А знаешь, смог бы.

— Мой Костя не пьет и не курит, — ласково говорит Дунаева, а первые два слова кажутся правдивыми. Будто бы она не ломает сейчас дурацкий спектакль перед одной из женщин. Будто бы они действительно женаты, будто бы он и вправду ее Костя. — Спортсмен, — отчего-то хрипит Котов, пряча взгляд в шарфе странного цвета, который перед заданием нацепил на него Тихонов. И, черт возьми, как ему в этот момент захотелось быть не подставным мужем-физиком, а настоящим. И прижимать ее к себе на правах Константина Котова, и чтобы в паспорте у нее была его фамилия — Котова. Что может быть лучше того, чем просыпаться рядом с ней по утрам? Подниматься с кровати пока она спит и идти готовить кофе, хотя сам еще не проснулся. А когда машина выключается, слышать ее тихие шаги босыми ногами в коридоре. А потом чувствовать ее слабые, но горячие ручонки, которыми она обнимает его со спины. Он медленно развернется, а потом прижмет ее к себе, и поцелует. Нежно, словно боясь сломать это хрупкое существо. А она будет жаться к нему все ближе, класть ладони на широкие плечи, и улыбаться. Тепло и нежно улыбаться ему одному. С виду и не скажешь, что она — старший лейтенант полиции. Уж больно она была мягкой и улыбчивой. Но, это было только для своих. На заданиях, где они с Котовым почти всегда работали в паре, она вмиг превращалась в суровую, железную леди, иногда даже слишком жесткую с преступниками. А в отделе она вновь становилась мягкой и пушистой. Такое сочетание ее характера сносило Косте крышу. А когда он увидел, что «Мокошь» горит, будто с катушек слетел совсем. Он гнал машину так, что казалось колеса почти не касаются земли. Ему было плевать, что он мог разбиться, в тот момент главное для него было — спасти ее. Предчувствие, что с ней что-то еще должно случиться не покидало его. И он оказался прав. Он успел вовремя, и залетев внутрь помещения, приставил дуло пистолета к виску преступника. — Кувалду брось, — его голос казался ему стальным, словно голосом робота он разговаривал с этой тварью. Она была испугана. Она была на волосок от смерти, но он успел вовремя. А потом, когда они собрались уезжать, он сунул ей в руки изъятый у преступника Кубик Рубика, не отрывая взгляда от ее безумно притягательных глаз. Он сделал несколько нервных шагов, ловя улыбку девушки, и когда садился в машину, крикнул ей: — А знаешь, я бы мог. И уехал обратно, оставляя оторопевшую Дунаеву стоять на месте, держа в руках кубик.

***

Позднее, Галина Николаевна дала отгулы девушке, чтобы та смогла подлататься после перенесенного стресса. Котов тоже попросился на выходные, чтобы приглядеть за Олей, начальница была не против, тем более не только она давно заметила, что между этими двумя все буквально искрится. — Подкинуть? — Костя озорно подмигнул девушке, облокачиваясь о машину. — Только если к тебе, — рассмеялась Дунаева, подходя к мужчине. — Прошу, — он открыл ей дверь переднего сидения, шутливо поклонившись, и приглашающим жестом указав внутрь машины. Она удобно устроилась на сидении, и щелкнула ремнем. Он плюхнулся на соседнее место за рулем. Автомобиль тронулся, а внутри повисло неловкое молчание. Никто не знал, как правильно начать разговор, чтобы он не укатился к чертям. — Про то, что к тебе, я не шутила, — сказала вдруг девушка, повернув голову к Котову. — Да? — хитро прищурился он, расплываясь в усмешке, но крепче сжимая в ладонях руль. — У меня сестра там с парнем, ну, сам понимаешь, — рассмеялась она, взлохмачивая свои волосы. — Понял, вопросов нет, — понимающе кивнул он, выворачивая машину на повороте. И между ними вновь повисло молчание. Потом они поднялись в его квартиру, где зависли на кухне. У него тряслись руки. Именно сейчас был тот самый момент, когда он действительно хотел сказать обо всем. Котов медленно опустился на корточки перед девушкой, и взяв ее руки в свои, заглянул в глаза. — Оль, я люблю тебя, — он говорил тихо, но так, что она смогла его услышать. Он сунул руку в карман джинс, и достал маленькую коробочку, которую давно таскал с собой, и приоткрыл ее, являя виду девушки кольцо. — выходи за меня, Дунаева. — на глазах девушки заблестели слезы, и вместо ответа она бросилась ему на шею, и крепко обняла, шумно расплакавшись. Он счастливо обнял ее в ответ, близко прижав к себе, но не удержавшись, упал вместе с ней на пол, аккуратно подхватывая ее, чтобы та не ударилась. Она смотрит на него, и улыбается, а потом вдруг впивается в его губы поцелуем. Это лучшее, о чем он только мог мечтать. . Он поднимается, сдвигая ее со своей груди, и отрываясь от ее губ, надевает на правую руку кольцо. — Никуда ты теперь не денешься, Оля Котова. — смеется парень, и снова сгребает ее в охапку, бережно и аккуратно. Они наконец-то счастливы, а когда об этом узнают в отделе, Холодов отдаст Тихонову сотку, на которую они поспорили в начале смены.