***
В комнате собралось слишком много людей. Я бы пожаловалась, но меня и не услышат вовсе. Кларк бегает над Джаспером, успевая говорить и с Финном, и с Монти одновременно. Я же стою в стороне, наконец, получив желаемую свободу, но вот выходить из уже полюбившегося места как-то не особо горела желанием, поэтому тупо стояла над их душами, делая ситуацию еще хуже. На самом деле, мне больше было интересно, что делает девушка. Джаспер стонал и кричал во сне, учащенно дыша. Его температура уже практически достигла того максимума, который хоть как-то совмещен с жизнью. Боюсь, что он не сможет дожить до завтрашнего вечера при таких симптомах. Да и снизу постоянно доносилась ругань и недовольные восклики, практически каждый желал этому парню смерти, что меня невероятно бесило. Если бы они были на его место, то молились бы всем известным богам, а не проклинали. Раздражает, такой эгоизм могу проявлять только я, никто иной. И да, хорошо, что сейчас уже утро, иначе бы пошла со своим "копьем", как выразился Джаспер, и всех бы там... проколола. По нескольку раз. — Земляне прижгли ему рану, спасли его... — Кларк внимательно рассматривала рану, снимая слой лекарства землян, потому что оно больше не действовало. И это было самым печальным известием за последние несколько часов бессонной ночи. — ..чтобы потом воспользоваться, как приманкой, — закончил за нее Финн, ходя из стороны в сторону и думая, о чем-то своем. — Н-да, как нам повезло... — Рана воспалилась, может начаться заражение. У тебя получается установить связь с ковчегом? — Блондинка посмотрела на Монти, тот же отсутствующим взглядом на лежачее тело, замирая. — Монти! — ..Боюсь, что нет, — заторможенно, но все же отвечает тот, снова берясь за работу. Но был ли в этом смысл, в таком случае? Далее пришел Уэлс и помог с держанием конечностей Джордана — надо было сделать прижигание раны, чтобы парень не умер от потери крови. Большее сделать было невозможно. Тем не менее, эта врач-на-скорую-руку решила вообще вырезать очаг заражения, а к тому меня жизнь не готовила. Раздались дикие крики, словно человека реж... А, впрочем, все так и было. Я не нашла куда себя деть и, невольно, снова заняла свое место в качестве подушки. Парень кричал и трясся, сохраняя при этом высокую температуру. Из его глаз брызнули слезы, после чего он отключился. Тем временем, в люке появились Беллами и Октавия. И первый дал явный намек... нет, он прямым текстом сказал, что если Джасперу не станет лучше, он сам его убьет. Вот теперь я согласна с Финном. Как нам, черт возьми, повезло. Я покачала головой, когда нас, наконец, снова оставили в привычной компании и устало потерла глаза. Дико хотелось спать, хотя бы просто подремать, но оставлять парня на смерть как-то совсем не хотелось. Он ведь может умереть в любую секунду, а меня потом эти двое сожрут. Точнее один скажет "спасибо", а другая ненавидеть будет всю оставшуюся жизнь. Я бы хотела просто остаться никем, но, видимо, так не получается никак. Взяла тряпку и начала аккуратно стирать кровь с тела юноши. Пальцами стерла пролитые слезы. Ну и что за дикость? Не понимаю. Вроде, и спасли, но ведь не оставили, чем его дальше лечить. Издевательство какое. Волосы мешаются. Я собираю их в высокий хвост, вот-вот намереваясь к черту срезать, мешает лишь отсутствие нужные предметов. Чувствую, не выживу я в этом мире с этими длиннющими волосами, за которые враг в легкую может схватиться. Ох, да я, блять, готова к бою! Зашибись теперь. Кажется, последнюю мыслю сказала вслух, из-за чего почувствовала на себе взгляд соседа по комнате. — Мысли вслух — мне волосы мешаются — хочу отрезать их. — У тебя красивые волосы, зачем? — По-моему, быстрее, чем подумал, произнес тот. Я подняла на него удивленный взгляд и тут же заметила, как тот в ответ сконфузился и начал быстрее разбирать собранные браслеты. Мой, кстати, тоже ушел на эксперименты. Уверена, папуля только обрадовался. — Спасибо, что ли, — улыбнулась уголками губ и увидела кивок в ответ, после чего продолжила свою работу, пытаясь отвлечься от тревожные мыслей и постоянного наблюдения со стороны. Все равно отрежу их когда-нибудь.***
