Всегда

Он знал, что пропускает собрание, но не мог заставить себя подняться с койки. Ведь это означало выйти к остальным, говорить с ними, делать вид, что ничего не произошло, словно Широ просто выбежал в туалет посреди важной встречи и сейчас вернется, пока все недоуменно переглядываются и не понимают, зачем было говорить об этом вслух. Только это было не так, и Широ не вернулся ни на следующий день, ни через неделю, и они не могли ждать дольше. Вселенной был нужен Вольтрон— и совсем, совсем не нужен был Широ. Это выбивало из равновесия больше, чем все остальное. Почему никто не пытался его искать? Почему они еще не перерывали Вселенную, заглядывая под каждый астероид? Широ бы сделал это, пропади внезапно кто-то из них, так почему же никто не хотел сделать для него то же самое? Да, конечно, они ничего не знали, и даже имеющий мнение, казалось, по абсолютно любому вопросу Коран только разводил руками, и было совершенно непонятно, с какой стороны вообще можно подступиться к поискам — Пидж поначалу пыталась колдовать над корабельным сканером, но наугад, вслепую и с предсказуемым отсутствием результата, — но они должны были делать хоть что-нибудь, а не провести несколько дней, растерянно таращась друг на друга, чтобы потом задвинуть этот вопрос на задворки и забыть про него, сосредоточившись на ремонте, каких-то планах, тренировках… словно это значило больше, чем Широ. Словно все, что угодно, значило больше, чем Широ. Кит сходил с ума, слоняясь по замку и видя, как все занимаются своими делами, вместо того, чтобы заниматься поисками. Пидж возилась с какими-то механизмами, Ханк ставилэксперименты над гелем, Лэнс… Лэнс порхал от одного к другому, чертова социальная бабочка, отпуская свои идиотские шуточки, как будто ничего не произошло. Кит мог поклясться, что даже слышал его смех несколько раз, и ему просто хотелось врезать ему в лицо, чтобы тот хоть раз в чертовой отнесся хоть к чему-нибудьсерьезно. Но он не мог. Широ назвал его следующим лидером Вольтрона. Широ верил в него больше, чем сам Кит в себя. И он просто не мог его подвести, только не теперь, а избивать товарищей по команде — это плохое начало в качестве лидера. Очень плохое. Даже хуже, чем неделю шарахаться от них, как от прокаженных. Но выйти из комнаты все еще означало необходимость вести мучительные разговоры. Смотреть в глаза, разбираться с тупыми шуточками Лэнса, делать вид, что все если не хорошо, то хотя бы в порядке, и убеждать в этом остальных, когда все, что Кит хотел — это скорчиться где-нибудь и кричать, пока не сорвется голос и не кончатся силы, а потом уснуть и проснуться в мире, где Широ никуда не исчезал. Поэтому он не выходил. Поэтому он прятался в темноте своей комнаты, под натянутым на голову тонким и словно бы невесомым — космическим, как сказал бы Лэнс, — одеялом, в тщетной надежде задохнуться. Пару раз кто-то приходил к нему и стучал в дверь, но Кит даже не думал отвечать, и они уходили, и это было именно то, чего он добивался, потому что никто из стучавших в его дверь не был Широ. Широ бы не ушел. Широбысидел под его дверью, пока он не вышел или не выслушал, и обычно он вылетал уже через минуту, потому что когда в последний раз Широ пытался это провернуть, он уселся прямо в коридоре в этой своей отглаженной форме, ничуть не стесняясь того, что на него пялилась половина общежития, и ржал как лошадь, пока Кит сгорал от стыда, пытаясь заставить его замолчать или хотя бы зайти в комнату… Он не хотел этого вспоминать. Воспоминания не помогали. Воспоминания никогда не помогали, но особенно не помогали, когда нельзя было просто пройти через холл и получить какой-нибудь ужасный совет, или отвратительное трепание по голове, или более-менее приемлемое похлопывание по плечу. Очень братское. Очень лидерское. Широ точно сошел с ума, если думал, что он сможет так же, когда он дажесамого себя в руки взять не мог. В дверь постучали. Один раз. Два раза. Потом что-то пискнуло, и дверь с тихим шелестом распахнулась, впустив в комнату слишком яркий свет из коридора и заставив Кита высунуться из-под одеяла. Глаза немедленно заслезились, и замерший в проходе силуэт на мгновение расплылся, показавшись выше и шире, чем был на самом деле, став похожим… — И долго ты собираешься так валяться? Кит моргнул, привыкая к свету, и присмотрелся получше, глотая готовое сорваться с языка имя и не понимая, как вообще сумел обознаться. Привалившийся к косяку Лэнс скрестил руки на груди и согнул в колене одну ногу, явно стараясь выглядеть расслабленным, но все равно походил на сплошной набор острых выпирающих углов. Кит попытался вспомнить, был ли он таким всегда или похудел в последнюю неделю, но не смог и нахмурился еще сильнее. — Я спросил, сколько еще ты собираешься здесь сидеть? — повторил Лэнс, воинственно вздергивая подбородок, словно враждебности в голосе было недостаточно. — Пока не исчезнешь? — Заткнись! Он не собирался бросать в него подушкой — это было совсем по-детски и очень, очень глупо — но рука дернулась раньше, чем он успел подумать, и Лэнс не сделал ни единой попытки заслониться, позволив противно-легкой космической подушке удариться о его лицо и свалиться вниз, прежде чем нагнуться и поднять ее, одновременно шагая внутрь комнаты. Дверь за его спиной закрылась с легким шелестом, оставив их обоих в темноте на несколько очень, очень долгих секунд, за которые Кит успел от души проклясть каждое из своих нечеловечески обостренных чувств. Присутствие Лэнса всегда ощущалось очень сильно, но в темной комнате, без возможности видеть, это было как с разбегу нырнуть в теплую ванну из Лэнса, внезапно оказавшись окруженным им со всех сторон. И что бы это ни было, оно ощущалось неожиданно приятно, словно множество теплых ласковых рук вдруг решило погладить его по спине и рукам, утешая и успокаивая, и Кит вскинулся, включая свет раньше, чем его покинуло последнее желание сопротивляться. — Очередное собрание началось десять минут назад, — поделился новостью Лэнс, подходя к кровати и швыряя подушку рядом с его головой, прежде чем снова скрестить руки на груди. — И было бы прекрасно, если бы твоя ленивая задница наконец-то осчастливила нас своим присутствием. Кит повозился, распутывая одеяло, и сел, потому что смотреть на Лэнса лежа было довольно неприятно. И совсем чуть-чуть неловко. — Я не пойду, — сказал он. — И не передумаю. Не трать время. — О, наш новый бесстрашный лидер принял свое первое решение? — с насквозь фальшивым одобрением пропел Лэнс, вложив в слова столько яда, что Киту показалось, что ему отвесили пощечину. Незаслуженную, к тому же. Как будто он хотел быть лидером. Как будто он хотел занимать место Широ. Как будто он заслуживал, чтобы его ненавидели за чужое решение. Как будто он присвоил себе чужое место. Тупой Лэнс. Бесстрашный лидер — это Широ, это всегда был Широ, даже если он отчаянно краснел каждый раз, когда слышал дурацкоепрозвище, но это было правдой, всегда было, Лэнс попал в точку, даже если просто пытался схохмить. А Кит… он не такой. Не бесстрашный. И не лидер. Разве что новый… — Я об этом не просил! — Звать тебя на собрание? — хмыкнул Лэнси выдал подозрительно похожую на оскал улыбочку. — Да уж, не стоило и стараться. — Так и не старался бы, — огрызнулся Кит, отпихивая подушку и плюхаясь обратно. Говорить не хотелось, выслушивать Лэнсовы насмешки — тем более. Может быть, если игнорировать его достаточно долго, он просто уйдет? — Если тебе это так важно, почему ты здесь, а не там? — Сегодня они в моем величии не нуждаются, — отмахнулся он, ради красивого жеста даже расцепив