Вернуться домой

После случая с Малфоем я стала чувствовать себя увереннее: студенты змеиного факультета смотрели на меня как-то иначе, на моих лекциях чувствовалось больше дисциплины, гриффиндорцы, которые и до этого были ко мне расположены, стали еще внимательнее. Сам виновник скандала на мои занятия больше не приходил, а в коридорах старательно меня избегал, но я была только рада, потому как не хотела повторения. Так что, все было относительно хорошо. Почему относительно? Снейп был, мягко говоря, огорчен снятием баллов со Слизерина, и, если бы не Дамблдор, наверно, съел бы меня живьем прямо в кабинете директора. Но за время, проведенное в школе, я поняла, что зельевар чаще грубил по привычке, нежели по желанию, и мое настроение перестало зависеть от его словесных выпадов. Поэтому, после ужина я шла в свои комнаты в хорошем расположении духа, напевая под нос незатейливую импровизированную мелодию, сытая и довольная. Но вскоре мне надоело идти обычным шагом, и я огляделась, чтобы убедиться, что вокруг никого. – Вроде, тихо. Никто не заметит! – я помчалась по коридору, наслаждаясь потоками воздуха, которые я молнией рассекала в процессе долгожданного бега. – Как же я хочу бегать постоянно, не скрываясь! Перед очередным поворотом я услышала какое-то движение, замедлилась и прислушалась. За углом слышалась чья-то нетвердая поступь. «Пьяный старшекурсник, видимо» - усмехнулась я про себя и уже собралась выйти из-за угла, чтобы отчитать школьника и отправить его спать, но, поняв, где я нахожусь, снова замерла. Прямо напротив меня была дверь в зал, где стоял Кубок Огня, и я догадалась, кто сейчас направляется туда, ведь завтра будет оглашение списка участников Турнира. Лже-Грюм! С трудом поборов желание помешать ему бросить в Кубок имя Гарри Поттера, я затаилась в нише. Еще несколько неровных шагов и я увидела Крауча-младшего, он встал у дверей, огляделся по сторонам и, нашарив в кармане бумажку, видимо, ту, что собирался бросить, зашел в зал. Подождав, когда он сделает шагов десять, я моментально оказалась у двери и заглянула внутрь. Нескладная фигура подставного аврора приблизилась к Кубку, и я от волнения перестала дышать. Сейчас произойдет то, что превратит жизнь бедного подростка в кошмар и травлю, длиною почти в целый учебный год. Вот Крауч встал в круг, магия приняла его возраст, одобрительно засветившись, и он бросил листок с именем Гарри в Кубок, из которого взметнулся сноп искр и сразу же погас. «Бедный Гарри! К сожалению, я не могу помешать этому уроду, иначе, ты навсегда останешься носителем вируса под названием «Волдеморт». Так надо» – подумала я про себя. Тем не менее, мне все равно было как-то по-матерински жаль несчастного ребенка со сложной судьбой. Прерывисто вздохнув, лже-Грюм быстро развернулся и поковылял обратно. То есть, в мою сторону! Опомнившись, я быстро убралась обратно в нишу. Крауч показался из-за дверей, снова воровато огляделся, достал из кармана свою пресловутую флягу и, сделав глоток оборотного, торопливо зашагал прочь. Подождав, когда шаги стихнут, я пыталась унять дрожь от отвращения к этому мерзкому фанатику и испуга быть пойманной, страха изменить хронологию. Я только что стала свидетелем действия, которое испортит Мальчику-который-выжил ближайшие месяцы, а то и больше. Я не должна была винить себя в том, что ничего не сделала, но все равно на душе было гадко от чувства, что я участница чего-то нелицеприятного. Игры за спиной мне всегда были не по душе, а теперь я самая настоящая заговорщица на пару с директором. «Но это все для всеобщего блага!» – подумала я и сразу же закусила губу, поняв, что цитирую Дамблдора. Времени прошло достаточно, и я, ускорившись, переместилась в свои комнаты. Закрыв за собой дверь, я быстро разделась и пошла в душ. Встав под теплые струи, я почувствовала себя намного лучше, будто живительная вода смывает с меня угрызения совести. Я всегда любила принимать душ и старалась находиться в нем без ускорения, чтобы смаковать каждый миг. Я подумала вдруг, что я все делаю правильно. Я вовсе не играю чужими жизнями, я пытаюсь жизни спасти. Казалось бы, глупости все это, я делаю благое дело, с чего мне чувствовать себя виноватой? Но, приняв непосредственное