Еще один день прошел по-настоящему адски. А знаете почему? Потому что на нас всех напал местный катаклизм — неизвестный желтый туман, который жег кожу при попадании его в окружение, и все, ВСЕ, укрылись на втором уровне корабля, потому что нижний закрыть они не успели. А сидеть так пришлось совсем не пять-десять минут, а несколько часов, в течении которых Джаспер продолжал страдать, остальные восклицать недовольства. Потому что командиры наши решили свалить куда по-дальше, оставив на своем месте придурка-эгоистка, короче, меня только в роли парня, плюс в нем наблюдается явное отсутствие сочувствия, о сострадании я вообще молчу. И он действительно пытался убить Джаспера, нисколько не стесняясь этого факта. Это произошло уже ночью, когда туман исчез окончательно, а все перекочевали на уровень ниже. Мы с Монти оккупировали территорию, даже не предполагая, что делать дальше. У нас была еще одна ночь для того, чтобы помочь бедняге, иначе они поднимут бунт, и против всех мы точно уж не выстоим. Находясь на критической точки, я начала напевать успокаивающую песню, которая за мной начала, кажется, успокаивать и Джаспера. Уверена, ему адски больно. Я гладила его по волосам и щекам, стараясь быть максимально мягкой — большего сделать было невозможно. И что за странное чувство несправедливости? До сих пор, думаю о том, что на этом месте должна быть я. Нет, не так, я должна была умереть еще с этой чертовой рыбой, чем видеть все это. Как мы все пререкаемся друг с другом, рушим и без того хрупкий мир, неустойчивое общество сводит с ума, надеяться на хоть какую-нибудь справедливость вовсе не приходиться, да? Никки, ты сходишь с ума. Я продолжала напевать что-то вроде колыбели, постепенно теряя связь с реальностью. Монти сидел на люке, держась за прут, который мы поставили поперек входа и ручки люка — только так Мерфи не смог пробраться, да и остальные тоже. А через двадцать минут на улице послышались крики и шум. Мы с парнем переглянулись и решили рискнуть. Он кивнул мне и осторожно слез с люка, открывая его — никто не пытался пробраться, и Монти тут же поспешил вниз, решив, что это вернулась Кларк. Что же, простое предположение уже не может не радовать. И совсем скоро предположение стало реальностью вместе с несколькими дополнениями в виде Финна и Октавии. Понятия не имею, чего это я так волновалась, но меня безумно радует, что этот ужас вот-вот закончится. Блондинка наклонилась к парню, давая ему неизвестный настой. Насколько я знаю, он должен был действовать, как антибиотик, и он должен был помочь нашему раненому. Я еще раз протерла тряпкой лицо Джаспера, и мы начали ожидать. Тем не менее, он перестал стонать во сне, и дыхание его выровнялось, тело больше не дрожало, температура постепенно опускалась... Что же, очень хорошие показатели. В тишине прошло полчаса, а потом и целый час. Джордан продолжал спокойно спать. Кларк отлучилась по делам, а Монти, Финн и Октавия расселись у стены, пуская по кругу добытый из ниоткуда алкоголь. Я из последних сил держалась в сознании, продолжая тихо-тихо напевать колыбельную и гладить парня по волосам. Понятия не имею, кому я делала лучше — себе или уже практически выздоровевшему брюнету. Хм, определенно первое. Ложу локоть себе на ногу и подпираю щеку, закрываю глаза. Какое приятное чувство сна. Никогда бы не подумала, что буду настолько сильно ему радоваться. Но вырвало меня из неглубокого сна тихое покашливание. Мы все рефлекторно посмотрели на открывшего глаза Джаспера, который смотрел прямо на меня и еле улыбался, после чего помахал рукой и остальным. Как по команде, мы вместе и облегченно выдохнули. — Раз не болеешь — вали с меня, — я резко поддаюсь назад и поднимаюсь на ноги, Джаспер недовольно промычал, когда его голова встретилась с тонким покрывалом, которое было постелено на пол. Я фыркнула и села у стены, прекрасно понимая, что даже слишком болтливый парень не заставит меня спуститься вниз и показаться миру. — Эй, ну я же ранен... — Хреранен, — фыркнула я в ответ и закрыла глаза, намереваясь все-таки поспать, хоть совсем немножко. Парень, кажется послал меня куда по-дальше, на что Монти, Финн и Октавия рассмеялись, продолжая пить найденный алкоголь. Тоже хочу. Но желание поспать несколько часов сильнее желания забыться. К тому же, я столько глупостей творю, когда не в себе. Мне точно надо выспаться.***