скрещенные руки, и это могло бы быть одновременно смешно и раздражающе, если бы самодовольная ухмылка не казалась криво налепленной поверх лица. — Пока ты не объявишься, нет никакого смысла сидеть там. Это… было странно. Обычно Лэнс не то чтобы слишком интересовался этими обсуждениями, но упускать момент покрасоваться в отсутствие прямых конкурентов на него не похоже. Можно, конечно, попытатьсяпредположить, что его выгнала потерявшая терпение Аллура или Пидж, но за десять минут — пять, если вспомнить, сколько нужно идти до жилого блока, — довести кого-то из них не сумел бы даже Лэнс, что оставляло открытым вопрос, не пропустил ли Кит еще что-нибудь, пока прятался в комнате. — Почему? — все-таки спросил он, стараясь не сильно выглядывать из-под одеяла, и едва не подпрыгнул, когда Лэнссамовольно уселся на кровать за его спиной, очевидно, приняв вопрос за разрешение остаться и надоедать. — Никто не обсуждает ничего важного с тех пор как исчез Широ, — недовольно бросил Лэнс, ерзая по краю кровати в поисках удобного положения. — Как будто у галра не найдется ни одной задницы, готовой присесть на тепленькое место. А ведь мы даже не знаем, действительно ли Заркон мертв… Кит перестал слушать после упоминания Широ и вцепился в одеяло, чтобы не выдать себя попыткой разбить эту самодовольную рожу, говорящую о Широ так, словно тот ничего не значит. Мимоходом. Жалуясь на очередную нелепицу. Одеяло откровенно не справлялось. — Тебе настолько наплевать на Широ?! — взорвался он, сбрасывая с головы бесполезную уже тряпку, пока окончательно не превратил ее в лохмотья. — Тебя беспокоит только то, что никто не заинтересовался твоим бесценным мнением?! — И это все, что ты услышал, — пробормотал Лэнс, словно не осознавая, что от хорошей трепки его отделяет всего пара слов и одно нежелание Кита подтверждать так и не развеянные до конца сомнения в его галра-половине. — Мы все расстроены его исчезновением, но это не повод пихать головы в задницы и ждать, пока галра напомнят о себе сами. Упоминание о врагах неожиданно отрезвило. Кит и сам думал о том, что для уничтожения целой империи зла мало просто убить самого главного, но тактика и стратегия всегда были делом Широ, а сам Кит предпочитал просто нестись вперед и убивать тех, кому не повезло оказаться на пути. И было бы неплохо, если бы кто-нибудь еще разворачивал его в нужную сторону заранее. — Я-то здесь при чем? — буркнул Кит. — Аллура решает, что нам делать. — Аллура уже неделю калибрует телудав и не собирается ничего решать, пока галра не укусит ее за… — Лэнс цыкнул и замолчал на полуслове, словно запоздало сообразил, что слишком разошелся и ляпнул лишнего. Кит недоуменно моргнул. Слышать Лэнса, ругающегося на свою обожаемую принцессу было так же странно, как если бы он вдруг решил похвалить самого Кита. Что было бы весьма мило, но, к сожалению, настолько маловероятно в действующей Вселенной, что проще дождаться капитуляции от Заркона, чем Лэнс скажет ему что-нибудь приятное во второй раз, когда он и первый-то предпочел не запомнить. — В общем, если честно, — Лэнс неожиданно скривился, словно ему очень не нравилось то, что он собирался сказать, и со вздохом закончил, — я бы предпочел, чтобы этим галра оказался ты, а не… кого бы там Заркон не родил. Кит так и замер с открытым ртом. Может быть, он опять не заметил, как провалился в сон, и Лэнс снова ему приснился? Ради разнообразия не выкрикивающий оскорбления и не пытающийся где-нибудь по-глупому сдохнуть, оставив Кита наедине с инфарктом. Но если это была не похвала, то Кит ничего не понимал в жизни, и одно толькоэто заставляло его переживать за состояние своего рассудка. Желание слетать и проверить, не случилось ли чего с галрианской империей, стало неожиданно сильным, но с этим он мог справиться. А вот