Из России, с любовью...

      Следующим утром Гермиона проснулась, свернувшись от боли в позе зародыша. Адски болящая поясница, легкая степень почечной колики, истерично вспыхивающее в груди магическое ядро — весь этот коктейль заставил девочку тихо скулить под одеялом. Напуганные соседки моментально нашли старосту, которой хватило одного взгляда, чтобы бегом рвануть к декану. Снейп же, лишь десять минут как вернувшийся из Малфой-Менора, в этот ранний час отпивался зельями и настроение у него было просто в «превосходной» степени. Впрочем, выслушав старосту, он быстро позвал через камин мадам Помфри и они вдвоем быстро направились в гостиную Слизерина. Должность Декана позволила Снейпу пройти в спальню первокурсниц, где в полузабытьи металась по кровати его самая странная студентка.       Профессор и медсестра сразу поняли, что здесь происходит, пока мадам Помфри один за одним вливала в Грейнджер укрепляющее, сам Снейп просто любовался. Он никогда прежде не наблюдал инициации родовых даров, да ещё таких… Плотный кокон из черных, красных и сиреневых лент окутывал девочку, всё сокращая, и сокращая промежутки, вот уже и Поппи не может приблизить к ней руку. Всё, теперь только ждать и надеяться. Стихийная инициация — это русская рулетка, обычно к этому готовят на протяжении пары лет, да и проводят в родовом гнезде, где даже камни помогают, а в Хогвартсе… Снейп вообще-то верующим никогда не был, но тут его посетила мысль попросить о помощи замок, ведь не зря же его называют домом? И Хогвартс откликнулся. По стенам комнаты пробежала едва заметная рябь, от которой оторвалось едва заметное зеленое облачко, что опустилось поверх уже сомкнувшихся лент, и девочка задышала легче. У Северуса отлегло от сердца, он боялся, что замок может почувствовать угрозу, и наоборот навредить ученице, но Салазар защитил. Декан не сомневался, что это была именно магия Основателя, всё же такие клятвы идут через века. — Я сделала всё, что в моих силах, — призналась Помфри. — Здесь не самое лучшее место, но трогать её сейчас совершенно невозможно. — Я понимаю, — кивнул декан. — Поппи, я могу попросить… — Врачебная Тайна, я знаю, что это такое, Северус, — спокойно перебила его медсестра. — Ты справишься? — Да, — уверенно кивнул Снейп. — Тогда я пока пригляжу за девочкой, — кивнула Помфри. — Думаю, что всё скоро закончится. — Спасибо, — искренне поблагодарил декан, выходя из спальни.       Ему хватило пары минут, чтобы успокоить взбудораженный факультет. Хоть все и считали Грейнджер Грязнокровкой, но это была их Грязнокровка. Впрочем, староста прямо сказала, что случилось с девочкой, и теперь уже никто на факультете не посмотрит на неё косо. Снейп на это лишь хмыкнул и разогнал студентов на завтрак. Гостиная стремительно опустела, вот только трио первокурсников недоверчиво смотрели на преподавателя. — Всё будет хорошо, — Северус понимал, что просто так они не уйдут. — Это опасно? — тихо спросил Поттер. — Это тяжело, — признал декан. — Обычно этот обряд проводят дома и при определенной подготовке. Драко и Невилл синхронно поёжились, видимо, были знакомы с описанием, всё же им до него ещё рановато. — А мы ничем не можем помочь, сэр? — уже несколько увереннее спросил Поттер. — Сейчас — нет, — покачал головой Северус. — Но, я буду вам очень признателен, если в последующие дни вы присмотрите за мисс Грейнджер, ей будет несколько тяжело. — Обязательно, сэр! — хором заявили трое мальчишек. — А теперь марш на завтрак! — скомандовал Снейп. — Уроки никто не отменял. Троицу как ветром сдуло, а самого Снейпа посетила идея срочно написать письмо Люциусу.