На самом деле, у меня было прескверное настроение. Это даже мягко говоря. С тех пор, как этот парень пришел в себя и соблюдал постельный режим, он постоянно балаболит, практически не затыкаясь, даже не делая перерыв! Ну, только если не идет справлять нужду. Самое скверное в этой ситуации был тот факт, что Кларк приставила меня к нему для того, чтобы я смотрела за его состоянием, пока она ищет своего пропавшего друга. Хотела бы свалить эту работенку на Монти, на которого Джаспер чаще всего и отвлекался, но так уж получалось, что даже сам Грин, порой, выпадал из реальности, слишком сосредоточившись на работе. Именно в таком темпе и прошло несколько дней, а постельный режим грозился растянуться на целую неделю! Да я ночью еле сдерживаюсь, лишь бы не задушить подручным средствами эту балаболку, а тут еще и... Хотя, если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то мне не приходиться работать со всеми на улице, даже если Беллами постоянно пытался помешать приказу Кларк. Что же, с покровителем мне все-таки повезло. Изредка у Джордана поднималась температура, и у него еще был неспокойный сон, из-за чего все-таки приходилось выходить на улицу, делая очередной отвар и ловя на себе возмущенный взгляды, но плевать бы мне на это хотелось. Я продолжала петь колыбельную для того, чтобы успокоить его сон, при этом не имея возможности спать самой. Теперь я не понимаю даже, кому сделала хуже: себе или... себе? — Спой мне еще, — мурлычит этот придурок, делая вид, что ему ужасно плохо. Научился ведь подражать своему ночному состоянию. Я демонстративно отмахиваюсь и фыркаю, откидываясь назад, снова и снова пытаясь уснуть. Очередная бессонная ночь была по-настоящему адской. И почему ему после первого же дня не стало легче?! — Никки-и, мне пло-о-охо. — Могу облегчить твои муки — у меня тут кирпич рядом лежит. — И почему ты такая серьезная? Шуток не понимаешь? — Брюнет находит меня взглядом и привычно улыбается. Мне хочется блювануть, и мне не нравятся его шутки — от них все внутри съеживается, и настроение резко меняется. — Будь проще, и люди к тебе потянутся... — Да не нужны мне люди, ты еще этого не понял, раз я вожусь тут с тобой, практически не уходя? Любила бы я людей — хрен бы ты увидел меня рядом с собой. — Ой, да ладно, меня все любят, — отмахнулся тот, приподнимаясь на локтях и играя бровями. Я качаю головой, сдерживая поднимающиеся уголки губ. Забавный парень, но его слишком много вокруг меня. — А тебя что-то как-то не очень, не замечаешь? Если будешь продолжать себя так вести, то все тебя возненавидят. — Это не так уж и плохо. Какая разница: умереть здесь или же за пределами корабля? Рано или поздно, земляне нас найдут и убьют. Нет, не так, они уже знают, где мы, просто сделали предупреждение при помощи тебя, а дальше... они нападут. Это их земли, их еда, вода, и мы покусились на то, на что не должны были, — вполне логично заключила я и посмотрела с вызовом на балаболку. Он нахмурился, недовольно фыркнул и улегся, не забыв сложить руки на груди. — Ты такая пессимистка... — Реалистка, — поправила я мгновенно. — ..лицемерка и эгоистка,.. — Ну, это уже про меня. — ..