Вернуться домой

– Если вы таким образом подражаете метаморфам, то вынужден сообщить вам, попытка весьма жалкая, – я резко подскочила от мужского баритона, прозвучавшего над моей головой и испуганно воззрилась на высокого темноволосого человека в черной одежде. – Думал, сделать это замечание раньше, но, вроде как, обещал вам возможность поспать до утра. События минувшей ночи, словно ушат холодной воды, обрушились на мое сознание. Теперь я окончательно убедилась, что странный сон вовсе не сон. Кисло улыбнувшись профессору, я встала с ужасного дивана, и тело моментально отозвалось ноющей болью – прям вечеринка садо-мазо, и кожаный костюм тебе, и боль в теле. Представляю, как выглядит мое лицо, наверняка помада или тушь размазалась, раз этот милый человек так любезно решил намекнуть мне на мое «сходство» с метаморфом – насколько я помню, так в Гарри Поттере называли волшебников, способных менять внешность. – Если вы намекаете на мое утреннее «преображение», то спешу вас огорчить: у всех женщин внешний вид по утрам немного отличается от вечернего. Так, на заметку, дабы увеличить ваши познания о женском поле, – вспомнив, что по канону у Снейпа личная жизнь не блистала интрижками, я не удержалась от намека. – Не скажу, что вчера было лучше, мисс Ливингстон, - на мгновение мне показалось, что в его глазах мелькнула злость. – Однако, я имел ввиду ваши волосы. Надеюсь, больше с вас ничего не сползет? Поняв, что во сне с меня упал парик, я смутилась и посмотрела на диван. Разумеется, он покоился на подушке. По сути, ничего такого во всем этом не было, ведь под париком все же были волосы, а не лысина. Однако, чувствовала я себя так, будто действительно стояла перед Снейпом без какой-либо шевелюры. Разозлившись на саму себя за свою глупую реакцию, я процедила: – Раз утро уже наступило, могу ли я поговорить с директором? И, если это вас не затруднит, мне бы хотелось умыться. Профессор кивнул и показал мне на дверь, находящуюся напротив камина: – У вас две минуты. После я отведу вас к директору. Если задержитесь, я натравлю на вас эльфов. – Обещаю не задерживаться, – я не собиралась упускать возможность привести себя в порядок хоть как-то и быстро зашагала к предполагаемой ванной комнате. Зайдя в нее, я убедилась, что это уборная. Закрыв за собой дверь, я подошла к зеркалу, и мне стало даже жалко профессора. И так с женщинами не задалось, а тут еще такой пугающий опыт «утреннего» преображения – так я, кажется, это назвала. Кожа бледная, тушь отпечаталась под глазами черными кругами, помада размазалась красными разводами вокруг губ, создавая сходство с клоуном-людоедом. Не хватало кудрявой красно-рыжей шевелюры, но мои волосы были прямые и гладкие, спасибо им за это. Правда, теперь неестественно белые, но хоть не пушистые. Так впору на Хэллоуин идти. Решив избавить Дамблдора от участи, постигшей профессора Снейпа, я открыла кран и, зачерпнув воду в ладони, умыла лицо. Моментально почувствовала себя лучше. Я нашла над раковиной тюбик с зубной пастой. Просить щетку я постеснялась и, выдавив немного пасты на палец, постаралась почистить зубы таким образом. Вроде бы, все. Напоследок взглянув в зеркало, я убедилась, что фотографироваться так вряд ли бы стала, но хотя бы перестану пугать профессора. Надеясь, что уложилась в две минуты, я вошла в кабинет и чуть не столкнулась со Снейпом, который стоял напротив меня и, видимо, уже собирался стучать в дверь. Я снова порадовалась, что успела избавиться от ночного грима, от такого близкого созерцания даже его самообладание могло бы пошатнуться. Мужчина быстро сделал шаг назад и произнес: – Прошу за мной. И без ваших фокусов! – Снейп указал рукой на дверь, ожидая, видимо, что я пойду впереди него. – Обещаю не шалить, – ответила я и направилась к двери. Однако, была остановлена цепкой рукой. Я в недоумении и некотором страхе посмотрела на свое предплечье, в которое вцепился профессор. – Не стоит допускать, чтобы вас заметил кто-нибудь из преподавателей. Вам нужно надеть это, – он отпустил мою руку и, направив палочку на одеяло, которое недавно было стулом, что-то прошептал, и, спустя мгновение, на диване лежал большой кусок черной ткани. Волшебник подхватил ткань и протянул мне. – Вам стоит прекратить таращиться на меня и как можно скорее надеть эту мантию, мисс. Время идет, – черт, я, кажется, снова демонстрировала восхищение от очередного магического представления. Я взяла ткань и накинула ее на плечи. За спиной был капюшон, и я надела его на голову, спрятав свои белые пряди за воротник. – Круто! Я чувствую себя… – чуть не ляпнула «пожирателем смерти», но вовремя прикусила язык. Снова бегать от его проклятий не хотелось, ведь я, по идее, не должна знать о приспешниках злого волшебника. Да и восторга ассоциация с ними в этом мире вызывать не должна. – Темным ангелом! – нашлась я. – Можно, я потом оставлю мантию себе? – Мне она не нужна, - презрительно фыркнул профессор и подтолкнул меня в сторону двери. – Ни с кем не заговаривайте по дороге, отвечать можно лишь с моего разрешения. Я послушно направилась к выходу из кабинета, уже зная, что он собирается идти позади, дабы контролировать меня. Я понимала его недоверие и решила делать так, как он велит. Все же, мое появление здесь действительно выглядело для него подозрительно. В конце концов, жутко хотелось вернуться домой, и я очень надеялась, что директор Дамблдор мне поможет с этим. Мы шли по коридору уже довольно