Литература.

Михаил проснулся от того, что солнце светило ему прямо в глаза. Сначала он удивился, ведь его кровать была не в зоне света. Потом пришло осознание. Нет, он вовсе не собирался так задерживаться у Люцифера. Он хотел лишь переночевать у него тогда. А тем временем вот уже почти неделю он живёт вместе с Пеллегрино. Михаил не мог бросить Люцифера с больной ногой один на один с бытовыми проблемами. Ему постоянно в голову лезли плохие сюжеты о том, как Люц не смог бы себе что-нибудь приготовить и уснул бы голодным. Или как он упал бы с лестницы и что-нибудь ещё себе сломал. Нет, совесть Михаила не выдержала, если бы он тогда ушёл к себе домой. Вот уже который день Михаил утром идёт в школу, потом по надобности заскакивает к себе и в магазин, а потом идёт к Люциферу, чему тот очень радуется. От последней недели в школе перед праздниками Люцифер отмазался своей ногой и для него зимние каникулы уже начались. Хотя трудно было сказать, что он сильно этим доволен. Он не привык сидеть дома так долго, и Михаил был его единственным развлечением и источником новостей. Поэтому каждый вечер Пеллегрино долго его пытал, расспрашивая о последних событиях. Михаил с радостью всё рассказывал тому, попутно готовя обед. Ему это тоже пришлось по вкусу, ведь раньше новости из школы ему некому было рассказывать, да и обсудить особо не с кем. А теперь Коэн улыбался каждый раз, когда думал о том, что его возвращения кто-то ждёт. Мелочь, но если до этого ты жил один, то эта маленькая деталь очень греет душу. Михаил привык баловать Люцифера. Он частенько заходил в кондитерскую или просто в магазин и покупал любимые лакомства друга. Коэну в тайне доставляло удовольствие видеть, как злится Люцифер и сначала отказывается от подарков, а потом с детской радостью всё же их ест. Особенно раздражало Люцифера то, что Михаил никогда не брал у него деньги и платил за всё сам. На этой основе у них велась самая настоящая война, когда Люц засовывал их Майку в сумку или джинсы, а тот потом швырял их обратно другу. В общем, было весело. Обоим. Михаил повернул голову на бок, спасаясь от солнечных лучей. Попав в тень, его глаза, наконец, адаптировались, и он смог хоть что-то увидеть. Совсем рядом с ним мирно спал Люцифер, по самый нос укутавшись в одеяло. Всё как обычно. Семь утра и Майку пора вставать в школу. Это странно, что Люцифер не просыпался от его будильника, но Пеллегрино уверял, что проснуться может только от своего музыкального центра с тяжёлым роком. Михаил тихо вздохнул, улыбнувшись в ответ на улыбку Люцифера, пусть неосознанную и предназначенную снам, а не ему. Он аккуратно выбрался из кровати и поплёлся в душ, потом сделал завтрак для себя и для Люцифера который оставил на столе с запиской "Разогреть в микроволновке на 2 минуты". *** У Сэма и Габриэля семестр закончился раньше, чем у старших классов и они сейчас вовсю готовились к Рождеству. Общим решением было принято, что встречать этот праздник нужно вместе. Дин не возражал против затеи брата и его друга, только попросил ещё, чтобы с ними Кас был. Когда обсуждали где праздновать, то Габриэль сразу заявил что у него. Его дом большой и места в нём хватит для всех. Все согласились. - Гейб, давай потом ещё второй заход сделаем! - умоляющим голосом попросил Сэм, который плёлся вдоль магазином за другом и нёс всем пакеты. Они уже успели купить складную ёлку и это была немаленькая коробка ,несколько пакетов украшений для неё, потому что Габриэль заявил, что он хочет новые и теперь этот засранец, который не нёс ничего, ещё и за продуктами хотел зайти. - Сээээм, - проныл Гейб, оглядываясь на друга, - что ты плетёшься как черепаха? - Да стой ты уже! - крикнул Сэм, - я устал. Больше у меня в руке не поместится ни одного пакета. Хорошо устроился блин... Я тебе не бесплатная рабочая сила! - Ну, Сэмми, ну прости, - подошёл и начал подлизываться, - ну пару магазинчиков ещё... - Слушай, нам всё равно ещё идти за продуктами. Давай вечером сходим или вообще завтра. У нас ещё пара дней до Рождества, - Сэм немного успокоился, - просто я очень устал уже. - Ладно, прости, - Гейб умилился от вида Сэма, - ты прав, пойдём ещё сегодня вечером, ты не представляешь, сколько народу будет здесь в последние