Ошибки

В этом году лето в Токио выдалось жарким. Сезон дождей не справлялся со своими обязанностями, и за последние пару дней солнце начисто высушило город. Лучи заливали просторный зал, грели пока не успевшую загореть, но уже покрывшуюся едва заметными веснушками кожу. Тайчи перекатился, прячась в узкой полоске тени. Вентилятор сломался сегодня утром, зачихал, словно обнюхавшийся валерьянки кот, и отключился. Теперь в большом зале, где они тренировались, можно было готовить окономияки прямо на полу. Когда Тайчи сказал об этом, вытирая краем футболки пот со лба, Суо задумчиво посмотрел куда-то в окно и произнес: — Точно, пообедать бы. — Сперва доиграем, — одернул его Тайчи, подаваясь вперед, к пятнадцати оставшимся у него картам. Суо растянул губы в полуулыбке и кивнул. Спустя какие-то пару минут Тайчи снова проиграл. Тайчи привык к постоянным поражениям настолько, насколько это было возможно. Привык к Суо с его совершенно нечитаемым взглядом. К заботливо приготовленным обедам и ужинам, и к тому, что иногда от усталости он задремывал прямо здесь, не в силах вернуться домой. Даже к собственному отношению к Суо привык. Он не мог сказать, когда точно это началось, но, казалось, ответ прятался где-то между тихой речью на лекции и отобранными в кафе наушниками. После той встречи Тайчи начал ходить в этот зал, проигрывать раз за разом, и увязать в Суо все больше. Рядом с ним карты вновь обрели цвет, вспыхнули ровными строчками стихи, рука сама потянулась вперед в искреннем желании выбивать. Разочарование от ответа Чихаи смывало июньским дождем так стремительно, что Тайчи становилось страшно — внутри дырами расползалась пустота, которую, наверное, нужно было чем-то заполнить. И он сам не заметил, как этим чем-то стал Суо. Машима Тайчи, похоже, был неисправимым мазохистом. Он словно кидал себе под ноги любимые грабли. Думал, достаточно будет того, что есть: тренировок, разговоров, времени, проведенного вдвоем на опаленных солнцем татами. Словно ремейк хорошо известного фильма — в цвете, с предсказуемым финалом, драматическим и жалким. На обед его позвала какая-то девчонка, и Тайчи нехотя поднялся, оправляя прилипшую к животу футболку. На кухне Суо уже разливал по мискам суп, как заботливая мамочка семейства. Тайчи опустился на табуретку и принюхался; от красного перца защипало глаза и нос. Суо всегда перебарщивал со специями — должно быть, ему так больше нравилось. Впрочем, никто не жаловался. Судя по рассказам, в отсутствие Суо они питались одной сухомяткой и фастфудом, а иногда не питались вообще. Поэтому его приход собирал людей не меньше, чем выступление поп-айдола. Вот таким был Суо Хисаши — вечным студентом, Мастером, хорошим поваром, любимчиком кампуса. Тем самым парнем, от которого Тайчи хотелось отшатнуться, когда он садился рядом и облизывал красные от перца губы. Тайчи отвел взгляд, планируя утопиться в собственной тарелке, но это была бы непозволительная роскошь. В конце концов, он сам виноват, что тянулся к кому не надо. К людям, с которыми шансы получить хоть какую-то взаимность не в рамках каруты стремились даже не к нулю, а к минус сотне. Они поели и сполоснули миски, толкаясь локтями у маленькой раковины. Тайчи нравилось задевать Суо вот так, ненароком, и одновременно это пугало. Суо был проницательным, в отличие от Чихаи, а Тайчи вряд ли мог похвастаться способностью хорошо держать лицо. По собственным ощущениям он считывался на раз. Кем-нибудь вроде Судо, например. Тайчи благодарил всех богов Токийского университета за то, что с Судо они пересекались нечасто. Пока Тайчи нервно натирал полотенцем тарелку, Суо отвлекся. За спиной зашуршали фантики, захихикали девушки. Тайчи обернулся и заметил, что все перешли к десерту. Сам он сладкое не любил, о чем и сказал Суо, когда тот однажды предложил ему заварное пирожное прямо из своих рук. С тех пор Суо не предлагал, а Тайчи в глубине души жалел, что не сообразил соврать. В такие моменты он чувствовал себя лишним на этом празднике жизни, а, может быть, просто ревновал, совсем немного. — Вы обещали мне еще пару игр сегодня, — заметил он, убирая тарелку в шкаф и скрещивая руки на груди, будто это могло его спасти, отгородить от взгляда Суо. Тот кивнул, но