелось на разноцветные пылинки света, тело, оказавшееся на месте Йотена, было ей знакомо, это был Александрит Эйтузайн.       Перед Горделией лежал человек, убивший её родителей, мгновенно потеряв какие-либо признаки сознания, Горделия погрузилась в непонятный транс, её глаза закатились и в считанные секунды вокруг неё образовался ураган, поглотивший здание Мэрии и всех в её пределах внутрь.       Кружась в обломках, Райн обдумывал ситуацию: «Вот чёрт! Такими темпами она уничтожит всю Заставу со мной в придачу, надо что-то предпринять!» Вблизи Горделии Райн заметил цеплявшегося когтями из света за плитку на полу Йотена, медленно подбиравшегося к ней.       Находясь в воздухе, Райн зацепился преобразовавшейся без его ведома в гибридную конечностью (Внешне выглядит как человеческая, но покрыта сероватой шерстью и с волчьими когтями вместо человеческих) за угол, буквально вырванный из комнаты заседания, оглядевшись, он заметил ту самую вещь, без которой не побеждался ни один серьёзный злодей, со словами «Серьёзно?» и мыслью «Хоть это тупо, но может сработать, он оттолкнулся от угла к своей цели…       Тем временем Йотен уже подобрался к Горделии вплотную и целился в неё, сверху едва-едва слышался голос Райна, едва сдерживавшего смех: «Даже хых. Даже не ду. Пхахах!», собравшись с силами он крикнул «Даже не ду~умай!», чем привлёк внимание Йотена. Обернувшись, Йотен устало произнёс: «Ну что те.Пхахах! Серьёзно?! Это Роя.», не успел он договорить, как Райн обрушил на него искромсанный погрузчиками в прошлой главе рояль.       Используя единственную предоставленную ему возможность, Райн оттолкнулся от рояля и прыгнул в сторону Горделии, схватил её и порыв ветра, вопреки ожиданиям Райна, поднял его вместе с Горделией в воздух (Прекрасно, встряска всё усугубила, теперь мы оба в воздухе! — подумал Райн, находясь в тяжёлом расположении духа). «Ну и что мне теперь делать?!», — подумал вслух Райн. «Чмокни её!», — раздался за его спиной неизвестный женский голос. «Что?! С хрена это должно помочь?!», «Позитивные эмоции, всё такое!», — ответил голос Райну.       Райн поцеловал Горделию в щеку. «Какой сюрприз, никакого эффе.», «Значит целуй в губы!», — вновь прервал голос Райна. «Не могу!», — крикнул Райн, — «это мой первый поцелуй! Вообще не романтично!». «Господи, какой ты сентиментальный!», — сердито говорил голос, — «Ну давай я тебе ещё спою! Целуй давай!», — раздался крик. «Ладно!», — крикнул Райн и замявшись ещё на секунд пять чмокнул Горделию. «И как это называется?!», — говорил голос, — «Где страсть?!», «Да какая к чёрту разница?!», — кричал Райн. «Вот умрёшь ты через секунду, а жалеть будешь всю загробную жизнь! Сильнее старайся!», — кричал в ответ женский голос. «Ладно, ладно!», — сказал Райн и поцеловал Горделию в очередной раз, но в этот раз на несколько секунд.       Смущённый, Райн посмотрел на Горделию и заметил: «Ничего не изменилось!», «А что должно было измениться? Ты поцеловал красивую девушку, чего тебе ещё надо? Теперь и умереть не стыдно!».       Раздражённый, Райн неосознанно начал трясти Горделию, отчего вместе с ней пришёл в движение и ураган, на что Райн сразу обратил внимание. Подвигав руками Горделии, Райн заметил, что ураган следует туда, куда указывают её руки.       Под ногами Райна до сих пор шло столкновение стражников с мертвецами (хотя казалось бы, после поражения Йотена они должны были остановиться. Двигая руками Горделии, Райн стал использовать ураган, чтобы поглотить все живые трупы на пути (Почему бы мне не избавиться от лишних проблем, раз есть такой шанс? — подумал Райн). Ураган продолжал движение и поглощал всё больше трупов, очевидцы же удивлялись тому, как избирательно действует ураган. Вскоре все мертвецы на пути были поглощены, силы ветра к счастью Райна было достаточно, чтобы их тела рассыпались и обратились в прах.       «Отлично, теперь хоть мертвечина не будет вмешиваться, осталось позаботиться о Горделии», — начал обдумывать свои следующие действия Райн. «Должен же быть какой-то лимит её магии!», «Лимит то есть», — вновь ответил ему женский голос, — «Вот только она и умереть может». «И что мне прикажешь делать? Предыдущий твой совет оказался бесполезен!», — говорил Райн. «Хорошо, хоть ты и не благодарный, слушай», — говорил голос с некоей обидой, — «Когда я тебе скажу, нанеси ей прекардиальный удар». «И как это поможет?», — спросил со скепсисом Райн, «Так ты изменишь её сердечный ритм, что напрямую скажется на испускаемой ей магической энергии, теперь понятно?», «Сойдёт», — ответил Райн голосу.       Тем временем Розия спросила в ходе разговора графа: «Каким вы видите идеального правителя, Алексас?». «Хм», — призадумался Алексас, — «Не так то просто ответить на такой вопрос», — ещё призадумавшись он добавил: «Правитель должен быть сильным, но рассудительным, должен уметь находить общий язык и конечно же он должен быстро находить выход из любой ситуации!». «Интересно, честно», — говорила Розия, — «А в Энрико вы видите эти качества?», — спросила она. «Честно говоря, госпожа Розия», — начал отвечать Жевалье, — «Он человек хороший, отличный полководец, весьма отзывчивый, его любит народ», затем вздохнув, он добавил: «Но я не вижу в нём правителя». «Интересно, почему?», — продолжала напирать Розия, — «Чем он отличается от Тодира?». «Понятно, к чему вы ведёте», — с лёгким ненасмешливым смешком сказал граф, «Мне правда интересно, что в нём такого особенного? Он ведь даже не имеет никакого опыта ни как правитель, ни как полководец, чем он, по вашему, лучше?». «Хорошо», — сказал немного смутившись Жевалье, — «Когда я его увидел, то тут же увидел в нём короля Эйнкора, он абсолютно такой же: добродушный, отзывчивый, бдительный и у него достаточно обаяния, чтобы завоевать мир, фигурально, конечно, выражаясь».       «А чем тогда именно не подходит на роль монарха мой суженый?», — вновь задала вопрос Розия, желая узнать недостатки Энрико в глазах главного их конкурента. «Как командующий он прекрасен, именно поэтому он не подходит на роль правителя, он всю жизнь провёл в сражениях, но на дипломатической арене ему не выстоять, сейчас ситуация накалена до предела, каждый день может начаться война с Орбисмаллой, поэтому мы должны позаботиться о союзниках. «А заодно и раздать им наши земли?», — недовольно произнёс ЭнрикоЖевалье.пен, заходя на балкон. «Об этом я и говорил, никакой дипломатии!», — говорил Жевалье Розии, разворачиваясь в сторону Энрико на словах «никакой дипломатии», которые он специально выделил интонационно.       «Такую же политику вела и сама Орбисмалла до тех пор, как её почти не уничтожили соседи, половина из которых её бывшие «друзья»!» — говорил ВанЦеппен. «Зато без союзников это теперь империя, что воюет практически со всем миром и что держится только на авторитете своего владыки, который кстати не вечен!», — парировал слова Энрико Алексас Жевалье. «К тому же не факт, что мы сможем дать отпор империи, и тогда уже точно после её развала начнётся анархия, которая коснётся и Интегрита, я же предлагаю избежать этого будущего и оградить Интегрит с остальным миром от разрухи!».       «Интегрит имеет достаточно сил для противостояния, к тому же Белый крест не даст силам врага проникнуть вглубь страны», — возразил Энрико, — «К тому же план войны уже в процессе», (Ещё бы он не был в процессе, с таким то новым главнокомандующим! — подумал Граф) «И в чём же ваш план заключается?», — со скептической насмешкой спросил Жевалье, — «Не в мобилизации ли всех войск для штурма столицы Орбисмаллы?». «Мы поднимем освободительное движение по всей империи!», затем Рико запнулся, закашлял и добавил: «Подробности будут представлены после нашей коронации», «Вы хотели сказать, коронации Тодира?», — съязвил Алексас, на секунду потерявший контроль над ситуацией, поняв, что ситуацию уже не поправить, он добавил: «Принцесса Розия ещё куда ни шло, но самоуверенный юнец, не способный взглянуть на правду, сидящий на троне?..», «Получше будет, чем олигархия у власти!», — съязвил ВанЦеппен, «Говорит человек, заручившийся поддержкой крупнейших олигархических…», — собирался парировать граф, но Алексаса и его оппонента прервало громкое: «Тишина!», на балкон вышел Уильяс Жевалье, отец графа Алексаса.       