Дурная примета

— Стас? Стасик, это правда ты? Капитан обернулся так резко, что чуть было не сбил хрупкую стеклянную скульптурку с постамента, хорошо, Дэн успел подхватить и вернуть фигурку на место. Экипаж «Космического мозгоеда» напоминал подростков, выведенных «воскресным папой» культурно провести выходной. Михалыч отговорился мелким ремонтом, а Тед, Полина и Дэн вовсю отрывались, критикуя направо и налево произведения галактического искусства. В конце концов, Станислав Федотович не выдержал и принёс расшалившейся молодежи по мороженому, чтобы хоть на время пресечь поток безудержного красноречия. Полине досталось шоколадное, Дэну вишнёвое, а Теодору — фисташковое: не пиво, так хоть орешки. — Спасибо, папочка, — дурашливо пискнула Полина под дружный хохот парней. Станислав покосился на хмыкнувшего Веньку и махнул рукой: как дети, честное слово! А теперь ещё эта встреча. Художественная выставка сектора двойной звездной системы Альбирео собрала представителей различных рас со всей галактики, так что порой не сразу можно было и понять, кто перед тобой. Но сейчас Станислав мог поклясться, что знаком с окликнувшей его дамой. Правда, увидеться с ней он ожидал меньше всего. — Лера... ты?! — Он радостно распахнул объятия навстречу высокой, очень красивой женщине. Та с удовольствием обняла его в ответ. Дэн так удивился, что едва не забыл, что пялиться — невежливо. В сущности, не было ничего необычного во встрече старых друзей. У капитана за его карьеру их наверняка появился не один десяток, но таких эмоций Станислав Федотович при нём ещё не проявлял. — Лерочка Атилла, вот неожиданность! — вовсю улыбающийся Вениамин Игнатьевич тоже шагнул навстречу женщине. — Не могу поверить! Ты одна? — Веня! И ты здесь... — она так же тепло обняла и доктора, чмокнув его в щёку. Стоящий рядом с навигатором Тед так и застыл, не донеся подтаявшее мороженое до рта. Полина наоборот — судорожно обкусывала ледяное лакомство, кажется, даже не замечая, что делает. Толстый пучеглазый альдебаранец возмущенно хрюкнул, обползая застывшую у выставочного стенда группу, но его не заметил даже Дэн, сейчас озадаченно наблюдающий за странной реакцией своих приятелей. Ладно, капитан и доктор — рады встрече со старой, судя по реакции, доброй знакомой, а с друзьями-то что? Ну, женщина, ну... стройная, длинноногая. Красивая... наверное. Она стояла к нему спиной, и Дэн машинально оценивал видимые части. Волосы... примерное количество 120 тысяч единиц, погрешность не более 7%, концентрация эумеланина 56%, феомеланина 44% ,блеск в пределах нормы, цвет средний русый медный. Красивые волосы, заключил Дэн, суммируя данные анализаторов и не забывая про вишнёвый пломбир. Полина дожевала мороженое и всё с тем же восторженным выражением лица повернулась к приятелям. — Это же... Тед, ты понял, да?! Я и не знала, что они знакомы. Ой... Не может быть. Мамочка! — она схватилась за руку Дэна, другой вынимая из пальцев Теодора забытый вафельный рожок. Тед даже не запротестовал, всё ещё увлечённо рассматривая приятельницу капитана. Дэн с опасением покосился на Полину. На её маму Лера не походила даже отдалённо. — Ты себя хорошо чувствуешь? Вместо ответа девушка блаженно улыбнулась и запихнула в рот остатки тедова мороженого. — Близнецы Атилла, — прошептала Полина, слизывая с губ сладкие вафельные крошки. — Какая встреча! Вениамин. Станислав, — глубокий низкий голос принадлежал подошедшему мужчине, мягко обнявшему даму со спины. — Вот уж не ожидал, но чертовски рад вас видеть. — Валерий, — капитан протянул подошедшему руку, но тот со смехом дёрнул его на себя и обнял, по-приятельски хлопнув по спине. Капитан как-то неуверенно ответил на объятие и быстро обернулся к своему экипажу. — Ребята, идите сюда, я вас кое с кем познакомлю. Мужчина и женщина и правда оказались братом и сестрой. Весьма популярными и известными всем (кроме некоторых киборгов) в этом рукаве галактики актёрами. Они были очень похожи, и в юности, скорее всего, их было трудно различить. Да ещё и традиционные для жителей системы Поллукса одинаковые имена добавляли свою изюминку. — Лер и Лера Атилла, — представил старинных друзей капитан, почему-то нервничая. Дэн с недоумением отметил участившееся сердцебиение и бисеринки пота на лбу Станислава Федотовича. «Температура в помещении в пределах нормы», — автоматически отметил он. Впрочем, признаки перевозбуждения проявляли и Тед с Полиной, так что навигатор счёл за лучшее прояснить ситуацию позже. Разговаривать посреди толпы было неудобно, да и на близнецов стали обращать внимание. Одна экзальтированная дамочка в высоком шелковом тюрбане даже подскочила к Валерию за автографом. Маркер оставил затейливый росчерк прямо в глубоком декольте поклонницы на зависть застывшим неподалёку подружкам. Те восторженно заохали, с обожанием глядя на улыбающегося актёра. Его сестра укоризненно покачала головой, строго взглянув на девиц, и тут же расхохоталась. Теодор, к немалому удивлению Дэна, тоже зашарил по карманам, но ничего пишущего, видимо, не нашёл и скис. Выставку решили оставить до лучших времён и всей компанией проследовали в ближайший ресторан. Планета, хоть и была земного типа, но не без особенностей. Местная кухня изобиловала морепродуктами — почему-то в виде десертов, и Дэн выбрал глазированных каракатиц, пирожные из плодов морского огурца и фиолетовое желе с засахаренными креветками. Он сосредоточенно жевал, старательно игнорируя цифры анализа продукта и опираясь лишь на собственные ощущения, распознавая и запоминая оттенки вкуса, пытаясь понять — нравится ему или нет. Ему определенно не нравилось. Нет, креветки были хороши, а желе в меру кислым и фиолетовым, но вот капитан... Дэн не мог понять, что не так. Смутная тревога при нулевом уровне опасности. Опять. Предчувствие, как говорила Полина, мечтательно улыбаясь. Как просчёт вероятности повреждений при виде направленного на тебя бластера. И сейчас этот воображаемый бластер был в руках этого... длинноволосого Лера. Через час брат и сестра засобирались. Тед и Полина всё-таки ухитрились разжиться автографами и фотографиями и даже заставили встать в кадр Дэна, попросив официантку в костюме медузы (Теодору особенно пришлась по душе прозрачная оборчатая юбочка) делала снимки. Рыжий стоял позади капитана и близнецов и боролся с необъяснимым желанием втиснуться между ними. Разговаривали Станислав и Валерий оживлённо и о пустяках, но детектор лжи фиксировал в словах некую фальшь. Процент её был столь низок, что стоило бы отнести его к разряду недоговорённости или сокрытию заведомо незначительной информации. Капитану ничего не грозило и всё же... — Плотнее. Придвиньтесь поближе, — прощебетала официантка, хлопая густо накрашенными ресницами. Атилла приобнял сестру и Станислава за плечи, а Полина притянула Дэна поближе к ним с Тедом. Вспышка на долю секунды выхватила из полутьмы зала группу людей. Одно мгновение, но Дэну оказалось достаточно, чтобы увидеть, как длинные смуглые пальцы Лера поглаживают плечо капитана, а у того между лопаток расплывается тёмное пятно, пропитывая влагой тонкую ткань рубашки. *** — Дэнька, ты идёшь? — Полина ещё раз с сожалением бросила взгляд на неотразимого Лера, сейчас о чём-то тихо переговаривающегося с капитаном и доктором, и потянула приятеля на выход. Тед уже ждал их на улице. — Такси ловить бесполезно. Может, пройдёмся пешочком? — Не возражаю, — Полина подхватила приятелей под руки, что на многолюдной улице было не самым лучшим вариантом. — Давайте в парк, там сейчас красиивоо... Дэн только кивнул, погружённый в свои мысли. Художественная выставка собрала на планету множество народу, но в парке было относительно пусто. У небольшого пруда темнела маленькая пристань. Толстый коричневый пластик с успехом имитировал деревянные мостки, лодочки были оснащены настоящими вёслами. Впрочем, для желающих включался почти бесшумный двигатель. — Смотрите, совсем не дорого, давайте покатаемся? Парни переглянулись и с удовольствием согласились. Полина устроилась на скамейке. Тед затеял с ней шуточную борьбу за место, делая вид, что хочет выпихнуть девушку за борт. И как-то само собой получилось, что на вёслах оказался Дэн. Впрочем, он не возражал, а Тед даже сделал вид, что ему стыдно — увы, ему никто не поверил. Солнечные блики лениво скользили по воде, путаясь в ажурной тени нависающих деревьев. Мимо проплыла ещё одна лодка, в ней упоённо целовалась парочка тиурийцев, не замечая никого вокруг. Дэн незаметно присмотрелся к ним, с некоторым удивлением отмечая, как всё ярче становятся голубые пятна на сероватой коже целующихся ксеносов. Он чуть сощурился, выискивая в базе данных процессора информацию о тиурийцах: такая смена окраски свидетельствовала о крайней степени возбуждения. Любопытно, у людей такого не бывает. А у альфиан темнеют узоры на коже, хотя с тиурийцами они в родстве не состоят... — А зачем люди целуются? — Дэн задал вопрос, как всегда, бесстрастно, между двумя чёткими взмахами вёсел. Полина лениво опустила кончики пальцев в воду, рассматривая длинные тени водорослей, скользящих под днищем лодки. — Ну... так, особенно ни зачем. Это просто... просто приятно... Это выражает симпатию и привязанность и... — ...и обозначает вектор твоих намерений, — хмыкнул Тед. — Там, между прочим, водится аналог земных пираний, а кормить рыбу туристам строго запрещено. — Где? — Полина с энтузиазмом свесилась за борт, вглядываясь в толщу воды. — Ты всё придумал! Нет там никаких... — договорить она не успела, маленькие серебристые рыбки с длинными загнутыми зубами веером выпрыгнули невысоко в воздух и друг за другом шлёпнулись обратно, уходя в глубину. Тед заржал, хлопая себя по коленкам, Полина же самозабвенно разглядывала хищников среди озёрной травы. — А как понять, что человека надо целовать? — навигатор не собирался уходить от заинтересовавшей его темы. — Никак, Дэнька, — Полина, наконец, отлипла от борта и, привстав, чмокнула навигатора в щёку. — Хочешь — целуй. Дэн внимательно посмотрел на девушку, всё ещё прислушиваясь к собственным ощущениям. Поцелуй был слишком коротким и лёгким, соприкосновение губ с кожей несло ничтожно мало информации. Понять, приятно ли это, Дэн не успел. — Вообще-то они не так целовались, — кивнул он в сторону удаляющейся лодки. Полина покраснела и пихнула Дэна в плечо. — Так будешь целоваться с тем, кто тебе нравится. Рыжий навигатор пристально посмотрел на друга: — Тед, ты мне нравишься. Пилот закашлялся и яростно замотал головой: — Девушка, Дэн. Так целуются с девушкой, которая нравится. И вообще, заводить роман в экипаже — плохая примета. — Почему? — Потому, — припечатал пилот, глядя на ехидно ухмыляющуюся Полину. — Потому что так принято. — На самом деле, Дэнька, целоваться можно с любым человеком. Это у нашего Теда... предрассудки. Главное, чтобы и ты этому человеку нравился. После этих слов пилот воззрился на подругу совершенно обалдевшим взглядом, как будто видел её впервые. Возмутиться он не успел. Дэн переварил полученную информацию, что-то прикинул в своей рыжей голове и снова спросил: — А как определить, что я нравлюсь? — Ты почувствуешь, поймёшь. Это трудно объяснить, — девушка мечтательно улыбнулась, откидываясь на спинку сиденья. — Угу, — буркнул Тед, оставляя за собой последнее слово, — почувствуешь. Трудно не почувствовать удара в челюсть. *** Через час после возвращения на корабль Станислав постучал в каюту Вениамина. Михалыч только что притащил неподъёмную сумку с местной технической барахолки, пробубнив что-то похожее на «сбру-нлж бдт кнвое». Что именно получится на выходе, капитан вникать не стал. Вениамин разлил по чашкам свежий чай и достал коробку фигурного мармелада — по вкусу местные фрукты отдалённо напоминали земные яблоки, но были отчётливо синего цвета. Выбрав из упаковки длинноухого, обсыпанного сахаром зайца, доктор с удовольствием отхлебнул чаю и откусил зверю мармеладную голову. — Ну, давай, Стасик, уж сейчас-то признайся как на духу. — В чём? — поперхнулся чаем капитан, но почему-то заметно покраснел. Вениамин удовлетворённо кивнул самому себе и сделал ещё глоток. — Ты мне зубы-то не заговаривай. Если я и сомневался когда-нибудь, то сегодня все сомнения как Котька языком слизнула. После третьего курса, летом, когда мы все на каникулы собрались... — он многозначительно замолчал, пристально глядя на друга. — Лера? Капитан был мужественным человеком, да и в космическом десанте трусов не держали никогда. Поэтому он прямо посмотрел в глаза Вениамину и молча кивнул. Мармеладная осьминожка в его руках лишилась уже половины своих щупалец, когда он покаянно запустил пальцы в коротко стриженые волосы и тихо произнес: — Они ж тогда разыгрывали нас без конца. Помнишь? Худые оба, и волосы одинаковые, да и похожи... как киборги одной партии, — он невесело хмыкнул. — Оденутся одинаково — пойди различи где Лера, а где Лер... Он не смотрел на Веньку, но чувствовал, что тот внимательно слушает. — А я голову совсем потерял. Только Лерка в голове. Мне на полевые ученья лететь, на Ио, а тут они, свои актёрские способности на нашей компании тренируют. Ну вот. Как от Юпитера вернулся, мы на месяц вдвоём и улетели. — Ну да... я так и подумал, — Вениамин как-то задумчиво дожевал синего зайца и неуверенно покосился на друга. — Стас, а мы сейчас про кого из близнецов