дни, - развернулся и быстрым шагом пошёл в сторону дома. - С-с-скотина, - фыркнул Сэм и медленно поплёлся следом, - возьми хоть один пакет, ты... - Не слышу... догоняй меня! - Я ненавижу тебя! - крикнул. - Тоже тебя люблю... - послышалось в ответ. *** "Что же мне подарить Касу?" - ломал себе голову Дин, бродя по торговому центру. Вот хоть убей, он не мог придумать. Дин уже и в книжном побывал, и часы рассматривал, от одежды он сразу отказался... Ну не украшения же ему дарить... *** - Мааааайк! - сзади на Михаила внезапно что-то набросилось, когда он мирно шёл в школьную столовую. - Что...?! Бальтазар, придурок! - фыркнул Коэн, - зачем же так пугать... - Ты чего один бродишь как привидение? - усмехнулся и пошёл рядом. - Ну ты для общества потерян в принципе... Из-за Джо. А Люц дома валяется. - Почему это я потерян! Я тут! - возмутился. - Ага, а наверное только потому что у Джо дела, я угадал? - Ну... ну да, - Бальт немного поник, - прости, я как-то даже не подумал, что... Мы же друзья, Михаил, я просто... а Джо... - Спокойно, - рассмеялся Майк, - я понимаю, ты влюбился, - они дошли до столовой и взяв себе обед сели за столик у окна. - Это да... И тебе не помешало бы, - ухмыльнулся. Михаил неопределённо пожал плечами, принимаясь за еду. - Как там Люцифер? - спросил Бальтазар. - Нормально. Больше притворяется, конечно, чтобы в школу не ходить, а в общем и целом доволен жизнью, как кот и ни в чём не нуждается, - рассмеялся. - Да, он умеет... - Мы с ним решили Рождество вместе встречать, - решил поделиться новостью Михаил. - Ого. Вместе? Ну, круто... А что так? - Просто каждый из нас вечно его один справляет и всё получается немного грустно и уныло, а так... Это семейные праздники, поэтому лучше быть уж хоть с кем-то, чем одному. -Ну, это да... А меня... Меня родители Джо пригласили к ним справлять, представляешь! - Бальт буквально светился от радости. - Здорово, а ты уже знаком с ними? - Эм, нет... Джо познакомить хочет. Но это не проблема. В отличие от девушек, их родителям я всегда нравился, - отмахнулся Бальтазар, - меня больше волнует, что мне подарить им и Джо. - Нуу родителям легко. Маме букет цветов и коробку конфет, а отцу... Спроси у Джо, она тебе сразу же скажет что. А вот ей самой... Ну, тебе лучше знать, это же ты с ней встречаешься, - пожал плечами Михаил, - к тому же я ещё не придумал, что Люцу подарить. - Эй, тоже мне друг, давай думать... *** - Вам помочь? - спросил молодой парень с зелёным ирокезом и пирсингом на всём лице. - А... Эм, да нет спасибо, я просто смотрю, - вежливо улыбнулся Кастиэль. Он сейчас был в магазине дисков в отделе с рок музыкой. Ему нужен был подарок для Дина. Честно говоря, он чувствовал себя более чем неуютно здесь. К тому же когда он переводил взгляд на полки с дисками он не находил ни одного знакомого названия. Вот и как ему выбрать? Он прошёлся глазам по названию альбомов и песен и ужаснулся. Или мат, или с уклоном в жестокость и убийства. - Извините, похоже, мне всё же нужна помощь... *** Дин печально выдохнул. Он так и не нашёл ничего, что бы подходило Касу. Всё выглядело так, как будто бы он хотел отмазаться от него. В любом случае он ни в чём не видел Каса. Винчестер с грустью вышел из торгового центра. "Ну вот... и школу зря прогулял" - подумал он и побрёл к Импале. *** - Люцифер, я вернулся! - крикнул Михаил ещё с первого этажа, открывая дверь запасными ключами, которые ему недавно вручил хозяин дома. Ответа не последовало, тогда Майк стянул обувь и куртку, прошёл на кухню, ставя чайник и обед разогреваться. - Люююц, - Михаил поднялся на второй этаж и зашёл в комнату. Люцифер наконец-то обнаружился. Он спал! Михаил от возмущения даже не знал, как бы погромче того разбудить. Хотя были изменения, и всё же видно, что он уже вставал сегодня. Пеллегрино спал в кресле перед письменным столом, откинувшись в нём. А перед ним весь стол был завален какими-то бумажками. Михаил вздохнул и подошёл ближе, собираясь разбудить друга. Он уже собирался потрепать того по волосам, как его взгляд упал на бумаги на столе друга. Уж слишком они беспорядочно были разбросаны, даже на полу валялись скомканные листочки. Ему стало интересно. Михаил, конечно, понимал, что это не его дело и подсматривать вот