Медленно и горделиво доковыляв на своей серебряной трости до балкона, Жевалье старший выдохнул, говоря спокойно и неторопливо: «Я не потерплю размолвок у себя под крышей!». Это был невысокий, слегка сгорбленный, но прекрасно выглядивший для своих лет старец, нарядившийся в парадные доспехи из драконьей чешуи (которые себе мог позволить только один из сотни столичных вельмож), глубокие ярко синие глаза (хотя в таком то почтенном возрасте они должны уже поблекнуть) в сочетании аккуратными седыми волосами и бородой, а также сильными, покрытыми ссадинами и порезами руками невольно создавали впечатление, что Уильяс Жевалье не просто поднялся из грязи буквально в князи, но буквально горы свернул на пути к почёту и богатству.       «Вы все являетесь элитой общества, нет разве?», после того, как князь Жевалье увидел зачатки стыда в глазах ярых спорщиков, он спросил: «Так почему я вижу, что два молодых и перспективных юноши спорят, словно они дворовые мальчишки, делящие резиновый мяч?». «Виноват!», — сказал ВанЦеппен, «Приношу свои искренние извинения!», — добавил граф. «Время уже позднее», — добавил князь, — «Почему бы вам не переночевать у нас?». «Покорно благодарим, но у нас с утра множество хлопот, нам некогда!», — вежливо отказал Энрико, «Понимаю, дело ваше! Доброго вам пути», — спокойно ответил князь и удалился к себе в покои.       «Позвольте проводить вас!», — сказал улыбаясь граф, «Будем признательны!», — ответила Розия (Энрико вежливо улыбнулся, сдерживая недовольство). На пороге своего белоснежного загородного поместья Алексас на секунду остановил Розию и с серьёзным видом сказал ей: «Небольшой совет: если хотите, чтобы вы и ваш муж долго и счастливо правили Интегритом», граф вздохнул и добавил: «Впредь не давайте мужу совершать ошибок, больше своих слабостей я не покажу, а Предатеррис тем более», затем развернувшись и пройдя пару шагов Алексас вновь повернулся и добавил громко: «Думаю, сердце вам подскажет, как поступать!». Розия вновь повернулась к Алексасу и добавила: «Спасибо за совет!».       Зайдя за дверь поместья, граф произнёс с озабоченным видом: «Надо же! А я её недооценил!», затем удивлённо добавил: «Подумать только! Позавчерашним своим выступлением перед народом она переманила на свою сторону добрую треть наших сторонников». «Нечему тут удивляться, мой друг!», — весело сказал ему стоявший на лестнице и попивавший белый чай священник Деним, — «Она умна, харизматична, не будь я лично знаком с Тодиром, сам бы встал на её сторону», — добавил Деним похлюпывая чаем…       «Вот надо было тебе вступать с ним в спор?», — спросил недовольно Энрико ВанЦеппен Розию, когда они уже выехали из поместья Жевалье. «Я всего то поддерживала беседу!», — ответила Розия. «Да! Конечно поддерживала беседу, а я — император-череп Вулканих, очень приятно!», — отвечал с сарказмом Энрико, — «Хочешь помочь — не создавай нам неприятностей!», — сказал злобно «Вулканих». «То есть то, что я ради тебя стараюсь, тебе безразлично?!», — негодуя ответила Розия. «Да из-за тебя чуть секретный план не разболтал!», — громко проговорил Энрико. «Какого чёрта ты тогда женился на мне, раз я мешаю?!», — прокричала Розия и приуныла, отвернувшись от Энрико, не будь она так горда, может быть и слезу пустила бы.       Осознав, что повёл себя как полный придурок, Энрико добавил: «Прости, я был незаслуженно груб к тебе…», затем вздохнул и добавил: «Просто все эти новые заботы вывели меня из равновесия, да ещё и этот спор…», Розия немного успокоилась, «Просто иногда я думаю, что из меня выйдет де (спонтанная цензура)вый лидер, даже не знаю, почему ты решила, что мне следует быть королём… Я толком то и беседу поддержать светскую не всегда могу…».       «Не говори глупости!», — сказала повернувшись к Энрико Розия, — «Разве стал бы ты так стараться, если бы не хотел быть монархом? Разве не ты собирался тут всё изменить?». Наступило неловкое молчание… «Ты же не дашь словам Жевалье вывести себя из равновесия?»… Молчание… «Да ладно тебе! Твоя проблема в том, что ты всё делаешь в одиночку! Нам всего то нужно найти тех, кому мы сможем доверять!»