Рождество. I am trying to stay sober

Завтрак был достаточно очевиден – мало кто ел тем утром. Компания четко разделилась на тех, кто упоительно пил минералку, попеременно прикладывая бутылку то ко лбу, то горлышком к губам. Вторая половина без зазрения совести тоже самое проделывало только с бутылками пива. Чуть ли не единственным отвратительно бодрым был Азазель, который с кухни вернулся с пышущей жаром сковородкой, где среди сильно обжаренного бекона чуть ли не плавала в жиру глазунья яиц на десять. От увиденного Шон сделал какой-то неопределенный звук и умчался в сторону уборной. - Все желающие подлечиться – прошу к столу, - торжественно заявил он. - Подлечиться от недостатка холестерина в крови? – поинтересовалась Рэйвен. – Азазель, каждый год одно и тоже! - Это «не одно и тоже», это… - ТРАДИЦИЯ! – хором ответили друзья. Я даже поморщился рванувших децибелов. Сам-то я доедал уже второй банан, связку которых нашел сверху на холодильнике. Их явно туда случайно закинули и благополучно про них забыли. - Уже доказано, что жирная пища ни как не помогает при похмелье, - отозвалась сдавлено Мойра, она своим зеленоватым цветом лица очень гармонично сливалась с фикусом в углу, к которому присела в мягкое кресло-мешок. Она тоже держала в руках бутылку с водой, маленькими глоточками приканчивая ее. - Вы что вчера пили? – задал риторический вопрос Азазель. - По виду ополовиненного холодильника, похоже, все, что попадалось под руку. – Логан появился у меня из-за спины, пахнув запахом сигары, в каждой руке он нес по три бутылки пива, зажатые между пальцев. - Вы вчера прикончили почти всю водку, а значит, будем лечиться по-русски. Банка уже на кухне открытая. До этого медитировавшая в позе лотоса буквально на противоположном конце длинного стола Эмма – мы с Чарльзом застали ее уже в таком положении, когда зашли в банкетный зал, - потянулась, одним слитным движением спрыгнула на пол и прошествовала на кухню. Обратно она вернулась, похрустывая соленым огурцом. Чарльз тоже как-то встрепенулся и, поймав меня за руку, потащил на кухню. - Азазель прав. Рассол – лучше любого аспирина. - Рассол? – переспросил я. Чарльз проворно наклонился и прошмыгнул под барной стойкой, уже оказался на пяточке кухни. Он оперся локтем о столешницу и, поднатужившись, приподнял трехлитровую банку с огурцами, стал жадно пить из нее. - Мне стоило бы это запечатлеть, а потом рассылать, как компромат, - наконец нашелся я после минутного молчаливого созерцания за тем, как мощно ходит кадык под кожей горла, как тонкая струйка едва-едва тянулась от уголков губ к подбородку по слегка пробившееся щетине. Я никогда не видел у Ксавьера щетину, он был всегда категорично гладко выбрит. Чарльз по-кошачьи фыркнул, оторвавшись от банки, протянул мне. - Я даже отсюда чувствую запах - это отвратительно! Чарльз пожал плечами. - Тебе бы не удалось перебить весь тот компромат, который и так гуляет по кафедре, - он скорчил смешную рожицу и показал мен язык. Господи правый, и это серьезный профессор каких-то там генетических наук?! - Почему же я ничего не знаю? – я поймал себя на том, что следом за Чарльзом пролезаю под столешницей барной стойки, словно, мне хотелось видеть все его глазами. - Это было до, - он запнулся, словно что-то вспомнил, грусть разом заполнила его глаза, раз-другой моргнул и все куда-то исчезло. Чарльз улыбнулся. – До твоего прихода в институт. - На кафедре, конечно, мне много расскажут и приукрасят, но я бы хотел все узнать так сказать из первых уст, - я потянулся, еще толком не соображая, что и делаю, ладонью провел по слегка колючей щеке, большим пальцем стирая мокрый след от капли рассола. Чарльз повинуясь моему порыву запрокинул голову, подставляясь под руку, от ласки чуть жмурясь. Я задохнулся от вида, представшего предо мной, Ксавьер сидел достаточно низко в своем инвалидном кресле, что бы мои мысли уже неслись перегоняя одна другую в одном направлении – все ниже и ниже. Словно и в самом деле читая мои мысли, Ксавьер неспешно открыл глаза, перехватывая мой взгляд, слегка втянул нижнюю губу, собирая с нее солоноватый вкус. Мимоходом я ощутил невесомее прикосновение проворного язычка к коже на подушечке моего большого пальца. Я буквально чувствовал, что вот-вот рухну на колени перед этим божеством соблазна. И почему люди не воздвигают для него храмы, не