говорим? — тихо, почти шёпотом спросил он у Петухова. Станислав молча поднял взгляд, краснея на глазах. Такого интенсивного румянца Вениамин Игнатьевич не наблюдал никогда. Капитан судорожно стиснул в ладонях кружку и решительно встал. — Вот что, Веня, ты бы лучше груз поискал, а то так и пойдем с Новой Каледонии порожняком. Когда пневматика с тихим шорохом сработала за спиной капитана, Вениамин ещё с минуту молча смотрел на почти полную кружку, а потом достал из шкафчика початую бутылку коньяка и плеснул в чай. — Значит, всё-таки Лер. Ну, Стасик, ты даёшь... *** Когда молодёжь ввалилась в пультогостиную, капитан встретил их хмурым взглядом и приказом готовиться к отлёту. Полина побежала к себе, а Тед и Дэн отправились сгружать в кладовую запас пива, чипсов и замороженной пиццы в яркой красно-зелёной упаковке с похожим на Теодора поваром на этикетке. Котьке перепала жареная на шпажке сосиска. Уличный продавец уверял, что сосиски исключительно натуральные и чрезвычайно свежие, на что Дэн, ничтоже сумняшеся, откусил кусок и, глубокомысленно прожевав, выдал точную формулу содержащихся в нём. Мясо в них действительно присутствовало, но принадлежало какой-то неизвестной разновидности бубенчатых свинохвостых окапи и содержалось в таком незначительном количестве, что упомянул о нём киборг только из любви к истине. Впрочем, для здоровья кошки продукт был признан безопасным, а посему куплен и торжественно вручен. Котька пару раз скептически фыркнула, обнюхивая подарок, но всё же потащила сосиску в диванчик, дабы разобраться с ней без свидетелей. — Дэн, трасса готова? Навигатор молча взглянул на капитана, но упёрся взглядом лишь в широкую спину — Станислав стоял на своём любимом месте у иллюминатора. — Ещё позавчера, — ровно ответил Дэн и переглянулся с Теодором. Капитан вёл себя странно, спрашивал очевидные вещи... Впрочем, люди частенько вели себя не самым рациональным образом. Пилот в ответ лишь пожал плечами и принялся развешивать необходимые для старта вирт-окна. После прохода таможни Станислав засел за бумаги, расположившись за столом в пультогостиной. Дежурные по кухне Полина с Дэном что-то шёпотом обсуждали, сидя на диванчике, Тед, как всегда, резался в космобой, а Вениамин... Венька после того разговора старательно не попадался другу на глаза. Это раздражало и усиливало неловкость. Стас понял, что уже пару минут пялится в накладные на партию пуховых подушек — их ждали у пояса астероидов Малого Дракончика — и отложил документы в сторону. Сегодня Лер вынырнул из толпы, словно пиратский катер из газового облака. И воспоминания нахлынули вместе с крепкими объятиями. Мускулистая спина под ладонью, узкая талия — идёт, как танцует. Ничуть не изменился, и глаза... Серые, внимательные. Стас уже через неделю после знакомства с близняшками различал их, как бы те ни старались подчеркнуть свою одинаковость. У Валерки глаза были такие... Стас крутанул в пальцах карандаш и на миг опустил ресницы. В руку ткнулось что-то мягкое и настырное: кошка не могла пройти мимо меланхолии любимого мужчины и тут же пожелала украсить её своим обществом. — Мряу... — она влезла мордой в ладонь — гладь, мол, нечего тут — и принялась мурчать, словно внутри у неё заработал новенький планетарный двигатель. — Старый я стал, Котька, пенсионер... — капитан ласково почесывал кошку за ухом, отчего она жмурилась и урчала ещё громче, — кому я такой нужен? — Мряу! — уверенно заявила Котька и положила лапу Стасу на ладонь, готовая любить его вечно. Тот усмехнулся и быстро, пока никто не видит, чмокнул обалдевшую от таких нежностей кошку между ушей. На ужин разогрели замороженную пиццу. Тонкое безвкусное тесто и редкие, как астероиды, полупрозрачные кружочки колбасы не имели ничего общего с изображённой на упаковке пышной вкуснятиной. — Вот на Сент-Луисе была пицца... — мечтательно закатил глаза Теодор, дожёвывая картоноподобный полуфабрикат. — «Донна Лукреция» — лучшие «пепперони» и «маргарита», что я пробовал. Станислав навскидку попытался вспомнить, где он пробовал лучшую пиццу, но потерпел неудачу. В армии итальянская еда не предусматривалась пайком, а в многочисленных барах и кабаках подавали что-то подобное тому, что они ели сейчас. — А давайте сами пиццу испечём! Это же несложно, — Полина так азартно сверкнула глазами, словно собиралась накормить пиццей не команду, а, по меньшей мере, каких-нибудь редких и особо привередливых животных. — Пеки, — поддержал подругу Теодор, дожёвывая последний кусок. — Но вы же мне поможете? — девушка состроила глазки пилоту и навигатору. Приятели переглянулись и, одинаково ухмыльнувшись, кивнули. — Но посуду я мыть не буду, — поставил Дэн точку. *** Станислав закрыл последний на сегодня документ и, выключив планшет, потёр усталые глаза. Отчёты, документы на груз, на корабль, на... ещё чёрт знает, на что. В этом море бухгалтерских и таможенных форм, бланков и другой подобной ерунды утонуть можно. Засасывает покруче зыбучих песков Манады, попадался в десантном прошлом Станислава такой зловредный астероид. Пультогостиная пустовала. Михалыч ушёл к себе сразу после ужина — неведомая... железяка, подобранная на помойке, требовала реанимации. Венька даже помог немного с бухгалтерией, но быстро ретировался, прихватив пакет пряников и чай. Даже диванчик занимала лишь дремлющая Котька, верно ожидающая своего обожаемого капитана. — Спать пора... Маша демонстративно взбила виртуальную подушку и задула виртуальную свечу, заодно пригасив освещение пультогостинной до минимума. Теперь в полутьме светилась только её миниатюрная белая пижамка. Стас добрёл до своей каюты, взял чистое полотенце и отправился в душ. Сенсор на приоткрытой двери горел зелёным, но в щель пробивался свет — не то выключить забыли, не то кто-то за собой дверь закрывать разучился, одним словом, мозгоеды. Стас поскрёб в затылке и негромко обратился к искину: — Маша, в душевой люди есть? — Нет, милый, — последовавший за ответом душераздирающий зевок мог свалить в сон и менее уставшего человека. Стас зевнул в ответ и вошёл. Первое, что бросилось в глаза, когда Станислав вошёл в тесный предбанничек, была ослепительно белая задница его собственного навигатора. В первый момент он так опешил, что застыл столбом, комкая полотенце вспотевшими руками. Дэн стоял спиной к двери и что-то внимательно изучал то ли на пластике противоположной стены, то ли на самом себе. Мокрые тёмно-рыжие пряди змеились по спине, прикрывая острые крылышки лопаток. К удивлению капитана, Дэн не выглядел слишком худым, скорее поджарым. Длинные, какие-то бесконечные ноги, узкая талия, спина, исчерченная более светлыми чёрточками шрамов, широкие плечи, довольно мускулистые руки... До Теодора навигатору было далеко, но и доходягой он не выглядел совершенно. Отступать было поздно. Процессор Дэна уже наверняка зафиксировал присутствие постороннего, осталось только с наименьшими потерями выйти из чудовищно неловкой ситуации. — Дэн... с тобой всё в порядке? — Нет. Рыжий повернулся, представая во всей своей обнажённой красе. То ли стеснения киборги были лишены напрочь, то ли проблема занимала Дэна слишком сильно, но он и не подумал прикрыться. — Станислав Федотович, вот... У навигатора была эрекция. Внушительная, хоть орехи коли. Приличных размеров член прижимался к плоскому животу, чётко нацелившись на пупок розовой шелковистой головкой. Стас сглотнул набежавшую вдруг слюну и на мгновение малодушно зажмурился. — Очень хорошо, Дэн, — пробормотал он, стараясь взять себя в руки. — Так в чём проблема-то? Смотреть надо только в глаза, в лицо. Не смотреть вниз. Ну что он там не видел, в самом-то деле. Дышим глубоко и спокойно. Ты взрослый мужик, десантник. Капитан, мать твою! Ну, неловко, ну смутился, покраснел, бывает... Самое паршивое, что чёртов киборг враз прочитает его состояние и тогда... Что тогда, Станислав Федотович даже представлять не хотел. — Понимаете, капитан, я хотел попробовать... Но не совсем уверен в алгоритме процесса. Точнее... — Но раньше ты же как-то решал эту проблему? Стас и сам услышал в своем голосе раздражение и прикусил язык. — Нет. — А как... то есть как «нет»? Станислав озадаченно уставился на рыжего. — В армии в состав кормосмеси для киборгов входит угнетающий половое возбуждение ингредиент, а у Казака и без этого... — Дэн отчетливо скрипнул зубами, — было чем заняться, потом организм восстанавливался после ранения и вообще находился большей частью в боевом режиме, потом повреждения на базе Альянса, восстановительный период и вот... Дэн, словно извиняясь, развёл руками, и Стас вновь невольно упёрся взглядом в навигаторский стояк. Не слишком густые рыжие кудряшки, ровный светлый член, тёмно-розовая головка. Станислав чуть не застонал, во рту пересохло, а по взмокшей спине побежала холодная капля. Дэн как-то странно покосился на него. Вот-вот спросит, не заболел ли уважаемый капитан. Не позвать ли Вениамина? Позорище! — Я, конечно, могу задействовать процессор, обеспечить отток крови, снизить уровень тестостерона. Просто я хотел... люди же как-то справляются... — Справляются... конечно... Но тут, понимаешь, Денис... может, тебе лучше посоветоваться с кем-то... — ну не готов оказался капитан обучать своего навигатора азам мастурбации. Совсем. Единственное, к чему он вообще был сейчас готов — позорно сбежать в свою каюту, и удерживало его на месте только чувство ответственности. — Я и советовался, — понурился рыжик. — С Машей. — Страшно представить, что она тебе посоветовала, — мрачно заметил Станислав. — Ты замёрз? Светлые плечи с россыпью веснушек покрылись гусиной кожей. Рыжий заметно поёжился. — Я к себе пойду, Станислав Федотович. Я разберусь... — Иди, Денис. Надо было бы выйти и дать навигатору спокойно одеться, но Дэн обернул вокруг бёдер полотенце, прихватил с вешалки джинсы и футболку и протиснулся мимо капитана, напоследок мазнув его по бедру твёрдым членом. Станислав на автомате проверил, защёлкнулся ли замок, аккуратно снял и повесил одежду. Встал под душ и, включив ледяную воду на полную мощность, яростно сцепил зубы. Упругие струи стегнули по плечам, обожгли холодом спину. В первом же порту! На ближайшей планете — к «Матушке Крольчихе», в кабак: раньше ему девицу склеить — раз плюнуть было. Чего это он сейчас себя в пенсионеры записал? Рано! Станислав глянул на неопадающую даже под ледяной водой эрекцию, выругался и сделал воду потеплее. К чёрту всё! Налитой до боли член привычно лёг в ладонь. Вода струилась сверху тропическим дождём, а Станислав сильно и размашисто дрочил, проходясь жёсткой ладонью по стволу до самой головки. Не церемонясь, не размениваясь на поглаживания. Слишком давно никого не было, слишком сильно накатило желание, заглушая, завешивая окружающую действительность гулким звуком бешено колотящегося сердца. Оргазм оглушил его на несколько мгновений, заставив сползти по пластиковой панели, переводя дыхание. Перед глазами плавали разноцветные пятна. Рыжие. *** Утро выдалось предсказуемо нервным и суматошным. Астероид Мацуяма был пыльным унылым булыжником, застрявшим между двух гигантских планет. На нём добывали какой-то страшно редкий минерал, по крупицам выбирая его из никчёмной породы. Оборудование и почту для рабочих выгрузили довольно быстро, а через час прибежал представитель компании, брызжа слюной и потрясая планшетом. Станиславу Федотовичу пришлось идти и разбираться с претензиями. Ещё через полчаса Вениамин Игнатьевич был вызван на подмогу, а команда осталась любоваться двойным восходом планет. Полина в пятый раз без всякой надежды вызвала капитана. Вызов сбросили, и девушка с тяжким вздохом завалилась на розовый диванчик. — Ну вооот... А я хотела тут в магазин сходить. Кошка, не теряя даром времени, удобно устроилась у неё на животе, свернувшись клубком. Полина рассеяно поглаживала Котьку, прочёсывая пальцами мягкую шёрстку. — Зачем? — Тед даже головы не повернул, в вирт-окне перед ним лениво мотались два катера, норовя то и дело врезаться в складки рельефа. — Только вчера закупились. — Вчера мы не знали, что будем пиццу печь, а для неё кое-чего не хватает. — И чего же? Денька, бросай всё, иди сюда, а то одному скучно. Дэн зашел в пультогостиную с очередной банкой сгущёнки, на секунду замер, уставившись на напарника. — Банку бросать? Ни за что! А играть я и так могу. — Например, у нас нету салями, — гнула своё Полина, — и помидоров, и оливок и... сыр, правда, есть, но печь всё равно не на чем — противень нужен. — То есть для пиццы у нас только сыр? Не густо. Может тогда... Маша возникла на голоподставке в строгом костюме очень ответственной секретарши, правда, вместо юбки на ней были крохотные шортики, а верхней пуговицы на пиджаке не было вовсе, но галстук присутствовал, равно как и очки. — Шеф вызывает, — строго произнёсла искин и, не дожидаясь ответа, вывела связь на вирт-окно в гостиной. — Ну чего растрезвонились? — Станислав Федотович пребывал в крайней степени раздражения. На заднем плане угадывались кабинет и Вениамин, разговаривающий с представителем заказчика на повышенных тонах. — Мы только хотели в магазин сходить, — Полина резво вскочила с дивана, умоляюще уставившись на капитана. У него за спиной Вениамин Игнатьевич повторял и, видимо, уже не первый раз: — Рекламацию пишите. Ре-кла-ма-цию! И оплачивайте возврат. Мы только