что делать с внезапно решившим его похвалить Лэнсом… — Что ты сейчас пытаешься сказать? — насупился Кит за неимением лучших вариантов и заранее напрягся в ожидании ответа, предчувствуя, что он ему не слишком понравится. — Что кто-то должен возглавить этот бардак, — нараспев поделился Лэнс, для вящей убедительности сопровождая свои слова бурной жестикуляцией, пока не закончил очередное сложное движение руки чувствительно ткнувшимся в Кита пальцем. — И мы оба знаем, кто это должен быть. — Я об этом не просил! — огрызнулся Кит, как никогда жалея, что был слишком растерян, чтобы удержать язык за зубами, и проговорился насчет предпочтений Широ. — Если тебя это так волнует, вперед, валяй, место свободно. — Какое щедрое предложение. Вот только не во всех из нас так верят, чтобы… Это прозвучало не так, как должно. Кит не был уверен, как оно должно звучать, но в интонациях Лэнсабыло что-то еще, заставлявшее его шестое чувство неприятно покалывать: не самое необычное дело, учитывая общую напряженность обстановки, но… Он слишком устал, чтобы иметь дело с этим дерьмом. — А теперь-то что? Пытаешься обвинить меня в том, что никто не хочет видеть тебя лидером? — Лидером? Меня? — Лэнс невесело рассмеялся, заставив Кита поморщится от слишком заметной разницы между его обычным смехом и… вот этим вот, резким и неприятным. — Даже я был бы лучше тебя, но Широ был весьма конкретен, а Аллура ему почему-то поверила. — Хочешь сказать, Широ ошибся?! Кит и так знал ответ на этот вопрос, но почему-то когда кто-то еще пытался его озвучить, это предположениезвучало гораздо неприятнее. И львиная доля раздражения приходилась на тот факт, что именноЛэнс — из всех людей —решил это заметить и потыкать его носом в то, насколько он не годился для этой работы. Слишком галра, слишком вспыльчивый, слишком замкнутый, слишком одиночка, не доверяющий никому… — Он тоже человек, — не стал спорить Лэнс, но склонил голову к плечу и сощурился очень многозначительно. — И тоже ошибается. — Я не просил об этом! — взорвался Кит, подрываясь и крича прямо в насмешливую гримасу. — Сколько еще раз я должен это повторить, чтобы до тебя наконец-то дошло?! Лэнсничего не сказал, даже не шелохнулся, но Кит уже понял, что нужно было промолчать. Что-то неуловимо изменилось, из теплого, комфортного присутствия превратившись в поток ледяной воды, прежде чем внезапно исчезнуть, оставив после себя только тянущее ощущение пустоты. Одновременно с этим Лэнс резко поднялся, взмахнув стиснутыми кулаками прямо перед лицом Кита, и шагнул к двери, но замер перед самой панелью, словно собирался обернуться. Но не обернулся. — Повторяй, сколько хочешь, — вместо этого медленно и тихо сказал он. — Но ты должен. Иначе можно сразу считать, что Вольтрон проиграл. Дверь зашипела, открываясь от прикосновения, и Кит рванулся вперед, в последний момент успев ухватить Лэнса за запястье, и в буквальном смысле оттащил его от двери, проигнорировав и болезненное оханье, и довольно символическое, но сопротивление. — Я не могу! — выпалил он, зажмуриваясь и стискивая пальцы еще сильнее, опасаясь, что стоит их разжать — и Лэнс исчезнет. — Я… я… я не могу. Я не такой, я не справлюсь, я же не Широ, у меня не получится, что если у меня не получится, и Вольтрон проиграет, и Вселенная будет обречена, и я ничего не смогу сделать, и… и… Слова закончились вместе с воздухом, и Кит замолчал так же внезапно, как и начал говорить, затаив дыхание в ожидании хоть какого-то ответа. Который не заставил себя ждать. — Отпусти, — попросил Лэнс и попытался высвободить руку, покрутив запястьем, но Кит только крепче стиснул пальцы и мгновенно об этом пожалел, но хватку не ослабил, дажекогда Лэнс снова дернулся. — Кит, отпусти, больно же! Рука разжалась словно по команде, несмотря на иррациональный