***
В комнате наверху Шредера ждало человек пять молодчиков уличного пошива. Все, как один, в цепях, шипах, с кастетами на руках. — Значит, так, — начал Шредер, — кто из вас добровольно хочет пройти эксперимент по модификации тела? — Че за хрень ты сейчас сказал? — спросил рыжеволосый верзила с большими руками и глуповатым лицом. — Эй, остынь, Пайк. Он, кажется, нам стероиды предлагает, — нагло улыбнувшись ответил панк с розовым хаером. — А чё это такое — староиды? — спросил панка круглолицый парень в армейских штанах. — Да никакие не стероиды. Я вам предлагаю силу, причем такую, о какой вы и мечтать не могли. — Шредер начинал злится. — Да сам ты жри свою химию. Я, лично, в свои кулаки верю, — сказал самый свирепый и похоже самый сообразительный парень в группе. — А чё, правда что ли силу? — почесал голову круглолицый. — Ну, я согласен, — лениво потягиваясь ответил обладатель розового хаера. — Эй, Бибоп, и я с тобой, — ответил круглолицый. — Прекрасно, — обведя добровольцев глазами, сказал Шредер. Он уже начинал терять терпение. — Вот ваши контракты, согласно которым вам, после соглашения, будут выплачены деньги. — Эй, про деньги ты ничего не говорил, — оживился рыжий. — Мы тоже хотим, — вставил свирепый. — К сожалению, мне нужны только двое. Спасибо за участие. Оревуар. — Эй, стой! — накинулись было на Шредера панки, но тот в последнюю минуту резко обернулся и посмотрел на них в упор. — У вас еще есть ко мне вопросы? — глаза Шредера гневно блеснули. — Да нет, вообще-то нет, — замямлили панки. — Прекрасно. Шредер и парочка ухмыляющихся гопников удалились к транспортеру. — Эй, а это не больно? — спросил круглолицый, его звали Рокстеди. — Совершенно. — А последствия какие будут? — спросил тот, кого назвали Бибопом. — Ну, разве что тебя на свидания реже будут приглашать. Шредер ухмыльнулся под маской. Транспортер мчал их к Технодрому.***
— Круто! — только и мог сказать Леонардо, садясь за руль новенького автомобиля. — Слушай, Дон, мы тут с Рафом сейф нашли. Сможешь вскрыть? — Да запросто. Через час с небольшим Донателло с победным кличем откупорил сейф. Внутри оказались пачки денег и несколько папок с документами. — Отличная работа, Дон! — Ладно, ребята, нужно определить, где ползает этот подземный танк, и разыскать учителя. — Кавабанга, приятель! — Майки, ты чего? — Это я просто от радости. Наконец-то идём спасать Эйприл! А Эйприл слушала невероятные кулинарные истории РБН. Она заливисто смеялась, а в это время робот приготовил ей кофе и завтрак. Отпив чудесного бодрящего напитка и откусив кусочек от булочки с кремом, Эйприл пришла в неописуемый восторг. — Боже, как вкусно! РБН, ты просто кулинарный гений! — Эйприл, но это же все не я. — Как не ты, РБН? — Меня таким спроектировал мастер Шредер. Скорее вам нужно его благодарить. — Странный у тебя хозяин, РБН, и боевых роботов программирует, и убийства замышляет, и тебя создал. Что он за человек такой? — Мне сложно судить. — Робот грустно развел руками. — Я ничего не могу понять в вас, людях.***
— Это куды мы попали? — Круглолицый чесал в затылке. — Да, куда ты нас привез? — спросил панк по имени Бибоп, обращаясь к Шредеру. — Это комната отдыха, присядьте вон на те диваны. Вам сейчас принесут выпить. — Шредер жестом указал на два странного вида кресла, а сам вышел из комнаты. Комната представляла собой лабораторию, но два верзилы этого явно не понимали. С довольными ухмылками они уселись на специальные кресла, но тут кресла ожили и схватили своих седоков железными обручами. — Эй, что за хрень! — А ну выпусти нас отсюда! — Выпусти, не то хужи будит! — Я те щас все кости переломаю! — кричали парни, надрывая голоса, но их никто не слушал. К ним приближался огромный человекообразный робот, а рядом с ним, прямо по воздуху, парил странный прибор. Робот подсоединил прибор к рукам, головам и другим частям тела ребят. На противоположном от панков экране вспыхнуло изображение Шредера. — Не делайте лишних движений. Сопротивление лишь усилит ощущение боли, — голос Шредера был сосредоточен и спокоен. — Что ты собрался делать, мудак грёбаный! Панки ёрзали в креслах, всеми силами пытаясь освободиться от пут. Дверь в комнату открылась и в неё ввели огромного носорога и свирепого на вид кабана. УР, выполнив ряд комбинаций на приборе, произнес: — Все готово, мастер. — Начинайте, — скомандовал Шредер. Сначала тела парней очень сильно разогрелись, потом наступил резкий холод, а вслед за ним пришла боль. Панки орали, глаза их закатывались, руки тряслись, как в лихорадке, но постепенно боль начала проходить. Тела животных словно испарились в воздухе, зато тела двух людей начали невообразимо меняться. У парня по-имени Бибоп отрасли свиные уши и пятачок, а у Рокстеди постепенно видоизменяющийся череп