долго, и я удивилась, насколько был огромен замок. Профессор шел позади и иногда произносил команды, вроде «направо», «налево». Логично, ведь я дорогу не знала. Прежняя темнота сменилась тусклым светом рассветного солнца, проникающим через редкие окна, и я с интересом рассматривала древние стены, каменные барельефы вдоль них и высокие потолки, под которыми чувствовала себя просто ничтожно маленькой. Когда я смотрела фильмы о Гарри Поттере, я знала, что, на самом деле, вокруг актеров были обычные декорации. А тут я шла по настоящему замку, и меня окутывал почти детский восторг. Я слегка покосилась на Снейпа, который сейчас шел немного сбоку от меня. Лицо с такого угла подробно не рассмотреть, однако, его знаменитый нос было видно отчетливо. Почему он выглядел именно так, как в фильме? Как бы он выглядел, если бы я читала книги, а не смотрела кино? Интересно, а Гарри Поттер и его друзья тоже похожи на экранных? Мне захотелось, чтобы по пути нам встретилась тройка главных героев, и я смогла бы воочию увидеть настоящего Мальчика-который-выжил. – Скажите, сэр, а почему вы сказали, что меня нельзя видеть преподавателям? Что, если меня увидят ученики? – Кажется, я велел вам молчать, мисс, – профессор недовольно посмотрел на меня. – Но в коридорах все равно никого нет. Так почему ученикам меня видеть можно, а преподавателям нет? – Потому что учеников в замке нет. Их тут не должно быть в августе. Надеюсь, вы удовлетворены, так как я намерен применить к вам Силенцио, если услышу от вас еще хоть один звук. Я хотела спросить, что значит «Силенцио», но сразу вспомнила, что вчера после этого заклинания не могла говорить, и решила послушаться. В этот момент Снейп обогнал меня и жестом приказал остановиться. Я оглянулась и увидела высокую дверь с каменными горгульями по обеим сторонам. – Лимонный взрыв, - скривившись, негромко произнес профессор. Горгульи расступились, и дверь открылась. Волшебник жестом пригласил меня войти. Я отчего-то почувствовала испуг и панику. Теперь, когда я убедилась, что этот волшебный мир реален, как и профессор Снейп, пришло понимание, что все остальные персонажи не менее материальны, в том числе и Дамблдор. Что, если он не такой добродушный, как в фильме? С чего я взяла, что он вообще станет мне помогать? Не сотрет мне память и не бросит в маггловский мир в тысяча девятьсот девяносто четвертом году? – Мисс Ливингстон, не тяните время, которого вы у меня и так отняли с лихвой! – Да-да, я просто задумалась, – я заставила себя шагнуть в проем. – Проходите дальше. Куда же делось ваше рвение поговорить с директором? – с сарказмом спросил волшебник. Я не успела ответить, да и нечего было сказать, когда раздался теплый голос от стола, за которым сидел самый настоящий директор Дамблдор: – Северус! Доброе утро! Спасибо, что заменил меня, но дела Визенгамота, к сожалению, не терпят отлагательств. Полагаю, ты пришел рассказать мне, кто эта юная леди рядом с тобой? – директор улыбнулся, и мне сразу захотелось улыбнуться в ответ, что я и сделала, не раздумывая. Будь в моем отделе агенты, хотя бы вполовину обладающие способностью так располагать к себе, как Дамблдор, наша фирма бы побила все рекорды по продажам. Спохватившись, я сняла капюшон. – Прошу, садитесь, не нужно стоять столбом. – Доброе утро, директор. Да, в ваше отсутствие произошло кое-что. Вчера вечером я направлялся в свои комнаты, когда услышал в боковом коридоре странное потрескивание и заметил отблески свечения, неизвестного мне по своей природе. Я сразу же направился в сторону шума и увидел человека посреди коридора на полу. Сначала она была дезориентирована, позже несла всякий бред. К тому же, она была в черной маске, отказывалась ее снимать, чем вызвала подозрения к своей персоне и вынудила меня применить к ней несколько заклинаний. – Маске? – в голосе старого волшебника прозвучало беспокойство. – Той, о которой я думаю? – Нет, директор. Обычная черная маска для всяких дурацких маскарадов. Мне пришлось снять ее силой. К тому же, утром я обнаружил на подушке черный парик, который она, по всей видимости, планировала выдать за свои настоящие волосы, но он сполз с ее головы, когда она спала. – На подушке? Утром? – вежливо перебил Дамблдор и внимательно посмотрел сначала на Снейпа, потом на меня. До меня дошло, как двусмысленно со стороны прозвучала последняя фраза профессора, и я вспыхнула, надеясь, что у директора другая причина интереса к данной детали. – Да, на подушке, у меня в кабинете, – Снейп раздраженно повел бровью, затем замер и возмущенно уставился на директора, в глазах которого плескался смех. – Позвольте уточнить, директор, данная особа не хотела отвечать на мои вопросы и заявила, что будет говорить только с вами. Так как я в любом случае планировал сообщить вам о проникновении на территорию школы постороннего человека, я позволил этой наглой авантюристке отдохнуть до утра. Себе я подобного позволить не мог, так как доверия она мне не внушила, пришлось сидеть рядом и следить за ней. Так вот, к утру я обнаружил, что она была в парике, – к концу своей тирады профессор снова выглядел невозмутимо. Директор уже не скрывал веселья, и я подумала, что он изначально не подразумевал ничего пошлого, решив просто поддразнить мрачного профессора. – Мисс, как вас зовут? Думаю, мы с Северусом позже обсудим то, что произошло. Вы хотели что-то сказать лично мне? Предлагаю начать с вашего рассказа, дабы не задерживать