поют гимны и не завоевывают с его именем страны и континенты? - Расскажу, обязательно все расскажу, - голос у Ксавьера был ровный с толикой мурчания, или это просто я чувствовал легкую вибрацию на его щеке, кстати, руку я так и не убрал. – Только если ты захочешь со мной и дальше общаться после этих выходных. Со словами «Простите-извините, Чак, ты нам нужен» на кухню ворвался Питер и буквально украл у меня Ксавьера, по быстрому выкатив его в зал, задержавшись у дверей и бросив мне через плечо: - Один-один! Я бросил вдогонку ему рулон кухонных салфеток. Хорошо, что с кухни вело две двери, одна из которых сразу на улицу. Даже не накинув куртку я, как был, вышел за порог, поспешно закуривая. Морозный воздух и сигаретный дым медленно прочищали мозги. Если к завтрашнему вечеру не сдохну от сперматаксикоза, я покажу этому дьяволенку-искусителю, как я с ним буду общаться. Сам все расскажет и покажет, причем несколько раз. Сигарета уже закончилась, а я еще так и стоял, наслаждаясь тем, как холод постепенно выгоняет из тела все возбуждение, забираясь под толстовку. Мимо прошел Арманд с охапкой колотых дров в руках. - Это потому что я черный, - хохотнул он на мой вопрошающий взгляд. - А я? – следом шел такой же нагруженный Алекс. - А ты просто всех бесишь, Самерс. Я скрыл смех в кашле и чуть в голос не застонал, поняв, что я чертовски замерз. В доме было тепло, на мое появление даже ни кто не обратил внимание, продолжая вести оживленную беседу. Был ли это показатель того, что ни кому и дела нет, до моего присутствия или же все уже свыклись с тем, что я рядом? Только Чарльз вскинул руку, он сидел в одном из огромных мешков кресел, на коляске восседал Шон, одной ногой упираясь в пол, таким образом каждый раз приподнимая на задние колеса, покачивался в ней. Рядом с Ксавьером сидела его сестра, но тут же поднялась, как только я подошел. - Не стоит! - Не страшно, я все равно хотела что-то перекусить. Эрик, кофе будешь? - Если не сложно, - я осторожно уселся рядом с Чарльзом, буквально сразу проваливаясь ему под бок. – Без сахара и молока. - Экономный, - подмигнула Рейвен Чарльзу. - Сам выбирал! – засмеялся тот. – Господи, Эрик, ты совсем холодный! Рейвен, коньяка ему в кофе ложку долей! Он тут же завозился, стараясь меня укрыть пледом, в который сам был укутан, при этом пару раз попал острым локтем мне под дых. - Все-все-все, успокойся, - я сгреб его в охапку, пресекая все попытки сделать из меня куколку бабочки. - Вот так будет на много теплее. На какое-то мгновение Чарльз замер в моих объятиях, кажется, даже дыхание задержал, а потом расслабился и откинул голову мне на плечо. И в самом деле, мне стало тепло. И ни столько от тепла тела или шерстяного пледа. Сколько от ощущения присутствия рядом того, кого можно обнять, в чьи волосы можно зарыться носом и вдохнуть чистый запах шампуня, чувствовать размеренное дыхание себе в шею и стук сердца под рукой. - Извини меня, - голос Чарльза был тихий, я скорее больше почувствовал дыхание. - За что? – спросил я куда-то в висок, спросил чисто автоматически, как обычно на «спасибо» отвечают «пожалуйста» - За свое поведение. Мне казалось, что это будет просто. Только когда мы приехали, я тогда понял, что мы толком даже ничего не обсудили. Я думал, мы просто будем рядом и играть перед друзьями пару. Но я вдруг потерялся в том, как себя вести. - Я вчера тоже про это думал, боялся сделать что-то не так, обидеть тебя. Ксавьер вывернулся у меня из объятий и сел прямо, на сколько позволяло неудобное для этого кресло. - Ты мне сразу сказал, что это была идиотская идея, - его плечи опустились, я видел, как Ксавьер весь подобрался. Думаю, если бы не его паралич, он бы уже давно поднялся на ноги и вышел из комнаты. Я подался за ним следом и склонился над его оголенной шеей. В растянутом вырезе свите, - это была явно какая-то очень домашний вариант одежды молодого профессора, - виднелась острая косточка шейного позвонка. Я осторожно коснулся ее губами. Ксавьер вздрогнул, словно его пробило током, а я сам чуть не застонал, от затопившего меня потока влюбленности, в эту косточку на шее. - Мне здесь очень хорошо. - Правда? - На меня взметнулись ясные голубые глаза, в них читалась какая-то безумная надежда, которую не возможно не поколебать, не предать. Этим глазам невозможно было врать. - Мне здесь с тобой очень