***
Дверца автомобиля широко открывается, впуская холодный зимний воздух. Сладкий, приятный сон мгновенно обрывается и оставляет в растерянном состоянии. Внутрь обеспокоенно заглядывает голова водителя. — Сэр, мы уже на месте, — звучит неуверенный голос, принадлежащий иностранцу, явно не знающему, как правильно обращаться к своему боссу, а тем более, что нужно говорить в подобных случаях. — Спасибо, — безэмоционально отвечает Чан, покидая транспорт. Оказавшись снаружи, он получает свой багаж, еще раз благодарит своего перевозчика и спешит вернуться в общежитие, думая только о хорошем восстановительном отдыхе. «Нужно принять душ, а то от меня, наверное, несёт, как от собаки,» — размышляя на ходу, парень направляется в свою комнату. Повсюду тихо и темно — лишь в коридоре горит тусклый свет, скорее всего, оставленный ребятами для Чанёля, за что тот безмерно благодарен, ведь в обычное время, он — любитель неуклюжей ходьбы, шумного возвращения и разбитых, или опрокинутых вещей вокруг него. Добравшись до личного пространства, Ёль скинул всю свою одежду, повязывая на бедрах большое пушистое полотенце розового цвета, уверенный, что остальные спят, а потому никто не увидит его в таком виде. Небрежно скатав всё лишнее в большой ком и закинув вглубь шкафа, Пак выходит, шепотом обещая себе завтра убрать скопившийся за последнее время бардак. Он почти добирается до ванной комнаты, но по дороге замечает дверь Бэка. «Может он не спит?.. А если и спит, ничего ведь не случится, если я на минутку загляну и посмотрю на него,» — ушастый тихо опускает вниз дверную ручку и, пытаясь не скрипеть, отворяет деревянную преграду на несколько сантиметров. Бен лежит на животе, лицо зарыто в подушку, словно он пытался заглушить себя. Тонкое одеяло приоткрывает обнаженные пятки и лодыжки; белоснежное плечо выглядывает из-под свободной белой футболки. Размеренное дыхание, вперемешку с тихим посапыванием, еле слышной музыкой заполняет собой свободное пространство. Чан облизывает пересохшие губы. Внизу живота забурлило ноющее чувство желания этого хрупкого, маленького тела, которое он столько времени не ощущал под собой, не дотрагивался до мраморно-белой, мягкой кожи, не кусал алые, тонкие, но изящные губы. Руки задрожали. Он прикрыл глаза, пытаясь уйти от соблазна. Очнулся, когда дверь за его спиной с глухим стуком закрылась, а ноги сами собой понесли ближе к кровати. Биологическая оболочка тонкой и ранимой души совсем не слушалась своего хозяина, поступая, как считала нужным. В горле образовался ком, сотни мыслей метались в какой-то непонятной каше, взгляд преградила туманная пелена похоти, словно шелковая ткань, повязанная на затылке. «Только легонько поцелую на ночь и уйду,» — прозвучал в голове успокаивающий голос. Только один поцелуй. Он не может оторвать своего взгляда от щиколоток Бэкки, приковавших внимание к себе. Давняя слабость, которая сейчас только концентрировала возбуждение, завлекала. Выступающие тонкие косточки, чистые, гладкие пяточки — как же, черт возьми, хочется облизать каждый сантиметр представшей перед ним красоты. Несдержанный порыв заставил присесть у подножья кровати. Руки потянулись к манящим ногам, поднимая одну выше и медленно поднося ко рту. Ёль высунул язык и провёл им по лодыжке Бэкхёна вниз, переходя на пятку и оставляя мокрый след за собой. Чувство головокружения отключило разум — ему не до конца понятно, что творится. Облизав и немного прикусив нежную пяточку, Чанни взял в рот несколько пальцев, а своими двумя большими надавил на центр стопы. Послышался приглушенный подушкой стон. Видимо, от такой