Юпитер

— Леонид Анатольевич, пора на площадку! — закричала невысокая девушка, скривив свою улыбку и нахмурив тонкие брови. Она пристально глядела маленькими карими глазами на мужчину и упиралась руками в бока. — Ну что вы так долго! Мы уже съемки начинаем, быстрее! Мужчина сидел в кресле за столом из темного дерева и бросал кубики сахара в стакан с кофе, кажется, даже не задумываясь о том, сколько уже их потонуло в терпком напитке. Как зимняя степь ночью, взгляд его был пуст и холоден, выражая абсолютное безразличие к крикам маленькой девушки. «Назойливая муха, таракан.» — подумал мужчина и бросил еще сахара в стакан. Кубики таяли и растворялись в бесконечной темноте. Леонид Анатольевич перестал вслушиваться в слова, брошенные в его адрес, которые, кажется, стали превращаться в угрозы, но так смешно звучащие из уст этой нелепой женщины в миниатюрном пиджаке глупого желтого цвета, она была похожа на цыпленка с птицефабрики и визжала, как перед переработкой на смертельном конвейере. Он встал и прошел мимо нее, лишь тихо сказав: — Иду, иду, что ты раскричалась. В свои сорок четыре года Леонид Анатольевич добился съемки в кино…в качестве массовки или второстепенного персонажа. В детстве он всегда веселил родственников разными номерами, поражая актерской игрой и качеством пародийности. В один голос все твердили: «Вот уж точно актер будет!» Так и случилось. Выступления на школьных мероприятиях, конкурсы и победы. Потом университет, где мужчина стал глубже изучать все тонкости профессии. Когда-то это был веселый юноша, громко хохочущий над шутками, прекрасно танцующий, его искусные движения восхищали всех, обаянием и харизмой бог тоже не обделил его. Но в какой-то момент все изменилось. Леонид стал угасать на глазах и никто не понимал, почему смеяться он стал все реже, а на студенческих вечеринках лишь смотрел на других или разговаривал с кем-то, а вскоре совсем перестал посещать встречи. Когда возникла та точка невозврата? Потерял тот смысл жизни? Может быть. Возле кабинета протянулась длинная очередь, заканчивающаяся лишь у стола охраны. Множество мужчин стояли и произносили что-то про себя, потирая от волнения руки. Мало кто разговаривал, все были очень задумчивы и сосредоточены, но вдруг резко посмотрели на дверь кабинета. Оттуда вышел явно опечаленный юноша с опущенной вниз головой, рыжие волосы падали на глаза. Очередь провожала его сожалеющим взглядом, пока несчастный покидал здание. После этого все стали волноваться еще сильнее, мучая в руках карандаши или связки ключей, у некоторых даже стал выступать пот на лбу, который они старательно вытирали носовыми платками. — Следующий, заходите. — крикнул толпе высунувшийся из двери мужчина с седыми усами. Темноволосый молодой человек гордо поправил галстук, отряхнул пиджак, прокашлялся и, поправив волосы, зашел в кабинет, как в триумфальную арку. За столом сидело несколько человек. Тот самый усатый, женщина с идеально убранными волосами и улыбающийся мужчина, лет пятидесяти, в очках и держащий в руках какую-то бумагу. — Как вас зовут? — спросил усатый. — Леонид. — снова поправив прическу, ответил молодой человек. В отличие от стоявших за дверью, на его лице не было заметно ни следа волнения, а, наоборот, выражало оно необычайную смелость перед этими серьезными людьми с умными глазами. — Прекрасно, Леонид. Что вы подготовили? — Монолог. «О вреде табака». — Чехов значит. Просим вас начать. — улыбнулась женщина и протянула вперед руку, будто призывая к действию. — Спасибо. Милостивые государыни и некоторым образом милостивые государи…- начал молодой человек. Мужчина в очках отложил бумаги и стал внимательно слушать. Все трое были сосредоточены и смотрели на Леонида. Через некоторое время женщина придвинула к себе листок и стала что-то записывать, постукивая пальцами по столу и иногда поглядывая на чтеца. — Ну, по 20 копеек! — Леонид ненадолго прервался — Досадно. Да, дом № 13! Ничто мне не удается, постарел, поглупел… Вот читаю лекцию, на вид я весел, а самому так и хочется крикнуть во всё горло… — он произносил каждое слово с большим вдохновением и избытком эмоций, даже импульсивно, могло бы показаться, что так он говорил и в повседневной жизни и легко сейчас давалось Леониду чтение, однако все же чувствовалась доля непостижимых усилий, которые прилагал молодой человек к воспроизведению речи. За дверью послышались ругань и крики. — А ну! Вон! Кыш! Убирайся мерзавец!..