Распахнув окно, цепь реалий разорву, Стенания мирские завершу. Низвергнув плоть в пламя агонии земной, В смерти жизнь обрету.
© Luna Aeterna — «В смерти — жизнь»
Ночь за ночью тянется для неё слишком медленно. С каждой ночью серебряная луна постепенно растёт из белого ноготка в бледное блюдце, так небрежно повисшее в небе. Холодные звёзды насмешливо мерцают вдали. Константин. Проклятая фамилия. Проклятый род Смеющихся Чародеев. Чёртов Дом Тайн. Эшли снова и снова читает старинный фолиант из библиотеки по некромантии. По сути, больше всего в магии она отдавала предпочтение именно ей, магии смерти и хаоса. Руна «Хагалаз», её руна-покровительница, вовсю дребезжит на подкорке сознания, готовая в любой момент активироваться и начать сеять их, смерть и хаос. Потому что мятежная душа Константин, вернее, её клочья, жалкие остатки от обыденно-человеческого, требует их, жаждет, как ничего другого. Хаос и Смерть. Отец был бы зол, если бы узнал. Нет, даже не так — он был бы в ярости. Привычный, семейный зелёный цвет магии не раз менялся у Эшли, она уже видела однажды, как руны вспыхивали и гасли у неё в руках в сиянии золотого света, и происходило это, когда ей пришлось скрываться под опекой Крейнов. Недолго, вскоре цвет снова стал привычным, изумрудным, как и у её матери. Говорят, магия — продолжение души колдуна. И если она меняет цвет, значит, меняется и душа человека, в ней происходят кардинальные изменения. Магия не сменяется, подобно светофору, в зависимости от настроения чародея, нет. Она меняется, когда меняется он сам, когда внутри душа рвётся на части, рушась осколками старой жизни и пытаясь обрасти крохотными росточками новой. И когда фамильный изумрудный единовременно сменяется кроваво-алым, её мутит. Хаос и Смерть. Красный. Цвет крови, насилия, огня, войны. Красный — цвет магии самого несносного колдуна во всех мирах, во всех измерениях. Его заносчивость вперемешку с идеальными познаниями чародейства до скрежета зубов бесит Константин. Вечно перекошенное ухмылкой бледное лицо, а эти прилизанные чёрные волосы на мотив чёртовых рожек… этот педантичный, деловой стиль одежды и трущийся под ногами золотисто-чёрный кот-фамильяр. Ей хочется его придушить. Он в открытую насмехается над тщетными попытками полубогини овладеть магией, доставшейся ей от обоих родителей. Брось саркастичную усмешку отец, она красиво проигнорирует и даже не обидится. Мама — та же история, хотя не исключено, что здесь Эш что-то негодующе буркнет в ответ богине смерти. Но этому засранцу Клариону она хотела исполосовать лицо, когда слышала его смех. Красные символы всюду сопровождают Ведьмака, как и кот-фамильяр Тикл. Небрежный взмах руки — и открыт портал в иное измерение. Изумрудный пытается снова взять верх над алым свечением, но с каждым днём, с каждым столкновением с этим идиотом Кларионом, красный перебарывает. Некогда зеленоватые руны светятся зловещим кровавым оттенком, озаряя комнату чересчур ярким, броским светом. И ярче всех сияет Хагалаз. Папе это не понравится, ох, как не понравится… и что самое смешное, она это прекрасно понимает. И всё равно что-то изнутри магнитом влечёт её к этому чернокнижнику. Что-то есть харизматичное в его ухмылке. Что-то манящее и чарующее заставляет сердце при виде Клариона сжиматься в стальных тисках. Он опасен. Но и она небезгрешна. Как-то раз Элис ей сказала, что зелёный — цвет жизни. Смешно: дочь богини смерти, а цвет магии говорит об обратном. Но ведь Хель отвечает не совсем за смерть, а за соблюдение шаткого равновесия между Жизнью и Смертью, равновесия, которое смертные существа во все времена старались нарушить, ища секрет вечной жизни. Но красный — это цвет силы и могущества. Цвет хаоса, безудержной силы, смысл которой сеять анархию и сомнения в души людей. Смерть — это равновесие. Хаос — это дисгармония. Зелёный цвет — олицетворение баланса Жизни и Смерти. Красный цвет — символ разрушительной древнейшей мощи, именуемой Хаосом. Эшли Константин. Кларион Блик. Они противоположные стороны магнита, разные его полюса. Именно поэтому их так тянет друг к другу, невзирая на серьёзные отличия. Именно поэтому Эшли, тихо ненавидя, восхищается тем мальчишкой-колдуном с котом.