наглости проснулась невинная жертва неожиданных ласк. Но Пак уже не мог остановиться. Посасывая каждый палец и уделяя отдельное внимание всем пяти, он массажировал ногу Бэка, слегка надавливая и вызывая тихие стоны, больше похожие на умоляющий скулёж. Не имея никаких сил терпеть надрывные ноты от своего любовника, Чан бросил играть с его выдержкой, забрался на кровать и подполз к Бену. Лицо повёрнуто в сторону, губы приоткрыты, а глаза плотно сжаты, словно тот отказывался просыпаться; щеки блестели в лучах лунного света, дыхание сбилось, плечи напряжены и дрожали. Чанёлю нравилось видеть своего возлюбленного столь беззащитным, в любой момент готового принять его. Он наклонился, нежно целуя Бэкхёна в шею, рукой забираясь во влажные волосы. В нос ударил резкий запах недавнего секса. — Сехун, оставь меня в покое, я устал… — еле слышное белькотание дошло до больших чутких ушей. Ревность потихоньку начала подниматься в груди. Зубы сжались, прокусывая кожу до крови, на что Бэкки прикрикнул охрипшим голосом и сильнее прижался к крепкой груди. Чанёль отпрянул, вытер свои губы и резко развернул Бэкхёна передом к себе. — С каких пор ты путаешь меня с этим мелким? — рык в лицо Бэка, глаза злобно светились. — Неужели я похож на какого-то щенка? Бен явно был поражен незваному гостю, несмотря на своё сонное состояние и расфокусированный взгляд. Правая бровь удивленно приподнялась вверх, зрачки расширились от шока, — хотя, в темноте таких мелочей не заметишь. — Нет, не похож, — появившиеся ямочки говорили о легкой улыбке, — но от тебя тоже пахнет псиной. — Мелкий чертяка, — прохрипел в ответ глубокий низкий голос, губы агрессивно впились в другие губы, нагло просовывая язык в чужой рот. Бэкхён прикрыл веки и застонал в поцелуй, послушно пуская и полностью подчиняясь затеянной игре своего партнера. Пак страстно целовал легкую добычу, вдавливая её в кровать и сталкиваясь носами. Руки водили по миниатюрному корпусу, наслаждаясь каждым миллиметром и мечтая ощутить подвластным ему. Хён ничего не мог сделать в ответ, подставляясь под тепло пальцев и отвечая краткими вздохами, которые Чанни с удовольствием проглатывал. Последнему хотелось избавиться от объемной футболки, но кто-то мешал безуспешным попыткам, отрывая от приятных ласк. — Погоди, — маленькие ладошки уперлись в огромное туловище, — Я уже… Уже не хочу сегодня. Я слишком устал для этого. Давай продолжим завтра. Долгий взгляд друг на друга. Длинные ресницы Бэка слипались, он правда звучал сонно, но Чан свирепствовал. — Когда это ты начал уставать и отказываться от качественного секса? — тихо начал Ёль, опускаясь к лицу Бэкки. — Неужели ты меня больше не хочешь? — О мой Бог, Чанёль, пожалуйста, не говори глупостей… — Или дело в Сехуне? — оборвал Бэкхёна Чанёль. Повисла минутная тишина. — Этот мелкий щенок научился доводить тебя до оргазма? Ответа не последовало. Бен отвернулся и старался не смотреть в упор. — Не важно… — наконец-то послышался усталый шепот, — У меня всё равно болят мышцы и я не способен ни на что, так что давай просто спать. Он попробовал отодвинуться в сторону и выпутаться из-под нависшего над ним тела, но никто не дал ему такой возможности. Пак схватил кисти Бэкки, железной хваткой прижав их над головой одной рукой. — Ты, кажется, совсем забыл чья ты сучка, — зубы захватили мочку уха, оттянув. Слух тронул тихий вздох, когда Чанёль буквально вжал Бэкхёна в кровать своим весом и опустился влажными поцелуями до ключиц. Там появился яркий кровавый след, а язык слизал пресную жидкость. Он задернул футболку до самого верха, оголяя накаченный аппетитный