Yes, no, maybe.

Ласковые лучи солнца любопытно пробирались сквозь задернутые шторы, вытягивая девушку из сладкой дремоты. Она лениво потянулась, откидывая в сторону белое одеяло, и утренняя свежесть нежно скользнула по обнаженному смуглому телу, покрывая кожу легкими мурашками. Ева встала с теплой постели, запуская легкий холодок на смятые простыни, раскрыла шторы, позволяя теплому солнцу заглянуть в комнату. Завернувшись в одеяло, она распахнула дверцу балкона, теперь уже всем своим существом, встречая новое утро. Девушка сделала глубокий вдох, чувствуя всю сладость сеульского воздуха, улыбнулась, ощущая, как запах кофе из кофейни напротив ее дома, вьется вокруг нее, дразня своим бодрящим ароматом. Небо было ослепляющее и чистое, нежно-голубой оттенок так и шептал об исполнении самых сокровенных тайн юных сердец. Легких ветерок заигрывал с улыбающимися жителями, которые спешили осуществить задуманные будничные планы. Легкая ароматная ниточка от одинокой красной розы, стоявшей на прикроватном столике в ее квартире, добавляла сладкую порцию нежности пряному воздуху, вырываясь на свободу вслед за своей хозяйкой. Каждое ее утро было наполнено красотой, которую создавали ее сердце и неугасающее воображение. Закрывая глаза, девушка представляла, что является частью этого мира, что она дышит вместе с ним, пропуская через себя все капризы природы. От этих мыслей она становилась счастливее, а когда представляла, как его руки со спины обхватывают ее тоненькую талию и притягивают к себе, то задыхалась от нарастающего запретного наслаждения. Она хорошо знала его запах, чтобы представить, как ее тело нежится от этого тонкого прикосновения. Она прекрасно помнила его голос, чтобы ощутить внутреннюю дрожь от его шепота в области уха. Она знала, как иногда бывает податливо его мужское тело рядом с ней, и как ее сердце в следующее же мгновенье предает все ее женскую натуру и растворяется в любимой дружеской атмосфере. Так было всегда, когда они смотрели фильмы, лежа на диване с попкорном в руках. Тогда Ева прижималась к Чимину – своему маленькому миру – и могла полностью ощутить сладкий вкус счастья. Но больше всего она обожала ту связь между ними, которая возникала в последние минуты перед его концертами. Тогда она дышала им больше, чем обычно. Тогда во всем огромном мире существовали только эти двое, сердца которых были так запутаны и так трепетали от боязни сделать шаг к чему-то большему, поэтому в смущении отдалялись друг от друга. Ева с легким влюбленным блеском в глазах следила, как стилисты завершают последние штрихи в его макияже, и казалось, волновалась больше, чем он сам. Его пальцы нервно постукивали по колену, взгляд был глубоким и сосредоточенным. Девушка знала, что в эти минуты он готовит себя к встрече с поклонниками, чтобы за эти несколько бесценных прекрасных часов тысячи сердец могли прочувствовать то, что испытывает он сам. Ева бы солгала, если бы отвергла тот факт, что в очередной раз ее любовь в эти минуты расцветает подобно белой невинной розе, распространяя свой манящий аромат по всему ее телу. После завершения работы стилистов, Чимин подходил к ней, улыбался своей обаятельной улыбкой - краешком губ, Ева поднималась с пригретого места на кожаном диване, сжимая в руках пиджак, который втайне от него сама лично подготовила для выступления. Точнее подкупила его стилиста стаканчиком горячего кофе и небольшим букетиком из фиолетовых ирисов. В течение несколько долгих секунд Чимин смотрел в ее зеленые глаза, утопая в их яркости, пока Ева в сердцах пыталась подобрать хоть какие-то слова, но в итоге сдавалась и просто расправляла пиджак, чтобы помочь ему окончательно дополнить свой образ. Так было всегда. Перед каждым концертом, но вчера Чимин сделал то, что не делал прежде. После того, как Ева поправила воротник его пиджака, он на мгновенье притянул ее к себе так, что их лбы соприкоснулись. Его глаза были закрыты, а дыхание стало тяжелым, от чего Ева задышала так же жадно, будто впитывала его в себя. Ее руки сжимали его плечи, от болезненного ощущения того, что, возможно, ей все это мерещится. -Моя удача,- шепнул Чимин, и тут же вышел из гримерной комнаты, не дав ей опомниться. Рука Евы потянулась к сердцу, чтобы