… «Наверное, ты права», — снова сердитый, сказал ВанЦеппен, «Ну, а сейчас то что не так?», — спросила Розия, ожидая новую порцию недовольства. «Неприятно осознавать, что я совершил такие нелепые ошибки», — произнёс с невозмутимым лицом Рико. «Тебе нужно расслабиться, Рикки», — сказала с издёвкой Розия, лишь через секунду осознав свою оплошность. «Остановите карету…», — сказал разозлённый супруг, не оглядываясь по сторонам, похоже, ему подходит мрачный лес, где никто не услышит крики Розии… Надеюсь, всё обойдётся…       «Горделия, подъём! Пропустишь занятия!», — произнёс полупрозрачный женский силуэт. Молчание в ответ… «Подъеем!», — мягко повторил голос… Без результата… «К чёрту всё!», — сказал голос и сильный порыв ветра подбросил семилетнюю девочку в воздух и уронил на землю «пятой точкой» вниз. «Ладно, встаю!», — злобно крикнула Горделия в ответ…       «Господи, какая скучная лекция!», — говорила Горделия, глядя в окно приюта и читая по губам преподавательницы, сидя на большой ветке дерева…       «Сколько раз тебе повторять?! Никогда не залезай на деревья! Хочешь учиться? Так приходи на уроки!», — говорила Горделии пожилая преподавательница языковедения. «Ага, чтобы вы меня опять заперли в мелкой комнатке и заставили делать целую гору домашних заданий и дел!», «Это приучает тебя к самостоя. Да что за ребёнок, она опять применила невидимость!», — проворчала учительница и в кристалл-громкоговоритель сказала: «Все, кто ничем сейчас не занят, щупайте воздух, Горделия опять за своё!»…       «Слушай, да у тебя талант!», — сказал улыбаясь высокий темнобородый мужчина Горделии, — «Твои навыки по владению магией ветра превосходят подобные у профессионалов!», «Честно?», — спросила с сияющими глазами Горделия. «Честнее некуда!», — ответил эмоционально Этриец, — «Тебе всего восемь лет, а ты уже преломляешь свет и меняешь плотность воздуха! Когда будешь, кстати рекомендую тебе туда отправиться, когда повзрослеешь, в Этрии, обязательно найди Икрисму и передай ей привет от меня! Может, даже перепадёт одно из двенадцати.», «Джоннатан», — строго крикнула ему издалека знакомая. «Ой! Вообщем, обязательно заглядывай в Этрию!»…       «Опять разбила люстру?», — говорил Горделии сердитый высокий мужчина во фраке, — «Э~эх, ты уже года два у нас работаешь?», — говорил зевая консьерж, «Я что, виновата, что вы меня не отпускаете?!», затем гордо добавила: «Ничего без меня не можете!», раздался громкий смех консьержа. «Единственное полезное дело, которое ты сделала, это поспособствовала пиар-компании и смене названия гостиницы (напоминаю, гостиница (теперь) называется «Ураган»), и то потому, что ты…». «Да знаю я!», — ответила Горделия, — «Ну ладно, я неумёха!», вновь раздался весёлый смех консьержа…       «Весёлая у тебя ведь была жизнь!», — сказала сидевшей во тьме Горделии подсаживающаяся полупрозрачная девушка. «Тут не посмотришь», — сказала глядя во фрагменты воспоминаний Горделия. «Как успехи?», «Паршиво!», — сказала Горделия, — «Опять вспоминаю об Эврисфии». «Прошло уже шестнадцать лет, подумать только! Переживаешь из-за встречи с Александритом?». «Не совсем», — ответила Горделия, — «Я знала, что ещё с этим столкнуть, тут дело другое…». «Что тебя гложет, сестренка?», — спросила с волнением Ви.       «Подумать только… Всё это время я и не знала, что у него есть дети… Не знала, что у него была семья… Любимая…». «Тебя тревожат воспоминания Некроманта?», — спросила Ви. «Оказывается, мы похожи…», — говорила Горделия, — «Кто знает, может быть я тоже стала бы такой, если бы не встретила тебя и у меня был бы хоть шанс начать всё заново…». Похлопав Горделию по плечу, Ви сказала: «Ничто невозможно начать заново, верь мне, я пыталась…». Помолчав, Ви добавила: «В итоге мы сейчас имеем бесконечную череду войн…». «О чём это ты?», — с непониманием спросила Горделия. «Придёт время, узнаешь…», — ответила спокойно Ви, — «По правде говоря, я и сама помню лишь небольшие отрывки из прошлого…».       «Кстати, даже будь у тебя шанс, ты не похожа на Луганна, ты слишком добра», — приободрила Ви Горделию. «Думаешь?», «Я знаю!», — он принёс в жертву абсолютно всё, что у него было, в том числе и близких друзей в академии, ты бы никогда не пожертвовала друзьями, например тем парнишкой», — «Ты про Райна?», — спросила Горделия, — «Мы же с ним только день знакомы!». «Поверь мне, чтобы найти товарища на всю жизнь, достаточно и одной встречи, мне ли не знать! Да и вы уже столько всего преодолели за день… Вы как минимум сообщники», — сказала кокетливо Ви, — «Ну как, ты готова проснуться?», — спросила Ви. «Хм… Что-то меня ещё смущает… Я пока подожду». «Тогда у меня к тебе вопрос… Горделия?». «Что?», — спросила Горделия и тут же услышала ответ, появилось изображение поцелуя с Рмолчание.