***

      А тем временем неприступную крепость Азкабан в Северном море нехило так тряхнуло. Заключенные, что ещё были в дружбе с мозгами, быстренько прижались к стенам, тюремщики, все как один молились Мерлину, Моргане и даже Богу, а вот дементоры… Эти рукотворные ошибки сбрендившего Некроманта, и вовсе сныкались на самых нижних уровнях крепости. И только в одной камере слышался хорошо поставленный голос, распевающий: Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой С фашистской силой тёмною, С проклятою ордой. Пусть ярость благородная Вскипает, как волна, — Идёт война народная, Священная война! Как два различных полюса, Во всём враждебны мы. За свет и мир мы боремся, Они — за царство тьмы. Дадим отпор душителям Всех пламенных идей, Насильникам, грабителям, Мучителям людей! Встаёт страна огромная, Встаёт на смертный бой С фашистской силой тёмною, С проклятою ордой!       Голос предсказуемо принадлежал подполковнику Советской Разведки Антонину Архиповичу Долохову. Он уже не надеялся вновь ощутить это чувство — Зов Крови. И сейчас по жилам мужчины разливалась Магия, она требовала от него позаботиться о Потомке. — Выжила, значит… — хрипло проскулил Фенрир Сивый из своей клетки. — Ты о чем? — тут же встрепенулся Руквуд, что сидел к нему ближе всех.       Пока Долохов отводил душу, что в целом не могло не радовать его сокамерников, которые за эти годы хочешь, не хочешь, а выучили русский язык, Сивый тихо передал историю давних дней. — Ну, с дочкой тебя, Тони! — хмыкнул Рабастан, тоже слушавший Сивого. — ЧЕГО?! — Долохов прервался на середине «Смуглянки». — Тут такое дело… — замявшись, словно вспоминая человеческую речь, медленно начал Сивый. — Я тогда у Беллы с Руди в подвале сидел, ну когда твоя Настя на сносях была… Ты прости, Белла, не мог я цепи сбросить, сама знаешь…       Беллатрикс тяжело вздохнула, Рудольфус молча прижал к себе жену, утешающее погладив по худой спине. Фенрир же неспешно продолжил. — Я когда с цепи слез, всё кончилось уже. Беллу домовики утащили, Настя уже остывает, а потом я плач услышал. Признаться, даже решил, что у меня совсем крыша того… Но нет, плачет. Пошел на звук, и правда, детеныш — девочка, только родилась, даже пуповинка не перерезана. Меня увидела и замолчала. Не знаю, что меня дернуло… Взял на руки да дал деру из поместья. А потом стою посреди пригорода Лондона, и понимаю, что дурак я. Малышку-то колдомедику надо, а куда с моей рожей в Мунго? А она опять плакать. Время-то позднее уже, на улице ни души. Где Тони, я не знаю, к кому идти, непонятно, и тут дверь одного из домов распахивается и мне на встречу маггл выходит. Чем-то на Долохова похожий, а я после полнолуния ещё не в себе, сую ему малышку, даже не помню, что и сказал. А он у меня только, помню, спросил, когда родилась. Ну, я ответил, а пока он поворачивался, видать жену звал, деру дал. И сказать никому не успел, загребли на следующий же день.       Долохов сидел белый словно мел, ему тогда в Мунго сказали, что и жена и ребенок погибли при родах. Беллатрикс ничего добавить не могла, ей самой бы в себя придти. Вот и похоронил Антонин жену с ребенком, а оно вон как вышло. — А раньше чего молчал? — хрипло спросил Долохов. — Да, как тебе сказать… — почесал свалявшуюся гриву оборотень. — Я ж не знал, выжила ль девчушка. Зачем тебе соль на рану сыпать? — Сивый, у меня перед тобой неоплатный долг, — четко произнес Долохов. — За дочку я с тобой, оборотничья ты рожа, в полнолуние гулять пойду!

***

      В Подмосковном поместье семейства Долоховых ничего не гремело и никто по подвалам не прятался. На стол перед Архипом Степановичем плавно опустился свиток из дорогой богемской бумаги, на таком писали свидетельства о рождении. Красивый витиеватый почерк извещал пожилого мага, что он стал дедушкой. Правда произошло, это двенадцать лет назад, но Почта России…       Магистр Долохов пережил первый шок, и теперь вчитывался в строки свидетельства, убеждаясь, что единственный оставшийся в живых сын — «молодец». Магу потребовалась лишь пара мгновений, чтобы принять решение. Несколько звонков спустя ему подтвердили гостевую визу в Великобританию. Оповестив домочадцев о прибавлении в семействе, Архип Степанович отправился собирать дорожный саквояж.

***

      Как бы ни старались скрыть происшествие в подземельях Снейп и Помфри, от Дамблдора ничего не укрылось. Точнее, факт инициализации замолчать не удалось, а вот Дары декан и медсестра прикрыли, отговорившись тем, что не зная принадлежности к магическим родам, определить их они не смогли.       Северус получил ответ от Люциуса, в котором Малфой клялся найти корни Грейнджер и несколько достаточно сильных амулетов, что смогут скрыть самый страшный и запрещенный в Англии дар — Некромантию. Снейп не поскупился, хоть и угрохал на них почти четверть своего состояния. Эта девочка его ученица, а значит, именно он отвечает за её обучение и безопасность. Экономить на последнем всё равно, что нарисовать мишень на лбу.       Осталось лишь дождаться, пока юное дарование очнется…