перевозчики. — Идите, куда хотите, — Станислав вытер со лба пот и ринулся на помощь другу, выключая комм. Последнее, что услышала ошарашенная команда, был рык их всегда сдержанного командира: — Только попробуйте не заплатить! Доктор и капитан вернулись на борт только к вечеру. Взъерошенные, усталые, но вырвавшие таки оплату у заказчика. По случаю безоговорочной победы к ужину решено было добавить бутылку вина. В магазинчике у космодрома, как и ожидалось, большого разнообразия не было. Но на скептические замечания парней Полина ответила, что пицца на то и пицца, что бы готовить её из того, что придётся. — Салями вообще можно заменить любым мясом, — произнесла девушка, задумчиво рассматривая витрину. Из мясных деликатесов там присутствовали условно свежий фарш и сушёные гусеницы. С помидорами тоже вышла заминка. Дэн принёс из овощного отдела коробку с фиолетовыми плодами, вызвавшими у Полины лёгкую оторопь. — Только не говори, что они с Шоарры. — Не скажу. — А откуда тогда? — Полина с интересом рассматривала овощи. Помидоры как помидоры, только... фиолетовые. — Ты просила не говорить, — ехидно усмехнулся Дэн. Помидоры они всё-таки взяли, но не для пиццы, а так, попробовать. Выход нашёл Тед — притащил запылённую бутылку кетчупа и водрузил на прилавок рядом с шоаррскими овощами. Вместо оливок разжились невесть как попавшими сюда маринованными огурцами. Забрали последние две банки — на вторую у Тэда были свои планы. Зато найденное Полиной замороженное тесто оказалось таким, как надо (а на срок годности девушка предусмотрительно даже не взглянула, чтобы не расстраиваться). Проблему отсутствия салями Полина решила радикально: — Мы сделаем овощную пиццу, это тоже вкусно, — заявила она, но поддержки в рядах приятелей не нашла. И Теодор, и Дэн были категорически против и настаивали на покупке хотя бы фарша. Или гусениц. — Мы их сверху разложим, красиво, звёздочкой,- веселился Тед, подталкивая подругу к витрине с «мясом», — Дэн, скажи, они полезные! — Угу, очень питательные. И мохнатые, — подтвердил рыжий, пристально рассматривая насекомых. — Полина, у тебя эпилятор электрический или восковые полоски? — Теодор сделал такую серьезную мину, что девушка на секунду оторопела, но заметив давящегося смехом Дэна, возмущенно фыркнула: — Пинцетом выщипывать будешь! Бессовестно хохочущий Тед схлопотал по голове коробкой с фиолетовыми помидорами. Но как парни ни старались, Полина купила только фарш. *** Ужин удался на славу. Станислав пребывал в преотличнейшем настроении. Деньги за перевозку лежали на счёте, враг не только бежал с поля боя под его, Станислава, стремительным натиском, но и вынужден был заключить новый договор на перевозку забракованного оборудования. Команда сияла, гордая своим командованием, даже Дэн улыбался, и Станислав понял, что не может не улыбнуться в ответ. Произведение кулинарного искусства, поставленное на стол, было предсказуемо кривовато и обуглено с одного бока, но Стас философски расценил это не как недостаток, а как фирменный знак. Этакое «сделано на „Космическом мозгоеде“ — не спутаешь ни с чем». И вообще на пиццу это было похоже примерно так же, как их транспортник на гоночный кобайк, но оказалось на удивление вкусным. — Что у нас дальше? — Вениамин с нескрываемым удовольствием отрезал себе ещё кусок, отколупнул канцерогенную корочку и откусил, запивая горячим чаем. — Малый Дракончик? Полиночка, ты сегодня превзошла себя, — девушка польщенно заулыбалась. — Угу, — пилот как раз пересел в своё кресло и начал готовить корабль к старту. — Через четыре дня будем там. Потом два прыжка до Арктура и у нас пустой трюм. — Не беспокойся, обратно полетим с полным, — допив чай, улыбнулся Вениамин Игнатьевич. — Я заказ нашёл. *** Это странное, давно забытое ощущение, когда в толпе в первую очередь видишь только одного человека, а потом уже всех остальных. Стас даже не взялся бы вспомнить, когда такое было в последний раз. Лет десять назад? Больше? А вот сегодня зашёл в пультогостиную — и сразу же зацепился взглядом за рыжую макушку, едва видимую из-за спинки навигаторского кресла. Нахмурился — Полина пристроилась на подлокотнике, что-то рассматривая в вирт-окне. Рядом с Дэном — царапнуло где-то внутри крысиным коготком. Но это ерунда, просто армейская привычка — навигатора нельзя отвлекать. Даже если корабль летит на автоматике. — Полина, ты... Котьку кормила? — Она сама кормится, — Полина даже не обернулась, — но я ей всё равно положила. Там. — Взмах руки должен был, видимо, указать направление кошачьей миски. На деле же капитану показалось, что от него попросту отмахнулись. В самом прямом смысле этого слова. Немедленно захотелось дать девушке пару заданий, чтоб не болталась по кораблю без дела, но Станислав усилием воли подавил в себе просыпающуюся злую мачеху и пошёл заваривать чай. На ощерившейся ледяными метановыми иглами, словно заправский дракон, малой планете внезапно разжились попутным грузом, и к Арктуру полетели с тремя контейнерами мирабилита. Из червоточины вышли у старой автоматической станции гашения, где уже стоял пристыкованный разведывательный люггер. Теодор подвесил транспортник неподалеку и в ожидании очереди развернул большое вирт-окно внешнего обзора. — Красааавец... — он с лёгкой завистью рассматривал громаду корабля, тускло мерцающего металлом обшивки с редкими искрами бортовых огней. — «Виверна», — Станислав облокотился на спинку пилотского кресла, глядя на знакомый профиль люггера. — Приходилось летать? — Дэн развернулся вместе с креслом и заинтересовано уставился, но не на корабль, а капитана. — Приходилось, — Станислав сдержанно кивнул. — А тебе? — Один раз. Нас перебрасывали с ДС-12 на Сигму. Я только шлюзы, коридор и трюм запомнил, — невесело усмехнулся рыжий. Станислав покосился на навигатора, словно впервые замечая длинные тёмно-золотые ресницы и прозрачную теплоту глаз. У киборгов, обычных киборгов, никогда не бывает такого, какую бы программу имитации им не впихивали в процессор. Стас вдруг поймал себя на том, что неприлично долго пялится на парня и поспешно отвернулся к вирт-окну. Вот, дьявол его раздери, что ж такое! Люггер отстыковался, когда Полина начала накрывать стол к обеду. Гашение прошло по графику, и уже через час Теодор задал автоматике курс на оранжевый шарик Арктура. — Капитан, а расскажите, куда вы на «Виверне» летали, — Тед с удовольствием уминал «шницель с овощами». Взятые на пробу замороженные готовые обеды оказались весьма недурны. Вениамин поперхнулся, кашлянув, извинился и продолжил есть, насторожено поглядывая на друга. Нелюбовь Стаса к воспоминаниям об армейском прошлом была ему хорошо известна. — Правда, Станислав Федотович, расскажите, интересно же, — Полина радостно закивала, и даже Михалыч буркнул что-то одобрительное. Стас нахмурился, медленно собирая на вилку зелёный горошек. Последняя горошина подло ускользнула из-под зубцов и откатилась на край тарелки. Ну, дети, честное слово, сказочек захотелось. Стас обвёл взглядом команду, сейчас ожидающую от него рассказа о боевых подвигах. Тед с Полиной одинаково сверкали любопытными глазами, Венька, наоборот, в тарелку уткнулся. «Знает, старый чёрт, что не люблю...» Дэн... Капитан натолкнулся на спокойный, заинтересованный взгляд навигатора. — Расскажите, капитан. А почему бы и нет... — «Виверна» только сошла со стапелей на Титане — и нас сразу на борт и на задание. — Станислав Федотович благодарно кивнул Полине, налившей ему чаю. — Первый рейс был на Сварог, это у Дельты Малого Пса, — Теодор понимающе кивнул: местечко имело прескверную репутацию. — Планетка мёртвая, ни гуманоидов, ни ксеносов, ни даже бактерий, зато иридий в таком количестве, что добывающие корпорации готовы были друг другу глотки рвать за возможность разработки. Экспедиция, занимавшаяся разведкой месторождения, внезапно перестала подавать признаки жизни. Ни сигналов SOS, ни каких-либо сообщений об опасности не поступало — и вдруг полная тишина в эфире. Вот мы и прилетели. Высадились. Я со своим взводом первым к базе выдвинулся. Станислав отпил из чашки и задумчиво покрутил в пальцах чайную ложечку. Космос порой подкидывает сюрпризы, где и не ждёшь. Полина нетерпеливо заёрзала, не решаясь поторопить капитана. Тед шикнул на нее, Михалыч укоризненно посмотрел, а Вениамин Игнатьевич потянулся за мятным пряником. — Людей там не было. Живых во всяком случае. Несколько обугленных трупов, как будто из огнемёта спалили. Ну, мы, конечно, окрестности обшарили. В нескольких километрах от базы нашли вездеход экспедиции — целый и невредимый, только вся электроника выгорела и люди... Словно обугленные головешки. Станислав запоздало пожалел, что согласился рассказывать — Полина сидела, вцепившись в руку пилота, испуганно хлопая глазами. Напугал девчонку, старый дурак! — Вы их нашли? — сдавлено проговорила Полина. — Кого? — Тех, кто напал. — Нашли, — капитан невесело усмехнулся. — Сутки на Свароге около восьмидесяти земных. Ночь полтора месяца и день полтора. Вот ночью и нашли... — Вызов с встречного судна, мальчики, — на голоподставке возникла Маша, вырядившаяся в форму космодесанта, туго обтягивающую все округлости виртуальной фигурки. — Вывожу сюда. На экране вирт-окна появился совсем молодой человек с гладко зализанными светлыми волосами и в отутюженной форме. Станислав подумал, что он напоминает Алексея, не так давно и весьма недолго работавшего на «Космическом Мозгоеде». Такой же... отличник. — Здравствуйте, — официальным тоном начал «отличник». — Транспортное судно «Космический мозгоед», я — «Принцесса Анна». Сообщите ваши запасы соли. За спиной капитана послышалось сдавленное хихиканье. «Принцесса Анна» поправил на носу очки и нервно дёрнулся. Станислав тоже не удержался от смешка, но мужественно вернул лицу серьёзное выражение и ответил: — Имеем на борту двенадцать тонн глауберовой соли. Что вам нужно? — Срочно нуждаемся в поваренной соли. — Повторите, — капитан недоуменно уставился на покрасневшего «отличника». — Срочно нуждаемся в поваренной соли. Сообщите, сколько можете дать. На ваших условиях. — А что у вас за груз? — Имеем на борту сто семьдесят пять пассажиров. — Протухли они у вас, что ли? — влез в разговор ухмыляющийся Теодор. — Почему протухли? — парень на экране растеряно захлопал глазами. — А зачем вы их солить собираетесь? — команда уже смеялась в голос и капитан, положа руку на сердце, не мог её в этом упрекнуть. — В связи с непредвиденными обстоятельствами, — уже чуть не плача, продолжал парень, — потеряли свой запас соли... Нет худа без добра. Обмен трёх пачек соли на коробку консервированных персиков был признан вполне выгодным. Теодор лично оттащил соль к шлюзу и вручил повару круизного лайнера, оценив и чёрную бандану и здоровенный кухонный нож за поясом. Через него же белобрысому «отличнику» от команды «Мозгоеда» был передан личный презент — оторванная Теодором буквально от сердца банка маринованных огурцов. *** — Спокойной ночи, Стасик. Не переусердствуй. — Спокойной ночи... Вениамин всё ещё посмеивался над ним, но одобрительно качал головой, от скуки раз в неделю измеряя капитану давление. Оно предсказуемо было в норме — военные космолётчики бывшими не бывают, а уж десантники — тем более. И Станислав продолжал каждый день выбирать хотя бы час для физических упражнений. Он как раз закончил отжиматься, когда в дверь постучали. Вот незадача! Прикинув, что о пиратах или встречном метеорите доложила бы Маша, а значит, это, скорее всего, Венька вернулся, Станислав решил не заморачиваться и открыл дверь как был, в одних пижамных штанах. На пороге стоял Дэн. — Что-то случилось? — Нет, — показалось или навигатор на секунду замешкался с ответом. — Можно войти? — Конечно, Денис, проходи, — Станислав посторонился, пропуская парня в каюту. — Присаживайся. — Я хотел попросить... Расскажите, что было дальше. — Где? — На Свароге. Экспедиция. Стас озадачено почесал бровь и присел на койку рядом с навигатором. — Тебе интересно? Дэн кивнул, опять фиксируя странное учащение сердечного ритма у капитана. Совсем как тогда, во время нелепой встречи в душевой. Уже потом, из приведённой Машей статистики он выяснил, что вёл себя недопустимо. Демонстрация обнажённого тела не родственнику и/или близкому человеку и/или врачу считалась неприемлемой в 76% процентах обитаемых цивилизованных миров. Особенно в состоянии сексуального возбуждения. Дэн мучительно долго размышлял, боясь ошибиться, стоит ли пойти к капитану и извиниться? По всему выходило, что стоит, но Станислав Федотович не демонстрировал признаков обиды или оскорбления. Был приветлив по ситуации, и Дэн решил, как выражался Теодор, спустить на тормозах. Сейчас Дэн опять не был уверен в правильности поступка, но история была уж очень интересной: в инфранете точно не найдешь подробностей. А капитан — очевидец событий — может рассказать. Да и просто лишний раз поговорить со Станиславом Федотовичем... Дэн не мог до конца разобраться в чём дело, но игнорировать некоторые данные собственных сенсоров становилось всё более сложно. В присутствии капитана он чувствовал смутную тревогу, датчики выдавали учащение сердечного ритма, незначительные скачки артериального давления и повышенное потоотделение в области ладоней. Нелогично. Непонятно. — Ну, хорошо. На чём я остановился? — «Сутки на Свароге около восьмидесяти земных». Я уточнял — семьдесят шесть суток и восемнадцать часов. — Ну да, — Санислав уселся поудобнее, собираясь с мыслями. — Разведывательную базу разворачивали на «рассвете», чтобы максимально использовать световой день. Сигнал пропал суток через пять после захода светила. Стандартных суток, я имею в виду. Пока принимали решение, пока собирали спасательную экспедицию... Прилетели мы на Сварог, когда ночь уже была в самом разгаре. Станислав Федотович замолчал. Память развернула перед внутренним взором тусклую серо-фиолетовую равнину. Планета медленно поворачивалась вокруг своей звезды, подставляя ей бока, изъеденные кратерами и засыпанные мелким песком и осколками камней. Ночью тёмно-фиолетовое небо усеивали гроздья звёзд, но смотреть на них космодесантникам было некогда. — Мы летели на катере над пустыней. Темнота, хоть глаз выколи, по приборам шли. Вдруг вижу — над поверхностью будто лёгкое свечение. Туман — не туман, стелется что-то вроде прозрачной сети, а приборы повышенную электромагнитную опасность выдают. Решили приземляться. Спасло нас тогда только то, что пилот скальный выход выбрал, а не прямо в пески катер посадил. Вышли. Потрескивание в шлеме характерное, воздух наэлектризован, только что не искрит. Прожектор тьму разогнал — нет никакого свечения: серый песок холмами, да кое-где каменные обломки. Я тогда приказал свет убрать, подождал, пока глаза к темноте привыкнут. Осмотрелись. Над пустыней такое...