так вот очень плохо и не красиво, но он ничего не мог с собой поделать. Наверное, это его Люцифер заразил, прежний Михаил никогда бы не позволил себе такого. Впрочем, для Михаила всё было решено, и он взял один из листков, который лежал сверху. Было ощущение, что это черновик. Всё перечёркнуто, поля изрисованы, хотя кое-где уцелел кусочек текста. "Дорогой Михаил..." - в самом начале листа было перечёркнуто. Впрочем, так же как и нижние "Друг мой...". В итоге не зачёркнутым осталось просто "Михаил..." Когда Коэн увидел своё имя, то ему на секунду показалось, что это Люц проснулся и позвал его. Он обернулся на кресло, но Люцифер продолжал мирно спать. Михаил долго колебался, читать ли ему дальше или нет. "Скоро Рождество и я очень благодарен тебе, что ты предложил праздновать его вместе. Мне с детства нравился этот праздник и с детства я его не отмечал, как положено, и с кем-нибудь, кто хоть сколько-нибудь дорог мне..." На этом моменте Майк остановился, потому что в груди вновь что-то заныло, при упоминание о том, что тот не отмечал праздники нормально. Он уже понял, что это письмо - его поздравление на рождество и возможно стоило бы сейчас просто положить листок на место и прочитать непосредственно в сам праздник, но какая-то неведомая сила притянула его взгляд назад к строчкам. "... поэтому за это тебе отдельное спасибо. Что ж, а так же спасибо тебе за подарок на мой день рождения, ту книгу я кстати прочитал. Мне понравилось... Ты вообще на меня странно влияешь. Я стал меньше спать на уроках и теперь у меня вечный недосып. Мои оценки улучшились, неужели теперь институт придётся выбирать, а я-то надеялся в Макдональдсе работать ^__^. Я уже не помню когда пил последний раз. Нет, то вино не считается, это только ты мог свалиться с нескольких бокалов. Я стал питаться нормально!!! Ты восхитительно готовишь, и я подумываю о порабощении тебя)))" Читая этот кусок, Михаил тихо засмеялся, и это было так мило и... честно. "Но пожалуй все те вещи, которые я перечислил были не главными. Главное то, что я нашёл настоящего друга, которого у меня никогда не было. Даже друзей... Бальтазар хоть и временно вне зоны действия, всё равно тоже отличный парень. Так было до определённого момента... Сейчас у меня уже язык не поворачивается назвать тебя другом. Ты стал больше, чем друг... " Дальше шёл кусок текста, который был настолько исчерчен чёрной гелевой ручкой и перечёркнут, что разобрать то, что там было написано практически не возможно. Михаилу внезапно расхотелось читать дальше. Он, если честно, испугался того, что может прочесть. Он не знал, что же это может быть, но почему-то его сердце забилось с такой скоростью и хотелось сейчас же уйти отсюда и никогда не читать это письмо. Однако он как одержимый, который понимает, всю глупость своей зацикленности, но не может от неё отказаться, опустил глаза на последний абзац, в котором тоже было много слов зачёркнутых и зарисованных. "Ты подарил мне книгу. Поэтому я решил, будет справедливо отплатить тебе тем же. Я решил обратиться к классике. То, что Шекспир тебе нравится, я понял ещё тогда, когда мы работали на Кроули, и у тебя в руках был учебник с литературой. Наверняка многие из этих стихов ты читал, просто пускай она будет у тебя, ведь хорошие стихи всегда приятно перечитывать... " Переведя глаза на стол, Михаил и правда увидел книгу. Сборник стихов Шекспира. Он улыбнулся. А потом снова стал вглядываться в письмо. После зачёркнутого абзаца шло ещё предложение. "... у него есть одно стихотворение... " снова зачёркнутый кусок, "... надеюсь тебе понравится". На этом сам текст заканчивался, а дальше следовало стихотворение в несколько четверостиший, которое было выписано ровным и красивым почерком, без грязи и зачёркиваний. "Как тот актер, который, оробев, Теряет нить давно знакомой роли, Как тот безумец, что, впадая в гнев, В избытке сил теряет силу воли, - Так я молчу, не зная, что сказать, Не оттого, что сердце охладело. Нет, на мои уста кладет печать Моя любовь, которой нет предела. Так пусть же книга говорит с тобой. Пускай она, безмолвный мой ходатай, Идет к тебе с признаньем и мольбой И справедливой требует расплаты. Прочтешь ли ты слова любви немой? Услышишь ли глазами голос мой?"