ужас от одной мысли о том, что придется снова остаться одному в комнате, и Кит зачем-то снова прикрыл глаза и вздрогнул, когда снова зашипела, закрываясь, дверь, оставляя его наедине с собственной бес… Ладони Лэнса осторожно легли ему на плечи, задержавшись на мгновение, прежде чем скользнуть за спину и замереть, изображая неловкое и неуверенное объятие. И Кит немедленно сделал его еще более неловким, придвинувшись ближе, но одновременно вытянувшись и задеревенев еще сильнее, словно объятия доставляли ему ощутимый дискомфорт. Что было, в целом, наглой ложью, но одновременно с тем откровенно смущающим, неловким и выбивало из равновесия не хуже удара под коленки, отчего Кит только сильнее хмурился, не зная, как еще отреагировать, чтобы не превратить ситуацию из странной и неловкой в откровенно стремную и отвратительную. Какие бы загадочные эмоциональные порывы не привели их к этим неловким и смущающим недо-объятиям, Кит был уверен, что даже вся жалость во Вселенной, не заставит Лэнса обнимать его дольше нескольких секунд, и собирался прочувствовать, запомнить и каталогизировать каждый отдельный момент времени, дабы вернуться к ним как-нибудь потом, когда у него снова останется только странное космическое одеяло и темная, холодная и очень, очень пустая комната. Он не слишком-то хотел снова оставаться в ней один, но выходить было страшно, к нему никто не приходил, а единственный доброволец уже планировал побег после его эпичного срыва, потому что вместо конструктивной беседы между двумя взрослыми ответственными паладинами они снова наорали друг на друга и обменялись оскорблениями… Лэнс был прав, Широ никогда еще так не ошибался. Ладони на его спине неожиданно сместились, и на секунду Киту показалось, что его пытаются отодвинуть, но только на секунду — ведь сразу же за этим они уверенно сползли ему под лопатки, где ненадолго замерли, прежде чем Лэнс шумно вдохнул у него над ухом и резко сжал руки, стискивая его в настоящих объятиях. Очень тесных, практически удушающих и неожиданно крепких — и сжавшихся еще сильнее, когда Кит попытался слегка повернуться, чтобы наконец-то начать дышать снова. — Шшшш, — не то выдохнул, не то шепнул Лэнс, прижимая его еще ближе и силой заставляя опустить дернувшуюся было голову. — Потом момент испортишь. Кит поморщился от болезненного укола в застоявшихся мышцах, но Лэнс опять перехватил его как-то иначе, и его голова сама собой улеглась в изгиб между плечом и шеей, очень естественно, словно они отрабатывали это много раз — Кит подозревал, что это была какая-то особая обнимательная магия, пребывавшая далеко за границей его понимания, — и Лэнс пристроил острый подбородок ему на макушку, не давя, но обозначая свое присутствие еще одним способом. В таком положении его размеренное дыхание одновременно слышалось и ощущалось, и Кит вздохнул тоже, непроизвольно подстраиваясь под предложенный ритм и чувствуя, как медленно уходит напряжение и расслабляются задеревеневшие плечи. Теплое ощущение присутствия снова окатило вместе с очередным вздохом, незаметно вернувшись, и Кит зарылся в него как в одеяло, не думая об уместности или возможности, двумя руками обхватив его за пояс. Лэнс был теплый, почти горячий по сравнению с собственными ледяными пальцами или замерзшими руками самого Кита, и обнимать его было неожиданно приятно, особенно когда в ответ на непроизвольно стиснувшие футболку пальцы размеренное дыхание на секунду сбилось, прежде чем Кита едва не снесло внезапной отдачей. Лэнс не двинулся с места, не попытался сжать руки или повиснуть на нем, но Кит едва не забыл о необходимости дышать, когда все, что он успел выучить о своем странном шестом чувстве, спонсируемом его галрианскими генами, оказалось не более чем кучкой бессмысленного мусора, который можно