Часть 1
4 ноября 2017 г. в 21:58
Правило первое: никогда не перебивай Адама Левина.
Адам толкает его к стене, заставляя подавиться на вдохе. Если спросить, кто из них двоих сильнее, то, конечно, это будет Блейк, но сейчас на стороне Адама внезапность и напор, поэтому Блейк даже не сопротивляется, позволяя Адаму делать все, что он хочет.
Адам прижимает его руки к стене по обе стороны от тела и целует сильно, глубоко, жадно. Вылизывает рот, прикусывает и тянет на себя нижнюю губу, оставляя во рту легкий привкус железа, и смотрит при этом открыто, зло и немного восторженно.
— Никогда, — выдыхается он в губы Блейку, и снова тянется не то поцеловать, не то укусить. — Никогда. Не. Перебивай. Меня. Понял?
Он отстраняется, с трудом разрывая поцелуй, опускает руки и щурится, ожидая ответа. Его дыхание, и без того загнанное, совсем сбивается, когда Блейк тянется к нему и кладет ладони Адаму на грудь, чтобы чувствовать, как тот крупно дрожит от его прикосновений. Минуту он наслаждается этим ощущением, а потом наклоняется вперед и шепчет прямо на ухо:
— Не могу ничего обещать.
Просто потому что ему нравится нарушать некоторые из их правил.
Правило второе: никогда не говори плохо о татуировках Адама Левина.
Адам дуется. Не злится, не обижается, а именно дуется. Блейк научился различать эти состояния еще в первый год их отношений. Когда Адам злится, его брови сходятся на переносице, а взгляд становится слегка отстраненным. Когда он обижается, то всем своим видом выражает негодование и вообще становится жутко демонстративным. Когда Адам дуется, он словно возвращается в то время, когда ему было десять и мама запрещала есть сладкое до обеда. Вот и сейчас, отвернувшись к стене и закутавшись в одеяло, он ведет себя соответственно, что заставляет Блейка слегка улыбнуться, пользуясь тем, что Адам не может этого увидеть. Это мило, в конце концов.
Блейк садится на кровать и думает, как начать разговор.
«Что бы вы сделали, если бы поменялись телами?»
Самый глупый вопрос, который только можно задать на интервью. Он достоин своего ответа, такого же глупого и неуместного:
«Я бы нашел место, где убирают татуировки».
Конечно, Блейк не хотел говорить этого. Он пожалел об этом еще в тот момент, когда только начал отвечать, но было поздно. И теперь Адам имеет полное право на него дуться, ну, хотя бы немного.
Вздохнув, Блейк аккуратно тянет за край одеяла, заставляя Адама к нему повернуться, потом берет его за руку, не слушая демонстративного пыхтения и начинает медленно покрывать поцелуями татуировки, прослеживая губами тонкие линии. Адам шумно вздыхает и подставляется под поцелуи, постепенно одеяло сползает на пол, но их это совершенно не смущает, Блейк целует уже вторую руку, и тогда Адам вдруг произносит взволнованным шепотом:
— Да, кстати, у меня еще на спине татуировки есть.
Правило третье: никогда не намекай Адаму Левину на вашу разницу в музыкальном опыте.
«Конечно, я знаю, кто такой Стиви Вандер. Я даже пел с ним, просто ты тогда еще не был достаточно крут для него».
Почему чертов язык Блейка иногда живет собственной жизнью и говорит то, чего он бы не хотел? Конечно, Адам обижается, хоть и переводит все в шутку, они даже обнимаются и делают вид, что все в порядке. Но Блейк не слепой, он видит, что Адама задели его слова, и понимает, что простым «извини» здесь не обойтись. Следующие несколько дней Адам избегает его. Конечно, они по-прежнему играют двух идиотов на публике и держатся дружелюбно в присутствии папарацци, но стоит объективам камер отвернуться от них, и Адам словно закрывается, смотрит в сторону и молчит. Это оказывается неожиданно больно.
Со стороны может показаться, что Адам непрошибаемый, но Блейк знает, что это не так. Адам многие вещи принимает близко к сердцу, хоть и скрывает эти переживания от окружающих. Его музыкальная карьера и популярность – одна из тех вещей, с которыми не стоит шутить, это Блейк выяснил еще в первый год их знакомства. Адам на самом деле очень болезненно относится к этому и не любит, когда кто-то шутит над этим. Блейку кажется, что где-то глубоко внутри Адам скрывает ответ на то, почему его популярность – табу для шуток, но он никогда не спросит об этом, потому что знает, что Адам ему не ответит.