Ви мгновенно, громко и быстро спросила: «Ты в курсе, что Райн уже забрал твой первый поцелуй и вот-вот лишит тебя девственности?». «ЧТОООО?!"(Настя, не сокращай это ЧТОООО с ~(не забудь стереть содержимое скобок)).       «Сейчас!», — крикнула Ви и Райн нанёс прекардиальный удар Горделии, она тут же откашлялась и очнулась, перед ней предстал довольный и улыбающийся Райн. Секунду молчания спустя Горделия набросилась на Райна с кулаками, крича: «СВ***ЧЬ! ИЗВРАЩЕНЕЦ! ПОДЛЕЦ! НЕГОДЯЙ!», (Райн:)"Я же тебя спас!», (Горделия:)"Присосавшись ко мне?!», (Райн:)"Не понял!», (Горделия:)"Я тебе что, спящая красавица?! Нужен был всего то прекардиальный удар, Ви не сказала?!» (Райн:) «Ви гово. Ох чёрт, мой первый поц…», «Умри!», — крикнула Горделия, то душа Райна, то тряся его за плечи. «Угомонись!», — крикнул Райн, «Заткнись!», — ответила Горделия, «Вы падаете!», — крикнула Ви. Со словами «Ох чёрт!» Горделия создала воздушную подушку буквально за секунду до падения. Поднялась пыль…       Когда пыль развеялась, Горделия обнаружила себя лежащей в объятиях Райна, причём со всех сторон на них любовались стражники. «Вот чёрт! Я не могу двигаться!», — подумала Горделия. «Эй, извращенец, ты как там?», — спросила она без сил, «О~охх!», — ответил Райн, «Всмысле ох?! Давай поднимай меня!». Райн поднялся и приподнял Горделию, переложив её руку на своё плечо. Внезапно в голове Райна и Горделии прозвучал знакомый голос: «Вокруг полно удивлённой стражи, ну что, разыграем сцену с «Хорошая работа!» из Адамгелиона, или мне вас так прикончить?».       «Да сколько же можно тебя убивать!», — подумал Райн. «Не волнуйся, третьего шанса я тебе не дам! Ах чёрт, голова трещит из-за этого дурацкого рояля!», — прозвучал ответ Йотена, — «Сейчас вокруг вас стражники, и только один из них — я, сумеешь угадать?». «У меня вопрос», — в полубреде сказала Горделия, — «Ты использовал труп отца…», настало напряжённое молчание, затем Горделия продолжила: «Любил ли ты его хоть в половину также, как Лутен?»… Наступило напряжённое молчание… Райн заметил, как один из стражников лихорадочно затрясся и шепнул: «Городе.», «Вижу», — шёпотом ответила Горделия. «Как бы ты поступил на его месте? Струсил бы?». Спустя секунду Иоганн сказал, уже вслух: «Значит, вы меня уже выследили?» и ярко засветился. «Вот чёрт! Горделия, осталось хоть немного энергии? Быстро!», «Одно заклинание», — ответила Горделия, «Сожми воздух вокруг меня, живо!». «Решил эгоистично себя спасти? Молодец!», — говорил разгораясь Йотен, «Верь мне!», — сказал Райн и бросился с Горделией в сторону Йотена, «Слишком медленно!», — сказал Йотен и засиял всеми цветами радуги (с такими ранами и грузом не побегаешь, а между нами двадцать метров — подумал самодовольно Йотен).       «Хрен с ним!», — крикнула Горделия и сжала воздух вокруг Райна с максимальной возможной силой, Райн раскрутил её и бросил в сторону стражников подальше от Йотена, а сам оттолкнулся от земли с гибрид-ногами, «Поздно!», — крикнул Йотен летевшему Райну, но в этот раз уже его голову пронзил пурпурный лазер, мгновенной растерянности Йотена хватило, чтобы Райн долетел до него и схватил. «Ха! Какой же убогий план!», — победоносно крикнул Йотен и произошёл взрыв: всё пространство покрылось белым светом, раздался хлопок и ударная волна пронеслась по Заставе…       Когда свет иссяк, вся застава была усеяна обломками, ударная волна была достаточно сильной, чтобы отбросить каждого в радиусе двадцати метров от эпицентра, вся застава была в разрушениях от взрыва и обломков, упавших с неба вместе с Райном и Горделией. Прошла уже минута молчания…       Наконец, люди начали подниматься, поднялись и стражники, окружавшие Райна с Горделией. В эпицентре взрыва находились Райн и Йотен, оба были с головы до ног в ожогах, конечности обоих были разбросаны в пределах десяти метров, Райн был без сознания, Йотен же ещё держался. «Почему… Взрыв