вас, – наконец, обратился он ко мне. – Меня зовут Джулиет Ливингстон. Я не волшебница, я обычный человек, но после несчастного случая в моем теле произошли некоторые изменения. Впрочем, я вам все расскажу, – я выразительно посмотрела на Снейпа. – Профессор Северус обещал мне аудиенцию с вами. – И вы ее получите, мисс Ливингстон, – улыбнулся директор. – Может, чаю? У меня есть вкуснейшие лимонные дольки! Волшебник махнул рукой, и перед нами на столе откуда-то материализовался поднос с чайником и тремя чайными чашками, заставляя меня снова восхищенно выдохнуть. Я вспомнила, что уже много часов ничего не ела и не пила, кроме того стакана воды, и блаженно вдохнула аромат чая. Дамблдор пододвинул ко мне вазу с леденцами желтого цвета. – Вы голодны? Я, пожалуй, попрошу эльфов сделать нам сэндвичей. Уже рассвело, думаю, нам всем пора позавтракать, – не знаю, как он это делает, но это изумительно! На столе появились тарелки с очень аппетитными сэндвичами, и мой желудок едва радостно не заворчал. – Прошу к столу, господа! – Спасибо, я позавтракаю у себя, – произнес Снейп со скучающим видом. – Как тебе угодно, мальчик мой, – от последних слов профессор поморщился, но директор, казалось, ничего не заметил и, добродушно улыбаясь, обратился ко мне: – От вас отказа я слышать не желаю, мисс Ливингстон! – Я не стану огорчать вас и себя отказом, сэр, – ответила я и взяла в руку кружку с чаем. Если я не поем, то не смогу бегать даже как обычный человек, не говоря уже о суперскорости. – Спасибо за заботу! – я с благодарностью улыбнулась директору и принялась за завтрак. Боже, как чудесно! – Но я бы хотела поговорить с вами наедине, сэр, – я виновато посмотрела на Снейпа. – О, я думаю, если у Северуса больше нет вопросов, то мы вполне можем начать наш разговор? – Дамблдор вопросительно посмотрел на профессора. – Думаю, я бы с удовольствием отправился в свои покои и, наконец, поспал, так как ночью, к сожалению, мне этого сделать не удалось, – с сарказмом протянул Снейп, глядя на меня. – Только вынужден предупредить вас, что эта особа полна сюрпризов. Вчера она трансгрессировала по кабинету, неизвестным мне образом призвала мою палочку, освободилась от веревок, чтобы не пить сыворотку правды, и при всем этом утверждает, что она маггла! Не думаю, что мне стоит уходить сейчас. – Это так? – директор посмотрел на меня голубыми глазами через очки-половинки. – Да, это правда… – опустив голову, прошептала я. – Но я просто защищалась, хотела поговорить без насилия! Я не желаю никому здесь навредить, я в принципе, никому не желаю зла. – Вы проникли в школу магии, преодолев все защитные барьеры! Телепортируете с места на место и не желаете объяснить, как вам это удается! Ваше поведение говорит о чем угодно, но никак не о хороших намерениях! – вскипел Снейп. – Хотите, я выпью вашу сыворотку и отвечу на все вопросы? Но при условии, что только наедине, – я в отчаянии обратилась к Дамблдору, с надеждой смотря в его добрые голубые глаза. Если до этого я боялась сболтнуть лишнего, чтобы не нарушить хронологию этого мира, то сейчас мне было плевать. Главное, добиться доверия директора и его помощи, иначе, я рискую никогда не вернуться домой. – Что же. Думаю, чтобы прояснить ситуацию, нам подходит только такой расклад. Вы действительно готовы выпить сыворотку правды и ответить на мои вопросы? Обещаю, как только вы проглотите зелье, профессор Снейп оставит нас наедине. Северус, у тебя с собой есть образец сыворотки? – Есть. Я был уверен, что она понадобится, – Снейп достал из кармана мантии пузырек с зельем, откупорил его и выжидающе посмотрел на меня. Я взяла протянутую колбу и поднесла к губам, надеясь, что волшебники сдержат слово, и Снейп удалится до начала допроса. Хотя, плевать, если и он тоже узнает. Да пусть узнает весь Хогвартс! Видит бог, я пыталась не вмешиваться в этот мир. Мне все равно, если на кону стоит мое возвращение домой. – Погодите, мисс Ливингстон! – голос директора остановил меня за секунду до глотка. – Я думаю, есть другое решение. – Вы шутите? Хотите поверить ей на слово? – возмутился профессор Снейп. – И какое еще другое решение тут может помочь? – Я вижу, что мисс Ливингстон не боится рассказывать правду, все, что ее беспокоит, это приватность разговора. У подобных просьб должны быть веские основания, и я не хотел бы их игнорировать, дабы случайно не допустить роковую ошибку, – невероятно, сколько мудрости в этом волшебнике! – Поэтому я предлагаю дать Непреложный обет. Вы знакомы с этим понятием, мисс Ливингстон? Я решила, что нет смысла тратить время на объяснения того, что мне известно, и кивнула. – Вы можете убрать руку в любой момент, если мое условие не будет вас устраивать, и обет не будет заключен. Однако, в таком случае, вы, скорее всего, потеряете мою поддержку, – немного печально сказал Дамблдор. – Северус прав, у меня пока нет оснований доверять вам, опираясь только на интуицию. – Я поняла, – в этот момент все, чего мне хотелось, это завоевать доверие славного, доброго волшебника, стоящего передо мной. Я протянула ему руку. – Вы возьмете руку Северуса, мисс Ливингстон. Я буду произносить клятву и скреплю ее, – улыбнулся директор. Тут мне стало не по себе. Давать клятву Снейпу не казалось таким безопасным, как, если бы на его месте был Дамблдор – мрачный профессор мне совсем не нравился, более того, он меня очень пугал. Я нерешительно повернулась к Северусу Снейпу, тот уже подошел и протягивал мне свою