участие в чьей-то судьбе, зная, что будет дальше, и что все могло быть иначе, стали одолевать сомнения, имею ли я право вмешаться или наоборот право остаться наблюдателем? Может, если бы я вмешалась, все было бы лучше, чем в каноне? – Это не твое дело, – прошептала я самой себе. – Ты в этом мире гость, Дамблдор уже все решил, ему и отвечать. Действительно, какой с меня спрос! Главный кукловод тут Дамблдор, он мудрый, ему лучше знать, как распоряжаться информацией, потому что он опытный волшебник, а ты в магии ни хрена не соображаешь. Успокоившись, я вышла из-под душа, протерлась полотенцем, накинула халат и плюхнулась на кровать. Решив, что надо отвлечься от сомнений и глупых мыслей, я нащупала книгу под подушкой, которую читала перед сном за неимением интернета. Честно говоря, не хватало пролистывания ленты в инстаграме, мой телефон давно сел, зарядки с собой у меня не было, хотя, какой в ней смысл, в Хогвартсе все равно не было розеток и электричества. Да и тех социальных сетей тоже пока нет. Горестно вздохнув, я открыла Историю Хогвартса, чтобы знать о новом мире больше, чем я почерпнула из фильмов, и углубилась в чтение. Не успела я прочитать и страницы, как услышала потрескивание в камине и увидела зеленые искры. Я уже успела познакомиться с местной «сотовой связью», поэтому не испугалась, когда в камине показалась голова директора и услышала его мягкий голос: – Мисс Ливингстон? Вы не спите? А, вижу, что нет. Простите за столь поздний вызов, но я бы хотел пригласить вас в свой кабинет, если вы не против. – Нет, что вы! Сейчас приду! – я вскочила с кровати, подошла к камину и шагнула в зеленое пламя. – Я уже практически привыкла к данному способу перемещений, – засмеялась я, ступив на ковер в кабинете директора. – Я рад, что вы освоились! – улыбнулся Дамблдор. – Лимонных долек? Ну, как хотите. Однако, я пригласил вас, чтобы напомнить, что завтра после ужина я буду оглашать имена участников, выбранных Кубком. Что, если Гарри Поттера не будет среди имен? – На этот счет можете не беспокоиться, профессор. Сегодня, когда я направлялась в свои покои, я застала Грюма за подкидыванием пергамента с именем Гарри, как я полагаю. – Значит, это правда… – грустно улыбнулся старик. – Волдеморт все-таки возродится, и, честно говоря, я надеялся, что завтра я назову всего три имени. Крауч вас не заметил? – Нет, не думаю. Вы же знаете, что я слишком шустрая для восприятия остальных людей, даже если они и волшебники, – ответила я. – Но, должна признаться, мне было не по себе, даже немного жутко. От понимания того, что под личиной аврора скрывается Пожиратель смерти. – Что же, в нужное время, в нужный час! – засмеялся директор. – Это про вас. Чтобы вы смогли уведомить меня, что все идет по плану. – В этом случае, я бы так не сказала, – я поморщилась. – Особенно в тот час, когда меня выбросило в ваш мир. – Я понимаю, моя девочка. Вам хочется домой, я делаю все, что могу, чтобы найти способ отправить вас обратно. Но, возможно, это судьба, и вы наш шанс многое исправить и избежать смертей. – Простите, сэр, – мне стало стыдно. – Я не имею ничего против вашего мира, и, раз уж я тут, то я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам! Я очень благодарна вам за помощь и за то, что вы приютили меня, пока я тут. – Ну, что вы. Это вам спасибо за ваши ценные знания! – голубые глаза смеялись. – Я знаю, что вы стараетесь нам помочь, я вижу, какой вы добрый человек. Благодаря вам я могу конкретнее обдумать многие ходы наперед. Однако, даже с нашим преимуществом возможно все, и я бы хотел попросить вас об одолжении на тот случай, если что-то пойдет не так. – Все, что угодно! – горячо сказала я. – Я очень надеюсь, что до этого не дойдет… но все же, если наш план сорвется и Волдеморт начнет набирать силу, смерти неизбежны. Я думаю, вам тоже не хочется, чтобы кто-то погиб, но пообещайте мне, что позволите мне умереть, если это будет необходимо для нашего плана. Боюсь, вы слишком добрая и способны пожертвовать общим благом ради спасения моей жизни. Обещайте, что не станете мешать Северусу, если ему придется убить меня на Астрономической башне. – Как я могу обещать подобное? – прошептала я. Вспомнила тот момент в фильме, когда