не убил ни тебя… Никого…», думал епископ, — «Ничего не слышу… Кажется, этот шкет меня переиграл… Он специально бросился ко мне, да ещё и… покрыл себя плотнейшим слоем воздуха… сдержавшим… большую часть взрыва, как же нелепо…». Через полчаса уже стало очевидно, что Йотен пытался взорвать всю заставу, а Строхайль, перед тем, как потерять сознание, рассказал стражникам о мотивах Йотена…       «Сколько народу вокруг меня собралось…», — думал Йотен, — «Хах, глаза полны ненависти… Что такое, думаете, мне есть до вас дело?.. Абсолютно плевать… Ни отца… Ни брата… Ничего… Ненавижу вас всех… Не хочу видеть ваши глупые лица… Поскорее бы сдохнуть, чтобы вечность вас не видеть… Никто мне не нужен… Хм… Неужели я так прогнил?.. Ха! Только я? Ну уж нет! Вы все гнилые изнутри!.. Вам бы лишь бы найти того, кто ответит за ваши грехи… Столько было инквизиторов, почему именно мой отец?.. Хотя чем я лучше?.. Чуть не убил невиновную девушку, чтобы скрыть свои грехи… Я им уподобился… Нет, всё-таки это я прогнил…», — с этими мыслями на душе Йотен и умер…       За время нападения мертвецов погибло около двадцати человек, в их числе и мэр Оксфольд и прокурор Сунь-Пень, с тяжёлыми ранениями были госпитализированы семьдесят девять человек, включая адвоката Серью, Офицера Строхайля (с критическими ранениями), а также Горделию и Райна, чьи конечности и кожный покров понесли большой урон. Однако, благодаря вмешательству последних троих урон среди грожданских лиц был минимизирован.       Очнулся Райн посреди комнаты, в которую его некогда определил Йотен. «Наконец проснулся, извращенец?», — спросила лежавшая по соседству Горделия. «Почему ты в моей постели?», — спросил Райн. «То есть то, что ты в моей комнате, тебя ни чуточки не смущает?», — проворчала Горделия, пихая локтем Райна, — «Или то, что я великодушно оставила тебя на кровати, а не спихнула?», — добавила она, опять пихнув Райна, — «И вообще, мы оба в одежде, извращенец, так что не думай даже подсматривать под одеяло!». «Больно надо!», — сказал Райн, пихая Горделию в бок, — «Кончай питаться!». «Уговорил!», — сказала улыбаясь Горделия и вытолкнула его ногой из кровати.       «Ну охренеть теперь!», — прокричал Райн, поднимаясь с пола. «Ну-ка не выражаться!», — прозвучало из соседней комнаты, после чего раздался жуткий кашель. Выйдя из комнаты Горделии и войдя в соседнюю, Райн увидел голову Строхайля, лежавшую поцентру кровати с кучей проводящих проводов в отверстии, оставшемся от атаки Йотена.       «Ты не обращай внимания, меня скоро залатают», — позитивно сказал Строхайль, — «Главное — голова в порядке и «сердце» всё-таки работоспособно, сам то ты как?», — перемил тему офицер, — «Выглядишь бодро». (Выглядит и ведёт себя так, словно терять голову для него — простая рутина — подумал Райн). «Ну да, голову я теряю частенько», — прочитав мысли Райна сказал Строхайль, — «Порой даже буквально», — сказал Карл и рассмеялся. (Мне бы такое самообладание, — подумал Райн)"Ничего, потеряешь конечности с моё, также позитивно замыслишь», — добавил Карл, — «Кстати, вслух чтоли говори, всё равно я ведь читаю тебя как книгу». «Не очень вежливо», — сказал недовольно Райн, «Кстати когда драться будем?», — смеясь сказал Строхайль, — «Ты же вроде мне шрамы припомнить собирался? Впрочем, я шучу, но если хочешь…», — всё также пофигистически говорил офицер.       «Теперь шутки в сторону», — сказал серьёзно Строхайль, — «Позови Горделию!»… Когда Горделия вошла в комнату, Строхайль сказал, глядя в угол: «Покажись что ли!». После этих слов из воздуха материализовался Йотен, отчего Райн и Горделия с гневом в глазах начали готовить атаку. «Не стоит спешить», — сказал Карл. «Я пришёл вернуть должок», — сказал Йотен. «Эмм», — сказал нервно Строхайль, — «Достаточно двусмысленно!». «Ну извини! Я трое суток как мёртв и жду, когда эти двое очнутся!».       «Чего надо?», — спросила Горделия с презрением. «Скажи спасибо за то, что у меня осталась совесть!», — говорил призрак. «Ха!», — в унисон произнесли Райн с Горделией. «Ой, да ну вас! Слушайте, пока я не преодолел свои угрызения и не ушёл!». Наступила тишина, «Прекрасно!», — произнёс Йотен и начал рассказ.       «Антиправительственная группа «Орден Радужного Меча» готовит свержение монарха», «А разве его уже избрали?», — спросила Горделия. «Нет, но под угрозой все претенденты на трон», — говорил Йотен, — «Примерно за день до коронации они устроят неразбериху в столице и…», не успел он договорить, как луч тьмы расщепил его горло, в следующую секунду металлическая рука Строхайля пробила стену, из которой видно было отверстие и прозвучал хруст сломанной шеи, затем послышался шипящий звук, стена раскрошилась и была поглощена появившейся из неё чёрной дырой.       Йотен посмотрел в сторону Строхайля, после чего тот кивнул и ударом второй руки на реактивной тяге вытолкнул Райна и Горделию из зоны поражения, ненароком пронеслось «Снова?» в их голове, после чего раздался звук хлопка и миниатюрное солнце озарило комнату красным светом, затем оно поглотило дыру, сжалось до размеров бусинки и разорвалось, покрыв комнату чёрным светом (внешне всё приобрело чёрные цвета и выделялось на всеобщем фоне через белые силуэты (как полностью не раскрашенная манга, подверженная негативу)), под действием чёрного света всё распалось словно кучка пыли на ветру), затем свет рассеялся, там, где был свет, ничего не осталось, лишь пространство, выходящее за пределы сферы, призванной Йотеном, осталось более-менее невредимо.       Когда всё стихло, Райн и Горделия подошли к Строхайлю, «Кажется, я поглотил *Кхехем! * слишком много тёмной магии», — говорил постепенно рассыпаясь на пылинки Строхайль, — «Можете передать оранжевый кристалл на полу около окна? Хочу перед смертью передать знакомым привет». «Ок», — синхронно сказали Райн и Горделия и покинули комнату. «Помнишь, я тебе говорила про разложение души?», — спросила Горделия Райна, когда прозвучал ответ «Да», она добавила: «Как ты наверное понял, это пример».       «Связь установлена», — прозвучал из кристалла голос диспетчера, затем надоедливая мелодичная музыка заиграла из него (Чёрт бы его побрал, наверняка специально на мой кристалл поставил эту уб (спонтанная цензура)ю мелодию, чтобы меня позлить! — думал Строхайль), через минуту мелодия оборвалась и диспетчерский голос прозвучал: «Очевидно, абонент не может подойти, желаете оставить сообщение?». «Я тут, видите ли, помираю, а он не может ответить!», — подумал недовольно Карл, — «А ладно! Выбором я не богат!». «Хочу за*Кхээм! *писать сообщение!», — произнёс хрипло Строхайль.       Металлический голос диспетчера прозвучал: «Команда не распознана». «Чего?!», — подумал со злобой Строхайль, затем подавил сильный кашель и сдерживая новые его порывы, произнёс: «Хочу… *приглушённый кашель* записать… Сооб.», прикусив себе язык, Строхайль договорил: «. Щение». «Команда распознана, приятного дня!», «Пошёл… ты!», — ответил наполовину развалившийся Карл Строхайль.       «Привет Рунен, наверняка подумал, что я звоню, чтобы похвастаться?», — начал было Строхайль, затем приступ кашля вновь застал Строхайля врасплох, затем Строхайль продолжил: «А хвастаться то и нечем… Застава практически разрушена… (Что я несу? Я должен прощаться, а не строить из себя Badass — подумал Карл и сменил тему) «Знаю, мы не ладили. Кхах! Но я тебя уважал, ты был хорошим сопернико. Ааргх! Надеюсь, тебе не за что на меня обижа.». Карл хотел было закончить предложение, но его тело к этому моменту окончательно развалилось. «Серьёзно? Я так и не успел попрощаться?», — подумал Строхайль, пока его душа разрушалась, но последней его мыслью было не сожаление, это было полное досады проклятье в адрес диспетчера: «Чёртова консервная банка, чтоб тебя.» Конец, не успела мысль сформироваться, а Строхайля уже не было…       Половину дня Райн и Горделия занимали себя всякой ерундой, чтобы отвлечься от мыслей о произошедшем… «Эй, извра. Извини, Райн!», — спросила Горделия, пока от скуки водила юлой из воздуха по полу, — «А почему ты вообще согласился мне помочь?», отложив свежий журнал про отвыкшего от своего мира попаданца, попавшего в родной мир (всё гениальное просто), Райн посмотрел в сторону Горделии и спокойно ответил: «Если ты думаешь, что я скажу какую-нибудь геройскую причину, то нет, ничего такого…». «Ой, да ладно! Неужели только потому, что я попросила?». Помолчав, Райн дополнил: «Настойчиво попросила». «Не так уж и настойчиво!», — сказала одновременно смутившись и обидевшись Горделия.       