бледную ладонь, которую я робко обхватила своей. Я глубоко вдохнула и посмотрела ему прямо в глаза. Лицо волшебника совсем ничего не выражало, когда как мое, наверняка, выдает все оттенки страха, который я никак не могла контролировать под взглядом черных непроницаемых глаз. – Обещаешь ли ты, Джулиет Ливингстон, сегодня, двадцать девятого августа тысяча девятьсот девяносто четвертого года, говорить лишь правду мне, Альбусу Дамблдору, и во всем повиноваться моей воле на протяжении этого дня? – Обещаю, – хриплым голосом ответила я. Условие повиновения показалось мне лишним, но я отогнала эту мысль. Вряд ли благородный директор станет заставлять меня делать что-то плохое, да и вообще, злоупотреблять клятвой. Золотые светящиеся нити закружились вокруг наших сплетенных рук. Я уже начала привыкать к магии, но все равно не могла перестать любоваться ею. И, даже сейчас, глядя на то, как яркие искры растворяются на моей коже, я практически забыла о серьезности того, что только что произошло. Снейп резко высвободил свою руку, заставив меня очнуться. – Полагаю, я могу вернуться в свои комнаты? – он устало посмотрел на директора, и я только сейчас заметила тени, залегшие под его глазами. – Не думаю, что мисс Ливингстон захочет умереть, нарушая обет, если решит выкинуть свой очередной фокус. Хоть я и понимала, на что шла, давая обет, и не собиралась его нарушать, последняя фраза профессора заставила меня поежиться. Да уж, жуткий вы все-таки тип, профессор Снейп. – Северус, я уверен, мисс Ливингстон не собирается нарушать обет, не будь таким жутким, – шутливо погрозил пальцем директор, а я заподозрила, не читает ли он мои мысли. – Конечно, отдохни. Тебе не помешало бы выспаться. И не забудь позавтракать! Ты же так и не поел. – Снейп закатил глаза и вышел из кабинета. – Полагаю, теперь мы можем поговорить? Надеюсь, наш профессор зельеварения вас не сильно напугал, его методы ведения беседы могут показаться, как бы так сказать, не совсем стандартными, – улыбнулся мне Дамблдор. Да, директор, «не совсем стандартные» это мягко сказано. – Может, еще лимонных долек? – Спасибо, я уже наелась. Завтрак был очень вкусным. Я даже не знаю, с чего начать. Дело в том, что я не просто прибыла из маггловского мира, как вы его называете. Я жила в Лондоне, но день моего перемещения был в две тысячи семнадцатом году. Сейчас, как я понимаю, тысяча девятьсот девяносто четвертый. Я переместилась не просто в параллельный мир, но и в прошлое. И я абсолютно не представляю, как я это сделала, и, тем более, как вернуться обратно. Поэтому я решила обратиться к вам, в надежде, что вы поможете мне с решением этой проблемы. – Интересно, – Дамблдор задумчиво погладил бороду. – Вы сказали, что вы переместились в параллельный мир, но магический Лондон не совсем параллельный, скорее, он невидимый для маггловского. Но откуда вам стало известно обо мне? Магглы не знают о нас, а даже если и догадываются, то вряд ли где-то слышали мое имя. – Сейчас я сообщу вам самое главное, – вздохнула я. – Дело в том, что я не из того Лондона, о котором вы знаете. Прошу вас, не подумайте, что я сумасшедшая. Я, по сути, и рассказывать вам о таком не имею права, но либо я это сделаю, либо могу забыть о возвращении домой. Я поступаю эгоистично, но мне очень нужна ваша помощь, и, насколько я знаю, вы самый умный и великий волшебник, и только вы сможете правильно распорядиться той информацией, которую я вам предоставлю. Скажите, если вы решите не обладать ею, вы ведь сможете от нее избавиться? Заклинанием потери памяти, или как оно называется? – Да, мисс Ливингстон, я смогу это сделать. Но сначала хотелось бы выслушать вашу историю, дабы было, что решать. – Хорошо! – с облегчением выдохнула я, но тут же спохватилась: – Я забыла сказать вам, что меня на самом деле зовут Лиллиан Кеннет. Вчера я решила, что профессор Снейп не в себе, когда мы только встретились, поэтому назвала ему ненастоящее имя, а потом стало неудобно признаваться в этом… непреложный обет меня накажет? Вы ведь использовали ложное имя, когда накладывали его, – меня охватило нешуточное беспокойство, но Дамблдор весело рассмеялся: – Дорогая Лиллиан, такую магию невозможно обмануть каким-то подставным именем! Если бы так, то маги только и делали бы, что давали обеты, чтобы нарушать их. Магия распознала вашу личность, когда вы пожали руку Северусу, поэтому вы не сможете ослушаться меня сегодня, если не хотите расплаты, она довольна жестока, и мне жаль, что вы рискуете. – Ничего, я не собираюсь врать, – я почувствовала облегчение, что не придется умирать сегодня. – Так вот, сэр, в моем мире есть очень интересная книга, точнее серия книг. Она была настолько популярной, что по этим книгам стали снимать фильмы, которые, в свою очередь, имели не менее оглушительный успех. Я, к сожалению, книги не читала, но фильмы посмотрела. Сюжет заключался в мальчике по имени… Гарри Поттер, и он был волшебником со шрамом на лбу в виде молнии. Дамблдор удивленно посмотрел на меня, но не спешил ничего говорить, ожидая, что я продолжу явно взволновавший его рассказ. И я продолжила: – В первом фильме рассказывалось, как он жил под лестницей у каких-то злобных родственников, пока за ним не пришел великан из Хогвартса и не забрал его с собой в волшебную школу, в которой его ждали невероятные приключения с философским камнем. Он подружился с Гермионой Грейнджер и Роном Уизли, которые помогли ему одержать первую победу над