- капитан замешкался, подбирая слова, — словно марево плывёт. Переливается опалово. Свет — не свет, словно сеть прозрачная накинута и колышется. Выслал я вперед двух бойцов. Велел двигаться медленно, осторожно. Минут через десять они первую и встретили. — Кого? — Молнию, — пояснил капитан, — шаровую молнию. Здоровая, величиной с дыню, на картинке с камер видно не очень чётко было. В полуметре над землей висела. Парни, было, в обход двинулись, а она навстречу, как живая, ну один и пальнул в неё. Станислав замолк, сглотнул подкативший к горлу кислый ком и перевёл дыхание. — Я такого фейерверка до того дня ни разу не видел. На несколько секунд даже нас ослепило, а мы у катера, метрах в двухстах находились. Каменное крошево взрывной волной принесло. А от ребят... одни головешки Дэн слушал о незнакомых десантниках, погибших давным-давно, и ощущал исходящую от капитана волну грусти. Невыносимо хотелось сказать что-то или сделать, может, даже извиниться за то, что невольно разбудил не приятные воспоминания, но в голову ничего не приходило. Всё, что он мог — это смотреть, пытаясь подобрать слова, и невольно сбиваясь с нити повествования на совершенно иное... Без рубашки капитан выглядел даже внушительнее. Дэн смотрел на мускулистые руки Станислава, грудь, покрытую негустыми тёмными волосками, у Дэна грудь была совершенно безволосой, и это вызывало в нём острое любопытство. Датчики равнодушно фиксировали чуть повышенный уровень тестостерона, а самому навигатору жутко хотелось провести рукой по этим лёгким завиткам, но он благоразумно сдерживал в себе подобные порывы. — Потом оказалось, что всё плато под завязку накачано электричеством. Каждый холм, каждая дюна... Экспедиционный флайер сгорел на наших глазах, когда опустился слишком низко над одним из таких холмов — дуговой разряд чудовищной силы. А со стороны... похоже на змею в момент броска. Такая огромная бело-голубая змея... Глупость, конечно, но выглядело именно так. Бросок — и нет её. Ни её, ни флайера. Взрыв был такой — минут пять проморгаться не могли, в глазах радужные пятна — и ничего больше. Нас тогда осколками зацепило, — он непроизвольно провел рукой по груди. Справа на рёбрах напоминанием о плоскогорье Сварога остался шрам. — Это оттуда? — Острое желание тактильного контакта заставило парня действовать. Дэн неуверенно протянул руку, прослеживая кончиками пальцев белую полоску зажившего ранения — от подмышки до правого соска. Шрам был старый, почти неощутимый, но отчего-то это простое прикосновение рождало странную реакцию организма. Датчики зафиксировали прекращение выработки слюны, сглотнуть не получалось, язык словно прилип к небу. Процессор выдавал целый поток информации, но ни обезвоживания, ни отравления токсинами не находил. Водно-солевой баланс тоже был в норме. А под пальцами кожа покрывалась мурашками. Дэн замер, растеряно глядя на капитана. Правильно интерпретировать внезапно возникший пиломоторный рефлекс выходило с трудом. Стас замолчал и осторожно отвёл руку Дэна от шрама. В голубых, всегда спокойных глазах навигатора сейчас плескалось замешательство. — Я делаю что-то не то? — почему-то шёпотом спросил Дэн. — Не знаю, — ответил Станислав тоже хриплым шёпотом. — А что ты делаешь? Вместо ответа Дэн качнулся вперёд и прижался губами к жёстким губам капитана, автоматически просчитывая траекторию уклонения от летящего в лицо кулака. Прогнозы Теодора не сбылись, удара в челюсть не последовало. Станислав дёрнулся, ухватил парня за плечи и отстранился. — Дэн... ты... зачем? — он резко вскочил, не понимая как реагировать на подобный фортель. Выгнать наглеца? Прочистить его кибернетические мозги хорошей головомойкой и фирменным капитанским рыком? Списать на первой же планете? Сумятица в голове напоминала потревоженный пчелиный рой. Мысли метались короткие, злые, больные: «Что это? Зачем? Откуда мальчишка?..» — Станислав Федотович, простите. Я думал... — Думал? Чем, интересно? Ты... — Капитан! — Дэн смотрел так отчаянно, хлопал своими дурацкими рыжими ресницами, побледнел до белизны, так что веснушки казались россыпью маковых зёрен, губы облизывал... розовые. — Почему вы меня не ударили? — Что? — Стас опешил, хотя мысль была дельной. — Тед сказал, если поцеловать мужчину, которому это не понравится, можно получить в челюсть. — Я смотрю, у Теодора опыт большой в этом деле, — сердито пробормотал Станислав, измеряя не слишком просторную каюту шагами. Навигатор сидел на койке, опустив голову, занавесив лицо волосами. — Зачем, Дэн? — капитан остановился напротив рыжика и приподнял его лицо за подбородок. — Зачем? — Я хотел... — тот облизнулся, не сводя взгляда с плотно сжатых губ Станислава. — Хотел почувствовать, как это... целовать человека, который... нравится. — И как? — Я... наверное, не распробовал... Станислав даже не понял, сделал ли первый шаг он сам, или Дэн двинулся ему навстречу, только в следующий миг он уже целовал парня, прижимая к себе худое тело. Жадно сминал рот, прикусывая губы, а потом, опомнившись, отступал, ласкал нежно, мягко, наслаждаясь вкусом и ответным движением. А Дэн отвечал, сначала явно копируя моторику, несмело, неуверенно, потом увлёкшись, начал импровизировать, видимо, загоняя вглубь, игнорируя противоречивый поток информации от процессора, а то и отключая его. *** — ...К тебе гости, милый. — Маша, сгинь, — прохрипел спросонок Станислав, с трудом разлепляя ресницы. — Какие гости? Пять утра. Зелёные цифры электронного будильника как раз сменились с 4:59 на 5:00. В темноте каюты только их и было видно, да ещё слабым силуэтом над столом парила уменьшенная копия визуализации корабельного искина. Маша была в длинной, но совершенно прозрачной ночнушке с голографической свечой в руке, дававшей не больше света, чем лампа аварийного освещения. — И что ты всё со свечками ходишь? — Я перевела звонок в пультогостиную, — оскорблённо ответила искин. — Поторопись, милый, вызов с Новой Каледонии, — и, задув свечу, мстительно врубила в каюте дневное освещение. Кое-как одевшись, Станислав добрался до пультогостиной и обнаружил в вирт-окне связи вальяжно развалившегося в кресле Валерия Атиллу. — Здравствуй, Стасик, — проговорил тот, поглаживая пальцами ножку бокала с вином, стоящего на подлокотнике. — Ты какой-то встрёпанный, может, я не вовремя? — с улыбкой изогнул красивую бровь. Капитан чертыхнулся про себя, с силой потёр ладонями лицо и натянуто улыбнулся — Здравствуй, Лер. По корабельному времени пять утра, так что вовремя или нет — это как посмотреть. — Вот как, — равнодушно отмахнулся мужчина, тряхнув длинными, до плеч, тёмными волосами, всё ещё сохранившими медную искру. — Куда летите? Меньше всего Станиславу сейчас хотелось вести пустые светские беседы, поэтому он, наплевав на приличия, грубовато ответил: — К Арктуру. Лер, у тебя что-то срочное? Странно, ещё неделю назад он воспринял бы этот звонок с большим волнением и уж точно не стал бы переживать о такой ерунде, как неподходящее время. Сейчас же он чувствовал только раздражение и желание побыстрее убраться в каюту. Актёр говорил что-то о сестре, о том, что неплохо бы встретиться, и что если Стас выкроит пару деньков, то можно было бы слетать на Шии-Раа. У них с сестрой там вилла на побережье... — Ты прекрасно выглядишь, Стасик, — голос Лера упал до низких бархатных нот, а глаза хищно блеснули. Только сейчас Станислав заметил, что, накинув впопыхах рубашку, так и не удосужился её застегнуть. — Мы могли бы... неплохо провести время... Вспомнить... — продолжал Лер, не сводя глаз с бывшего любовника. Когда-то это действовало безотказно. Стас не спеша прошелся пальцами по застёжкам, приводя себя в порядок, и ответил, старательно скрывая раздражение в голосе: — Всё это прекрасно, но боюсь, малоосуществимо. Работы много, не до воспоминаний. Ты извини, Лер, у нас через час проход через астероидный пояс, я больше не могу разговаривать, — чтобы смягчить резкость тона, добавил: — Может быть позже. Я позвоню, — и отключил связь. Котька, неслышно ступая, подошла и потёрлась о ноги капитана. Тот машинально подхватил зверюгу под мягкое брюшко и усадил к себе на колени, поглаживая между тёплых ушей. Тишину пультогостиной разбавлял лишь ровный гул ходовых двигателей. — Любишь длинноволосых парней, милый? — Станислав ошарашено поднял голову и оторопел. Маша щеголяла новой причёской: с одной стороны на плечо спускались длинные гладкие пряди, с другой торчал забавный хвостик. Волосы на голове искина отливали всеми оттенками рыжего. — Чтоооо?! — Станиславу показалось, что от его рыка даже огоньки на пульте замигали. Или это у него в глазах помутилось от ярости? — Снесу к чёртовой кибернетической бабушке! Ещё искин за мной подслушивать будет, на моём собственном корабле! — гремел капитан, вскочив с кресла. Кошка с мявом кинулась под диванчик. — И подглядывать... — как ни в чём не бывало проворковала Маша, посасывая виртуальный леденец на палочке. — Ты не забыл, милый? Я же корабельный искин, я везде. — Ты... ты... — у Стаса просто не находилось приличных слов, а орать на компьютер матом — до такого он ещё не доходил. Но оставалось, видимо, недолго. — Сегодня же снесу. Оставлю только логотип и стандартного помощника. Всё. Он бессильно опустился на диван. Только сейчас на него штормовой волной ледяного моря Окраинных планет накатило понимание того, чем может обернуться его вчерашнее поведение. Забылся старый дурак, поплыл... Стоило закрыть глаза, как Дэн, расслабленный, ни единым жестом не похожий на киборга Дэн, отпечатывался на изнанке век. Губы, сладкие, как его любимая сгущёнка, удивлённо распахнутые глаза, брови тёмно-рыжие — целовать изгиб, потом у виска, веснушки на плече, шрамы... Волосы по подушке — расчёсывать пальцами, вдыхать аромат, сладковатый, молочный… Как удержался, чтобы не разложить парня тут же? Самому непонятно. А он доверчивый, как ребёнок, даром что боевой киборг. То-то и оно... Станислав взъерошил коротко стриженые волосы, больно дёргая себя за пряди. Ну как он мог! Это в боевой обстановке Дэн специалист: как выжить без воды и еды, как приручить стаю диких инопланетных тварей, как умереть и воскреснуть — тут он мастер, слов нет. А в остальном? Сколько ему? Биологический возраст семь лет? Капитан чуть не взвыл, чувствуя себя педофилом. Не остановил парня, не объяснил... Чего не объяснил? Что целовать мужчин нехорошо? Хорошо! И ещё как. У Стаса заныло в паху от одного только воспоминания — Дэн, кладущий руки ему на плечи, заглядывающий в лицо со смесью страха и восторга в глубине зрачков, шепчущий: «Я сам», и целующий, жёстко, напористо, неописуемо восхитительно. Мимо диванчика прошлёпал босой Тед, плюхнулся в кресло, почёсывая небритый подбородок. Пальцы запорхали над биоклавиатурой, готовя корабль к маневру, и только тогда пилот открыл глаза. — Станислав Федотович? А вы чего не спите? — Да вот, хочу посмотреть, как пояс астероидов пройдём, — соврал капитан. Кошка высунулась из-под дивана и настороженно покосилась на людей. Орать больше, вроде бы, никто не собирался, так что она вытянула вверх заднюю лапу, устроилась поудобнее, начиная утренние процедуры. Тёмные, неправильной формы глыбы вплывали в зону видимого обзора, медленно вращались, закрывая всё вирт-окно, и так же медленно уплывали за пределы экрана. Крупные и мелкие осколки. Переливающиеся в лучах близкой звезды, ощетинивающиеся ледяными иглами замёрзших газов, округлые, будто гигантская галька, поглощающие любой световой луч, они окружили корабль, тесня его своей массой. Теодор сосредоточенно наблюдал за экраном, корректируя курс, плавно лавируя между каменными обломками. Россыпь мелких камней напоследок завесила обзор перед датчиками, и «Космический мозгоед» вышел на открытое пространство. Теодор ещё немного посидел за пультом, а потом включил автопилот и поднялся. — Пойду вздремну ещё часок. Ответа он