замерзаю.

Ричи смотрит в окно и ему тошно от одного только вида этих подростков. на небе ни облачка, лишь палящее солнце, которое сжигает траву своими лучами, заставляя раздеться каждого догола, лишь бы стало немного прохладней. но ему холодно. все окна и двери закрыты. шторы задернуты. Ричи надевает свой самый теплый свитер. ткань соприкасается с кожей, неприятно обжигая. но все еще холодно. еле теплая вода доставляет кучу боли. каждая капля оставляет след на бледной коже. Ричи делает ее горячей. все еще холодно. на коже ожоги. хоть они греют, но длится это недолго. боль затмевает все тепло, оставляя лишь холод. Ричи дрожит. по телу бегут мурашки. он тихо подходит к окну и немного отодвигает шторы. малолетние шлюшки в коротеньких юбках и малолетние бабники в шортах. а он надевает второй теплый свитер. ему все еще холодно. блядская температура. блядский холод. блядское лето. одиночество и опустошение. тишина и покой. Ричи ложится в кровать и укрывается пледом в клеточку. ему больно. кожа горит от любого прикосновения. он достает из прикроватной тумбочки остатки бинта и перевязывает ладони. неприятно. стук в дверь. сил нет, чтоб встать. еще один стук. желания нет. стук. Ричи уже почти нет. ожоги немного кровоточат. голова раскалывается от каждого звука. входная дверь открывается и слышатся шаги на лестнице. только у одного человека есть запасные ключи. - что с тобой? Эдди садится рядом с кроватью. Ричи глядит в потолок. ответа не последовало. Эдди касается лба Ричи. ладонь ледяная, но Тозиер терпит. Каспрак проводит пальцами по щеке. красные следы и ожоги. Ричи больно. по щеке течет горячая слеза, но от нее становится холодней. - замерзаю. Эдди касается своими холодными губами горячих губ Ричи. проникает холодным языком в горячий рот и сплетает их языки. он забирает все тепло, что есть в Тозиере. он целует горячую бледную кожу, оставляя на ней ожоги. - хватит, - Ричи плачет - я замерзаю. Эдди целует его вновь. он забирает его последний вздох. он забрал его жизнь, оставив множество ожогов на худощавом теле. Ричи уже не холодно. и никогда уже не будет.