Волдемортом. Кстати, весь фильм все думали, что злодей это Северус Снейп, а не тот, с тюрбаном на голове, забыла его имя. – Профессор Квирелл, – тихо произнес директор. – То есть, вы хотите сказать, что мы для вас персонажи из книги или фильма? – Уже сложно сказать, но в тот момент, когда я попала в коридор вашей школы, и меня поймал профессор Снейп, я решила, что он какой-нибудь поклонник фильма, в моем мире таких полно. Сейчас я знаю, что он не сумасшедший, а настоящий Северус Снейп, и что ваш мир реален, но буквально вчера я считала, что все это, – я обвела рукой комнату. – Выдумка одной очень талантливой писательницы. И ваш маггловский Лондон тоже выдумка. И теперь я нахожусь здесь и ума не приложу, как это вообще могло случиться, как все исправить и вернуться домой. На самом деле, я восхищена тем, что смогла воочию увидеть магию, это великолепно, и на моем месте бы мечтал оказаться любой из моей реальности, только я бы хотела все же иметь возможность вернуться в свой мир. И в свое время. В этом времени мне должно быть всего четыре года… –Ну что же, юная леди, ваша история действительно меня потрясла. Сейчас я совсем не представляю, чем смог бы вам помочь, – на этих словах я сникла. – Но я постараюсь найти способ вернуть вас домой. – Спасибо, директор! – на глаза невольно навернулись слезы от появившейся надежды. – Я даже не знаю, чем вас отблагодарить! – Не стоит, мисс Кеннет. Вы попали в беду, и, если я смогу вам помочь, не вижу причин поступить иначе. – Дамблдор добродушно подмигнул мне и улыбнулся. – Сколько всего книг в вашем мире написано о Гарри? – Семь книг, но фильмов было восемь, последнюю часть растянули на два фильма – осторожно ответила я. – Сейчас Гарри на четвертом курсе, я так понимаю? Это четвертая книга, называется «Гарри Поттер и Кубок Огня». В этом году будет какой-то турнир? Честно говоря, мне очень понравились фильмы о Гарри Поттере, но ярым поклонником меня назвать нельзя. Я помню большую часть событий, но не назову много мелких деталей, например, имя профессора Квирелла я вот забыла. – Семь книг… мы одержали победу или потерпели поражение? – спросил директор, задумчиво поглаживая белую бороду. Заметив, что я стушевалась, добавил: – Помните, что я избавлюсь от воспоминаний о нашем разговоре, если он станет лишним. К тому же, мне бы хотелось узнать о второй и третьей книге, чтобы оценить количество совпадений и понять, можно ли приравнивать ваш рассказ к пророчеству. – Добро победило, конечно же. Обычно все сказки заканчиваются хорошо, – улыбнулась я. Вторая часть называется «Гарри Поттер и Тайная комната». Там про василиска, дневник Волдеморта, который был первым крестражем. Гарри его уничтожил. – при слове «крестраж» директор ошеломленно посмотрел на меня. – Третья часть называется «Гарри Поттер и Узник Азкабана», в которой выясняется, что Сириус Блэк не предатель, крысу Рона Уизли, то есть, Питера Петтигрю разоблачили, но он сбежал, а Гарри с Гермионой путешествовали во времени. Я не уверена, что стоит рассказывать о Кубке, но, если вы попросите… – Я пока тоже не уверен. И рад, что вы не стали ни с кем делиться своими знаниями, кроме меня. Сто процентов совпадений, это удивительно, я чувствую себя абсолютно настоящим, как и все вокруг меня, я помню всю свою жизнь в мельчайших деталях, но теперь понимаю, почему вы воспринимаете наш мир выдумкой. Сложно упорядочить связь между нашими мирами… скажите, мисс Кеннет, зная финал истории, вы можете сказать, какие действия приведут нас к победе? – Думаю, да. Я бы даже сказала, что некоторые события можно было бы упростить, но понимаю, что это невозможно, ведь вы не знали наперед того, что знаю я. Хотя, хочу заметить, вы превосходно просчитали много ходов, и, именно благодаря вашему блестящему уму, Волдеморт в итоге проиграл. – Спасибо за оценку моей персоне, мисс Кеннет, мне очень дорого ваше столь лестное мнение обо мне, – добродушно сверкнул глазами Дамблдор. – Но меня мучает еще один вопрос: если книг целых семь, значит, предстоит еще много испытаний, будут ли жертвы? – Простите за такую информацию, директор, – я опустила глаза. – Да. Будут, и немало. Если быть честной, я не однажды плакала при просмотре, когда очередной хороший персонаж, простите – человек, погибал в борьбе со злом, – я вспомнила, как плакала, когда умирал Снейп, ведь тогда я и предположить не могла, что позже он будет связывать меня и тащить по воздуху, заткнув мне рот заклинанием. Но даже при таком малоприятном личном знакомстве, я не могла желать ему смерти. Как и Люпину с Тонкс, Фреду, Лаванде, Седрику, который, стал первой жертвой Волдеморта. Кстати, это должно случиться совсем скоро, и мне снова стало не по себе от чувства вины, что я об этом знала и планировала молчать. Теперь, находясь в этом мире, он не казался мне выдумкой, и те безымянные актеры, сыгравшие погибших студентов в фильме, уже обрели ценность в моих глазах. Ведь здесь они реальные, пока еще живые, настоящие люди. Я подняла голову и решительно посмотрела в голубые глаза. – Я очень рада, что вы согласились попробовать помочь мне. И хочу в благодарность предложить вам свою помощь в войне с Волдемортом. Я расскажу все, что знаю о нем, что он планирует сделать, чтобы предотвратить трагичные события из книги и избежать смертей невинных студентов и преподавателей. – Студентов? – казалось, Дамблдор перестал дышать. – Я предполагал, что будут стычки, но надеялся, что обойдется без