всё более напоминал голову носорога. — Мышечная масса растет, — сухо констатировал УР181. — Давление в норме. Уровень повышенной регрессивности аппарата. Регенеративные функции в норме. Умственные способности в норме, от изначального генома человека не отличаются. В общем, они будут полностью готовы через два часа, — отрапортовал УР. — Прекрасно! — сказал Шредер, сидевший в соседней комнате за огромной приборной панелью. Ликование Саки не было предела. Он улыбался, хоть маска скрывала это. Хотелось кричать и бегать, хотелось кому-нибудь рассказать об успехе операции, но рассказывать было, собственно, некому. Кренг будет как всегда вопить о своём теле (которое Саки, кстати, уже давно построил, но не говорил об этом пришельцу из мер предосторожности). УР безразличен к происходящему процессу. Он хороший помощник, но начисто лишенный эмоций. С РБН было бы глупо делиться подобной радостью: «Эй, РБН, ты знаешь, я только что превратил двух нормальных людей в мутантов. Здорово, правда! Давай отметим это чашечкой чая?» — Бред, — ответил сам себе Шредер. Но вспомнив про РБН, Шредер тут же вспомнил и про Эйприл О’Нил. А что? Хорошая идея. Пусть посмотрит на его возможности. И, по прежнему улыбаясь, Шредер уверенной походкой направился в свои покои. Но на полпути к ним передатчик на поясе Шредера замигал зелёным сигналом вызова. — Чёрт, с базы, ну как не вовремя, — ругнулся Шредер и, развернувшись, пошёл в противоположенном направлении. Нужно было уладить дела «на поверхности». Шредер зашёл в переговорный пункт и включил монитор. — Да, Габри. — Сер, у нас проблемы в пятом районе…***
Вдоволь наевшись и насмеявшись, Эйприл решила ещё раз провести экскурсию по комнатам Шредера. Она вернулась в зал с фарфором. Одна чашечка смутно показалась знакомой. Приглядевшись, Эйприл уже не сомневалась, где она могла её видеть. Это была пропавшая без вести фарфоровая чашка из чайного сервиза императрицы династии Мин. Стоимость её, между прочим, оценивалась цифрой с четырьмя нолями. — Ага, похищение и незаконный вывоз исторических и культурных ценностей из страны. Это статьёй попахивает, Шредер. Жаль, что нет с собой фотоаппарата, — высказывала мысли в слух Эйприл. Поиски улик повели репортершу дальше. Как пёс, почуявший след, журналистка всё с большим азартом разглядывала личные вещи ниндзя. В комнате с рисунками Эйприл задержалась на минуту, разглядывая один особенно детальный, где юная девушка с улыбкой на лице предавалась страсти с могучим самураем. Картина была настолько чувственной, что казалась живой. Пожурив себя за непристойные мысли, Эйприл прошла в другую комнату. Библиотека. Названия многих книг были на японском, лишь пара на английском, но в основном это были книге по науке, так что прочесть и поянть их тоже представлялось маловероятным. Но одна книжка привлекла внимание журналистки словно по наитию. Нежно бирюзовый переплет с тремя лилиями на корешке. Эйприл очень захотелось раскрыть эту книгу. Она потянула за краешек форзаца, но вместо книги открылся потайной шкафчик. Эйприл огляделась вокруг, на предмет камер наблюдения, и, не увидев таковых, принялась изучать содержимое тайника. Оно было странным. Внутри лежали несколько бумажных журавликов, игрушка йойо и шкатулка из бамбука. В шкатулке лежала пара чёрно-белых фотографий. На первой была изображена японская семья: отец, мать и трое мальчиков. Старший внешне походил на отца, тонкие губы на каменном, словно маска, лице, широкий нос, но взгляд был такой же хищный, как и у женщины, что сидела левее. Мать мальчиков была очень некрасивой и казалась злой и сварливой. Самый маленький мальчуган был внешне полной копией матери, но большие глаза его смотрели мечтательно и рассеяно. Мальчик по центру, видимо, средний из братьев, стоял, насупившись, в его глазах читалось упрямство и злость. Он не был сильно похож ни на отца, ни на мать. Эйприл кольнуло, она поняла, что перед ней на снимке стоит маленький Шредер. На следующей фотографии он был изображен один в форме клана Фут. Здесь юному Шредеру было примерно шестнадцать. Он был физически развит, подтянут, но взгляд чёрных раскосых глаз принадлежал, скорее, человеку, прожившему очень долгую и несчастливую жизнь, нежели молодому, цветущему парню. Под второй фотографией, на дне шкатулки, лежала маленькая белая атласная ленточка. Эйприл удивленно взяла её в руки. — Интересно, а это что здесь делает? Ты скрываешь какой-то важный секрет? — словно спрашивая у ленточки, вслух произнесла журналистка, но не успела она простоять и минуты, как сзади неё раздался резкий грубый голос: — Просвещаетесь, смотрю. В панике Эйприл обернулась. Прижавшись плечом к косяку двери, на неё пристально смотрел Шредер, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.