продолжил о чем-то рассказывать девчонкам — Тайчи мог бы расслышать, если бы захотел, но он не хотел. Он вернулся в зал, а через пару минут Суо зашел следом. Присел напротив, раскладывая карты. Отросшие волосы были привычно затянуты в небрежный хвост. От Суо все еще пахло жаром кухни, маслом и специями. Тайчи втянул побольше воздуха, длинно выдохнул и продолжил выкладывать свои карты. Старый магнитофон зашипел, начиная проигрывать пленку. Из динамиков полился голос Ямаширо-сан, чистый и правильный, разноцветный — как сказал однажды Суо, а Тайчи не уточнил, что это значит, как Суо видит это «разноцветие» — не решился. Тайчи выбил только шестую по счету прочитанную карту «цукуба не но». Он вскочил, подбирая ее с пола и сжимая в пальцах, как нечто очень дорогое. Первая карта — всегда особенная, не важно, сколько еще удастся взять после. Суо убрал за ухо выбившуюся прядь и улыбнулся. — Это было быстро и жестко. Тайчи довольно кивнул и снова включился в игру. Играть с Суо было неприятно, об этом знали все, кто когда-либо сидел против него на татами. Суо слышал звуки устрашающе хорошо, улавливал малейшие колебания голосов, и порой тянулся за картой до произнесения первого слога полностью. Даже имея опыт игры против Чихаи, Тайчи порой поверить не мог, что Суо действительно слышит, не угадывает. А еще, как бы сильно Тайчи ни старался, как бы ни продумывал на много ходов вперед, все равно делал ошибки. Лицо Суо в такие моменты было безэмоциональным. Он просто забирал свое, и игра шла дальше. Стопка карт возле колена Суо росла будто в геометрической прогрессии, тогда как собственная — в арифметической. Он ошибался, не успевал, боролся с дурацкими эмоциями совсем не из плоскости каруты. Но даже так словно впервые получал удовольствие от игры. Солнце уже раскрашивало комнату в оранжевый длинными мазками, когда они закончили. Меньше всего сейчас хотелось куда-то идти, двигаться вообще. Чуть меньше — оставаться с Суо один на один вне игры: это было бы неловко. Суо даже не притронулся к картам, ждал, пока Тайчи все соберет, как обычно, но Тайчи не находил сил собрать самого себя, «сложить в коробку», унести из этого зала. Он завалился на татами, спрятав лицо за локтем, и облизал соленые от пота губы. Душная тягучая лень облепила его вместе с влажной одеждой. Казалось, еще немного — и сон возьмет свое: мысли путались, становились бредовыми и будто чужими. На голову вдруг опустилась рука, и Тайчи вздрогнул всем телом, но глаз не открыл. Он не заметил приближения Суо, и сейчас то ли не хотел шевелиться, то ли действительно не находил на это сил. — Тут спать будешь? — спросил тот. Тайчи глотнул воздуха и дернул головой, уходя от прикосновения. Ничего не значащий для Суо жест для Тайчи был «слишком». От то и дело закрадывающихся сравнений с Чихаей становилось неприятно. Пусть Тайчи и не был настолько глуп, чтобы думать, будто все старое уходит как по щелчку. Он открыл глаза и увидел нависшую над ним фигуру. В закатном свете Суо казался совсем рыжим. — С чего вдруг? Суо пожал плечами. — Нет, — пробормотал Тайчи, проводя по волосам — стирая след чужого прикосновения. — Полежу немного и силы вернутся. — Хватит еще на одну партию? — Еще одна партия, и я из твердого состояния перейду в жидкое. — Было бы любопытно посмотреть, — усмехнулся Суо и добавил: — В любом случае, с тебя уборка. Тайчи согласно промычал в ответ. Они сидели в тишине еще какое-то время, остывая вместе с сегодняшним жарким днем. Тайчи лениво размышлял о том, что если поступит в университет — когда поступит — поселится где-нибудь совсем близко, наверное, в этом же корпусе. И не мог решить, как относится к такой перспективе. Вполне возможно, что к весне его отпустит, он с головой уйдет в учебу, вступит в какой-нибудь — например, футбольный — клуб, заведет хорошую девчонку — хаха, продолжит иногда играть с Суо в каруту, только для себя. Все это было бы правильно, и Тайчи очень подошло. Но правильно у него никогда не складывалось. — О чем задумался? — спросил Суо, стукнув пальцами по плечу Тайчи. Тайчи не видел жеста, но легко мог его представить — прямо как при выбивании карты. И что за странные повадки? — О том, что будет спустя год. — А что будет? — Ну, со мной