гибели детей, – он встал с кресла и зашагал по кабинету, задумчиво теребя рукав. – Вы сказали, что дневник был крестражем. Вы знаете, где остальные и сколько их? – Надо подумать, – я наморщила лоб, вспоминая, где и когда были обнаружены крестражи, как уничтожались, почему-то отчетливых воспоминаний не было. Так, дневник, уже сделано, раз. Кольцо, которое уничтожил Дамблдор и заразился от него проклятием, два. Я покосилась на руки директора, ни на одной из них пока не было черных пятен. Так, на чем я остановилась? Ах, да, медальон с шеи злобной Амбридж, три. Чаша основательницы Хогвартса, Пуффендуй, которую Гарри с друзьями украл из банка, улетев на драконе, четыре. Диадема основательницы Когтевран, ее сожгли в Выручай-комнате, нашли, кажется, там же, пять. Гарри Поттер, шесть. Змея, семь. – Думаю, да. Я знаю, что они собой представляют. – Мои догадки о последнем крестраже верны? – задав этот вопрос, директор очень внимательно следил за моим лицом. – Вы о Гарри? – тихо спросила я. Дамблдор кивнул. – Да, к сожалению. Но это не последний крестраж. Появится седьмой, если судить по фильму, это случится в течение ближайшего года. Он возродится и сделает крестражем змею, которая потом… добавит еще двоих людей в список погибших, – пока меня не спросили напрямую, я решила не говорить имена тех, кто по сюжету должен умереть. В конце концов, Дамблдор тоже в списке. – Мне очень жаль. Наверно, было бы слишком просто, воспользоваться вашими знаниями, чтобы найти и истребить крестражи, избавив мир от тирана, которого я когда-то сам привел в эту школу, – директор печально посмотрел в окно. – Мальчик погибнет? – Нет, Гарри выжил. В этом году должно случиться событие, после которого Волдеморт возродится. И в этом же учебном году погибнет первый студент Хогвартса. Думаю, это событие можно попробовать предотвратить. В принципе, давайте помешаем ему вообще воскреснуть, уничтожим крестражи, да и все дела? – Не забывайте о бедном мальчике, в котором будет жить частица Волдеморта. Мы всегда будем под угрозой, пока жив Гарри Поттер, это даже звучит ужасно, ведь я знаю не так много таких светлых детей, как он. – волшебник нахмурился, затем вздохнул. –Это темная, извращенная магия, юная леди. К тому же, убить часть себя в Гарри сможет лишь сам Волдеморт. Другие способы подразумевают убийство мальчика с помощью яда василиска, который однозначно уничтожит и тело самого Гарри, когда как от руки Тома, с ваших слов, есть шанс сохранения жизни юного волшебника. Мне стало стыдно за свою глупость. Как я могла забыть про Гарри Поттера? Тут меня осенило: – Сэр, я вспомнила кое-что! Для возрождения Волдеморту требовалась кровь, и он взял ее у Гарри. Когда последний рассказал вам об этом, боясь того, что его кровь теперь в Темном Лорде, вы почему-то обрадовались. Я не разбираюсь в магических обрядах, но, думаю, это сыграло важную роль в тот момент, когда Волдеморт пытался убить Гарри, но уничтожил лишь часть себя в нем. – Он взял кровь Гарри? – Дамблдор немного напугал меня тем, как резко повернулся в мою сторону. Его голубые глаза светились догадкой, и я молча кивнула, боясь помешать ему думать. – Нам придется позволить ему возродиться. Но, до этого, необходимо точно знать, где находятся его крестражи, чтобы быть готовыми в любой момент их уничтожить. Если мы сделаем это до возрождения, то он обязательно это почувствует, что спровоцирует его к созданию новых, о которых вам уже не будет известно. Никому не будет известно. Кто должен погибнуть первым, мисс Кеннет? – Седрик Диггори, студент Пуффендуя, – ответила я. – А как быть со змеей? С ее помощью он убьет двоих преподавателей. Вы хотите знать, кого именно? – Раз уж мы перешли к плану, то говорите. Нужно попробовать спасти как можно больше людей. – Первой будет преподавательница маггловедения. На очередном собрании Пожирателей Волдеморт решит устроить показательную казнь волшебницы, которая посмела восхвалять магглов. Нагайна – так будут звать змею – получит ее на ужин, – я робко посмотрела на директора, у которого выразилось страдание на лице. – Когда это случится? Как я мог допустить такое? – в ужасе прошептал Дамблдор. – Вы не виноваты! К тому моменту вас уже не было в живых, иначе, я уверена, этого бы никогда не произошло, – поняв, что сболтнула самую тяжелую часть правды, я осеклась. Директор, казалось, почти не удивился. – Простите, сэр… я не хотела этого вам сообщать. К тому же, я, кажется, знаю, как спасти вас. – Ничего. Предстоит война, и будут умирать бедные дети, моя участь более заслужена, чем их. К тому же, я прожил достаточно, чтобы не бояться смерти, – волшебник весело мне подмигнул. Как он может спокойно воспринимать такие новости? – Так, когда должна погибнуть Чарити? – Точную дату я не назову, не указана, примерно… в период с девяносто седьмого по девяносто восьмой годы, – не сразу подсчитала я. – Время еще есть. А что насчет второго преподавателя? – во взгляде директора читалось беспокойство, какого не было даже, когда стало известно о возможности его собственной смерти. – Северус Снейп, – при этом имени директор поменялся в лице. К беспокойству прибавилось удивление. – Давайте я расскажу по порядку. Вдохнув побольше воздуха, я начала подробно пересказывать волшебнику сюжет Кубка Огня. Рассказ занял около двух часов, так как иногда директор задавал вопросы, и мы немного уходили от нити повествования. Когда я дошла до момента, где Снейп, Дамблдор и Макгонагал