Lux in tenebris

      Запах гари плотно сидел в носу, и вся одежда пропахла дымом. Мутило. Нет, не от этого стойкого горького запаха, а от другого, который, возможно, и не чувствовался вовсе, но мозг убедил себя в обратном. Кровь, что пропитала изорванную одежду и обувь, воняла нестерпимо. Хотелось поскорее смыть её с себя, но, стоило стянуть с себя кофту, стало ясно — душ сейчас будет проблемой. Дыра в плече выглядела кошмарно, а болела ещё хуже. Сил еле хватало, чтобы переставлять ноги, голова шла кругом, и казалось, что меня вот-вот вывернет наизнанку. «Надеюсь, никто особо не заметил. Не хочу, чтобы они волновались», — я осторожно вышла из своей комнаты и, убедившись, что никого нет, направилась в сторону лифта.       По стеночке, не спеша мне удалось без лишних встреч добраться до медицинского блока. Ребятам уже перевязали раны, судя по окровавленной вате в мусорном ведре и лёгкому беспорядку на столиках. Подготовив всё необходимое — тёплую воду, полотенце, вату, бинты, обеззараживающее средство и нить с иглой — я села на стул напротив уставленного стола. Мышцы заболели от резкого расслабления. «Блин. Так, соберись», — я глубоко вдохнула. Голова немного прояснилась, я бросила грязную кофту на пол и уже взялась за футболку, как дверь в комнату открылась.       Тензо закрыл за собой дверь и подошёл ко мне. Он уже был одет в чистые чёрные джинсы и серую майку, а с убранных в хвост волос капала вода.       — Я помогу, — негромко сказал Тензо.       — Спасибо.       Мужчина взял в руки полотенце и намочил в тёплой воде. Я с лёгкость разорвала и так порванную футболку с левой стороны и открыла рану на плече. Поморщившись, Тензо с удивительной для такого крупного мужчины осторожностью начал смывать кровь и налипшую пыль.       — Ты не меняешься, — хмыкнул Тензо безрадостно. — Никогда не покажешь, что тебе больно, хоть и с ног валиться будешь. Даже я купился.       — Да? Тогда отлично, можно не переживать за остальных, — столь же сухо усмехнулась я. Он взял обеззараживающее средство и щедро залил им рану.       — И вот опять. Могла бы хоть скривиться ради приличия, — голос Тензо охрип.       — Мне биться и кричать в агонии? Ты жесток.       Я старалась говорить нормально, даже с нотками беззаботности. Кажется, выходило правдоподобно. Хотя сказать, что было больно — ничего не сказать, но когда ты готов к боли, её гораздо проще терпеть и сдерживать крики.       — Думал, она почти зажила, раз кровь больше не хлестала, — заметил Тензо.       — Остановить кровь не так сложно, — я бы пожала плечами, но вовремя остановилась.       — Знал бы, что тебе настолько паршиво, не оставил бы после возвращения на базу, — Тензо отвернулся, и я не смогла увидеть выражение его лица. — Прости меня.       — Прошу, прекрати. Мне не за что прощать тебя. Тем более, тебе тоже непросто, — сказала я. Мужчина посмотрел на меня вопросительно. — Я ведь не до конца вылечила тебя, верно? Мне казалось, что всё получилось, но сейчас я вижу, что нет.       — Всё в порядке. Отдохну, и всё пройдёт. Ты и так не жалела себя, — с братской строгостью сказал Тензо, что вызвало мою улыбку.       — Мне ещё учиться и учиться, — выдохнула я.       Тензо ничего не ответил. Закончив с обработкой раны, мужчина принялся её зашивать. Его руки не дрожали, а работал он кропотливо и медленно. Не думаю, что у него большой опыт в аккуратном наложении швов, но Тензо старался. Это было так мило и приятно, что я даже говорить ничего не стала, а просто наслаждалась его теплой заботой. Хотя атмосфера была успокаивающей, мысли всё равно уходили в безрадостное русло. И не только у меня.       — О чём ты думаешь? — спросила я. — Так хмуришься, что мне страшно.       — Подозреваю о том же, о чём и ты, — ответил Тензо. — Когда не знаешь силу врага, нет уверенности в победе и начинаешь сомневаться в собственных силах.       — Да. Незнание меня тревожит, — согласилась я. — Но тебе необязательно во всё это ввязываться, Тензо. Это опасно и…       — Даже слушать не хочу, — почти выкрикнул мужчина. — Как думаешь, почему я здесь? Пока ты не скажешь мне свалить в закат, я тебя не оставлю. Даже готов терпеть бесящих личностей.       — Бесящих?       — И вообще, Бьякуран — не первый человек, пытающийся заполучить всемирное господство. Ты не хуже меня знаешь, что есть типы гораздо страшнее него, — Тензо одёрнул себя. — Так что справимся.       Когда он говорит так, я безоговорочно верю каждому его слову. Глупо тратить время на мысли о неудаче, лучше заняться тренировками. Хотя вначале нам важно ещё раз обсудить план действий, а для этого нужно выслушать Ирие. Он обещал рассказать про Choice на днях. Да и без всего этого есть вещи, о которых больше нельзя молчать. Кусакабе-сан так смотрел на меня, когда мы вернулись на базу, что сомневаться не приходилось — он будет задавать вопросы. Что именно рассказать, я уже примерно решила. Не хотелось, но уже не из-за каких-то непонятных сомнений, а скорее из-за неловкости. Знала ведь, что так и будет, но ничего поделать с собой всё равно не могла. Пока есть немного времени, я успокаивалась и приводила мысли в порядок. Получалось. Наверное.       В очередной раз дверь открылась. Гокудера ворвался ураганом, но как только увидел нас, сразу поутих. Он надел на лицо вечно недовольную мину и со злобой и недоверием посмотрел на Тензо. Игла в руке мужчины замерла лишь на мгновение, и он снова вернулся к работе, пробурчав под нос:       — А вот и бесящая личность.       — Боже. Что случилось, Гокудера? — спросила я, заметив, что парень так и остановился на входе. — Кого-то ищешь?       Наконец, Гокудера перестал сверлить в Тензо дыру и опустил взгляд на меня. Мгновенно вся злость исчезла, а презрительное выражение лица сменилось удивлением и даже испугом. Гокудера в два шага подлетел ко мне.       — Что это такое? — заорал он, уставившись на плечо.       — А на что похоже? — устало выдохнула я. Гокудера, будто осознав что-то, яростно сверкнул взглядом на Тензо. — Даже не думай об этом.       — Это ведь твоих рук дело? Как ты посмел, урод?! — не послушал меня Гокудера.       — Гокудера, — предостерегла я его.       — Ещё и явился сюда. Кто тебе позволил увязаться за нами, а? — кипел блондин, несмотря на мой холодный тон.       — Если бы Тсуна был против, он бы сказал, — сухо заметила я. — И вообще, почему ты так злишься?       Гокудера в досаде потупил взгляд и стиснул зубы. «Какая оплошность», — подумала я. Он явно не хотел показывать, что беспокоится о ком-то кроме Тсуны, а тут уже второй раз выходит из себя. Даже смешно. Я не глупа, чтобы принимать это на личный счёт. Просто я, как бы Гокудера ни противился — часть семьи Вонгола, союзник, потому он и волнуется. Но даже так, было приятно.       — Ты не доверяешь Тензо, я понимаю. Если хочешь выяснить отношения, то отложи это на потом. А пока, не отвлекай его, пожалуйста, — попросила я мягко.       — Тц, — раздражённо цыкнул Гокудера, но отошёл на шаг и немного остыл. — Как ты вообще с такими ранами ходишь? И почему тебя никто не вылечил, как нас?       — Это было бы весьма проблематично, — я отвернулась, пряча улыбку. Пусть тон парня недовольный, но я уловила нотки тревоги.       — Почему? — спросил блондин.       — Это она вас вылечила, идиот, — бросил Тензо.       — Что? — прошептал Гокудера. — Как? Но ведь…       — Знаю, вопросов много, — быстро сказала я. — Отвечу чуть позже, когда соберёмся все вместе.       — Да плевать я хотел на твои ответы? Ты чём вообще думала, глупая женщина?! — взорвался Гокудера. — С такими ранами тебе о себе нужно было позаботиться, а потом о других думать!       «А? Что?» — от шока я даже дар речи потеряла. Либо Гокудере сильно прилетело по голове во время сражений, либо он начала оттаивать. Первое звучит правдоподобнее.       — Эй, малец, за языком следи, — грозно сказал Тензо. — И хватит орать уже.       — Боже, прекратите оба, — я застыла в позе рука-лицо. — Ты ведь что-то хотел. Зачем пришёл, Гокудера?       — Джудайме просил найти вас и сказать, что мы собираемся в зале для совещаний. Он хочет нормально всё обсудить, — как-то по-деловому отчитался он.       — Ясно. Придём, как закончим. А теперь, мне кажется, тебе пора.       Я кивнула в сторону двери. Гокудера уже был готов ответить грубой колкостью, но, поймав мой нетерпящий возражений взгляд, заткнулся, развернулся и вышел из палаты. Тензо грубо выругался себе под нос и вернулся к зашиванию раны. «Два сапога пара. Что ж они так друг друга невзлюбили?» — я честно не понимала. Ладно Гокудера, но Тензо должен быть рассудительней.       — Как ты можешь терпеть такое отношение? Этот малец слышал про уважение? — мужчина отрезал нитку и принялся за рану на спине.       — Будто ты сам лучше со мной разговаривал, — парировала я.       — Да я… — попытался возразить Тензо, но осёкся.       — Вы с ним похожи, наверное, поэтому вам и сложно поладить.       — Ни черты мы с ним не похожи, — пробубнил он. — Не шути так.       Я улыбнулась. Им обоим свойственна вспыльчивость и самоуверенность. Не самые хорошие качества, но они могут стать силой, если уметь ими пользоваться. Тензо может позволить себе быть самоуверенным — он силён. Однако подобное проскальзывает лишь тогда, когда Тензо действительно уверен в своём превосходстве. Так было раньше, не думаю, что что-то изменилось сейчас. Его природное чутьё силы противника поражает. А вспыльчивость… Ну, как я помню, у него с этим были проблемы, но прошло время, Тензо стал взрослым мужчиной, так что думаю, что всё в порядке. Контролируемая горячность может и жизнь спасти.       С Гокудерой всё иначе. Раньше я бы сказала, что парня погубит его самонадеянность, но он стал меняться. Пусть его характер далеко не подарок, но Гокудера умён, тут и говорить не о чем. Сейчас это делает его сильнее — глупая самоуверенность становится трезвой уверенностью. И его же интеллект приводит эмоции в порядок, держит их если не на цепи, то хотя бы на верёвочке. «Пусть и похожи, но они отличаются. Правда, упрямство и гордость ни у того, ни у другого не отнять».       — Судя по твоей улыбке, они тебе дороги, — с лёгкой горечью заметил Тензо.       — Очень, — кивнула я. — Как и ты.       — Кейт, — после недолгой паузы снова заговорил Тензо, — почему ты ввязалась в это?       — Просто я хочу быть с этим людьми, — ответила я. Мужчина замер, так и не затянув стежок до конца. — По началу, я не хотела связываться с ними. Вернее, не хотела вновь иметь дело с пламенем и сражениями, боялась, что вернусь к тому, от чего еле избавилась, но потом… Я поняла, что нас будто судьба свела. С самой первой встречи с Тсуной, между нами образовалась связь. Встретив его, я снова захотела защищать других, быть частью чего-то… большего. Дорожить кем-то, веселиться вместе и вместе преодолевать трудности. Ты ведь помнишь, какого это?       — Да, — выдохнул Тензо.       — Они стали этим большим. Я чувствую, что они тоже дорожат мной. Это чувство важности для кого-то окрыляет. Всё же друзья пусть и раздражают временами, но делают тебя сильнее.       — Знаю, но они… глупые, наивные, несерьёзные дети.       Я поняла, почему Тензо сказал то, что сказал. Он не хотел оскорбить ребят. Нет. В его словах читается то, что сказать прямым текстом слишком сложно. Наивность и несерьёзность могут привести к тому, что ребята недооценят врага и…       — Они сильны, Тензо, — твёрдо сказала я, — и станут ещё сильнее. Именно потому, что они такие, какие есть, они нужны мне. Мне кажется, что рядом с ними я становлюсь лучше. Тсуна… За ним я хочу идти, Тензо. Не знаю, как так вышло, но он украл частичку моего сердца.       — Ты что, влюбилась в этого мальчишку? — то ли в шоке, то ли в ужасе спросил мужчина.       — Не шути так, — посмеялась я. — Ну, я испытываю к нему тёплые, нежные чувства. Возможно, это и есть любовь, но дружеская. Да, наверное, я и правда люблю его. Так же как всех остальных. И тебя. Каждого по-своему, конечно.       — И… меня? — его голос дрогнул.       — Конечно, — я уставилась на сомкнутые в замок пальцы и улыбнулась мягче, зная, что Тензо не сводил с меня взгляда. — Ты мне дорог, и я люблю тебя.       