будет, — произнес Тайчи, надеясь, что это покажется Суо скучным, и тот прекратит допрос. Но, открыв глаза, обнаружил, что Суо по-прежнему заинтересован. Он сидел, подпирая подбородок рукой, и посматривал на Тайчи. Волосы уже были распущены, и челка падала на глаза, почти скрывая их. — Расскажи, — сказал он, не дождавшись. Тайчи глубоко вздохнул. — Я ведь буду учиться здесь. Мне не придется каждый день возвращаться домой, будет хватать сил на еще одну партию. — Если ты еще захочешь быть здесь, играть, — Суо почесал пальцами щеку и прищурился. — Если я еще захочу быть здесь и играть. Хотя, даже если меня не будет, оппоненты всегда найдутся. Судо, к примеру. Тайчи непроизвольно сморщился. Судо и Суо определенно были из тех людей, с которыми полюбили бы тренироваться только настоящие мазохисты, как раз такие, как Тайчи. — Вы бросите каруту, как говорили? — Или наконец закончу университет. — Скорее я стану Мастером, — ухмыльнулся Тайчи. Суо посмотрел как будто осуждающе. — У тебя больше шансов. Тайчи рассмеялся, потянулся, закинув руки за голову. Он думал, что Суо тоже его поддержит, выдавит улыбку, на худой конец, но тот оставался серьезен, и нахлынувшее веселье быстро отступило. — Вы ведь не хотите сказать, что у меня есть хоть какие-то шансы против вас или Ватаи Араты. Суо наклонился ниже, так низко, что у Тайчи потяжелело в груди, будто на него положили огромный мешок риса. На таком расстоянии не говорили о титулах, а делали совершенно другие вещи — подумалось ему. — Нет, — ответил Суо честно. — Но не стоит так болтать про себя. — Это просто шутка. В голове шумело, будто вместо нервов там протянули провода и пустили по ним ток. Выдержка, выдрессированная годами, крошилась медленно, но верно. Еще бы минута — даже меньше, хотя бы десяток секунд... Но Суо поднялся на ноги. Тайчи испытал облегчение и разочарование одновременно. Суо положил руки в карманы и качнулся с пятки на носок. — Хорошо, — сдался Тайчи. — Не буду. Суо кивнул и вышел прочь. К тому времени, как Тайчи закончил уборку, за окном опустились сумерки. Стоило поторопиться, но возвращаться домой в таком виде было нельзя. На этаже находилась общая душевая, да и полотенце Тайчи на всякий случай всегда носил с собой. Он закинул на плечо спортивную сумку и поплелся по коридору, отчаянно зевая. Прохладная вода приятно бодрила. Тайчи простоял под струями так долго, что кожа на кончиках пальцев немного сморщилась. Выходить отсюда и уж тем более толкаться в тесной электричке в час пик хотелось меньше всего. Но мама и так уже поглядывала на него косо, и от очередной ночевки не дома могла просто взорваться. Пришлось заставить себя закрутить кран. Тайчи обмотал вокруг бедер полотенце, вышел из кабинки и тут же едва не вписался в кого-то. Взгляд скользнул по трем ярким родинкам на груди, белому разлету ключиц, шее, подбородку, приоткрытому рту. Правду говорили про невезучесть Тайчи. И не только потому, что он сейчас столкнулся с полуголым Суо в узком пространстве между кабинок. Но и потому, что тоже оказавшийся здесь Судо, будто заподозрив что-то, протянул: — Машима, ты поразительно красный для нашей еле теплой воды. Сложно было представить ситуацию катастрофичнее. Суо, стоявший на расстоянии не больше полуметра, изучал его несколько долгих секунд, щуря глаза, неглубоко и размеренно дыша, а потом шагнул в сторону и скрылся в соседней кабинке. Тайчи сжал в руках край полотенца так, что побелели костяшки, и быстро ушел, пока Судо, с любопытством склонивший голову набок, не ляпнул чего-нибудь еще. Из раздевалки Тайчи едва ли не выбежал. На секунду он подумал, что больше не вернется сюда никогда. Не выдержит этой близости, слишком сильной, чтобы не то что оставаться равнодушным, но хотя бы выглядеть таким. Спортивная сумка оттягивала плечо и то и дело сползала. Сбегая по лестнице, он поправлял ее нервным жестом и не оборачивался назад даже мысленно. Закончить все это вдруг показалось хорошей идеей. Поступить умнее, чем в прошлый раз, не довести ситуацию до того момента, когда станет пронзительно больно, и придется снова искать, чем себя заполнить: другого человека, другое хобби. Завтра, подумал он, завтра он извинится перед Суо за доставленные неудобства и больше не придет, и