Он знает зачем она приходит. Она знает зачем он ее впускает.
Эти ежемесячные встречи необходимы им двоим. Хэзевей сразу же избавляется о мыслей, о том, что она ведёт себя как кровавая шлюха. Она просто так лечится. Она просто так борется с безумием. Она просто так заглушает боль от потери Дмитрия. Роза резко отталкивает его, покачиваясь направляется в комнату, падает на кровать и раскуривает гвоздичную сигарету, позволяя, дыму проникать в лёгкие, под кожу, в сердце. Адриан ухмыляется, закатывает глаза и, закрыв входные двери, направляется в след за ней. Ложится рядом с ней, забираяя у нее из рук сигарету, и сам затягивается ею. Он прекрасно понимает, что это все вредит ее здоровью, но он не понаслышке знает, что поцелуй тьмы может сделать и вещи похуже.Они разделяют безумие от духа пополам.
Роза недовольно смотрит на него, испепеляет взглядом, а после смеётся как ненормальная и прижимается к нему, оставляя между ними несколько сантиметров. Ивашков улыбается ей в ответ, тушит сигарету в пепельнице и целует ее: нежно, аккуратно, боясь навредить, боясь спугнуть ее. Отрывается от ее губ, заглядывает в ее карие глаза, которые затуманены из-за алкоголя и сигарет, а после переводит взгляд на ее шею, где вскоре будут красоваться след от дурманящего разум укуса. Без предупреждения Роза резко целует его, напоминая то зачем она здесь, беря инициативу в свои руки, запускает руки в волосы парня и вплотную прижимается к нему, окончательно сокращая расстояние между ними.Сейчас ей ничего не нужно. Ничего, кроме него.
В ее глазах мелькают безумные искры. Он знает эти искры. Он знает это состояние. Он знает Роуз Хэзевей. Ее руки пробирается под его майку, оставляют красные полосы. Роуз продолжает целовать его, в то время как Адриан умело ласкает ее, порой прерывается, чтобы насладиться ее образом — таким прекрасным, таким безумным, таким возбуждающим. Это происходит как фильме: одежда летит в разные стороны, доносятся глухие стоны и они остаются только в нижнем белье. Адриан в очередной раз смотрит на неё с восхищением, с заботой и любовью. Но он никогда не говорит ей о своих чувствах из-за того, что знает, что она точно не ответит ему взаимностью. По крайней мере ни в этой жизни точно.Они запутываются в себе, в своих мыслях, в эмоциях поглощающие их и отдаются друг другу без остатка. И это только ночью.
На утро он просыпается один в кровати, с ужасным похмельем и даже не удаляется тому, что рядом с ним нет Хэзевей. Морой встает и идет в сторону ванной комнаты и облокачиваясь о косяк, смотря на юную дампирику, которая стоит перед зеркалом, разглядывая следы от укуса. Адриан качает головой улыбаясь и прикусывая губу, а после подходит к ней и целует место с укусом. Их нет. Они исчезли. Он излечил ее. — Спасибо, — только выдыхает она, облакачиваясь на бортик ванной. — Адриан, зачем ты это делаешь? В смысле зачем ты впускаешь меня в свою жизнь, позволяешь мне все в ней разнести, а после уйти как ни в чем не бывало. Он улыбается зажимая сигарету меж губ и поджигая ее, а после равнодушно пожимая плечами: — Мне нравится это. Она ничего не говорит, идет в прихожую, паралельно натягивая кожаную куртку, а после шнуруя кеды и поднимая свой взгляд на Адриана. — А если я уйду, то есть скажу, что больше никогда не приду то, что ты тогда будешь делать? — Я знаю, что ты придешь и буду ждать, маленькая дампирка. Буду ждать сколько потребуется. Она улыбается и чмокает его в щеку на прощанье глупо улыбаясь: — До встречи, Адриан. — До следующего последнего воскресенья месяца, Роуз. Она уходит. Он остаётся один. Но может поклясться, что даже сейчас ощущает ее присутствие, так как его кровать впитала в себя аромат ее нежных духов, а в комнате витает аромат ею вчера притащеннего виски и он пытается не глубоко дышать, пытается не задохнуться и вновь ждет встречи с Хэзевей.