хорошо. Чарльз как-то невнятно не то всхлипнул, не то что-то сказал, и бросил нас обоих обратно в належанное место. Уже довольный, словно кот, он еще с минуту пытался укрыть нас обоих пледом, пока Рейвен не принесла обещанный кофе. - Перестань вертеться иначе опять оболью кофе, - Чарльз сразу замер, с опаской взглянув на вытянутую в сторону руку с кружкой. Я громко заржал и не упустил возможности запустить пятерню в его мягкие волосы, стал пропускать их сквозь пальцы. - Кстати, а почему Питер, когда мы выходили из кухни сказал тебе «Один-один»? Я обжег губы горячим кофе и в самом деле чуть не пролил его. - Понятия не имею. Поздний завтрак, а точнее поздняя стадия похмелья медленно перетекла в обед, компания постепенно оживилась, на столе стала появляться разная снедь, девушки явно оккупировали кухню и вовсю там хозяйничали. Все как-то расслабленно балансировали на гране покоя и деятельности и все друг с другом постоянно говорили, смеялись, шутили. В коконе из тепла и откуда-то появившегося еще одного пледа, чувствуя легкую возню Чарльза под боком я то проваливался в легкую дрему, то снова открывал глаза. Ксавьер ни на минуту не оставался один, возле нас появился еще один лежак и каждый раз, когда я сонно открывал глаза, кто-то оказывался рядом. Разговор тек и тек: с Энжел он обсуждал какой-то новый популярный сериал, а с Мойрой что-то мудрено заумное, на разговоре о мотоциклах с Хоулетером я даже чуть проснулся и вставил пару фраз, но тот быстро куда-то ушел, стоило мимо пронестись Питеру. Когда я в следующий раз открыл глаза в зале стояла тишина едва разбиваемая гомоном разговоров на кухне и вроде стуком, характерным рубке поленьев на улице. Чарльз уткнувшись носом мне в ключицу, свернулся словно кот, подтащив колени к груди и частично закинув их на меня, чуть посапывал. Мимо прошла Энжел, на ее восторженные взгляды и попытку снять нас на телефон, я пригрозил ей кулаком. Я уже снова проваливался в сон, когда Чарльз встрепенулся и сел. - Помочь? - Ты коляску не видел? - Шон, вроде, потащил ее на льду проверять. - Черт! – в глазах Чарльза плескалась паника. - Мне его найти? – я уже поднялся на ноги. - Нет. – он схватил меня за рукав. – Мне надо… ты можешь меня отнести в туалет? - Да, конечно, хватайся только крепко - я чуть помедлил, потом присел на корточки и поднялся уже с Чарльзом на руках. Уже в туалете я застыл, хаотически соображая что делать дальше. - Просто посади меня на унитаз. Я дальше сам, - Чарльз не поднимал на меня глаза. - Точно? Если… - Нет, я сам. Я опустил его на унитаз прямо в одежде и под его пристальным взглядом вышел. - Позовешь, когда закончишь, - за дверью раздалось что-то неразборчивое. Я отступил и сел на кровать. Вся ситуация меня ни сколько не смутила, но сильно обескуражила. Пришло осознание, на сколько Чарльз может вдруг оказаться беспомощен. Казалось бы, такая мелочь, как отсутствие коляски заставило его паниковать. Но это только кажется мелочью для кого-то, а для него, это словно вновь лишиться ног, снова вернуться к моменту, когда он оказался парализованным. Меня даже замутило от одной только мысли. А еще пришла злость на Шона. Как он мог так подставить друга? Ведь если бы меня не было рядом, Чарльз мог попасть в куда более неудобную ситуацию. Но Шон ведь не знал, он просто не сталкивался с таким, а это значило, что Ксавьер со многими своими проблемами справлялся сам, не посвящая в это никого. Сам же я оказался рядом по чистой случайности и Чарльзу пришлось довериться мне из необходимости. За дверью послышались звук сливаемой воды, я подождал еще, но кроме шорохов больше ничего не было слышно. Я позволил себе постучаться, только когда услышал тихие ругательства. - Чарльз? - Я сам. - Я понимаю, Чарльз, - я помялся у двери. – Позволь мне помочь. Я насчитал три своих вдоха и выдоха, когда за дверью в полной тишине раздался щелчок замка. Я медленно надавил на ручку. - Я могу? - Да, - лицо его горело, но со вскинутой головой, он смотрел мне прямо в глаза. – Я не могу, подтянуть. Мне не удобно. Он провел рукой по нижнему белью и спортивным штанам, спущенных до колен. - Хорошо. Так, - я почесал в затылке, мне это всегда помогало думать, - Значит, я сейчас наклонюсь, ты обнимешь меня за шею, я поднимусь, и ты вместе со мной встанешь. Получиться? - Думаю, да. Только резко не поднимайся. Пока мы вдвоем медленно поднимались в положение стоя, я осторожно подтягивал его нижнее белье вместе со спортивками. Мы встали в полный рост, я оправил белье сзади и чуть отстранившись проверил его пах, удостоверившись что резинка трусов легла правильно. - Так и подмывает сказать какую-то дурацкую шутку, - честно признался я. - Только попробуй, Эрик!