Перемены не всегда к лучшему

      «Поверить не могу, что мой сын — пидорас!» — громко закричал уже не ранних лет мужчина. «Мы же воспитывали тебя почти так же, как и твоего старшего брата!» — раздался громкий удар по деревянном журнальном столике. Серое кресло, в котором то ли сидел, то ли лежал мужчина противно скрипнуло. «А если и младший вырастет таким же гейским уебаном?!» — обращаясь к довольно привлекательной с такого ракурса женщине средних лет, никак не мог угомониться он. Та смущенно отвела свои светло-карие глаза в стену, на которой красовался ковёр советских времен, что был подарен ей её бабушкой на новоселье. Тогда все было так чудесно... «Я не собираюсь дальше воспитывать его! — оборвал её мысли мужчина. — Завтра же подаю документы на отказ от ребёнка! Нет, ну я искренне не понимаю, когда мы могли проглядеть эту брешь в воспитании!» — он перевёл взгляд своих серых глаз на подростка, стоявшего чуть глубже в комнате от дверного проёма и упиравшегося коленями в хэбэшных бриджах в деревянную часть стеклянной двери. «Ты был незапланированным ребёнком, поэтому и вышел бракованный!» — мужчина будто бы кинул эту фразу в сторону мальчугана. Глаза парня будто и не замечали обидчика, флегматичный взгляд его темно-карих зрачков был направлен куда-то вдаль от окон балкона-пристройки... «А я-то думал, что всё пройдёт по другому...». «Хотя нет!» — брызгая слюной из своего рта, в коем ни на одном зубе никогда даже не было намеков кариеса, мужчина обратился к женщине. «Это ты его чрезмерно опекала, да и младшего тоже! Лучше я подам документы на развод!» — размахивая руками, густые волосы на которых ходили волнами, констатировал он. «Я уж побеспокоюсь, чтобы младшего нормально было воспитано... А этого... — мужчина сделал кивок в сторону парня, взгляд которого по прежнему был направлен в даль полумегаполиса Киева ,— можешь забрать себе, шмаль. Он всё равно ни на что не способен! Пидор грязный!» На этих словах он вцепился своими крепкими пальцами бывалого работника цеха по сборке запчастей, а сейчас — управляющего им, в свернутую в нервных порывах от монолога газету и швырнул её в паренька. Тот едва успел от неё увернуться, и она упала на давно не чищенный ковёр гостиной.       Заголовок одного из разделов гласил о возможном скором наступлении кризиса, особенно в областях тяжёлой промышленности.       «Не хочу тебя больше видеть! — отрезал мужчина в сторону, недавно рискнувшего сделать каминг-аут, паренька. — Пиздуй в свои бомжацкие апартаменты!» — командным тоном бывалого управителя отрезал он. Парень меланхолично развернулся на своих сухих, но ярко выраженных мышцах ног и свернул чуть вниз и вправо по коридору, миновав стоящую неподалёку тумбочку с наваленной на ней кучей вещей, он открыл дверь своей комнаты и по его, ещё недавно вугристой, а сейчас — гладкой щеке, прокатилась слеза и упала на ламинат потускневшего жёлтого окраса.       Он сразу устремленно рухнул на не застеленный ещё с утра диван. К его ушам с раковинами младенческой формы отчётливо доносилась ругань отца из их с мамой спальни. Он начал бить самого себя в бочину, коря себя за то, на что решился. Начиная с восьмого класса, когда все одногодки уже вовсю хвастались своими якобы любовными похождениями с очаровательными представителями противоположного пола, он пытался им подражать. Примерно в те же года он и познакомился с порноиндустрией. В его памяти навсегда останется тот день, когда он понял, что не такой, как они... И вот он решился сделать каминг-аут. А что из этого получилось? Развал семьи...       Боль наполняла почти каждую клеточку его тела. Бок уже онемел. Парень не замечал ничего вокруг: ни как отец закончил свой монолог, ни как в комнату вошла женщина. Её слегка морщинистая, сухая рука опустилась на растрепанные кучери. Парнишка вздрогнул от неожиданности, и его рука, собиравшаяся ещё раз наполнить его нутро болью, так и застыла в воздухе.       — Ты же знал, что так будет, — тихим голосом сказала она, — и все равно решился на это. — Она тяжело вздохнула. Космы её блондинистых волос свесились у неё перед глазами.       Мальчишка медленно положил голову на левое ухо и опять увидел большой шкаф из стеклянными дверьми, где красовался странной формы узор, серый стол стиля модерни беспорядок, воцарившийся на нем ещё с начала его установки: чашка с изображением Микки Мауса и других узнаваемых героев мультипликаций студии "Disney", в которой был давно успевший остыть заваренный чай, макбук чёрного цвета, накрытый футболкой с принтом волков на ней, куча книг Стивена Кинга, занимавшие большую часть пространства стола, пустая стопка для учебников; синюю штору, закрывавшую большой подоконник без единого цветка на нем, походивший в комплекте с огромным окном, из которого открывался отличный вид на город, и ему стало тошно.       — Неужели ты ожидал одобрения с его стороны? По-моему это было даже слишком очевидно... — тихо промолвила женщина, бросив взгляд украдкой на дверной проем, с которого недавно вышла.       — Да неужели?! — с нотой истерики в голосе отрезал парень, не переводя взгляд от уже сильно наскучившей ему повседневной картины его комнаты, — но и на этот случай у меня есть план...       — Довольно уже твоих планов, — с резким повышением голоса отрезала ему женщина, — неужто не видно, чем последний твой «Я знаю, что он примет меня, хоть даже таким» не сработал? — язвительно сказала она.       — На этот раз точно всё получится, — резким движением он перевернулся так, что его торс был полностью направлен на неё, но ноги продолжали безвольно валятся, смотря коленями в окно, — мам, я тебе обещаю.       — Последний раз ты мне было уже обещал пропылесосить в гостиной... Как успехи?       — Мам, ну пожалуйста, — с глаз парня скатилась очередная слеза, — на этот раз всё по-честному, — хрипким голосом обратился он к ней.       «Где это видано, чтоб сорокалетняя женщина шла на поводу у пятнадцатилетнего подростка? В который раз! А, может, на этот раз всё и вправду будет, как он скажет? Давай дадим ему последний шанс... У меня нет другого выбора...» — женщина задумалась. Парню казалось, будто его мама заперлась в чертогах разума на целую вечность, хотя прошло всего 40 секунд.       — Я не знаю, что я с тобой сделаю, если то, о чем сейчас ты будешь говорить, провалиться так же, как и последняя твоя идея, но, похоже, что выхода у нас больше никакого и нет... — тихо отозвалась она и ещё немного потрепала русые волосы пацана.       — Твоя мама давно заикалась о вашем с ним разводе, — начал проталкивать свою идею паренёк.       — Так это она тебя на это подговорила... — сказать, что женщина испытала шок, это ничего не сказать.       — Мама! Не перебивай меня! — повысил голос тот и продолжил: — Но ты же знаешь, что она далеко не последний человек в Вишне. Когда я к ней ездил, ну, вот, на днях буквально, то она посоветовала мне договориться с тобой о переезде в простойную квартиру, из которой в начале лета выселились квартиранты, — он сморщил свой маленький лоб и продолжил голосом, от коего даже в такой ситуации невозможно было сдержать смех и его маме в частности. — Приличные люди, между прочим...       — То есть, у неё есть квартира в Вишнёвом?! И давно она у неё? — уж через чур изумительным тоном спросила женщина.       — Подробности она мне не рассказывала, — с лица парня ушли слёзы, оставив о себе лишь напоминания в виде мокрых дорожек, — но факт остаётся фактом — у нас есть куда переехать, в случае чего...       — А как же быть с Валеркой?       — Мам, ты такая мама... — на лице у него вырисовалась нечёткая улыбка, но даже сейчас виднелись ямочки, — ну неужели ты думаешь, что восьмилетний ребёнок захочет остаться у папы?       — Я не уверена, что смогу потянуть на своих плечах и тебя и Валеру, да и Тёмычу надо ещё интернатуру оплачивать, — размышляла вслух она.       — Ты давно хотела за границу...       — Да, но как же я вас самих...       — У нас всё ещё остаётся бабуля, — подбодрил её паренёк.       — Ты, Ярик, так быстро взрослеешь...       После некоторой паузы она, взглотнув воздух, продолжила:       — Ты дело говоришь, но ты ещё должен понимать, что если и будет суд, — на этих словах она шмыгнула носом, — то он затянется до конца осени так точно. Да и переезд дело не из лёгких, — с глаз женщины ринулись первые слезинки, — ты понимаешь... Я всегда хотела сохранить нашу семью вместе, но к такому случаю я была не готова... Да, конечно... Давай будет по-твоему.       Она упала сыну в объятия и больше не сдерживала слёз. Тот обнял её и, прислонив голову к её шее, закрыл глаза.       Открыв веки, Ярик взглянул на дисплей телефона — один пропущенный.       — Мам, я пойду свежим воздухом подышу — лето на улице всё-таки, — обратился он к женщине, приподнимая её за плечи, чтоб она смотрела ему в глаза, — я тебе обещаю, что всё так и будет. В конце концов, я тогда тоже найду себе работу, а сейчас надо позаботиться о смене места жительства основательно. — Он протёр ей следы от слёз своей худощавой ладошкой. — С чего бы начать? — продолжил он, — я думаю о смене школы на более близкую уже к той квартире, м? Ведь осталось всего полтора месяца лета и, кстати, у Тёмыча же скоро день рождения...       — Ладно, сына — всё ещё слабым голосом ответила ему мама, — беги на улицу, а я пока над этим же поразмышляю, только здесь. Нет у меня настроения на улицу идти.       — Окей. Бай, мам. Если чё, то сразу звони, ок?       — Обычно я тебе это перед выходом говорю. Вот зараза мелкая, — повеселевшим тоном произнесла она.       Ярик быстро одел толстовку, обул свои конверсы и накинул на себя почти пустой рюкзак, а зайдя на кухню в целях поиска чего-нибудь съедобного, обнаружил, как за столом сидел его отец и трескал орехи руками — он один раз уже было делал так, когда Ярик сломал его любимый спиннинг. Парень открыл холодильник и обезопасил себя от презрительного взгляда мужчины. На его глаза попались тако. Парень, схватив горсть, сразу отправил их себе в рот. Вкус холодного сыра и чесночной помазки наполнил его рот, и он загордился, что в кои-то веке смог сделать нормальные тако. Хлопнув дверью холодильника, он направился в прихожую, до входной двери. Быстро открыв их и, как всегда, спонтанно нажав кнопку лифта, даже не дожидаясь его приезда с этажа выше, шуганул по лестнице в низ.       Выйдя с парадного, он перезвонил бабуле.       — Да, все прошло прямо по сценарию, как я и говорил.       — И это тоже хороший исход. Так значит, вы переедете в Вишню? Шикарно, — раздавалось из трубки.       Улицы сменялись одна за другой. Ноги шли машинально, Ярик даже не задумывался по поводу того, куда он шёл. А вот и знакомое местечко.       — Ну ладненько, тогда давай, пойду место к переезду подготовлю. Да, и, кстати, у меня для тебя есть сюрприз, но пока я не вижу смысла говорить какой, так что давай, пока, Яричек.       — Бывай, ба, крепись там.       Он засунул телефон в карман бридж и подвёл голову: перед его глазами был не ухоженный двор его школы. «А почему бы и да?» — промелькнула мысль, и он опять достал телефон.       — Алё, мам, ну, я пошёл забирать документы со школы.       — Как? Сейчас?       — Да. Я надеюсь, ты не возражаешь?       — Ну раз седло на коня надел, то скачи уже.       — Спасибо. Бай.       Телефон отправился в карман. Парень трусцой поднялся до входа в школу и, резко потянув на себя дверь, вошёл внутрь здания. В коридоре, что вёл к ступенькам, раздались чьи-то резвые шаги. В нос ударил запах отлично сочетающихся дезодоранта и духов.