торс и торчащие от возбуждения соски. Ладонь опустилась вниз, к трусам Бена, но обошла вокруг талии, спрятавшись за спиной, и сжала ягодицу. Бэкхён откинул голову назад, опирая её об изголовье кровати и прикусывая губу. — Чанёль, я не хочу, — еще раз попыталось достучаться до разума непонятное бормотание, — Прекрати… — Не обманывай себя, я же вижу, что ты хочешь, — Пак взял в рот один сосок. Пальцами свободной руки он щекотал второй, выводя круги вокруг ареола и массируя горошинку посредине. Истерзанная грудь тяжело вздымалась и опускалась, живот напрягся, ноги ёрзали по простыне, не в силах терпеть подобное издевательство. — Ты просто пользуешься тем, что я не могу тебе отказать, — сдавленно выдохнул Бэк, почувствовав холод, обдавший пах. Он опустил глаза, с задержанным дыханием замечая, что рука Чана одним легким движением сняла с него трусы, а язык медленно шёл в том же направлении. Но Чанёль не собирался заходить ниже пупка. Любые посторонние действия прекратились, Ёль поднялся обратно и подарил Бэкхёну еще один жаркий глубокий поцелуй, — грязный и невыносимо сладкий. Это смогло отвлечь Бена. Настолько, что тот не заметил обхвативших его пару сильных рук, которые без труда перевернули на живот. Он оказался на коленях, большой ладонью прижатый к подушке, а задница приглашающе оттопырена. — Мммм, а какой вид, — мурлыкнул на ушко всё тот же противный голос, обладатель которого щекотал кончиком языка хрящик. Сзади ощущалось шебуршание, что-то мягкое и липкое проехалось между половинок. — Чанёль, не… Оох! — анальные стенки с трудом раздвинулись, впуская в себя чужую плоть. По коже прошлась легкая волна боли, когда член начал своё движение. Несколько раз толкнувшись, Пак перестал церемониться со своим любовником. Темп значительно возрос и парень буквально выбивал из своего бойфренда душу, пока тот надрывал связки криками в подушку. Свободная конечность, не державшая Бэка в захвате, поглаживала того по пояснице и не давала выгибаться, зафиксировав спину в одном положении. Поза оказалась ужасно неудобной для нижнего, от чего мышцы тянуло. Сам секс был скорее болью, чем приятным времяпровождением для двоих. — Нет… Прошу, прекрати… Хватит, Чанёль, — умоляющий шепот слышался в перерывах между отчаянными выкриками. Бекхён хотел хотя бы повернуть голову, но у него не хватало сил на борьбу с крепкой хваткой Чана. — Заткнись, шалава, — последовал жесткий шлепок по бедной попке младенца, от которого наверняка останется синяк. Если не гематома. Юноша охнул, когда терзавший его половой орган прекратил свои пытки, взамен почувствовав длинные пальцы. Им без труда удалось отыскать простату и надавить на неё, отчего оборвалось дыхание. — Нравится? — Чанни просовывал вглубь сразу три пальца, массируя ими приятную точку внутри. — А что будет, если совместить? Не успел Бэкки очнуться от произошедшего ужаса, как он вернулся к нему вдвойне. К пальцам добавился член, еле не разрывая к чертям анальное кольцо. Голос перешел на фальцет, легкоспутываемый с женским визгом; перед глазами потемнело: он был готов вот-вот потерять сознание. Хотелось вырваться, уйти, или просто остановить Чана. Сон давно покинул Бэка, но тот был слишком слаб для активного противостояния. Хрипя на поступательных движениях, он мысленно молил о пощаде. — Что молчишь, потаскуха, дар речи потерял? — Ёль наконец-то оставил в покое измученного юношу, дав ему возможность отдохнуть и успокоиться. Другой поначалу ничего не понял, оставаясь лежать в той же позиции. Потом, робко, постанывая от тянущей боли, Бэк повернулся к стене и скрутился калачиком, обнимая