Эмоции на двоих

— Ты настолько задумчив в последнее время, что почти не просишь тебя развлечь, — медленно произнес Вольфганг. Граф лишь пожал плечами: — Что с того? Хоть отдохнешь от моих настойчивых просьб. Вольфганг повернулся в его сторону: — Больше времени у меня уйдет, чтобы понять причины твоего поведения. Граф взглянул на него удивленно: — Зачем тебе столько ненужных хлопот? Вольфганг чуть склонил голову на бок, не отворачиваясь: — Просто я не люблю слишком резких перемен. Граф чуть нахмурился, задержал на нем взгляд и кивнул, подумав, что Вольфганг не врет. Наедине друг с другом они провели так много времени, что лукавить было бы просто бессмысленно. — Их я тоже не люблю, — ответил, наконец, граф. — Но ты можешь представить, что меня нет. Так, как обычно делаешь, когда занят делами. По лицу Вольфганга пробежала едва заметная тень: — Нет, ты никогда не остаешься вне моего внимания. Граф чуть подался вперед, пытаясь понять, что чувствует Вольфганг. Подобные слова и льстили, и настораживали. — Рад это слышать, — немного нервно выдохнул он, сжимая пальцами подлокотник. — И рад, и боишься, — безжалостно заключил Вольфганг, устраиваясь в кресле удобней. Граф чуть дернул плечом: — Страх и удовольствие — твои любимые эмоции. Ты словно светишься, когда их испытываю я. Вольфганг подался вперед сам, словно собираясь подняться. Граф замер, пристально за ним наблюдая. — О тебе я могу сказать то же самое, — Вольфганг неожиданно улыбнулся, прикрыв глаза. Граф смотрел на него завороженно — Вольфганг, избавляясь от напускного спокойствия, вызывал неподдельное восхищение. Они молчали, несколько мгновений наслаждаясь лишь обществом друг друга. — Так почему ты настолько уходишь в себя? — Вольфганг заговорил первым. Граф хотел было отшутиться, но замер на полуслове, взмахнул рукой и ответил: — Меня встревожила одна вещь… Странно, что я столько лет обходил ее вниманием. Вольфганг открыл глаза, целиком обращаясь вслух. — Я интересен тебе, только когда испытываю эмоции. Когда я спокоен, я тебе безразличен, — негромко произнес граф. — Но стоит мне начать злиться, радоваться или страдать, как у тебя сразу загораются глаза. — Он резко посмотрел на Вольфганга, ожидая ответа. Тот промолчал. — Иногда это становится невыносимым. Мне кажется, ты специально провоцируешь меня, чтобы... — граф сделал небольшую паузу, почти незаметную, но она была, — чтобы довести меня до такого состояния. Вольфганг едва заметно поджал губы. Граф почти неразличимо усмехнулся. Полутона, полуэмоции. — Иногда мне кажется, что тебе нравится, как я страдаю. — А тебе? — голос Вольфганга внезапно прозвучал хрипло. — Когда у меня нет ощущений, я иду к тебе. Когда у меня нет сил, я снова прихожу к тебе. Когда у меня нет своих эмоций, я впитываю твои, — он сжал пальцы на подлокотниках кресла почти до белизны. — Тебе же тоже нравится, когда я страдаю. Граф снова полуусмехнулся: — Гораздо чаще, чем я. Мы — две стороны одного целого, и чего нет в этот момент у одного, в избытке у другого. Пальцы легли сверху на его ладонь, так что Вольфганг вздрогнул от неожиданности. — А если у нас двоих не будет эмоций? — спросил граф. Вольфганг едва заметно нахмурился. — Тогда я найду способ их разбудить. Улыбка тронула губы графа, и Вольфганг расслабленно опустил плечи. Комфортнее человека, чем граф, для него сейчас не было.