Змееложец

Слэш
R
Завершён
121
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
121 Нравится 7 Отзывы 9 В сборник Скачать

Змееложец

Настройки текста
— Я бы обнял тебя, если бы ты был здесь. Тор без особой надежды кидает в сторону Локи первую попавшуюся под руку безделушку и собирается было прервать этот затянувшийся разговор, но его собеседник с легкостью ловит черно-белый ромбик. Ловит, чтоб его. — Хм... — Тор неловко переминается под насмешливым и пристальным взглядом. Так смотреть умеет только он — давний враг и союзник, предатель и верный соратник, названный брат и скользкий змей. Ох, не время сейчас вспоминать о змеях, совсем не время. — Так что? Будем обниматься? — Локи не умеет останавливаться, всегда доводит даже мимолетное смущение Тора до желания провалиться сквозь землю. И Тор бы провалился, но под ногами у него тонкий настил каюты космического корабля, а дальше — бездна переливающихся звезд, куда он не желает возвращаться без многотонной защиты летательного аппарата. По крайней мере, не так скоро. Поэтому некоронованный царь погибшего королевства коротко вздыхает и делает два шага навстречу Локи. Он собирается быстро прижаться плечом к чужому плечу и, возможно, похлопать Лафейсона по спине. Это ведь несложно: сделать короткое усилие, которое положит конец их многолетней вражде. Хоть на какое-то время. Но Локи... Разве с Локи можно надеяться на благоприятный исход даже самого безобидного действия?.. Это хитрое, изворотливое существо сразу же заключает Тора в полноценные объятия, буквально обвивается тонким телом вокруг могучего торса, льнет к нему. Одинсону хватает одного вдоха, чтобы потеряться в их общем прошлом. Локи, как и всегда после битвы, пахнет горькой пылью, мускусом и железом. Сквозь его тонкую броню ощущается множество кинжалов, скрытых в складках традиционного костюма. Они напоминают Тору об острых клыках, которые впивались в его тело в те времена, когда между названными братьями не было открытого противостояния, а все ссоры казались юношескими шалостями. Сладкие дни, когда Локи щедро давал ему то, чего Тор так сильно вожделел. Еще вдох — Тор снова оказывается в пустоши. К привычному запаху примешивается металлическая нотка крови. Локи снова умирает у него на руках, как и в тысяче снов, сковывавших сознание Тора вновь и вновь после того ненастного дня. Слишком больно оказалось терять того, кто мог сделать его полноценным, завершенным, нелепо счастливым... Он оплакивал своего брата, пусть хоть трижды названного, уже два раза. И теперь, все еще прижимая это стройное тело к своему, Тор сомневается, что сможет опять отпустить Локи. — У меня не осталось никого, кроме тебя, — Тор шепчет, а его губы касаются мягких смоляных локонов. Он почти завидует этой прическе — самому царю асгардийцев теперь еще долго придется отращивать волосы — символ мужества настоящего воина. — Я знаю. В голосе Локи не слышно превосходства, но Тор все равно уточняет: — Теперь ты рад? — У меня тоже ничего и никого не осталось. Кроме тебя. Одинсон не привык к подобным откровениями, но он не решается заглянуть брату в глаза — не хочет видеть очередной насмешки или, того хуже, безграничного разочарования и привычной усталости. Хорошо было бы растянуть это мгновение хрупкого перемирия и гибкого тела под ладонями, тем более, что близость почти приятна им обоим. Обвивающие шею руки Локи напоминают о том, самом интимном и сокровенном, что Одинсон тщательно прячет от посторонних глаз. Не права была Хела, считая, что в Торе нет ни капли Тьмы. Отравляющая душу страсть, укоренившаяся в нем с самого детства, давно уже мешает жить обоим братьям. Но Одинсон стреножен своей слепой одержимостью — он слишком сильно нуждается в том, что Локи может ему предложить. Теперь это все происходит гораздо реже, чем в юности, от чего ощущения становятся запредельно яркими. Тора утешает только то, что Лафейсон нуждается в нем ничуть не меньше, пусть и по совершенно другим причинам. Поэтому Тор позволяет себе наслаждаться крепкими руками, не пытаясь прервать затянувшееся объятие. Он чувствует, как легкие электрические разряды пробегают по его телу, как вздрагивает Локи от этих мимолетных искорок. Воздух вокруг них остро пахнет озоном, в нем разливается предвкушение и... Локи, как и всегда, не выдерживает первым. Он чуть усиливает объятие, а в следующий миг оборачивается длинным и тяжелым змеем. Тор сразу же с трепетом и облегчением прижимает к себе черного питона, заглядывает в его глаза и, как сотни раз прежде, окончательно теряет голову. Определенно, в его страсти к змеям нет ничего нормального. В частности, к одной конкретной змее, которая