не дождался и, пожав плечами, ушёл к себе в каюту. Капитан этого даже не заметил. Мысль, пришедшая ему в тронутую ранней сединой голову, была проста и ужасна. А что, если Дэн решит, что капитан его в качестве Irien-а использует? Куклы для развлечения? Вдруг Дэн просто из благодарности, не зная как выразить её , надумал своими кибернетическими извилинами и вот... Вот так всё? Станислав прикрыл на мгновенье глаза и с трудом сглотнул вязкую, кислую слюну. Надо будет поговорить с ним. Сегодня же. Иначе только и останется, что одолжить у Роджера семейную реликвию и сделать себе харакири. Поводов больше чем достаточно. Поговорить с Дэном удалось лишь ближе к полудню. Завтрак готовила Полина, умудрившись спалить половину тостов, отчего в пультогостиной стоял уже привычный запах гари. Станислав смотрел на свою команду: на Теда, зубоскалившего уже с утра, на Полину, рассеяно соскребавшую с тостов-негритят обугленные корочки, на Дэна — кажется, сегодня он улыбался больше обычного... Даже Михалыч бормотал в бороду что-то про сюрприз и довольно хмыкал. А самому капитану было тоскливо и муторно. — Опять заолтанец снился? — Вениамин внимательно смотрел на друга, хмуря светлые брови. — Нет,- мотнул он головой. Ксенос-заолтанец, не желающий подыхать даже будучи насаженным на арматурину, как индюк на вертел, снился всегда к неприятностям. Сейчас и без этого на душе было паршиво. — Может, зайдёшь ко мне в медотсек? — попробовал ещё раз Вениамин. — Я тебя посмотрю, что-то не нравишься ты мне сегодня. — Я и сам себе не нравлюсь, — буркнул капитан, выходя из-за стола. Малодушно сбежать в каюту удалось лишь на пятнадцать минут. Комм запищал вызовом, и Тед попросил капитана вернуться, дабы лицезреть Михалычев сюрприз. Сюрпризом оказалась отреставрированная корабельным механиком железяка. Она возлежала посреди стола, угрожающе растопырив пучки проводов и сверкая отполированными боками. — Крууутооо! А что это? — команда вежливо изобразила восторг. — Улвтельфтннго эха в охлдтдлесврхнзкихтмпртур, — гордо произнес механик, оглаживая бороду. — Нужная штука, — уважительно протянул Тед, оглядывая остальных с явным вопросом в глазах: «Что это за фигня и зачем она нам?» Увы, этот же вопрос светился во взглядах и остальных членов команды. Станислав одобрительно похлопал механика по плечу, со всех сторон рассматривая неведомую штуковину. — Михалыч, думаю, тебе надо показать это Джилл. Свяжитесь с «Сигурэ», — кивнул капитан Теодору. В конце концов, должен же Михалыч получить свою дозу заслуженных восторгов, а для этого нужен специалист. — Правильно, капитан, — облегченно вздохнули все, а Тед ринулся к пульту управления. — Сейчас сделаем. Маша, свяжись с Сакаи. Под шумок Станислав убрался в свою каюту и уже туда вызвал по комму Дэна. Пара минут до прихода навигатора показалась Станиславу вечностью. Абсурдность и глупость ситуации вызывали у него лёгкую тошноту. Ну что он скажет? Стас обернулся к небольшому зеркалу в дверце стенного шкафа. Из-за стекла на него смотрел суровый мужчина с жёстким худым лицом и отчаянными глазами. Дикость контраста заставила его вздрогнуть. Расставаться со своими пассиями во время службы у него получалось легко: «Прощай, любимая, приказ зовёт, но в моём сердце ты будешь жить вечно!», и прочая чепуха работали отлично. А тут... Мальчишка, да ещё и в экипаже. Но оставлять всё как есть, а тем более продолжать подобное никак нельзя. Лучше уж сразу. — Можно? — Заходи, Дэн. Спокойный, внимательный взгляд, тёплый, как прибой на песчаных пляжах Шии-Раа. У капитана засосало под ложечкой, и, чтобы не растягивать «удовольствие», он начал с места в карьер: — Денис, я хотел с тобой поговорить по поводу вчерашнего. Думаю, больше этого повторять не стоит. Космический корабль не то место, где приветствуются такие отношения. Ты же знаешь, роман, возникший на корабле, — плохая примета. — А у нас... роман? Станислав замер, поперхнувшись приготовленной речью и дивясь абсолютному, чистейшему вакууму в собственной голове. Дэн смотрел на него с вежливым интересом, словно заносил ещё одно слово из человеческого обихода в свой внутренний толковый словарь. А может быть, так оно и было... — У нас... Да ничего у нас... Пока ещё ничего, и не нужно, чтобы было. Потому что... Ну, потому что неправильно... С каждым произнесённым словом уверенность покидала Станислава всё быстрее, и последнюю фразу он пробормотал уже еле слышно. Дэн всё так же смотрел на него, не шевелясь, и было совершенно непонятно, что творится в его голове. — Что-то случилось, Станислав Федотович? Я сделал что-то не то? — Да не ты сделал! — взорвался капитан. — Не ты. А я! Я не должен был сам... и тебя в это втравливать. Пойми, Дэн, — как же хотелось донести до мальчишки, объяснить и при этом не обидеть. Но слова никак не желали подбираться. Жёсткий язык армейских команд не способствовал развитию красноречия. — Между нами огромная разница, то, что ты киборг по рождению, делает тебя уже взрослым, а в голове... в отношениях... Понимаешь, Денис, мне бы не хотелось, чтоб ты думал, что я с тобой, как с Irien-ом. Я бы ни за что на свете не стал заводить себе киборга для постели, — Станислава даже передернуло от этой мысли. А Дэн всё стоял посреди каюты и внимательно слушал, только глаза выцвели до прозрачно-серых. — Что ты молчишь? — Станислав устало присел на край постели. — Я понял, капитан. Больше подобного не повторится. — И всё? — капитан и сам удивился подобному вопросу. А чего он ожидал? Что Дэн устроит истерику со слезами? Но нехорошее предчувствие всё же заскребло в душе крысиными коготками. — Денис? — Разрешите идти, капитан? — чётко произнес навигатор, вытягиваясь в струнку. Плечи закаменели, а на скулах расцвели пятна лихорадочного румянца. — Иди, — устало махнул тот рукой, понимая, что разговор провалился. Дэн не то чудом, не то имплантами добрался до своей каюты и стёк на кровать, уставившись в потолок невидящим взглядом. Как люди обходятся без голосового детектора лжи? Непонятно. Вот сейчас, например, он прокрутил в голове разговор с капитаном, ещё раз убеждаясь в собственных выводах. «...Между нами огромная разница...» — правдивость 46% , «...Я бы ни за что на свете не стал заводить себе киборга для постели...» — правдивость 93,5%. И ещё неконтролируемые мышечные спазмы, характеризующие отвращение. Вот и всё. Он, киборг, вызывает отвращение у человека. Он, киборг, никогда не будет равным человеку. Он, киборг, никогда... Даже и пытаться не стоит. Жестянка, знай свое место! В носу защипало, глаза без каких-то видимых причин зачесались, хотя датчики рапортовали об отсутствии инородных тел на поверхности глазного яблока. Навигатор сморгнул несколько раз, с удивлением обнаружив каплю, стекающую по виску, к уху. И с другой стороны... Горло сжало резким спазмом, он закашлялся и, перевернувшись, уткнулся лицом в подушку. Быть человеком оказалось гораздо больнее, чем он думал. *** Через три дня корабль подошёл к крайней планете системы Арктура. Маленькая, не больше Меркурия, Эль-Манияд тёмным ледяным шариком катилась по своей орбите, неся на экваторе крупнейшую в секторе космическую верфь. Здесь закладывались и испытывались новинки кораблестроения. По орбите неприметной планетки кружилась пара десятков различных космических аппаратов: от навороченных кобайков и элегантных катеров частных заказчиков, до неприметных, но хорошо узнаваемых транспортников военных ведомств. Фирма была солидной, и осложнений с оплатой не предвиделось. Разгружали киборги корпорации. Чётко, быстро. Так же быстро пришла оплата и были оформлены пропуска для экипажа в городок рядом с верфью. Молодёжь рванула тратить так вовремя прилетевшие премиальные, Михалыч тоже урысил, пробубнив что-то о выставке новинок, и капитан с доктором остались вдвоём. — Ну что, Стасик, пойдём пообедаем? Я тут в инфранете неплохой ресторанчик отыскал. Совсем рядом. Станислав неопределённо пожал плечами и двинулся вслед за другом. Есть особо не хотелось. Последние сутки были выматывающими, словно бесконечный марш-бросок по болотам Земетры. Ничего не изменилось. Петухов всё так же терпеть не мог рыжих и ненавидел киборгов, рыжие киборги шли по двойному тарифу, но вот Дэн... Дэн сейчас был где-то в стороне, отдельно и от тех, и от других, и от третьих. Достаточно было увидеть его с Тедом и Полиной — устроивших возню на диване в пультогостиной, смеющихся, молодых, красивых, представить вместо девушки и пилота рядом с Дэном себя — и сразу же охватывало мучительное чувство неловкости, нелепости происходящего. Ну куда тебе, старый дурак, к нему, с ним? Зачем ему это? Стареющий ловелас рядом с молодым парнем — становилось унизительно стыдно. И он отжимался, качал пресс, ещё и ещё, заглушая физической нагрузкой душевный дискомфорт, отвлекая себя от ненужных мыслей. Ресторанчик располагался на верхнем этаже огромного торгового центра, под самым куполом. В это время зал оказался полупустым, и друзья выбрали столик с видом на каменистое плоскогорье. Арктур стоял почти в зените, обливая исчерченную кратерами и горными хребтами поверхность планеты ярким холодным светом. Над горами чернело небо. — Пожалуйста, меню. Улыбчивый киборг-официант застыл в ожидании заказа. — Что будешь? — Вениамин раскрыл меню, внимательно вчитываясь в незнакомые названия. — Всё равно, — Станислав равнодушно пролистал страницы планшета и, откинувшись на спинку кресла, уставился в окно. В чернильной глубине неба на фоне россыпи звёзд, пульсировали сигнальные огни спутников и кораблей на рейде, добавляя жизни мрачной красоте чёрно-белого пейзажа Эль-Манияд. Вениамин укоризненно посмотрел на друга поверх очков и обратился к официанту. — А что бы вы нам посоветовали? Киборг, не задумываясь ни секунды, растянул губы в стандартной улыбке и произнёс: — Рекомендую попробовать бусажки. На них сейчас сезон. — Эээ... Ну что ж... бусажки, так бусажки. Несите. Официант уточнил количество порций и удалился. Через минуту подкатила тумба буфетного манипулятора и, ловко перебирая механическими лапками, сервировала стол, водрузила в середину графин с опаловой жидкостью, бокалы и тарелку с мелкими, на один укус бутербродами. Прочирикав на интерлингве: «Ваш аперитив», буфет удалился. — Надо же, какой сервис, — Вениамин разлил напиток по бокалам и с энтузиазмом исследователя куснул бутербродик с какой-то разноцветной пастой. — А ничего так, остренько. Стасик, попробуй. Станислав только отмахнулся. В отличие от друга, он не слишком любил дегустировать новые блюда. Наверное, сказывалась привычка к армейской кухне, но, облетев сотню разных планет, он всё равно предпочитал заказывать что-то привычное. За стеклом, над тускло поблескивающими куполами жилых и производственных районов, пролетел катер. Узкая чёрная тень от него пробежалась по металлу и зазмеилась по серой каменистой долине, то и дело ныряя между скальных образований. Минут десять Стас наблюдал за ней, выслушивая от Веньки одобрительные замечания по поводу местной закуски. Стараниями Вениамина тарелка быстро пустела — на аппетит доктор никогда не жаловался — сам же Стас сделал всего пару глотков из своего бокала. Официант между тем поставил перед каждым тарелку с двумя листиками салата, круглым розовым медальоном неизвестного происхождения и кубиками чего-то полупрозрачного и желеобразного, видимо, гарнира. Вениамин запоздало пожалел, что не поинтересовался, что это за бусажки такие — мясо, рыба или десерт. Чего ожидать от предложенного блюда, по его внешнему виду распознать было решительно невозможно. — Эээм... милейший, — попытался он хоть как-то разъяснить ситуацию. — А эти бусажки, они... какие? Официант, поставил на стол небольшой соусник и, лучезарно улыбнувшись, пояснил: — Мохнорылые. Станислав фыркнул в кулак и нехотя потыкал вилкой в незнакомое блюдо. За соседний стол уселась парочка меракийцев и зашелестела, забулькала на своем языке. Им тоже порекомендовали бусажки. Видимо, и правда, сезон. Желе под вилкой превращалось в полупрозрачную малоаппетитную кашицу. — И что у нас случилось на этот раз? Вениамин оглядел друга специальным «врачебным» взглядом и, не дождавшись реакции, ткнул его в плечо кулаком. — Петухов. Очнись. Что с тобой? Вы что, с Дэном поругались? Что он отмочил опять? При упоминании навигатора капитан поднял на него такой тяжёлый взгляд, что стало ясно — попал в точку. — Он — ничего, — ответил Станислав, когда официант ушёл. — А кто «чего»? — не отставал Вениамин. — С остальными, вроде, в порядке всё. — А с Дэном не в порядке? — парировал Петухов. Когда он сегодня облокотился о кресло навигатора и случайно мазнул пальцами по плечу Дэна, тот вздрогнул и ощутимо напрягся. Станислав поспешил отойти, запоздало одёрнув себя — не лезь к парню! А на душе словно полынным веником подмели — пусто и горько. — Вот что, Стас, знакомы мы давно, так что не надо мне тут... Давай, как врачу и другу — что случилось? У тебя обострение киборгофобии? Что вы шарахаетесь друг от друга, как пираты от копов? Он, я смотрю, тоже не горит желанием с тобой встречаться: ты в пультогостиную, он — оттуда. Даже на диванчике больше не спит. Да и ты тоже — я ещё удивляюсь, как это ты обедать к столу выходишь. Из каюты тебя не выманишь. Что ты там делаешь, а? — Пресс качаю, — буркнул Стас, медленно кроша вилкой розовый деликатес. Он