когда поступит в универ, поселится в самом дальнем корпусе или вовсе останется жить дома — не так уж далеко ему ездить. Тайчи остановит эту знакомую пленку, пока фильм не показали до конца. Он приоткрыл тяжелую входную дверь и выскочил наружу, как вдруг на голову обрушился дождь. Судя по наметившимся на асфальте пузырящимся лужам, ливень шел довольно давно и заканчиваться не собирался. Тайчи выругался про себя и ступил обратно в холл. Зонта с собой у него, конечно, не было, а мокнуть почти пятнадцать минут в пути до станции не хотелось. Он стряхнул с волос влагу и опустился на корточки, откидываясь на стену. Как назло, мимо не проходил никто, у кого можно было бы одолжить зонт, да и вообще никто не проходил. Холл утопал в неприятной тишине. Последняя электричка отбывала через сорок минут, надо было что-то решать. Ответ напрашивался сам собой: подняться обратно, попросить зонт, уехать домой и следовать ранее выработанному плану. Телефон в кармане запищал, и Тайчи открыл сообщение. «Успел уехать?» — писал ему Суо, будто чуял, что нет, не успел. Тайчи нехотя поднялся на ноги и пошел обратно к лестнице. Промайся он тут еще немного, и придется идти до дома пешком или потратиться на такси. Или остаться. От последней мысли его передернуло. Хорошее воображение сразу дорисовало еще одну игру с Суо, горячий чай с какой-то непонятной травой, старый запасной футон, постеленный прямо в зале для тренировок. Так уже бывало, но к сегодняшнему дню в Тайчи скопилось столько всего, что перспектива ночевать с Суо на одной территории пугала. Он ускорил шаг и прошмыгнул в кухню, надеясь найти там кого угодно, но только не Суо. Пожалуйста, только не Суо, или хотя бы не одного Суо, взмолился Тайчи... Но невезучим человеком его считали не зря. — Значит, не уехал? Тайчи поежился под внимательным взглядом и кивнул. — Хотел попросить зонтик. — Ты можешь остаться, — невозмутимо ответил Суо. И Тайчи сдержался, чтобы его «нет» не получилось слишком быстрым и громким. Он подошел ближе и опустился на стул, ругая себя, потому что не стоило этого делать. Не стоило проходить дальше порога, смотреть на Суо, сбрасывать сумку с плеча. — Не лучшая идея. Так у вас есть зонт? — Нет. — Тогда я спрошу у кого-нибудь еще. — Машима-кун. Тайчи замер, уже наполовину поднявшись. Суо хотелось обругать за то, что не давал ему уйти, будто специально. Это было слишком похоже на игру. Тайчи планировал, Тайчи продумывал, Тайчи не мог не совершать ошибки, когда Суо сидел напротив него. В этой стратегии был весь Суо — никто бы не смог не ошибиться. Тайчи дернулся вперед, наклоняясь над столом, и лучше бы Суо было остановить его сейчас... но он не остановил. Тайчи ткнулся в чужие губы, а Суо даже не дрогнул, не шелохнулся, не разомкнул рта и не подался навстречу. Тайчи проиграл и здесь, пусть это было слишком очевидно и предсказуемо — любимые грабли опять больно ударили по лбу. Он выдохнул, позволяя себе задержаться еще на долю секунды, запечатлеть яркие воспоминания, которые, возможно, избавят его от еще одной такой же ошибки. А потом снова сел. — Может, еще одну партию? — предложил Суо, и Тайчи поднял на него взгляд. — Издеваетесь? Тот пожал плечами: — Да. И поверь на слово, в этом общежитии проще найти запасной футон, чем зонтик. Тайчи даже не представлял, как глупо он сейчас выглядел: по шкале от одного до ста, наверное, на все двести. Его распирало от дурацкой обиды, что Суо просто проигнорировал его, но вместе с тем так было легче. Завтра утром он начнет сомневаться в произошедшем. И когда-нибудь, наверное, вовсе убедит себя, что ничего не было — просто показалось. И этот жар под ребрами пройдет, и дышать он нормально сможет, и чувства стыда притупится. Когда-нибудь. — Ладно, — устало сказал он и откинулся на спинку, прикрывая глаза. — Останусь сегодня. Было слышно, как Суо поднялся со своего места, включил чайник и прошел по кухне. Тайчи вздрогнул, почувствовав движение в свою сторону, и резко открыл глаза. Суо склонился над ним и похлопал по плечу простым будничным жестом, а потом положил ладонь на шею. Он смотрел на Тайчи так внимательно, будто хотел просмотреть насквозь. В животе искрило, как от подожженной петарды. Суо Хисаши умел играть очень непредсказуемо.