Ну, посмотри на меня!

      Хоть сейчас и февраль, в воздухе уже давно запахло весной. И я не про запахи, а про парочки, которые всё время крутятся вокруг. Ходят такие довольные, обнимаются. А я что? Я скрипку учу! Концерт на шесть страниц… Сейчас я в художке. Даже сидя на рисовании, все девчонки трещат о своих парнях. А у меня только рука поднимается, чтобы отмахиваться от их глупостей. — Дети, рисуем! — совсем рядом сказала учительница. — А то скоро весна, будете в своих мыслях летать и ничего не слушать, а время быстро уплывает, нам ещё столько работ на просмотр готовить! Ирина Петровна удалилась в учительскую — в тихорца попить чаёк, а подруги продолжали шептаться. — Как понять, что ты нравишься? — спросила Соня. — Ну, я прочитала в гугле, что если он на тебя смотрит семь секунд, то точно — влюбился! — Хм, надо будет посчитать. На следующий день, после музыки я шла на остановку. И была очень радостная. Может потому, что понедельник удался, а может просто из-за того, что не выступаю на областном конкурсе по скрипке. Я ведь так готовилась, и осталась всего неделя, но невыученные шесть страниц взяли верх. Где-то на дне вечных сомнений молчало недовольство. Я успокаивала, надеясь на московский конкурс, к нему я точно буду готова. В голове крутилась песня Белоснежки — та, в которой она ждет своего принца. Но всё это было как двадцать пятый кадр, где-то на подсознательном уровне. Как будто мозг предсказал, что сейчас я увижу Петю, а слова определили значение ситуации. Я нарочно медленно передвигалась по обледенелой дороге, чтобы сфокусировать его внимание. Он нарезал круги вокруг дерева. Развлекался. Через несколько секунд Петр повернется в мою сторону. Думаю, не надо махать рукой, просто кивну. Момент: он смотрит на меня — и я киваю! Петя в начале не понял, а потом тоже поздоровался — чуть заметным движением шеи, и продолжил свой круговой марафон. Тут мне вспомнилось шептание девочек из художки, поэтому на каждый Петин поворот я улыбалась, но его больше интересовал тротуар. Это закончилось, когда подъехал мой троллейбус. Не дождавшись взгляда, я поспешила к двери. Почти все места были заняты. Мне досталось неудобное, спиной к водителю, и теперь мной любовался весь троллейбус. Когда кондуктор отошла от меня, в самом углу салона я заметила Петю! Значит, не все потеряно! Вцепившись в него каменным взглядом, я ехала все остановки. И, как назло, ему опять пришлось по душе нечто иное — телефон. Голова спящей тети, которая постоянно закрывала лицо приятеля, мне сочувствовала. Кивала в такт неровной дороге, а на плохую мысль качалась в разные стороны. Эх, ну посмотри же ты на меня! Ну хоть секундочку! Точка моего внимания пошевелилась, неужели он сейчас выходит? Как хорошо, что это и моя остановка! Я подошла к средней двери. Петя стоял поодаль, нервно сжимая поручень и свой телефон. Машина затормозила, двери открылись. Я вышла. Остановка была пуста, поэтому я напряглась, стараясь расслышать знакомое шарканье, но в спину дул лишь ветер. «Фшшшш» — зашипел троллейбус, как бы, дразня. Я обернулась и увидела, что Петя так и остался в салоне. Улыбка моя пропала. Но Петя, наконец-то, посмотрел мне вслед сквозь стекло и даже улыбнулся, как будто только что увидел! И рукой помахал. И я посчитала. Семь секунд были мои!