действительно уходил к себе и до изнеможения качал пресс и отжимался. Испробованный в плену у Казака способ убить время помогал и теперь. — О как, — крякнул Вениамин, глядя на друга. — Совсем хорошо. — Не то слово. Станислав внимательно посмотрел на врача и отложил вилку, отодвинув окончательно размочаленное на розовые волокна блюдо. Идея рассказать всё Веньке не казалась капитану такой уж хорошей, но он ведь всё равно не отстанет. Да и кому, как не другу детства... Рассказ получился коротким, по-военному чётким и лаконичным. Вениамин только смущённо покашливал время от времени, но от комментариев воздерживался. Когда Станислав закончил, друг неторопливо снял с носа очки, протёр стекла салфеткой и, водрузив их обратно, задумчиво произнёс: — Без коньяка тут, пожалуй, не обойтись. *** — Знаешь, — Вениамин медленно покачивал пузатую коньячную рюмку, согревая напиток в ладони. — Последний раз мы обсуждали твои сердечные проблемы лет... пятнадцать назад? Станислав только плечами пожал. Кто помнит, что было пятнадцать лет назад? Может, и обсуждали. Этих проблем у него всегда была полная обойма. С женщинами он подолгу не уживался, а с мужчинами... после Лера — не рисковал. — И, судя по всему, встрял ты, братец, капитально, — врач сделал глоток и сунул в рот прозрачный ломтик лимона. — Когда успел только? Вот это вот «Когда успел?» мучило Станислава не в последнюю очередь. Объяснить это было невозможно. Будто щёлкнуло в голове что-то, подкрутили оптику — и вот он, Дэн, рыжее недоразумение, в самой середине прицела. Куда ни глянь, взгляд выхватывает рыжие пряди, высокую худощавую фигуру, белёсый шрам через бровь и россыпь золотистых веснушек на плече. Перед глазами так ярко, живо встал сейчас Дэн, там, в душевой корабля: белая спина в шрамах, поворот головы, и интерес исследователя в голубых глазах — что такое эрекция и как с ней бороться. У тебя был шанс, Стасик, научить парня чувствовать. Вот так, кожей, всем телом, не данные снимать, не анализировать состав и вероятность очередной жизненной пакости, а просто... чувствовать. А ты... Станислав, не глядя, махнул коньяк одним глотком, словно водку, закусывая благородный напиток салатным листком. — Успел — не успел, чего теперь. Сам видишь, как всё складывается... — Да не «складывается», Стасик, а ты сам сложил. Не подумав головой своей, кому и что ты говоришь, — Вениамин оттолкнул опустевшую рюмку и сердито уставился на друга. — Тебе, десантура, голова дана, только чтоб фуражку носить, или ты её ещё как-то используешь? Только-только парня из его киборгских комплексов вытащили, а он снова-здорово. — Да я... Я наоборот! Как лучше для него хотел. Чтоб он не думал , что я его, как куклу, как Irien-а... А он сам решил и теперь... — Стас махнул рукой, отворачиваясь к панорамному окну. Планета вращалась быстро, сутки составляли всего 16 часов, и над бледной пустыней протянулись длинные чернильные тени, словно щупальца гигантской каракатицы. Над горизонтом взошла серебряная монетка ближайшей соседки — второй планеты системы Арктура, газового гиганта Тер-Манияд. А на другом конце небесного купола Арктур уже задевал края метеоритного кратера. Вот-вот бултыхнётся в гигантский котёл. — Хотел он, — Венька злился уже по-настоящему, вон, и уши покраснели — верный признак. — Ты хотел одно, сказал — другое, а Дэн, вирусов ему в процессор, понял вообще третье. Снова эти игры в киборга начнутся. Он же из всего, тобой сказанного, только и услышал, что с киборгом у тебя не может быть ни отношений, ни тем более... всего остального. Вызов комма заставил друзей прерваться. Неожиданно нарисовался попутный груз, и следовало вернуться на корабль. По дороге Бобков всё ещё полоскал другу мозги, но Станислав слушал его в пол-уха, погружённый в собственные мысли. Только у самого космодрома он обернулся к Веньке и, немного замявшись, всё-таки спросил: — И что, даже не скажешь ничего? — Эээээ?.. — на лбу знаменитого терапевта явственно читалось: «А с кем я битых полчаса разговариваю?» — Ну... Я имею в виду, что это Дэн и... он парень... и роман на корабле — плохая примета, и всё такое... — Станислав понял, что опять краснеет. В последнее время это с ним случалось с завидным постоянством. Раньше такая оказия приключалась разве что после бани или вовремя распития знаменитой «Колёвки» у пронырливого интенданта, а теперь... Он опустил голову, отшвыривая носком ботинка зелёную крошку искусственного грунта — из фальшивой клумбы рядом с тротуаром бодро торчала развесистая пластиковая пальма. — Ты ещё дорожку поковыряй, застенчивый десантник, — Вениамин только ухмыльнулся про себя. На его лице явственно читалось уже давно набившее оскомину «и как ты, с твоим послужным списком, умудряешься быть настолько неуверенным в себе, когда речь заходит о личном?» Слава богу, лучший друг не заводил подобных разговоров уже давно... хотя в этот раз явно сдержался с трудом. — Знаешь, Стасик, — он приобнял друга за плечи и доверительно понизил голос. — Мне кажется, в нашем возрасте можно прекратить обращать внимание на мнение окружающих и позволить себе... Да, практически всё, что хочешь. А зная тебя, — Венька развернулся и ткнул пальцем Стасу в грудь, — «Всё, что хочешь» — это очень и очень немного. Так что можно даже не заморачиваться ни с парнем, ни с приметами. Станислав было набрал в грудь воздуха для возражений, но... передумал. — А с Дэном у тебя был шанс. А может быть и сейчас есть. Подумай, Стасик. Венька глянул на него поверх очков и ткнул в бок. Время поджимало. Михалыч был уже на месте, остальная часть экипажа отсутствовала. Станиславу пришлось самому принимать груз, благо заказчик взял погрузку на себя. Маша, притихшая после недавнего разноса, отрапортовала о готовности корабля к отлёту, изображая не в меру ретивого новобранца. Стас поморщился и, велев поторопить экипаж с возвращением, пошел в медотсек. Венька уже приготовил ему шипучую микстурку, отрезвляющую и снимающую похмелье, а заодно и ещё одну порцию нравоучений. От них Стас отмахнулся, а микстуру выпил одним глотком. Дождавшись возвращения молодёжи, капитан объявил стартовую готовность. Тед и Полина побежали рассовывать покупки по каютам, Дэн сразу прошёл к своему креслу, разворачивая вирт-окна, необходимые для старта. — У нас изменения в маршруте, — Станислав подошел к навигатору, протягивая планшет. — Рассчитаешь новую трассу? — Да, капитан. И всё. На все вопросы в последние дни ответ был один и тот же — «Да, капитан». «Дэн, мы можем выйти к станции GR-32? Там нужно забрать почту. Правда, это небольшой крюк...» «Да, капитан». «Дэн, помоги Теодору освободить место в трюме». «Да, капитан». «Дэн, передай мне сахарницу». «Да, капитан». «Дэн, иди спать, поздно уже...» «Да, капитан». «Дэн...» *** На Садовию прибыли рано утром. Диспетчер неискренне извинилась, что космопорт переполнен и придётся садиться на самой окраине. — А что у вас за нашествие? Праздник какой-то? — с любопытством поинтересовался Тед. — Сбор урожая у нас, — устало отмахнулась диспетчер. — Круглый год такой праздник. То абрикосы поспеют, то барабундики, а там и ледяные ягоды на полюсах — товар скоропортящийся, не терпит задержек. — Садовия — главный поставщик всех сельхозпродуктов в секторе — влезла в разговор Полина. — Здесь, между прочим, всё на земле выращивают, натурпродукт! — Вот именно, — подтвердила диспетчер. — У нас каждый день тысячи тонн отгрузки, так что сами видите — ближе места я вам не найду, — и добавила уже официальным тоном: — Транспортное судно «Космический мозгоед», сектор посадки Z-145, приятного пребывания на Садовии. Корабль опустился на самом краю космодрома, и команда высыпала наружу и уселась на трапе подышать свежим воздухом. Станислав и Вениамин в пятый раз перебирали все справки и формы в ожидании флайера. — А воздух какой вкусныыый!!! — Полина вдохнула полной грудью и раскинула руки — вот-вот взлетит. — Смотрите — прямо за забором сады начинаются! Вот здорово! А что там растёт? — Кжтсяблки, — Михалыч рассматривал посадки в визор. — Злнеще, пдикслтна. — А вот мы сейчас проверим, — воодушевился Тед, потуже перевязывая бандану. — Дэнька, ты яблоки любишь? — Не знаю. Не пробовал, — задумчиво ответил навигатор, рассматривая ближайшие деревья. — Я вишню люблю. — Это мы знаем, — хмыкнул Теодор. — Сейчас проверим, как тебе яблочки. Из-за высокой свечки альдебаранского грузовика вынырнул флайер и пошёл на снижение. Капитан напоследок обернулся к команде и погрозил пальцем: — Чтоб без приключений у меня. Ещё не хватало штрафов за лазающих по чужим садам пилотов и навигаторов, — он пристально поглядел на каждого из парней. — И зоологов, — ткнул пальцем в улыбающуюся Полину. Девушка энергично закивала головой, но на сердце у Cтанислава всё равно было неспокойно. *** Яблоки оказались маленькими и кисло-сладкими. До полной спелости им было ещё далеко, но это не помешало Теодору и Дэну притащить полную футболку фруктов, завязав ей узлом горловину и рукава. Не успели они вернуться, как капитан прислал сообщение о скорой погрузке и велел проследить. Учитывая, что в город выйти не получилось — местные власти ввели обязательный недельный карантин для всех прилетающих, а времени столько ждать у них не было, погрузку сочли каким-никаким, а развлечением. Тюки привезли на огромных грузовых платформах и сейчас роботы-погрузчики стаскивали их вниз и волокли к кораблю, плотно укладывая в грузовом отсеке. Парни вытащили из корабля шезлонг и пару стульев и расположились в тени одной из опор. Полина разглагольствовала о садовых вредителях, Тед подшучивал над ней, с удовольствием хрустя добытыми яблоками, а Дэн автоматически фиксировал количество исчезающего в темной пасти трюма груза и время от времени поправлял Полину, умудрившуюся спутать две разновидности венерианской бабочки-капустницы. Полина разглагольствовала о садовых вредителях, Тед подшучивал над ней, с удовольствием хрустя добытыми яблоками, а Дэн автоматически фиксировал количество исчезающего в темной пасти трюма груза и время от времени поправлял Полину, умудрившуюся спутать две разновидности венерианской бабочки-капустницы. — Ой, точно, как я могла! У primarium же одинарная кайма и два пятнышка, а у secundarum — наоборот! — ойкнула девушка, густо краснея, и поспешила сменить тему: — Что-то капитан у нас в последнее время угрюмый какой-то, — она с преувеличенным стремлением найти яблоко поспелее залезла в футболочный мешок едва ли не с головой, вызвав незлые смешки друзей. — Не иначе, ещё одного киборга среди нас ищет, — хохотнул Тед. — Хуже, — навигатор тоже потянулся за яблоком. — Уже нашёл. — И кто на этот раз? — Полина и Тед уже откровенно хихикали. — Представьте себе, опять я, — грустно ответил Дэн, вызвав ещё один взрыв смеха. Абсурд человеческой логики: сказал абсолютную правду, а ему не верят и смеются. Он бы, наверное, и сам посмеялся... Обиды на друзей не было. С ними было тепло, спокойно, уютно. Да и сенсоры вели себя, как положено. Можно было обнять Полину и попросить расчесать спутавшиеся на затылке волосы, а потом с удовольствием ощущать этот легкий массаж. Можно было заснуть вечером за просмотром какого-нибудь фильма и привалиться к плечу Теда. И никаких мурашек или тахикардии, никакого чувства тревоги или вспотевших ладоней. С друзьями было хорошо, понятно, спокойно. Просто хотелось быть рядом с другим человеком. Станислав и Вениамин появились у корабля, когда робот впихивал в трюм последний тюк груза. В руках каждый из них тащил по увесистому пакету. — Закончили? Вот и отлично. Готовимся к старту, — Вениамин ушел в медотсек, раскладывать приобретённые лекарства. Полина побежала помогать. — Заказчик настаивает на скорейшей доставке, даже доплатил за срочность, — Станислав довольно улыбнулся. — Так что, если всё пройдёт удачно, можно рассчитывать на премиальные. — О, отлично! А что хоть везём?— Тед предвкушающе потёр руки и принялся складывать шезлонг. Дэн прихватил одной рукой оставшиеся стулья и ждал напарника. — Шрот, — Станислав сверился с записями в планшете. — Чего? — Шрот. Что-то кормовое. Семена, что ли. — Побочный продукт маслоэкстракционного производства, получаемый после извлечения жира из семян масличных растений экстрагированием органическими растворителями, — отчеканил Дэн. — Применяется как корм скоту. — Ну да. — Пилот и капитан переглянулись. Всё-таки Дэн их иногда шокировал. — Главное, что само не ходит и не размножается. В пультогостиной Котька заинтересовано обнюхивала пакет, водруженный Станиславом прямо на стол. Она сунула внутрь любопытный нос, недовольно пофыркала и принялась точить когти о пластик, раз уж ничего вкусненького в пакете не нашлось. Станислав согнал кошку со стола и вытащил из пакета большой пластиковый контейнер. — Вот. Раз уж в город выйти не удалось... — Ой! Дэнька, прямо как специально для тебя! — завопила Полина, радостно подскакивая к столу. И тут же запустила руку в горку крупной, рубиновой до черноты вишни. Дэн оторвался от вирт-окна с трассой и уставился сначала на ягоды, а потом на капитана. Не нужно было иметь никаких датчиков, чтобы почувствовать разящую от того неуверенность и раздражение, чуточку страха и, почему-то, вины. — Это... всем. Помойте только, — Станислав кашлянул и, зачем-то подхватив кошку, ушёл к себе. Дэн считывал информацию, выдаваемую датчиками, но её анализ ставил киборга в тупик. Капитан ясно объяснил, что киборгу рядом не место. И он, Дэн, с этим согласился. Но капитан продолжал злиться, правда как-то... не наружу, а внутрь, как будто на самого себя. Дэн старался не напоминать Станиславу о происшедшем, видя, как тот вздрагивает, нервничает, стоит только произойти тактильному контакту. Он даже на диванчике перестал спать, чтобы лишний раз не мозолить капитану глаза. В каюте было одиноко и неуютно. Он лежал, уставившись в светлый пластик потолка, и анализировал прошедший день. Иногда залезал в инфранет или электронную библиотеку корабля, чтобы понять те или иные моменты. Но информация подчас была весьма противоречива, а задавать вопросы Теду или Полине не хотелось. Пару раз вечером Дэн, проходя по коридору, останавливался у капитанской каюты, задействуя датчики на полную мощность. Станислав Федотович не спал. Дэн считывал учащённое дыхание, повышенное кровяное давление, силовое напряжение на грудных мышцах, дельтах, трицепсах — капитан отжимался. И Дэн отчетливо представлял светлую полоску старого шрама на груди — от подмышки до правого соска. — Всё-таки классный у нас капитан, — девушка споро потащила вишню в мойку.