Ну, ну! Давай, быстрее, проваливай! Члены комиссии стали оборачиваться друг на друга и как-то мысленно недоумевали и злились. Но Леонид продолжал свою речь, ничуть не смутившись помехам. Только бровь его слегка дернулась. Вскоре за дверью наступила тишина. -… и я позволю себе, некоторым образом, надеяться, что эта моя лекция «о вреде табака» принесет свою пользу. Я все сказал. Dixi et animam levavi! — юноша наконец закончил и даже поклонился. Женщина все еще что-то писала, а усатый встал и вышел из помещения, пытаясь тихо прикрыть за собой дверь, однако та предательски скрепела. — Прекрасно вы читаете, Леонид. Я поражен, только вот…- начал мужчина в очках. — только вот Петруша он не такой пылкий. Вы же читали описание персонажей? Стоило вам подобрать несколько иную речь, — мужчина, сделав паузу, немного призадумался. — в соответствии с характером героя. Петруша он флегматичный и очень тихий. Вы ведь на его роль претендуете? — Да, именно на его. — Мы могли бы предложить вам роль Ванечки, он появляется в третьем акте, разговаривает с Петрушей во время лесного пожара. — сказала женщина, наконец оторвавшись от листка. — Да, вы правы, Маргарита Павловна, молодому человеку точно подойдет роль Ванечки. Вы согласны? Мы бы очень хотели видеть вас в нашей постановке. Леонид несколько замялся и все-таки стал волноваться, щеки его розовели, а руки дрожали помимо воли. — Я…я...буду рад сыграть Ванечку. Спасибо большое, спасибо… — Вот и прекрасно, оно и к лучшему! Не подошел бы вам Петруша, душа не лежит к таким персонажам. Вы заполните необходимые бумаги? Нам нужна ваша контактная информация. — Да, конечно. — Следующий, проходите! Леонид вышел на улицу и зашагал по проспекту. Роль Ванечки была бы хороша, если бы не одно обстоятельство. Появляется он только в одном третьем акте и только для разговора с Петрушей. Нет, не этого ожидал юноша, его амбиции потерпели крах. Это был слишком большой удар для его самолюбия и оно не выдержало. Леонид уже не сможет верить в себя и не станет пытаться добиться главных ролей, никогда больше не будет той гордости и смелости в лице. Они испарились с его черт вместе со стремлениями и юношескими мечтами. Кутаясь в коричневое шерстяное пальто, шел по улице мужчина, не обращая внимания на лужи, он попадал ботинками прямо в них, и ноги стали мокнуть. Леонид посмотрел вперед и заметил женщину, которая раздавала какие-то листовки недалеко от бакалейной лавки, и, решив, что в такой дождь и промозглый ветер наверняка тяжело вот так стоять на улице, он взял у нее несколько рекламных буклетов. «Предсказания будущего, что за глупости, кто в это верит.» — прочитав содержание листовок, усмехнулся мужчина и спрятал бумажку в карман пальто. Когда Леонид дошел до дома, он прилично уже замерз и промок, поэтому с нетерпением ждал, пока горячая вода наполнит ванну. Сестры его, когда тот был еще ребенком, гадали на книгах. Выбирали случайную и, перелистывая страницы с закрытыми глазами, останавливали где-то палец. Предложение, куда он попал, и считалось предсказанием на будущее. Он зачем-то вспомнил об этом сейчас, наверное из-за той дурацкой бумажки. Но решил вдруг ради развлечения тоже попробовать. Леонид закрыл глаза, вытянул с полки одну не сильно толстую книгу и стал листать страницы. Когда он остановился и открыл глаза, то увидел такой заголовок: «Юпитер». «Ну и ну, достал книгу по астрономии, такая ничего не скажет мне о будущем.» — Леонид удивился, но все же продолжил читать свое предсказание. «Юпитер можно назвать несостоявшейся звездой…». Громкий хлопок оглушил тишину одинокой комнаты. Лицо Леонида побледнело, а руки затряслись, как тогда, двадцать лет назад. «Вот оно как, Ванечка, леса горят и умирают. — шепотом произнес мужчина. — Юпитер.» Подожги Юпитер, и он загорится, станет звездой. Ему не хватило света солнца, лишь малой искры, чтобы засиять. Леонид Анатольевич бросил книгу на диван и упал на колени.