было выкинуть в космос через ближайший шлюз. Присутствие в комнате? Рука на спине? Теплое одеяло? Больше всего ему нравилось сравнение с хождением по раздражающе сиреневой теплой воде вдоль берега огромного, но крайне мелкого океана на одной раздражающе чужой планете — странно, но приятно, и, наверное, могло бы успокаивать, если бы никто не визжал на заднем плане, но на заднем плане всегда кто-нибудь да визжал, орал, ржал или отчитывал трех предыдущих за шум, и Кит никогда не задумывался, как могло бы быть иначе, но… прямо сейчас никто не шумел, и даже галра не возникли из ниоткуда, чтобы попытаться их всех снова убить, и в комнате они были совсем одни, и Кит словно вернулся обратно на ту странную планету и с разбегу плюхнулся в воду лицом вниз, больно приложился носом о дно и забыл вынырнуть обратно, терпеливо дожидаясь, пока в груди не начнет гореть от нехватки кислорода, прежде чем распахнуть неизвестно когда зажмуренные глаза и вдохнуть сияющую нечеловеческим светом воду. — Лучше? — хмыкнул Лэнс, и его подбородок легко скользнул по растрепанным волосам, когда он мягко, но решительно отстранился, расцепив руки, но так до конца и не отпустив. — Вот и хорошо, что у нас все хорошо, да? Вопрос мог быть — и наверняка был — риторическим, но Кит все равно кивнул, сильнее стиснув в слегка расслабившихся пальцах край его футболки, заработав кривоватую, но вполне искреннюю ухмылку. От слишком реального воображаемого утопления все еще немного кружилась голова и шумело в ушах, и неожиданно накатила необъяснимая усталость, словно он не пролежал, таращась в потолок и делая редкие перерывы на еду, несколько дней, и Кит неожиданно забеспокоился за состояние своих внезапно решивших предательски подогнуться коленей, но Лэнс удержал его снова и практически отволок обратно к кровати. За последние дни Кит провел на ней достаточно времени, занимаясь непродуктивным самоедством, но со снова пристроившимся рядом Лэнсом — лицом к нему, подобрав одну ногу и нервно дергая повисшей в воздухе кроссовкой — это было на порядок лучше. Он все еще чувствовал себя очень странно, на самом краю своего предела, на той границе, что отделяла его человеческую половину, отчаянно желающую зарыться в одеяло и никогда не вылезать, пока Вселенная не сколлапсирует об зарконово эго или Широ не вернется, от половины галровской, мечтающей завернуть Лэнса в одеяло, закинуть на спину и слинять от ответственности на самый дальний край Вселенной. Но вместо этого он все еще сидел на слишком широкой койке, упираясь в Лэнсовуколенку своейи позволяя — а на самом деле, отчаянно боясь, что он перестанет это делать, — держать себя за руки, и внимательно изучал зверски измятую и довольно несвежую простыню перед собой. Да уж, отличный из него лидер вышел. — Кит, послушай, — вздохнул Лэнс, и Кит едва не свернул себе что-то в шее, вскидывая голову, чтобы посмотреть на него и показать, что он слушает, слушает… — Ты и правда не Широ, и вряд ли когда-то им станешь, но никто этого от тебя и не ждет. Очень… прямо. — Это то, что ты думаешь? — спросил Кит после пары минут напряженного молчания. — Что я не могу быть лидером? — Это ты думаешь, не я. — А это был простой вопрос! — что он повысил голос, Кит сообразил, только когда Лэнс вздрогнул, но перестать беситься все равно не смог. — Просто ответь да или нет! Лэнс вздохнул и неопределенно качнул головой из стороны в сторону, прежде чем снова уставиться на него с нечитаемым выражением лица. Кит немедленно уставился в ответ, впервые по-настоящему его разглядывая и наконец-то замечая и странный сероватый цвет кожи, и необычно усталое выражение, и огромные мешки под глазами, и сжатые в тонкую линию губы. — Если ты так ставишь вопрос… — пробормотал он, прежде чем слегка нахмуриться, словно пытаясь