колени. Скрипение матраца дало понять, что Чанёль встал с кровати и куда-то отошел. Почувствовав это, Бэкки издал облегченный вздох, немного расслабившись, но период его счастливой жизни продолжался недолго — вскоре поверхность под ним вновь предательски прогнулась. — Садись, — нотки деспотичности проскальзывали в эту краткую команду, говоря о том, что отказы не принимаются. Бэкхен повернул голову, чтобы взглянуть на Чана. Длинное тело лежало на спине "солдатиком", только его стояк выделялся, перпендикулярно выпирая на фоне общих очертаний. Отказать, послать этого человека куда подальше, но у него не было права, или выбора против решений своего партнера. Он — жалкий раб, подчиняющийся любому слову своего хозяина. Кряхтя и вздыхая, Бэк поднялся на колени, придвигаясь ближе к Чанёлю. Стоило больших усилий оторвать пятую точку от постели и сесть на член парня, полностью принимая его в себя. Огромные ладони обхватили медовые бедра, а собственные руки уперлись о чужую грудь, пока он скользил по пенису, принимая удобное положение. — Ты смазал его смазкой, — саднящее горло ныло, что на миг отвлекло Бена на раздумья, как за один день исправить последствия этого сумасшедшего полового акта. — Ты и так еле держишься, нечего делать тебе еще хуже, — пытаясь звучать садистом, но голос дрожал встревоженностью и легким беспокойством. — Какая забота, — саркастично промолвил Бекхён в ответ. Бэк вдохнул побольше воздуха и начал движение, пытаясь не обращать внимания на боль внизу живота. Аппетитные ляжки поднимались и опускались, держа максимально осторожный, медленный темп. Руки бойфренда тем временем помогали с задачей, крепко удерживая на месте и не давая шататься. Странно осознавать, но в какой-то момент Бэкки понял, что ему нравится это. Нравится физическая боль в перемешку с удовольствием, которое постигло его, когда ему удалось попасть на простату. Он запрокинул голову назад, прикрыв тяжелые веки. Вдохи стали более рваными, пульс участился. Теперь Бэкки насаживался на горячую плоть с двойной силой, желая вогнать её в себя как можно глубже, а частота подходов увеличилась. Чанёль старался помогать, подкидывая бедра вверх. Он был близок к тому, чтобы кончить, поэтому в какой-то момент схватил Бэкхёна за волосы и притиснул тонкие губы к своим. Вторая рука оказалась на причинном месте Бэкки, надрачивая в том же бешеном ритме, в котором двигался Хён. Стоны смешались с поцелуем. — Ну же, скажи теперь, кто твой папочка? — глубокий низкий бас прервал стоявшую между ними тишину. — Чанёль… — зашептал Бен, не переставая повторять имя, пока он кончал в его руку, дергаясь и сжимая пенис внутри себя. От ощутимого давления, Пак не смог больше выдерживать и тоже сорвался на громкие постанывания, доходя до оргазма.***
Они лежали на кровати соприкасаясь лбами. Чанёль водил кончиком пальца непонятные узоры на плече Бэкхена, а тот расслабленно мурлыкал, прикрыв глаза и подложив под голову вторую руку Чана. Ёль считал трепыхавшиеся в полусне реснички и слушал спокойное дыхание. Неожиданно кожа под подушечками покраснела: Пак больно ущипнул Бэкка, вытаскивая из полудремы. — Ай! — запищал Бен, широко открыв глаза. Грозно глядя на улыбающегося от удачной шутки нарушителя покоя, он обиженно надул губки. — Тебе так нравится меня обижать? В ответ не прозвучало ни слова — только большие ладони обхватили пухленькие щечки и притянули для долгого, но нежного и ласкового поцелуя. Когда воздух кончился, они не отодвинулись ни на миллиметр дальше друг от друга. — Завтра я тебе приготовлю травяного чая, — последовал краткий чмок в миниатюрный носик.