- Заботливый. Из контейнера влажные ягоды были пересыпаны в большую керамическую миску с обколотым краем. Они совсем не были похожи на ту ярко-красную мелочь, что росла в оранжерее у Макса Уайтера, а, может, на «Чёрной звезде» вишня просто не вызревала под искусственным солнцем? — А давайте из неё компот сделаем? Точно! У нас и яблоки остались! Или пирог! — воодушевленная недавним триумфом пиццы Полина сверкнула глазами, готовая поразить команду новым кулинарным шедевром. — Ну уж нет, — Дэн перепроверил данные и решительно поднялся из кресла. Он нашёл в кухонном шкафу расписную пиалу, отмерил в неё пару горстей ягод и утащил от греха подальше к навигаторскому пульту. — С яблоками, что хотите, делайте, а вишню я и так съем. Биоклавиатура заинтересовано выпустила длинный тонкий ус и, зацепив зелёный черешок с листиком, потащила одну ягоду к себе. *** Из червоточины вышли в точно рассчитанной точке. До планеты, где местные хрюшки с нетерпением ждали шрот с Садовии, оставалось три часа лёту. Станция на подлете к системе была совершенно свободна, погасились быстро и через пару часов садились на космодроме Ла-Кри. — Вы мъеня поймёте, господин Пъетухов, — очень высокий и очень худой заказчик сидел на диванчике в пультогостиной и уныло прихлёбывал чай из капитанской чашки. — Я заключить спор с один фермер, что мой свинья обгонять его цойсу в жир и мясо. Но для этого надо свинья хорошо кормить. Цойсу местное животный, кушать, что растет на Ла-Кри. Свинья привозить с выставка — кушать здесь трава — худеть. Неизвестно, чем питался сам хитрый фермер, но местная пища явно не шла впрок и ему. Он пригубил чаю и отставил кружку в сторону. — Идти смотреть прекрасный шрот, — он поднялся с дивана и, задевая головой потолок, направился к шлюзу. В трюме заказчик потыкал в тюки анализатором, распотрошил ближайшую упаковку и забрал несколько щепотей бурого жмыха с собой, сообщив капитану, что разгрузка будет вечером, после проведения анализов. Оба местных солнца синхронно коснулись горизонта с разных сторон, скрещивая розовые и зеленоватые тени, когда Маша приняла вызов. — Ну, наконец-то! Вениамин Игнатьевич оторвался от просмотра медицинского журнала, разглядывая узкую физиономию заказчика на экране вирт-окна. — Может, ещё в город успеем выйти, если быстро разгрузят. Станислав подошел ближе, облокачиваясь на спинку навигаторского кресла и включая связь. — С прискорбием хочу сообщить — заунывно начал вещать заказчик. Выглядел он немного необычно, как будто что-то в нём изменилось. Стас присмотрелся внимательней, и с некоторым удивлением понял, что фермер покрылся сероватыми пятнами, что никак не украсило его внешность. — Мы не мочь принять груз. Вы привезти на планету животный, что запрещено законом у нас. Но если вы согласится животный убить, я заплатить, чтобы это прошло быстро. — Котьку не дам! — отчаянно взвизгнула Полина, прижимая упомянутое животное к себе. Кошка, не понимая, отчего такие нежности, извернулась, ударив Полину когтистой лапой, и поспешно эвакуировалась под диван. Станислав, слегка опешивший от такого заявления, решил вступить в переговоры. — Понимаете, мы не планировали ввозить вам животное навсегда, — он покосился на Полину, но та не поддержала капитана, выманивая вредную тварь из-под дивана. — Может быть, мы могли бы написать гарантийное обязательство, что заберём животное с собой? — Это слишком долго. Я и мой свинья не мочь ждать. Нам надо принимать шрот уже сейчас, чтобы победить спор. Нет. Мы не мочь ждать, пока вы собрать всех животный. — Всех? — доктор обернулся к Полине, тащившей Котьку за заднюю лапу из-под дивана. Кошка была одна. Вроде бы. — О чём он говорит? — Вениамин подошел ближе и встал за плечом у Станислава. — На кой им сдалась какая-то кошка? — Если вы не согласитесь убить животный, мне придется отправить питательный шрот обратно, — заказчик вздохнул так горестно, как будто собирался есть чёртов шрот сам, а не кормить им свиней. — Послушайте, но чем вам мешает наша кошка? Клянусь, она даже из шлюза не выйдет. — Не кошка, — ещё горше вздохнул фермер, пересылая искину какие-то данные. Дэн мазнул пальцами по вирт-панели, и документ открылся печатным текстом и таблицами. — Булавоусый малый мучной хрущак, — с придыханием прочитала Полина, вернувшаяся к пульту. Котька, ввиду устранения угрозы оставленная в покое, уселась вылизываться. — Суринамский мукоед. Заражение вредителями всей партии. — И как вы предлагаете избавляться от этих... — Вениамин наклонился поближе к экрану и прочитал: — Хрущаков и мукоедов? Но ответ уже сиял перед ними в самом конце страницы. Пункт «Рекомендованные способы обеззараживания» был выделен ядовито-жёлтым маркером и гласил: «Фумигация». Станислав переглянулся с Вениамином и, попросил накапать что-нибудь для укрепления нервной системы, желательно покрепче, если это «покрепче» ещё имеется. *** Гостиница встретила экипаж «Космического мозгоеда» пустынным холлом с вращающейся посредине огромной фиолетовой загогулиной. При приближении космолетчиков загогулина засветилась и доверительным тоном сообщила: — Отель «Кларисса» рад приветствовать своих гостей. Желаете номер с живой музыкой? Ваш сон будет услаждён чарующими звуками. Теодор, трепетно прижимающий к груди горшок с коноплёй, шарахнулся в сторону, чуть не отдавив ноги Вениамину Игнатьевичу. — Ещё чего не хватало! Надеюсь, «чарующие звуки» не входя в обязательную программу? — А я надеюсь на хорошую звукоизоляцию, — пробормотал доктор. Корабль пришлось покинуть на целую неделю. Экипаж спешно собирал вещи, проверял и опечатывал каюты и подсобки. Михалыч перекрыл доступ в машинное отделение, а Станислав давал последние указания Маше насчёт допуска посторонних в отсеки, экстренной связи с экипажем в случае чего и безопасности в целом — на всякий случай. Маша расхаживала по голоподставке в розовом противогазе со стразами и периодически вскидывала руку к голове, с придыханием сообщая: «Есть, сэр!» Фумигаторы торопили. В трюм должны были накачать какой-то ядовитый газ, призванный уничтожить расплодившихся в шроте насекомых. Полдня потратили на то, что бы добиться для Котьки разрешения на поселение в гостиницу. Администратор брезгливо осмотрела животное и выдала файл с перечнем документов. Вениамину вместе с Полиной пришлось побегать, добывая справку от ветеринара и покупая ошейник и поводок. Котьке вкатили несколько прививок, закапали в пасть какие-то капли и наконец выдали требуемую справку. На момент, когда экипаж собрался у гостиницы, все были основательно вымотаны и мечтали только добраться до постели. Кошка же вообще вялой тушкой лежала у Полины на плече, время от времени предпринимая попытки стащить с себя ошейник. За стойкой дежурного администратора сидела тощая девица, подпиливая длиннющие разноцветные ногти. При виде клиентов, она заучено растянула губы в фальшивой улыбке и проговорила, обращаясь ко всем сразу: — Рады вас приветствовать в отеле «Кларисса». Чем могу помочь? Очевидно, получить ответ на свое любезное предложение девица не рассчитывала, потому что снова принялась заниматься своим маникюром. — Мы заказывали шесть одноместных номеров, — устало напомнил Станислав. — Бронь номер FH-32. Девица посмотрела на капитана так, словно он просил у неё в долг, причём не в первый раз, и нехотя полезла в компьютер. — Паспортные карты давайте, — процедила она, начиная заполнять какие-то формы. Первой от стойки отползла Полина, придерживая на плече сомлевшую от лекарств Котьку. В другой руке у девушки были сумка, пакет с кошачьим лотком и электронный ключ от двери. Следом отправились Вениамин и Михалыч. Когда же администратор дошла до документов навигатора, лицо её скривилось, и она отложила их в сторону. — Киборгов не заселяем. — Чего? — Тед в обнимку с горшком наклонился над стойкой, так что на пластиковую поверхность посыпалась земля. — И где же ему ночевать? — Мущщина! — возмутилась девица. — Откуда мне знать? Ваш же киборг. Могу в камеру хранения оформить, заплатите как за багаж. — Ещё чего! — Одну минуту, девушка, — Станислав устало потер виски и покосился на навигатора. Дэн стоял, равнодушно изображая мебель. — Мы не можем помещать киборга в камеру хранения. Это очень дорогой... экземпляр. Давайте как-то решим вопрос... Станислав готов был уже предложить денег противной девице, лишь бы поскорее оказаться в номере. Но администраторша взяла документы Дэна, что-то поискала них и спросила, оглядывая всех троих мужчин. — Кто из вас Петухов Станислав Федотович? — Я, — капитан протянул ей паспортную карточку. — Вы хозяин? Стас на секунду замешкался, соображая, о чём идет речь, но быстро сориентировался и кивнул: — Да, я. — Могу поселить его к вам в номер, — девица похабно ухмыльнулась, — если такой дорогой... экземпляр. — Давайте, — Станислав устало махнул рукой. Ругаться и выяснять отношения не было никаких сил. — Только номер сделайте двухместный. Стас подумал, что с девицы станется предложить Дэну переночевать на коврике у двери в хозяйский номер. В хозяйский... Аж мороз по коже. Тед что-то возмущённо бухтел, но меньше всего капитану хотелось сейчас устраивать сцены. Он подтвердил оплату двухместного номера и, получив ключ, кивнул Дэну: — Пойдём, спать хочется... *** Поднимаясь в номер, Станислав не отрывал глаз от лифтовой панели. Цифры выскакивали одна за другой, и с каждой последующей у капитана ускорялось сердцебиение. «Ну что, в самом деле, как мальчишка, — успокаивал он себя, чувствуя, как потеют ладони. Тед и Дэн тихо переговаривались у него за спиной, и самым лучшим решением казалось поменяться местами с Теодором. Дэну наверняка было бы комфортнее в одном номере с приятелем. Он было уже собрался предложить это, но малодушно спасовал, оправдывая себя тем, что захотели бы — попросили бы сами. Номер оказался большим, но с одной двуспальной кроватью. Станиславу стало невозможно жарко. Он выругался сквозь зубы, не сомневаясь — наглая девица сделала это специально. Идти вниз и ругаться... Время подходило к двум часам ночи. — Иди в душ первый, — Станислав подхватил с кровати аккуратно сложенное синее полотенце и бросил его Дэну. Тот поймал, кивнул и скрылся за дверью ванной комнаты. Большое панорамное окно выходило на город. Внизу горели многочисленные огни, обрамляя рамками улицы, высокие дома и торговые центры переливались разноцветной рекламой. Огромный баннер с двумя похожими на бегемотов зверушками висел прямо напротив окна. «Бегемоты» подмигивали, радостно улыбались и превращались в большое блюдо с куском запечённого мяса. Зелёная надпись, вспыхивающая под тарелкой, призывала покупать мясные деликатесы цойсувой фермы «Зеленые холмы». Видимо, улыбающиеся «бегемоты» и были теми самыми цойсу, с которыми предстояло соревноваться свиньям худосочного фермера. Станислав скосил глаз на большое кресло, так заманчиво стоящее в углу. Может, переночевать в нём? Да ну, чушь! Кровать большая, и уж несколько часов они потерпят друг друга. Дэн потерпит его присутствие... Вода перестала шуметь, и Станислав вздрогнул, как от сквозняка. Отчётливо представил мокрую спину, крылья лопаток, капли воды стекающие по пояснице, длинные ноги... Перед глазами змеилась прозрачная дорожка — одинокая капля сделала зигзаг и нырнула в ложбинку между крепких ягодиц. Станислав сглотнул, прогоняя виденье. Сам всё испортил, теперь чего уж... Дэн вышел из ванной в одном полотенце, и полез в сумку за чистым бельём, а капитан поспешил пройти мимо, пока его возбуждение не стало заметным. Он провозился в душе добрых минут двадцать. Тёр и тёр мочалкой отмытое до скрипа тело, не решаясь выключить воду. Казалось, тонкие струйки, бьющие из душевой лейки, надежно защищают его от... чего? Ему, боевому офицеру космического десанта, было страшно выходить в прохладный уютный гостиничный номер. Страшно было всё испортить окончательно. «В конце концов отвернусь и буду спать. Устал же, как чёрт». Но, судя по ощущениям, быстро заснуть ему не удастся. Последний раз подставив лицо под упругие струи, он мазнул ладонью по сенс-панели, выключая душ. После яркого света душевой в номере было темно и