и я забираю свою благодарность за ухаживания за мной. — Ты ее даже не говорил. — А еще у тебя никогда не будет друзей и парня, — продолжал гнуть свое тот, на что я только закатила глаза. Быть одной мне не впервой. Так даже лучше — ни в ком не разочаровываешься, некого терять, не о чем сожалеть. — Плевать. — Ну и дура. А потом он замолчал, и это было самое прекрасное времяпровождение за последние несколько часов моей уж слишком долгой жизни на Земле. В полной тишине мы просидели до обеда, после чего на этаже появились Кларк и Октавия. Первая проверила рану Джаспера, а вторая просто с ним болтала, отвлекая от боли. Я сидела в стороне, как ни в чем не бывало, ожидая. Делать было нечего, но я не была бы халтурщицей, если бы пошла на улицу, решив чем-то заняться. Мне что-то совсем не нравиться находиться большое количество времени с людьми, которых обвинили в не пойми каких деяниях. Все мы преступники, как никак; неважно, за какие деяния мы сидели, это означает, что мы способны на все черные дела, какие только может создать наше воображение. — Ночью он снова бредил, — быстрее, чем спросила блондинка, произнесла я, на что та подняла голову и коротко кивнула, улыбнувшись. — Ты снова не спала? Можешь отдохнуть — Октавия тебя подменит. — Мне не сложно, — отмахнулась я и посмотрела на девушку, которая даже не прервалась после предложенного. Кажется, им приятно проводить время вместе. — Хотя, знаешь, да, сделаю перерыв. И еще несколько дней я не появлялась на втором этаже корабля, оставляя Джаспера на попечение его подружки. Если честно, хотелось вернуться, ибо приходилось постоянно работать над этой чертовой стеной, с этими чертовыми припасами, с... Да, бля, скучаю по простому игнорированию со стороны Джордана и ничего неделанию, ладно, да я даже по балаболке скучаю, нежели то, что происходит сейчас. Чертово понимание, я ведь эгоистка, мать вашу! Вот зачем я сбросила свою работу? Зачем подумала о хорошей компании для этого упыря? Мне что, действительно жить надоело? Но, как оказалось, много Джаспера бывает не только для меня, но и для остальных, исключая лишь Монти. Октавия тоже не выдержала бессонные ночи и постоянное болтание со стороны этого чуда природы, кроме того, еще и постоянно подкатывание. Ну, последнее я добавила от себя, честно говоря. Она ведь нравится ему, верно? Без этого просто никак. Поэтому через три дня я вернулась к своей работе, а брюнет снова начал болтать со мной, как и прежде. А я уже и забыла, каково это, когда парню нечего делать, просто лежа в кровати. Вчера он, кстати говоря, не стонал во сне. — Блин, выкурить бы косяк... — Обреченно выдохнул тот и устало простонал. — Это точно, — поддакнула я, уже устав от слишком уж простого бытия без всякого экшена. Скучаю по отсутствию здравого смысла. — Ну... так что, было весело с Октавией? — Ты что, ревнуешь? — Брюнет повернул голову в мою сторону, как и я — в его. Мы лежали валетом по отношению друг к другу, только голова к голове, ибо слишком мне уж надоело подпирать одну и ту же стенку, хоть я по ней и скучала те три дня, что меня здесь не было. — Мне скучно, чувак. А о чем с тобой еще говорить, кроме как наркоты и личных отношений? Первого у нас не наблюдается, а на второе хоть пакуситься можно. — И то верно, — пожал плечами и посмотрел в потолок. — Она замечательная. — Ага. — И классная. И очень красивая. И вообще... — О, бля, меня сейчас стошнит. Закрыли тему. Я не против тишины. — Будто бы никогда не влюблялась. — Не-а, и, судя по тому, что я сейчас слышу, слава всем существующим и не существующим богам. Что может быть забавного в постоянном выносе мозга и собственных эмоций? — Зато действует, как наркота. — Один плюс. — Ладно, хорошо. Вот, например, будь у тебя возможность соблазнить любого парня, кого бы ты выбрала из... скажем, нашего лагеря? — Я бы выбрала ту рыбу, которая чуть не сожрала Октавию. — Ты что, по девочкам? — Нет, мне просто легче сдохнуть, чем подумать об отношениях в таких плачевных условиях. — Нет, серьезно. — А я и серьезно. — То есть ты по девочкам? — О, боже, — я приняла сидячее положение и помассировала виски. Это первый день, а я уже хочу его убить. — Может хватит флиртовать? Я тоже здесь как бы! — Прерывает мою уже почти готовую возмущенную тираду о том, что существуют еще такие люди, которые крестяться не от всяких там болезней или невзгод, а от гребанной любви, голос Монти. Мы вместе смотрим на парня, сидящего в стороне с почти готовой системой связи с ковчегом. — Не могу не согласиться, что мне легче устанавливать отношения с девушками, чем с парнями, — закатив глаза, отвечаю я и встаю на ноги, дабы снова подпереть знакомую стенку. Этого парня действительно слишком много.