вспомнить когда-то давно заготовленный и уже успешно забытый ответ, и покрепче перехватить запястья Кита перед тем, как начать говорить. — Если бы меня спросили, можешь ли ты возглавить отряд прославленных защитников Вселенной и привести их к победе живыми и хотя бы относительно целыми, то… нет. Ни за что. Из тебя вышел бы просто отвратительный лидер. Ты слишком импульсивный, несдержанный, у тебя огромные проблемы с контролем агрессии и еще большие — с коммуникабельностью и социализацией. Твоя первая реакция буквально на все — заорать и влезть в драку, даже если противник сильнее. Особенно если сильнее. Ты не думаешь о последствиях, не считаешься с возможными потерями. Ты не работаешь в команде — ты бежишь вперед, снося лбом все препятствия и расчищая путь плетущимся позади, но это не командная работа. Взваливать всё на себя — это не то, что должен делать командир. Оставлять всех за спиной, даже из самых благих намерений, — это не лидерство. И похоронить себя заживо в комнате размером с кладовку… — Достаточно! — оборвал его Кит, попытавшись отобрать руки, но так и не сумев выдернуть их из неожиданно цепких пальцев, и постарался закончить злобно, но получилось скорее жалко. — Я все понял! А теперь отцепись от меня и дай мне похоронить себя в комнате или что я там должен делать! — Ты меня совсем не слушал? — Я тебя прекрасно услышал! — Тогда где ты нашел отряд прославленных защитников? — невесело усмехнувшись, бросил Лэнс, отпуская его руки, чтобы взмахнуть своими. — Где они, черт побери?! Все эти могучие, бесстрашные воины, одной левой истребляющие легионы галра, а правой почесывающие задницу?! Очнись, идиот! Мы — это все что у тебя есть! — И что?! — И то! — рявкнул Лэнс в ответ на его крик и с силой дернул за футболку, чтобы продолжить орать уже ему в лицо. — Мы знаем тебя! И все твои идиотские привычки тоже! Но ты не только хреноватый лидер, ты еще и наш друг, и если ты ошибешься… если твой характер снова перевесит здравый смысл, если ты потеряешь голову, если попытаешься сделать все в одиночку, мы будем здесь, чтобы сказать тебе об этом! Выпалив это, Лэнс резко замолчал, сердито оттолкнул Кита от себя и неловко скинул с кровати колено, явно собираясь немедленно встать и уйти, но вместо этого только немного болезненно сощурился и замер, с видимым усилием сгибая и разгибая успевшую затечь ногу и тем самым давая Киту несколько драгоценных секунд на обдумывание и рефлексию, прежде чем он снова скажет что-нибудь, что запустит ситуацию в неконтролируемый штопор, который однажды гарантированно закончится огромным, громким бабахом размером с одну Вселенную. Лэнс может говорить что угодно, но лидер из Кита… хуже не придумаешь. Он мог драться, мог бросаться под лазеры или сразу на Заркона, но найти в своей голове и увязать между собой пару слов раз за разом оказывалось непосильной задачей. Ему нужен был Широ. Широ всегда знал, что сказать. Или что сделать. Или как успокоить Лэнса. Как образумить Аллуру. Как заставить всех поверить, что все будет хорошо. Широ мог сделать все это легко и непринужденно, одновременно решая еще тысячу и один жизненно важный вопрос. Кит так не мог. Кит просто не был Широ. Он не мог выдержать все одновременно, но не мог и все бросить, и просто выбрал то, что казалось самым важным прямо сейчас. Обнять Лэнса оказалось неожиданно легко, когда он не пытался просверлить в нем дыру взглядом. Кит прижался щекой к моментально окаменевшей, но все еще очень теплой спине и как можно крепче сцепил руки на впалом животе. Слишком тощий. Наверняка есть тоже забывал. — А что, если я не справлюсь? — спросил Кит, когда лопатка под его щекой немного расслабилась и Лэнс шевельнулся, накрывая его кулаки ладонями. — Тогда я буду здесь, чтобы потыкать тебя в это носом. — Точно? — Всегда.