задержали лже-Грюма, время приблизилось к обеду. – Значит, Крауч-младший на свободе… как бы мне не хотелось сообщить об этом аврорам, придется допустить грядущий ход событий, чтобы кровь Гарри попала в тело Волдеморта и усилила защиту Лили. Я раздумывал над вашим рассказом и пришел к неутешительному выводу: единственный вариант, в котором можно сохранить жизнь юному мистеру Поттеру, это притвориться, что мы ничего не знаем о будущем, – я согласно закивала головой. – К сожалению, мы не сможем вызволить настоящего Аластора из плена Крауча-младшего, чтобы не изменить ход событий и случайно не спровоцировать смерть еще кого-нибудь. Так как завтра новый преподаватель ЗОТИ уже должен прибыть в Хогвартс, мы можем быть уверены в том, что под его личиной уже точно не он. Утешает лишь то, что Грюм будет жив и здоров в итоге. – Я считаю, что это очень малая жертва по сравнению с теми, кого мы сможем спасти от гибели… – я посмела вставить свое мнение, чтобы облегчить чувство вины волшебника, которое явственно было написано на его лице. – А Крауча-старшего мы сможем спасти, когда он доберется до Хогвартса, чтобы его мерзкий сын не успел добраться до него. – Так мы и сделаем, мисс Кеннет, – одобрительно кивнул Дамблдор. – И, спасибо за поддержку, решение не из легких. Думаю, не последний раз, – вздохнул он. – Вы, наверное, устали? Мы можем сделать перерыв, пообедать, после расскажете, что будет в следующем году? – Я бы предпочла сначала разобраться с планом, а потом со спокойной совестью уже поесть, – мне действительно не хотелось есть, что было для меня нонсенсом. Волшебник жестом предложил говорить. И я начала рассказывать дальше. Слушая о событиях Ордена Феникса, Дамблдор хмурился от историй про то, как Амбридж третировала учеников. С еще большей грустью он выслушал о том, как Беллатриса убила своего кузена Сириуса. Я нехотя перешла на события Принца-полукровки, пересказала обстоятельства, заставившие Драко попытаться убить директора, но перед тем, как сообщить, что это Снейп в итоге убил его, я решила забежать вперед и сначала рассказала Дамблдору, как он сам потребовал от профессора сделать это. Директор в этот раз не перебивал меня ни разу, лишь вдумчиво хмурился или смотрел на свои ладони. К тому времени, когда я дошла до момента гибели Снейпа, язык уже заплетался, голова шла кругом, но я продолжала говорить, а Дамблдор слушать. Наконец, мое повествование подошло к концу, и я устало откинулась на спинку кресла. Единственное, о чем я не стала рассказывать, это о финальной сцене, где Золотое Трио провожает детей в Хогвартс. – Я сначала сомневался, стоит ли заглядывать в будущее, прося вас рассказать мне о том, что вы знаете, – после минутного молчания произнес волшебник. – Но, должен признать, я поступил правильно, ведь мне подвернулась возможность исправить те ошибки, которые допустил Дамблдор из ваших фильмов. Уму непостижимо, где-то существует мир, в котором мы уже прожили свою жизнь! Будь вы гостем из будущего в нашем мире, я бы не стал рисковать и пытаться исказить ход событий, играть со временем опасно, и одна предотвращенная смерть могла бы повлечь за собой смерть другого человека. Однако, вы прибыли к нам с другого мира, и я думаю, что тут неуместно будет считать ваше, так сказать, предупреждение настоящей хронологией. Будущее каждого человека в его собственных руках, так говорят специалисты-психологи в маггловском мире? – директор хитро улыбнулся. – Полагаю, мисс Кеннет, вы – наша возможность взять будущее в свои руки! – Я рада, что оказалась полезной вам, сэр! – у меня даже поднялось настроение от того, что такой великий волшебник выделил важность моей скромной персоны для настоящего волшебного мира. – Кстати, вашу смерть предотвратить легче всего, хоть в фильме не показали, как вы получили проклятие, но вы уже знаете, что можете под него попасть. Уверена, вы заранее подготовитесь, ведь так? – Если я не буду проклят, то Северус никогда не согласится убить меня, Драко тоже не осмелится, он не убийца, я уверен, да и не хочу быть причиной гибели его еще детской души. Тогда у него будут проблемы с Волдемортом, даже риск быть убитым им. Если я не придумаю, как инсценировать свою смерть, то придется умереть по-настоящему, и это не обсуждается. Но будем пока рассчитывать на успех! – по голосу волшебника и не скажешь, что он только что о своей смерти рассуждал! – Итак, что мы имеем? Кольцо Мраксов это крестраж, как и любой другой, он влияет на души, скорее всего, я соблазнился на его внушение. Я придумаю, как оградить свой разум. Теперь мы знаем, что настоящий медальон спрятан Кикимером, пока пусть там и находится. Чаша точно будет в Гринготтсе после освобождения Беллатрисы Лестрейндж, возможно, она уже там, я постараюсь выяснить. Диадема в школе Хогвартс, надо же, всегда была под носом! Насчет змеи, я не знаю пока, как быть. Будем принимать решения по мере приближения, чтобы менять события в свою пользу с осторожностью. К тому же, вам неизвестно, где произойдет создание этого ужасного крестража. В любом случае, нужно подстраховаться и разработать план защиты от нее для моих профессоров. Если мы допустим появление змеи, то нужно будет добыть образец ее яда заранее, чтобы Северус приготовил нейтрализующее зелье, которое будет носить с собой. Насчет Чарити… самое ужасное, что она уже давно хотела уволиться и работать поближе к магглам, мечтая написать книгу об их образе жизни. И я все время прошу