– грозно сказал Чарльз и тут же зашелся слегка истеричным смехом, утыкаясь мне в плечо. – Более бредовой ситуации сложно представить. - Зато я смог облапать самого молодого профессора нашего института, - зубоскалил я. - Лучше забудем это, - совсем не такой реакции я ждал, Чарльз вздохнул так и не подняв головы от моего плеча. - Не хочу забывать, - я боднул подбородком его в висок. – Посмотри. Посмотри в зеркало. Мы очень хорошо смотримся вместе. В отражении зеркало над умывальником я видел, как он робко поднимает голову и выглядывает из-за своего предплечья. Мы стояли вместе, вплотную друг к другу, оказалось, что он был от силы сантиметров на десять ниже меня. - Опусти руки, я крепко тебя держу, - я прижимался губами к его виску, краем глаза наблюдая, как он жадно рассматривает себя в зеркало. Осторожно он разнял руки из замка и медленно опустил сперва на мои плечи, а потом перевел на предплечья да так и замер. Я закрыл глаза, я не хотел мешать. Мягкость его волос пропала с моих губ, заменяясь теплыми губами. Я замер, буквально зажмурился, боялся, что это просто мое в край разыгравшееся воображение, но Чарльз еще чуть подался в перед, и я со стоном ответил ему. Сложно объяснить, что тогда творилось в мой душе, мне как будто разрешили испить чистейшей воды после нескольких дней жажды. В нашем целомудренном поцелуе не было безумной страсти или желания вести. Это были легкие, изучающие соприкосновения губ. Губами, телами, мыслями мы, слово, спаивались вместе, потому что я не мог объяснить, почему моим рукам так легко удерживать Чарльза в вертикальном положении, а его - так покойно держаться за мой затылок. Почему изгиб его губ так точно ложился на изгиб моих, и то почему нам хватало одного воздуха на двоих. Я буквально растворялся в этом чувстве единения, расцеловывая уголки его губ. Соль смешалась со сладостью его рта, и я распахнул глаза. - Ты что? – я подхватил его на руки, едва не снёс локтем навесную полку, шагну в комнату, добрался до постели, где и сел, удерживая молодого мужчину у себя на коленях. - Спасибо, спасибо, спасибо, - шептал Чарльз, пока я сцеловывал слезы с его щек и ресниц. Не знаю, сколько мы так просидели, я, покачиваясь, убаюкивал Чарльза, пока тот совсем не успокоился. Наконец он завозился у меня в объятиях и поднял голову. - Даже не думай извиняться, - пригрозил я. - Ты тоже начал учиться читать мысли? - Ага, начал прокачивать своего внутреннего Ксавьера, - чмокнул я его в макушку. – Ну, какие дальше у нас планы? Что у вас традиционно происходит? - Белая Королева собирает всю свою женскую свиту магичить на кухне. У Азазеля уже по идее готова баня, он туда тащит всех желающих и изощряется в искусстве в выбивании вениками, как он говорит, «этого вашего американского снобизма». - Ты в числе этих мазохистов? - Нееее, - Чарльз подтянулся на руках назад и слез с моих коленей, я помог ему положить ноги на кровать. – Я часто в это время занимаюсь работой, которую взял на дом. - Работать в рождественские каникулы?! – я схватился за сердце и рухнул рядом с ним, закидывая на него руку и ногу, придавливая к постели. - Ну не на кухне же мне идти. Я лука начистил на все дни вперед – мое задание не выходные выполнено. - Я погулять? – я подпер голову рукой, рассматривая его четкий профиль. - Там же снега по колено, - поморщился он. - На улице снегоход стоит, - вспомнил я. Чарльз повернул голову ко мне, в глазах сразу зажглись искорки. - А ты им умеешь управлять? - Не думаю, что сложнее мотоцикла. - Рейвен меня только через свой струп выпустит. Я постучал пальцами по своим губам, задумавшись. - Ну, предположим не через труп, но, думаю, тоже лежа. Чарльз даже на локтях приподнялся: - Эрик? - Доверься мне, - я чмокнул его в плечо и перекатился по постели. Открыл шкаф и стал бросать на постель его теплые вещи. – Так пока одевайся теплее, а я подготовлю снегоход и решу проблему с Рейвен. Уже на пороге я обернулся: - Помощь еще в чем-то нужна? Чарльз мотнул головой. - Коляску только найди.