Блейк подлавливает его поздно вечером после очередных съемок, просто заходит в пустую гримерку и ждет, сидя на стуле, повернутым спинкой вперед. Адам открывает дверь и замирает на пороге, и тогда Блейк начинает говорить. Он рассказывает, как, в первый раз увидев Адама не на экране, а в реальной жизни, посчитал его пижоном и щеглом. Как постепенно менялось его отношение по мере того, как продвигались съемки. Как он начинал проникаться безграничным уважением к этому странному Адаму Левину, похожему на пришельца с другой планеты. Он рассказывает, как впервые посмотрел концерт Maroon 5, просто чтобы лучше понимать Адама. Как поймал себя на том, что прокручивает в голове мотив одной из их песен. Он говорит, и говорит, и говорит, пока, наконец, Адама не отпускает напряжение, скопившееся за последние дни, и он, сорвавшись с места, не подбегает наконец к Блейку, чтобы обнять и уткнуться куда-то в шею.
Правило четвертое: никогда не выигрывай у Адама Левина.
Адам похож на ребенка. И главное сходство заключается в том, что он не умеет проигрывать. Это так глупо и так мило, что Блейк не может всерьез воспринимать его обиды, только изо всех сил старается сдержать смех, чтобы не задеть еще сильнее. Конечно, Адам улыбается, шутит, хлопает его по спине и дружески обнимает, поздравляя с победой. Но в глазах его обида маленького мальчика, у которого перед самым носом забрали конфету, и Блейк знает, что сегодня ему вновь придется извиняться.
Он приезжает на такси поздно вечером, раньше не получается никак. В руках бутылка вина, на лице — улыбка виноватая. Адам встречает его хмурым взглядом, стоит в дверях, скрестив руки на груди и ждет, не давай пройти внутрь.
— Приехал поиздеваться над проигравшим?
Конечно, Адам так не думает на самом деле, и Блейк это знает. Это просто часть их обычного ритуала, который за много лет существования проекта уже давно расписан по ролям. Хотя, чего скрывать, в первый раз он повелся.
— Ты же заранее знал, что он победит.
А вот этого говорить не стоило, но Блейку хочется немного разнообразить привычный сценарий. Адам хмурится, обиженно поджимает губы, и сходство с ребенком становится особенно заметным. И тогда Блейк делает шаг вперед, крепко обнимает его, не выпуская бутылки из рук, целует мягко и нежно, чувствуя, как Адам улыбается в поцелуй, хотя до конца еще не оттаивает. Но у них впереди целая ночь, и у Блейка будет время, чтобы как следует извиниться.
Правило пятое: никогда не говори, что Адам Левин плохой наставник.
— Почему, почему, почему?
Адам, очевидно, находит самое удачное время для риторических вопросов.
— Почему мы победили? – Блейку смешно от того, как дергается Адам при эти словах, не переставая, впрочем, покрывать его грудь быстрыми поцелуями. – Очевидно, потому что он хороший исполнитель. А я – хороший наставник.
Адам прерывает свое занятие, чтобы посмотреть на него, нехорошо прищуриваясь.
— Ты хочешь сказать, что я – плохой наставник?
Блейк знает, что надо остановиться, но желание поддразнить Адама перевешивает.
— Не плохой, конечно же нет. Но, очевидно… есть кое-кто получше, — с этими словами он быстро хватает Адама за руки и подминает под себя, подавляя сопротивление.
— Ты еще пожалеешь, проклятый Бигфут, — шипит Адам, похожий в этот момент на рассвирепевшего кота, но не делает попыток вырваться. Напротив, он вдруг подается ему навстречу, одной рукой хватая Блейка за волосы и заставляя наклониться ниже, а второй – до боли стискивая его ягодицу, так, что наутро обязательно останутся отчетливые следы. – Ты очень сильно пожалеешь об этом.
Блейк смеется и целует его одновременно, позволяя Адаму вести. Да, он действительно пожалеет. О том, что таких ночей у них в жизни будет гораздо меньше, чем хотелось бы.
Правило первое и единственное: никогда не пытайся вычеркнуть Блейка Шелтона из своей жизни.
Блейк – бесконечный упрямец и единоличник. Однажды впустив его в свою жизнь, ты уже никогда не сможешь его оттуда вычеркнуть. Его можно обругать, обидеть, обидеться, послать. Можно говорить ему гадости или игнорировать. Но ты не сможешь избежать сокрушающей мощи его любви, пока он сам этого не захочет. Он будет смотреть на тебя грустными глазами брошенного плюшевого мишки, пока ты не простишь его и не согласишься принять обратно. Будет ходить следом и вздыхать, просить прощения снова и снова. Будет любить, просто и незатейливо, всем своим бесконечно огромным сердцем.
Ты можешь уйти с его горизонта, но ты никогда не уйдешь из его жизни. Ты можешь влюбиться – и он будет горячо одобрять твою пассию. Ты можешь жениться – и он заявится лично, чтобы от души пожелать тебе счастья. И даже когда у вас родится дочь, он будет лично настаивать на том, чтобы стать ей крестным отцом.
Все просто. Блейк Шелтон – чертов тугодум, он долго шел к этому, сомневался и искал. Но теперь он нашел и свое уже никогда не отпустит.