безукоризненно разбирается во всех грязных тайнах Тора. Если бы кто-то только посмел увидеть, как он реагирует на эту бестию с холодной, переливающейся шкурой! Как исступленно проводит подушечками пальцев по толстому упругому туловищу, как лихорадочно облизывает губы, мысленно очерчивая каждый небольшой клык приокрытой пасти, как судорожно сглатывает, загипнотизированный вертикальным зрачком... Только Локи знает об этой постыдной, нездоровой страсти. Он один позволяет Тору сполна наслаждаться извращенным фетишем, раз за разом давая брату то, что ему так необходимо. И сейчас, после бесчисленных сотен дней, проведенных вдали от его персонального искусителя, Тор млеет от мимолетных прикосновений раздвоенного языка к пальцам, с восторгом ощущает сладкую тяжесть хвоста, обвившего шею... Это невыносимо, восхитительно, завораживающе. В какой-то момент кровь вскипает в венах, устремляется под кожей к обвивающей его торс змее. Тор прикрывает глаза и закусывает губу, надеясь удержать постыдный стон. Но, прежде, чем звук успевает вырваться наружу, змей легко соскальзывает вниз, доводя Одинсона до исступления. Несколько резких, необходимых движений упругого хвоста вынуждают Тора коротко вскрикнуть и, наконец, освободиться от копившегося так долго напряжения, бессвязно шепча неясные слова благодарности. Змей мягко сползает с его тела, чтобы через секунду вновь превратиться в Локи. Родного, единственно необходимого Локи. Слишком прекрасного, идеального и безукоризненно умелого в облике змея... Тор часто сожалеет о том, что его брат не может навечно остаться в самой желанной для Одинсона форме — жизнь стала бы гораздо проще. И приятнее. Некоторое время они молча сидят на полу каюты, провалившись спинами к стене. Тор не помнит, как оказался на полу. Он все еще будто наяву ощущает холодную кожу, скользящую по шее, плечам и груди. Одинсон пытается выровнять дыхание, но каждая попытка проваливается с треском — слишком давно он не ощущал ничего подобного. Наконец, Локи выныривает из своей задумчивости и впервые за последние полчаса встречается с Тором взглядом. — Ты же понимаешь, что ты нездоров? Слышать такое от самого извращенного существа в девяти мирах почти обидно, но Тор покорно кивает. Он еще с детства знает, что ненормально возбуждаться только от прикосновений к змеям. Можно вожделеть девочек. Или даже мальчиков. Да хоть собственного брата! Особенно, если этот самый брат давно уже мечтает забраться к тебе в постель. Но вожделеть животных — это плохо. Тем более, если это вполе конкретный пресмыкающийся, который явно не рад подобным отношениям. — Тебе ведь тоже это нравится? — Тор не утверждает, спрашивает. Он понятия не имеет, почему Локи раз за разом воплощает в жизнь его больные фантазии. — Не в том смысле, в котором нравится тебе. Одинсон снова кивает. Ясное дело. Он никогда не видел, чтобы Локи возбуждался в процессе. Возможно, его просто тешит иллюзия власти над старшим братом, раз уж он не может получить большего. Или же его натуре, склонной к мазохизму и саморазрушению, нравится подобное издевательство. Тор хотел бы чувствовать себя виноватым, но только что пережитый оргазм мешает мыслить самокритично. — Не думай, что я буду потворствовать твоей зоофилии на протяжении всего перемирия. Это была единоразовая акция. — Локи встает с пола, секунду смотрит на расслабленного Тора, а затем со вздохом протягивает ему руку, — пойдем, царь асгардийцев, тебя ждут великие дела. Тор покорно принимает прохладную ладонь. Одно мгновение ему кажется, что кожа Локи такая же скользкая, как и у его змеиной оболочки. Одинсон смотрит на тонкое молочно-белое запястье и думает, что мог бы влюбиться в эти длинные и гибкие пальцы, мог бы прослеживать языком проступающие вены... Возможно, будь они полноценными любовниками, Локи склонился бы к Свету, принял заветы Одина и стал тем братом, о котором Тор всегда мечтал. Но секундное сомнение рассеивается также быстро, как и пришло. Глупо думать о невозможном: Тор слишком любит змей, чтобы замарать себя сексом с себе подобными. Одинсон встает, распрямляет плечи и широко улыбается брату: — Пора искать для нашего народа новый дом! Еще секунду Локи смотрит на Тора со вполне понятным сожалением, но тут же разворачивается к выходу из каюты. — Пора. Возможно, хоть там мне удастся найти для тебя нормального психиатра. Но Тор его уже не слышит. Наполненное энергией естество жаждет новых приключений, и им одним он готов отдаться со всей страстью на которую только способен. Ведь боги Асгарда не могут жить без побед, какой бы ценой они не доставались!
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.