тихо. Лишь зелёно-оранжевые сполохи рекламных огней подсвечивали край кровати и длинные ноги в потрёпанных джинсах. Дэн. Устроился в кресле, укутавшись в покрывало и, кажется, вознамерился спать именно так. — Это что ещё за фокусы? Навигатор открыл глаза, на секунду блеснув алым во тьме, и уставился на капитана. — Кровать одна, — подтвердил Дэн выводы Станислава. — Ложись, — резче, чем собирался, ответил Стас. — На этой кровати можно ещё одну базу Альянса разместить, нечего на кресле спину ломать. Дэн покорно поднялся, аккуратно сложил пёстрое покрывало и, стащив джинсы, лёг на самом краю. Он чувствовал неудовольствие капитана. Ощущал раздражение, злость, нервную щекотку мурашек и взбудораженную нервную систему, и это было понятно. Было ясно и то, что центром и причиной такого состояния капитана был он сам. Не понятно было, почему капитан не оставил его в кресле или... да и на полу вполне можно спать, если уж общество киборга было человеку настолько неприятно. Заодно и глаза не мозолил бы. Станислав обошёл кровать и присел на край, рядом с Дэном. Навигатор лежал на спине, вытянув руки вдоль тела и укрывшись до подмышек простынёй, словно выключенная механическая кукла. — Послушай, Дэн. — Стас слегка сжал запястье парня, привлекая к себе внимание. — Я хочу кое-что прояснить. Рыжий открыл глаза и удивлённо уставился на капитана. Слова давались Стасу с трудом. Даже штатный курс психиатрии и переговоров с террористами был сейчас не в помощь. — Я хочу, чтоб ты выслушал меня. И услышал, а не выдумал себе что-то сам. Для киборга у тебя слишком живое воображение, — Стас улыбнулся, отмечая, что и у Дэна чуть дрогнули губы. — Я знаю, что ты киборг. DEX, шестая модель. Боевая модификация, — видимо, навигатор не выдержал обвала очевидностей и уселся в кровати, слушая своего капитана уже с некоторой тревогой. — Но я также знаю, что ты человек. Ну что поделать, — Стас, сконфужено пожал плечами. — Так случилось. И весь экипаж, и я — все мы воспринимаем тебя, как человека. Где там твой детектор? Я лгу? — Девяносто два процента, — тут же выдал Дэн, распахнув глаза. — Ну вот. И это гораздо важнее, нежели твоя механическая начинка. И такое отношение распространяется на все... на все стороны нашей, человеческой жизни. Ты понимаешь? — Тогда почему... — Что? Станислав видел, как Дэн словно прислушивается к чему-то внутри себя, анализирует, сравнивает. К концу разговора капитан успокоился и сейчас просто ждал, какие за выводы сделает навигатор. Рука сама потянулась, провела по рыжим лохмам, убирая с щеки прилипшую прядку. — Если захочешь, завтра возьмём другой номер, с двумя комнатами. Дэн, кажется, закончил решать свою головоломку и сейчас глядел с вызовом: — А если не захочу? У Станислава перехватило дыхание. Рыжий смотрел на него тёмными от закрывающих всю радужку зрачков глазами. Смотрел пристально и на самом деле ждал ответа. — Если не захочешь, — щека под ладонью была мягкой. Стас погладил большим пальцем скулу и произнёс севшим от волнения голосом. — Если не захочешь, я буду очень рад. Поцелуй вышел мягким, ласкающим, как будто пробным. — А как же плохая примета? — Что? Какая примета? К шоаррской бабушке всё! Дэн наконец-то оттаял, просиял улыбкой и сам потянулся за поцелуем. Стас рванулся навстречу, стукаясь зубами об зубы, опрокидывая худое жилистое тело на кровать. Он целовал сухие губы, скулы, глаза, опускался вниз, прихватывая зубами шею. — Дэн... — горячо выдыхал в солнечное сплетение, целуя светлую кожу живота, всё ниже и ниже, до острых тазовых косточек, до рыжей дорожки — и чувствовал ответ. Рыжий горел под прикосновениями, обжигал ладони, подавался навстречу губам, сам целовал, вздрагивал, не зная, куда деть руки, и гладил и гладил Стаса по плечам. А потом, взрыкнув, одним точным, сильным рывком перевернул его на спину. — Подождите, я сам. Я видел... в кино. Дэн смутился, опустил голову, занавешиваясь волосами от встречного взгляда. — В кино? Опять Маша посоветовала? Или Тед? Стояло до боли, слишком возбуждало худое, мускулистое тело, искренняя отдача, скрытая сила. Стас понимал, что парню нужна передышка, и терпеливо ждал. — Я видел, — упрямо повторил Дэн, усаживаясь Станиславу на бедра. Терпеть становилось всё сложнее. — Там все притворялись, но техническую сторону вопроса... Стас не стал дожидаться окончания лекции и, притянув парня за шею, впился поцелуем в покрасневшие губы. Он оглаживал ладонями спину, опускался до ягодиц, стискивая, прижимая ближе. Дэн замычал, дёрнулся, отстраняясь, и скатился на кровать рядом. — Станислав Федотович, я думаю, рациональнее будет снять лишнее, — и, не дожидаясь ответа, стянул с себя бельё, отбрасывая в сторону. Можно было и не смотреть: трусы приземлились точно поверх аккуратно свернутых джинсов. Станислава покоробило обращение по отчеству. Первый раз за всё время его капитанства на транспортнике, но объяснять сейчас тонкости перехода на «ты» было совсем не к месту. Он тоже расстался с пижамными брюками и вернулся на кровать, старясь не краснеть под внимательным взглядом навигатора. — Ну что? — притянуть поближе, обнять, прижать кожа к коже, что бы почувствовать: жар, гладкость, аромат кожи, шелковистую головку налитого члена, притиснутого к животу... Стас снова принялся целовать, проникая языком в рот, вылизывая гладкую полоску зубов. Одной рукой обхватывая оба члена разом, надрачивая жёсткой ладонью два ствола, а другой прижимая к себе за поясницу. И Дэн вдруг расслабился, обмяк, как тёплый пластилин, как будто наконец сумел отключить поступающий информационный поток, перекрыл входящие данные, растворился, почувствовал всего себя. Он застонал, зазвучал, толкнулся бёдрами, обнимая в ответ, вцепляясь в плечи до синяков. Стас сильнее сжал кулак, ещё раз скользнул рукой снизу до самой головки, обводя большим пальцем горячую дырочку наверху. В ладонь брызнуло тёплым, вязким. Дэн напрягся, зашипел сквозь зубы, добирая секунды удовольствия, уткнувшись лбом Стасу в плечо, утягивая его за собой в оргазм. *** Всякие побудки случались у Станислава за его насыщенную событиями жизнь. Он просыпался от рёва сержанта и от воя сирены, от нежных поцелуев и грубой тряски за плечо, от боли в простреленном боку и от обычного будильника, от тёплой маминой руки, гладящей по щеке, но это давно... Сейчас Станислав проснулся от влажного горячего минета. Его напряжённый член мягко скользил по языку: не слишком глубоко, но очень приятно. Пару секунд понадобилось, чтобы понять, что происходит и где он, а главное с кем. Слова «фумигация», «гостиница», «Дэн» выстроились друг за другом в один миг, и Стас распахнул глаза, чтобы увидеть у себя между ног ритмично двигающуюся рыжую макушку. — Денис... — голос был хриплый, как от простуды. — Доброе утро, капитан, — губы влажные, красные, ещё и облизывается, мерзавец, а в глазах шоаррские лисы отплясывают джигу. Откуда у киборга такие губы? Станислав вместо приветствия привстал на локтях, притягивая Дэна за шею и целуя сразу глубоко, сильно. По животу мазнуло влажным, твёрдым. Дэн с готовностью ответил на поцелуй, распластавшись сверху, прильнув мускулистым телом, потираясь бедрами. И оставалось только обнять покрепче, прижать, жадно проезжаясь ладонями от лопаток до ягодиц. Обычно бледная кожа рыжего сейчас согрелась, порозовела и словно светилась изнутри. Стас, было собрался по-медвежьи подмять парня под себя, перевернуть, распластать на кровати, но у навигатора были свои планы. Он без усилий остановил капитанский маневр и отрицательно качнул головой. В ответ Станислав лишь расслабился, предоставляя Дэну свободу действий. Тот проехался всем телом вниз по торсу, задевая соски, вылизывая ямку пупка и возвращаясь к прерванному минету. Энтузиазма киборгу было не занимать. С опытом дела обстояли хуже. Стас едва сдерживался, чтобы не поддать бёдрами, входя глубже в восхитительно влажный жар рта, и тут же шипел, отчаянно сожалея о том, что функция втягивания в боевом режиме не распространяется ещё и на зубы. Дэн на секунду вскидывал виноватый взгляд и снова облизывал, обводил языком головку, старательно скругляя губы, чтобы не поцарапать вновь. Стас чувствовал, что уже на грани. От копчика по всему телу прохладной щекоткой побежали мурашки удовольствия. Ни остановиться, ни притормозить. Дэн постарался взять поглубже, головка ткнулась в заднюю стенку горла... — Капитан! — Тед громко стукнул в дверь. — Станислав Федотович, Котька пропала, — голос Полины звучал глухо, со всхлипами. Дэн сглотнул, и Стаса снесло оргазмом, словно в нокаут, только искры перед глазами замелькали. Сквозь шум в ушах и волну наслаждения он услышал свой собственный спокойный размеренный голос: — Полина, отставить реветь! Тед, через десять минут в холле. Распахнув от удивления глаза, капитан уставился на ехидно ухмыляющегося рыжика и не смог сдержаться, прыснул в кулак, сокрушённо мотая головой. — Капитан, Дэньку прихватите, мы пока ещё поищем. — Конечно, куда ж без него, — Дэн вновь сымитировал капитанский голос. За дверью раздались удаляющиеся шаги и Полинино душераздирающее «кыть-кыть-кыть». Станислав откинулся на подушку и расхохотался: — Мозгоеды! День в экипаже капитана Петухова начинался привычно и многообещающе... Эпилог — ...Замороженная вишня? Откуда? Нам же сказали, что последнюю перед нами какой-то мужик купил. Полина недоумённо разглядывала стоящую в морозильнике стопку контейнеров с яркой надписью «Произведено на Садовии» и россыпью глянцевых тёмных вишен на этикетке. — Видимо, этот мужик летит вместе с нами, — хохотнул Тед, сгружая рядом с ягодой пластиковые коробки с пиццей. — Капитан и доктор тоже ходили по магазинам, — он подмигнул девушке и захлопнул морозилку. В подтверждение его слов в пультогостиной на диванчике обнаружился Дэн с тарелкой этой самой «зимней вишни». Он ел её, не размораживая, словно ледяные конфеты, и жмурился от удовольствия. Друзья плюхнулись на диван по бокам от навигатора. — Угощайтесь. — Где взял? — Полина сразу же запустила руку в тарелку, выбирая из заиндевелых ягодок какую покрупнее. — В морозильнике, — резонно ответил Дэн. — А в морозильнике откуда? — Теодор тоже не стал стесняться и закинул в рот сразу три вишнёвые ледышки. Вишня была терпкой и очень душистой. От холода заломило зубы — Станислав Федотович купил. Котька вспрыгнула на подлокотник диванчика, бесцеремонно прошлась по коленям Полины и ткнулась носом в тарелку. От тающих ягод поднимался чуть заметный парок, от тепла вишни покрылись белым матовым налетом изморози, а на тарелке алели пятна сока. Кошка не нашла ничего интересного для себя и, недовольно фыркнув, спрыгнула на пол. Задрав хвост трубой, она направилась к капитанской каюте, во всё горло жалуясь на судьбу. — Мне бы он, что ли, хоть раз пива купил, — ухмыльнулся Тед, пересаживаясь в свое кресло и включая игрушку в вирт-окне. До старта была ещё пара часов, и вполне можно было расслабиться. — Погоняем? — Давай. *** Поздно ночью Полина вышла из каюты, кое-как запахнув халатик поверх пижамы. Пить хотелось неимоверно, вторая шоколадка перед сном была, наверное, лишней. Полина пошатнулась и ухватилась рукой за стену. Глаза слипались, и стоило большого труда не споткнуться на ровном месте посреди тускло освещенного коридора. Вдруг на полу в нескольких шагах впереди образовался светлый прямоугольник. Тёмный силуэт, на пару мгновений возникший в световом пятне, аккуратно выставил в коридор немедленно заоравшую кошку и быстро захлопнул дверь. Кошка, возмущенно мяукая, заскребла лапой по пластику, даже попыталась подпрыгнуть и достать до сенсора, но, увы, бесполезно. Тихий щелчок обозначил надёжно зафиксированную дверь. — Кооотенькаа... — Полина наклонилась и подхватила животное под мягкое брюшко. — Выгнал тебя капитан, да? — девушка душераздирающе зевнула и поплелась на кухню, поглаживая пронзительно мяукающую кошку между ушей. В пультогостиной она упёрлась лбом в колонну и с минуту простояла, засыпая на ходу. За это время ей даже успел присниться какой-то сон, но Котьке надоело сидеть на руках, она вывернулась, попутно царапнув когтями Полину по руке, и шмякнулась на пол. Подозрительно косясь на девушку, нахалка задрала вверх заднюю лапу и принялась вылизываться. Полина ойкнула, открыла глаза, погрозила кошке кулаком и побрела к холодильнику, пересчитав боками пару стульев и угол стола. Дверца раскрылась, ярко осветив кухонный уголок пультогостиной. Полина зажмурилась и вдруг застыла, не смея открыть глаза. На изнанке век отпечаталась давешняя картинка. В светлом прямоугольнике на полу чётко виднеется мужской силуэт. Но не коренастый, широкоплечий, с ёжиком коротких волос, а... Да. Высокая худая фигура, и на голове... вот мужчина в дверном проеме выставляет Котьку за порог, поворачивает голову... Ну да... хвостик. Дэн? — Неее... — она снова зевнула и вытащила из холодильника бутылку минералки. — Чего ему там делать-то в... — она огляделась. Часы на голоподставке светились спокойным зелёным и показывали второй час ночи. Полина пожала плечами и отхлебнула из бутылки. Вязкая сладость во рту ушла, и жизнь снова была прекрасна. — Приснится же... Она сделала ещё пару глотков, убрала бутылку обратно в холодильник и, подхватив кошку, поплелась к себе в каюту, а Котька продолжала заунывно жаловаться на ветреность и непостоянство обожаемого капитана.