унять дрожь, но все было тщетно. Чимин жил в ней, был частью ее существования, и это уже никто не мог исправить. Ева, продрогшая до мурашек от утренней прохлады, стоя на балконе, охваченная собственными мыслями и воспоминаниями, встряхнула головой, пытаясь отогнать то, что так причиняло боль своим теплом. Проскользнув обратно в комнату, она на носочках добежала до шкафа, на обнаженное тело накинула нежно-розовую рубашку на несколько размеров больше, натянула белые носочки с маленькими мишками по обе стороны – подарок ее друга, Чон Хосока. Включила музыку на небольшую громкость, и, пританцовывая, сделала себе свежий кофе, немного жалея о том, что это не может быть бокал красного вина. Так ей казалось, что она отдаляется от вчерашних воспоминаний, но голос Чимина сквозь музыку снова обжигающе проникал в нее. Ева не знала, как можно расценивать то, что произошло в те минуты. Это было что-то выше ее сердца. Невидимое притяжение, которое невозможно объяснить, а только ощутить внутри себя. После концерта она не могла приблизиться к нему, чувствуя, будто вернулась в то время, когда невидимым силуэтом сливалась с тысячами девичьих лиц. Ей нужны были ответы на вопросы, которые вертелись у нее в голове и на сердце, пока она влюбленными жадными глазами следила за ним на сцене. Ева прекрасно понимала, что быть вместе им не суждено, но она и не пыталась переступить ту грань, которую выстроила между ними судьба. Она была обучена мастерству – хранить внутри себя свои чувства, делать так, чтобы они не причиняли людям неудобства. Но она была плохой лгуньей, раз все парни в группе знали ее тайну, кроме самого Чимина. Она пыталась не думать о нем, как о молодом человеке, которого хотела бы видеть рядом с собой в течение всей своей жизни. Она пыталась думать о нем, только как о сердечном друге, который дарит ей крепкую и надежную, мужскую защиту. Ева снова проскользнула под белоснежное ватное одеяло, поглядывая на приглашение в конверте сочно бордового цвета. Оно было от Хосока, который звал ее на официальный закрытый вечер, посвященный успешному завершению очередного тура. Друг приглашал ее быть его спутницей, и отказ не принимался ни при каких условиях. Взяв телефон, Ева набрала номер Чимина. После нескольких долгих гудков, послышался его хрипловатый низких голос: -Доброе утро,- сонно прошептал парень, и Ева не могла скрыть улыбки, представляя, как взъерошены его темные волосы, как он лениво встречает прохладное утро. -Все еще не проснулся?- девушка, чувствовала, как ласковое солнышко нежиться о ее ноги, и воспоминания о его близости снова ворвались в ее измученное сознание. -Не помню, как вчера закончился вечер. После концерта с Юнги заскочили в бар и пропустили несколько стаканов виски. Ева могла четко представить, как он приподнимается и садится в постели, протирая глаза, щурится от утренних лучей. Помнил ли он, то, что было до концерта? Или же это не имело никакого значения, и лишь она одна сходила с ума, все еще чувствуя его руки на своей талии? -Я искала тебя вчера. Хотела поговорить,- Ева прикусила губу, осторожно подбирая слова. Неважно, каким будет его ответ, она должна была поинтересоваться о той «мелочи», которая случилась. Слова уже почти сорвались с ее губ, как она услышала нежный женский голос, и несказанные фразы так и замерли, оставшись не озвученными. Девушка лениво звала его по имени, от чего сердце Евы болезненно сжалось. Глаза заблести от наворачивающихся слез, а рука отчаянно сжимала телефон,- ты не один. -Я же сказал, что не помню, как закончился вчерашний вечер,- повторил Чимин, от чего щеки Евы стали мокрыми, от вырвавшихся на свободу горячих слез,- о чем ты хотела поговорить? -Забудь,- голос Евы стал серьезнее и тверже, боль теплилась где-то в глубине ее души,- Хосок пригласил меня на сегодняшний вечер. Я согласилась быть рядом с ним на этом важном для вас мероприятии. -Почему именно он? Ты могла бы подождать меня, Ева. Девушка закрыла рот рукой, чтобы не заплакать еще сильнее, от того, как он произнес ее имя, придавая этим буквам какую-то особенную важность. -Нет. Я больше не могу тебя ждать,- сказала Ева, и бросила трубку, уткнулась в подушку и заплакала так сильно, как не плакала уже очень давно.