Я не ждала от него ответных слов, их и не последовало. Работу Тензо заканчивал в тишине. Когда последний стежок был затянут и нитка обрезана, я взяла со стола стерильные повязки, чтобы наложить на раны после, подхватила с пола кофту и собралась уйти.       — Расскажешь потом, что вы там решили, — попросил Тензо, когда я уже почти вышла из палаты.       — Зачем? Ты ведь тоже идёшь, сам всё и узнаешь, — сказала я.       — Это как-то… — замялся мужчина. Я посмотрела на него, чуть выгнув брови, и он без слов всё понял. Тензо усмехнулся. — Да, не буду же я от них бегать. Союзники. Да, ясно.       — Вот и молодец, — кивнула я.       — Слушай, я вот тут понял кое-что, — Тензо опёрся поясницей на стол и сложил руки на груди. — Они не знают, что ты владеешь пламенем?       — Знают, что я владею пламенем Грозы, — ответила я.       — О как. Так вот почему тот мужик так удивился, когда ты лечила раненных, — он трижды кивнул. — А почему про остальное не рассказала?       — Казалось, что не время, — выдохнула я. — Они вообще ничего толком не знают. Ни про правду о коробочках, ни про моё пламя, ни про меня в целом. Начни я рассказывать, последовало бы много вопросов, отвечать на которые было бы…       — Непросто?       — Нет, скорее, это было бы лишним для них же. Их головы были бы забиты не тем, чем следовало бы. Нам вообще-то вашу базу штурмовать предстояло, — я улыбнулась. — Теперь рассказать придётся и полуправдой не отделаться. Ребята имеют право знать.       — Ты расскажешь всё? — мужчина сделал ударение на последнее слово.       — Я расскажу то, что посчитаю нужным, — я с опаской посмотрела в голубые глаза.       — Не переживай, я болтать не собирался, даже если бы они спрашивали. Да и сама понимаешь… — Тензо пожал плечами. Я кивнула, повернулась к выходу и открыла дверь. — И ещё. Я тоже… тоже люблю тебя.       Я вышла из палаты с улыбкой. Вернувшись в комнату, я, насколько быстро позволяло больное тело, приняла душ, наложила повязки на раны и переоделась в чистую одежду. Такой пустяк, но чувствовать я себя стала лучше. Хотя в полностью закрытой одежде немного неудобно. Тензо ждал около двери в комнату. Через пять минут мы вошли в общий зал для совещаний.       Все уже собрались. Даже Хибари, так ненавидящий сборища людей, стоял в самом дальнем углу и бросал на всех холодный, недовольный взгляд. Кусакабе был недалеко от него. Тсуна, Гокудера, Ямамото и Сасагава сидели на одном из диванов, напротив них — Бьянки с Реборном на коленях, Лар, Фуута и Джаннини.       — Вы опоздали, — отчитал нас Реборн.       Я прошла через комнату и встала около камина, прислонившись к нему спиной и скрестив руки на груди. Тензо остановился рядом и налил себе стакан виски из графина, стоявшего на полочке над камином.       — Это… Тензо-сан, откуда вы знакомы с Кэтрин-чан? — неуверенно начал Тсуна, поскольку все остальные молчали.       — Меня зовут Кондо Тензо, — представился мужчина. — По имени меня зовут только близкие.       — Ой, простите, Кондо-сан! — залепетал Тсуна.       — Ты ведь не знал. Всё нормально. Просто просьба, — сухо сказал Тензо.       Он отпил горячительной бронзовой жидкости и даже не поморщился. Я с укором посмотрела на друга, а он лишь нагло хмыкнул и сделал ещё глоток. «Пытается строить из себя сурового взрослого. Так их доверие точно не заработать. Хотя, может, ему оно и не надо».       — Будь повежливей с Джудайме, — почти приказал Гокудера. Тензо сильнее сжал стакан пальцами. — И вообще, кто ты такой? Почему мы ни черта про тебя не слышали?       — Малец, у тебя просто талант выводить меня из себя, — Тензо смерил парня оценивающе недовольным взглядом. — И ты сам бы проявил уважение к тому, кто старше тебя на пятнадцать лет. Я подобное терпеть не буду, понял?       Естественно Гокудера ответил дерзостью, да и Тензо за словом в карман не лез. «Неужели так будет каждый раз, стоит им оказаться в одной комнате? — я обречённо закрыла лицо рукой. — Это слишком утомительно даже для меня». Слава Богам, длилось всё недолго. Когда их пререкания почти перешли на крик, в перепалку встрял Реборн. Только он и Тсуна моментально осаживали Гокудеру, и сейчас хватило лишь короткого оклика репетитора, чтобы блондин замолчал и сел на своё место. Тензо, должна отдать ему должное, тоже замолк и даже не усмехнулся с послушности Гокудеры. Это было бы как полить бензином на огонь.       — Мы с Тензо давние друзья и были знакомы ещё до моего переезда в Намимори, — ответила я на заданный ранее вопрос, когда все успокоились.       — О, так вы жили в Токио, Кондо-сан? — невинно спросил Тсуна.       — Нет, я там никогда не был. А десять лет назад я жил в Китае, кажется, — ответил Тензо.       — Тогда как вы…       — Тсуна, ты же собрал нас, чтобы обсудить произошедшее на базе Мелоне? — я сама не поняла, как перебила Ямамото.       — А, точно, — согласно кивнул Тсуна. — Это было пугающе.       Все начали обсуждение, на время забывая обо мне и Тензо. Я облегчённо выдохнула. Переведя тему, я выиграла себе ещё немного времени. Честно, я думала, что уже успокоилась и готова к «исповеди», но только начался разговор, как сердце бешено заколотилось в грудной клетке. И всё равно, сколько не откладывай, неизбежное всё равно случится.       Я смотрела на ребят бесстрастно и почти не участвовала в разговоре, только слушала. Реборн ввёл в курс дел Бьянки и Фууту, а Сасагаве всё объяснили ребята, хотя, мне кажется, он ничего так и не понял. Найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации мы не могли — правила «Choice» нам пока не известны — зато могли примерно спланировать последующие десять дней тренировок. Тензо выказал желание помочь ребятам, чем удивил всех, даже меня. Реборн сразу одобрил его порыв, так что громких возражений удалось избежать. Для меня это стало приятой новостью. Реборн доверяет Тензо, значит, и остальные смогут.       — Эй, травоядное, я пришел сюда не слушать их бессмысленный треп, — стальной голос Хибари, донёсшийся из угла комнаты, заставил всех замолчать и повернуть головы к нему. Вот он и подтвердил мои мысли про «неизбежное». — Тетсуя мне доложил, и судя по его удивлению это было что-то странное. Рассказывай.       Сухой приказ вкупе с холодным взглядом — это в духе Хибари. От ауры раздражения, исходившей волнами от главы ДК, Тсуна испуганно вздрогнул и впился пальцами в диван.       — Чего ты так испугался, Тсуна? — я с безликой усмешкой закрыла глаза. — Ведь это на меня злятся, а не на тебя.       — О чём это ты? — спросил Реборн.       — Аккерман-сан, вы сказали, что объясните всё позже. Я подумал, что они тоже имеют право знать, — виновато сказал Кусакабе. — Простите, если…       — Всё в порядке, Кусакабе-сан. Вы абсолютно правы, — я выдохнула.       Моя решимость окрепла, и я, наконец, приняла решение, что именно расскажу ребятам. Это немного больше, чем планировалось раньше, но не абсолютно всё до последней детали. Некоторые вещи им знать совершенно не обязательно. То, что я расскажу, будет им полезно и интересно, я думаю.       — Ну, я знаю, что именно вы хотите знать, но обо всём по порядку. Для начала стоит рассказать о том, откуда всё-таки появились шкатулки на самом деле, — я посмотрела на Кусакабе и Хибари. — Для общего развития, так сказать.       — На самом деле? — переспросил Тсуна.       — Да, — я не обратила внимания на недоверчивые взгляды и просто начала рассказ: — Вы ведь помните, что рассказывали Лар и Хибари? Коробочки, используемые сейчас, создали три гения: Кених, Верде и Иннокентий. Они воссоздали и усовершенствовали чертежи Джеппетто Лоренцини, жившего более четырёхсот лет назад. Но никто не задумывался о том, откуда в его голове возникла подобная мысль? Создавать что-то, что походило на магию, опережало развитие того времени на многие-многие столетия и пытаться контролировать это. Звучит невероятно. Правда состоит в том, что Джеппетто не сам изобрел эти шкатулки, — я выдержала паузу, пока все удивлённо восклицали и потрясённо вздыхали. — На самом деле, шкатулки существуют в этом мире уже очень и очень давно. Они появились раньше колец Вонгола, раньше колец Маре и раньше пустышек Аркобалено…