ее остаться, так как мало желающих на эту должность, что многим волшебникам кажется скучной. Думаю, я должен согласиться на ее уход и исключить данный предмет из школьной программы вплоть до уничтожения Волдеморта, так как не смогу обречь кого-то на участь быть съеденным гадкой змеей. И очень рассчитываю, что Министерство не станет возмущаться по поводу отмены предмета и отвлекать меня от главной миссии своими бесконечными разборами полетов, их посвящать в истинные причины точно нельзя. – Почему эта вакансия кажется всем скучной? В чем заключается преподавание маггловедения? – Это, по сути, обычная лекция, как и История Магии, которую ведет профессор Бинс, он призрак. У преподавателя маггловедения просто не возникает нужды колдовать, разве что при несчастных случаях со студентами, и то, для этого есть мадам Помфри. Именно поэтому волшебникам скучно преподавать этот предмет, и Чарити просто находка, – грустно улыбнулся Дамблдор. – В таком случае, я могу занять ее место, если вы сочтете это приемлемым. До тех пор, пока не найдется способ вернуть меня домой, мне будет чем заняться. А кто тут знает о магглах больше, чем маггл? – улыбнулась я. – Думаю, мне даже не нужно готовиться к занятиям, достаточно будет лишь знать тему урока, а дальше рассказывать о примерах своей жизни, пока у студентов не завянут уши! – Это было бы замечательным выходом ситуации для меня, но нет, мисс Кеннет. Я не знаю, когда смогу найти способ вернуть вас в ваш мир, и не уверен пока, смогу ли вообще. Я не стану подвергать вас опасности, так как велика вероятность, что Пожиратели смерти похитят вас вместо профессора Барбидж. – Думаю, вам не стоит переживать за меня, сэр. Кажется, мы с вами оба забыли о жалобах профессора Снейпа, – хихикнула я. – Меня никто не сможет поймать. – Мне стыдно признавать, но я действительно забыл об упоминаниях вашей якобы трансгрессии в стенах школы, мисс Кеннет! – засмеялся директор. – Непреложный обет дал мне гарантию, что вы не станете меня обманывать, а несколько часов нашего общения позволили мне сделать о вас выводы только самые положительные, – на этих словах я расплылась в улыбке, а директор в шутливом возмущении всплеснул руками: – Я совсем расслабился, старый дурак! К тому же, слушая вас о возможных, – последнее слово он подчеркнул. – Грядущих событиях, я не мог думать о чем-то еще, кроме крестражей и вариантов их уничтожения. Однако, мы снова отвлеклись. Так чем же вы выбили из колеи моего самого невозмутимого профессора, мисс Кеннет? – Как я говорила, я обычный человек, по крайней мере, была до одного несчастного случая. Однажды в меня попала молния, я отключилась. Проснулась я уже не обычным человеком. Я лучше покажу, объяснять долго. Попробуйте пустить в меня какое-нибудь заклинание. – Надеюсь, вы знаете, что делаете, но заклинание будет самым безобидным. Таранталлегра!* – в меня полетел искрящийся поток магии, который, конечно же, двигался слишком медленно для меня. В ускоренном режиме я встала позади директора и вернулась в нормальное состояние. – Вот что я теперь умею делать. Но это не трансгрессия, как думает профессор Снейп. Я просто могу двигаться со скоростью, недоступной никому другому, так быстро, что окружающие просто не замечают моего движения и думают, что я испаряюсь из одного места и появляюсь в другом. – Это поразительно! Что вы успеете сотворить, пока другой человек делает шаг? – в голубых глазах светился интерес, и я зарделась, гордая произведенным эффектом. – Я за это время успею принять душ как минимум, – засмеялась я. – А если запереть вас в комнате? – Меня нельзя запереть, – я настроилась и прошла к директору сквозь стол, стоявший между нами. Дамблдор восхищенно похлопал в ладоши. – Думаю, вас можно назначить преподавателем маггловедения, профессор Кеннет! – волшебник с улыбкой протянул мне руку, которую я радостно пожала, и заговорщически подмигнул: – Но о нашем заговоре никому ни слова! В том числе и Северусу. Для всех вы просто моя дальняя родственница, которая любезно согласилась заменить Чарити Барбидж. И вы сквиб. – Спасибо за оказанную честь, директор! Я буду молчать как рыба! Только я тоже хочу попросить вас об одолжении, я бы хотела для всех быть Джулиет Ливингстон. Профессор Снейп и так меня не жалует, не хочу давать ему повод лишний раз обвинять меня во лжи. Ведь я ему так представилась. И обет заключался с мисс Ливингстон. – Хорошо, как вам будет угодно. Это не злая ложь, к тому же, для всеобщего блага, – ответил Дамблдор. – А что мы скажем ему по поводу моего преподавания? Он очень рассчитывает, что вы сотрете мне память и отправите в мир магглов. Он точно знает, что я не ваша родственница-сквиб. – Я поговорю с ним, мисс Ливингстон, не беспокойтесь. Скажу, что вы из будущего времени, и я ищу возможность вернуть вас домой, перед этим стерев память. А пока вы помогаете мне с заменой профессора Барбидж. Ох, пора бы пообедать. Точнее, поужинать: пока мы беседовали, наступил вечер. Трапезничать предлагаю здесь, попрошу эльфов накрыть стол, ведь пока я не осчастливил Чарити информацией, что отпускаю ее, вас лучше скрывать. Уже завтра вы «якобы» прибудете в замок, чтобы начать свое преподавание. А теперь, прошу за стол, юная леди, и, пока мы будем ужинать, вы, наконец, расскажете мне о происшествии, которое привело вас к нам. Я очень постараюсь разобрать этот случай, чтобы вы смогли вернуться домой. * Таранталлегра - заклинание, заставляющее плясать