После минутного молчания Горделия вновь начала разговор: «Ты кстати, каким образом умудрился заразиться от оборотня?». «В моей деревне стали появляться волки, но оказалось, что это был оборотень, во время охоты меня укусил один из инфицированных». «Гляжу, ты уже научился частично себя сдерживать», — заметила Горделия, — «когда закончишь, вернёшься в деревню?». «Деревню разрушили Рунен, спокойно сказал Райн. «Чего? Тебе не кажется, что ты слишком спокоен? Где же теперь вы проживаете?», — возбуждённо спросила Горделия. «Выжили только я и мой опекун», — ответил Райн. «Паршиво», — со вздохом произнесла Горделия, — «То есть, ты лишился всех друзей? И каково тебе?». «На самом деле, друзей у меня не было», — сказал со смущением Райн, — «были, конечно, знакомые, но до дружбы дело не доходило, дел на кузнице было много, еле поспевал на уроках, а после окончания школы и вовсе перестал гулять, разве что по рынку».       «Знаешь?», — сказала немного покраснев Горделия, — «После того, чего мы с тобой вместе натерпелись, мы с тобой как минимум друзья». «Да уж, не каждый день проходишь через такое», — сказал Райн с ностальгической улыбкой, — «Не дай бог пережить такие неприятности снова», — сказал он вспомнив, чего натерпелся. «Не всё так плохо», — сказала Горделия, затем покраснев спросила: «Ви не хочет об этом распространяться, но каким был мой первый поцелуй?» (На самом деле Ви об этом Горделии раз пятнадцать рассказать попыталась только за сегодня).       «И очень надеюсь, что ты не отделаешься банальным «мокрый» и в подробностях опишешь!», — добавила зловеще глядя Горделия. «Как же мне ей сказать, что я всего то чмокнул её в первый раз, а во второй — секунд на пять прижал к своим губам и для вида сделал пару жевательных движений губами?», — подумал Райн. Горделия внимательно смотрела на Райна и будто читала по его глазам его мысли, её лицо из любопытного сначала стало печальным, а затем угрюмым, затем она сказала спокойно, но раздражённо: «Ты всё испортил? И да, я читаю мысли», — затем добавила: «Нет друг мой, неловкую ситуацию ничто уже не прерв.», «Вы арестованы!», — прервал её рассерженный голос, «Как я рад!», — сказал Райн, — «Стоп, что?», попытался он развернуться, но не мог даже дёрнуть пальцем. «И не пытайся двинуться, Эйрик вас», грубое Кхээ прервало голос, «Ну ладно! Старший офицер Эйрик вас парализовал (Педант хренов!)».       «Ну и кто вы такие?», — спросила уставшая от всех обвинений Горделия, пройдя мимо Райна. «(Ха! Посмотрите, кто налажал с параличом!)Лейтенант двенадцатого дивизиона пятого отряда Белого Креста Рунен и его Старший офицер», Кхэм! — «Да замолчи ты! И не подумаю всё повторять настолько педантично! В конце концов, кто тут старший по званию?!», «Справедливо», — ответил Старший офицер, — «Раз уж на то пошло, я Эйрик, остальное вы слышали».       «Ну и какого чёрта вы нас арестовываете?», — спросила вызывающе Горделия, «Вы оба подозреваетесь в убийстве офицера Строхайля (Ну ты и лицемер! А меня значит, представить как надо отказался — подумал Эйрик), тем более, вы последние, с кем его видели очевидцы», — говорил Рунен, — «Вы пойдёте с нами, вас допросят и… А далее всё зависит от вашего сотрудничества». «То есть, вы собираетесь осудить нас?», — спросил Райн, постепенно возвращая к себе способности двигаться. «Лейтенант Рунен», — передал Эйрих в голову лейтенанта, — «В них точно есть магический потенциал», «Тогда мы должны перестраховаться и вырубить…», «Ну нет!», — громко прервала рассуждения рыцарей Горделия и оба рыцаря были окружены воздушным барьером. «Сопротивление аресту?!», — яростно произнёс Рунен и мгновенно переместился к Горделии, но получил волчьим кулаком Райна в лицо. «Зря!», — произнёс в сторонке Эйрих и Рунен ударил ладонью в грудь Райна и прозрачный луч пробил грудь Райна, «Всё равно отрегенерируешь!», — небрежно сказал разозлённый Рунен, затем взял Райна за голову и тот отключился. Горделия собиралась использовать воздушную темницу, но оказавшийся за её спиной Эйрих со словами «Ничего личного!» коснулся её затылка и она потеряла сознание…