Дамблдор падал с башни, и на глаза навернулись слезы, ведь передо мной сейчас не просто персонаж, а живой, реальный человек, к которому я успела привыкнуть. – Вы же сказали, что найдете способ инсценировать вашу смерть. Я не позволю вам погибнуть! – Дорогая моя, я, конечно, очень постараюсь найти способ, я все-таки не горю желанием умирать, – добродушно ответил волшебник. – Но вы должны гарантировать, что не станете вмешиваться. К тому же, я уже примерно знаю, как обойти этот момент, но мне просто нужно, чтобы вы обещали, для успокоения, так сказать. – я нахмурилась, но кивнула. – И еще, мы должны предусмотреть все. Пока все идет по плану, и мы на шаг впереди, но мы не властны над случаем, поэтому, вы должны дать мне еще одно обещание. – Да что угодно. Что может быть хуже, чем позволить умереть хорошему человеку? – буркнула я. – Убить человека, – мои глаза полезли на лоб, Дамблдор же спокойно продолжил: – Если что-то пойдет не так, вы единственная, кто знает о крестражах, и только в ваших силах победить Волдеморта. Пусть вы и не волшебница, но у вас невероятные способности, доселе мне неведомые. А, главное, о них ничего не известно Тому. И это наш самый главный козырь. Вы должны будете уничтожить все крестражи и его телесную оболочку. – То есть, убить его тело? – я сглотнула. Я никогда никого не убивала, и просьба директора выбила меня из колеи. – С вашей скоростью вы сможете застать его врасплох. И сделать это так быстро, что никто не успеет вас заметить, если же другой волшебник запустит в Волдеморта Аваду, его могут после осудить за использование Непростительного. Я не стану говорить вам о способах расправы, это вы должны решить, но еще вам нужно понимать, что лучше он, чем невинные люди, которые погибнут, если он придет ко власти. Я потерянно смотрела в пол и не могла найти никаких слов. Со стороны все его слова имели абсолютный смысл, но я их воспринимала-то не со стороны. Это ведь мне придется убить Волдеморта. УБИТЬ. Боже… – Я… я не уверена, что смогу, – охрипшим голосом прошептала я. – Я не могу обещать такое, это было бы враньем, потому как я сама не знаю, найду ли в себе мужество для… для убийства. – Прошу вас, мисс Ливингстон, не печальтесь заранее, – грустно произнес волшебник. – Я не вправе просить вас об этом, но прошу. Зато вы вправе отказать, но я прошу вас обдумать мои слова, прежде, чем отвечать мне. Тем более, пока у нас все идет по плану, и устранение Тома Реддла, скорее всего, даже не понадобится, просто я хочу, чтобы вы были готовы к такому раскладу. А пока будем стараться сделать так, чтобы нам не пришлось к нему обращаться. – А что насчет Гарри? – с ужасом спросила я. – Он же тоже крестраж! Его мне тоже нужно будет убить? – Мисс Ливингстон, извольте! Вы же не считаете меня тираном? – я впервые видела лицо директора таким строгим. – Я ищу способы безболезненно избавить Гарри от этой скверны. Однако, если все пойдет прахом, нам придется рассказать Гарри правду. Скорее всего, он решит пожертвовать собой ради магической Британии, так же, как и я. Но он выживет, если в конце этого учебного года Волдеморт все же возьмет у Гарри кровь для возрождения. Поэтому столь важно проследить за этим, – Дамблдор устало потер переносицу. – Я не хочу, чтобы это все случилось. Но это не просто игра в хороших и плохих, к сожалению. На кону всеобщее благо. Поэтому, если что-то пойдет не так, то мне было бы спокойнее, если я буду знать, что вы все исправите в случае чего, так как лишь вам это под силу. Тем не менее, я не могу вас заставлять, и только вам решать. – Я не могу ответить сейчас, – печально ответила я. – Точнее, могу, но мой ответ «нет». Я не смогу убить человека, пусть это и самый отвратительный человек на свете. Простите. – Не извиняйтесь, мисс Ливингстон. Вы имеете право и на такой ответ. В конце концов, это не ваш мир, и вы ему ничем не обязаны. Это я должен просить у вас прощения за подобные просьбы. Вы и так очень хорошо нам помогли. Я была в полной растерянности, и не находила слов, чтобы ответить. Во мне боролись чувство вины, испуг, грусть и много еще чего. Старый волшебник улыбнулся и ободряюще пожал мое плечо. Вина пересилила остальные чувства, и я расплакалась. – Простите меня, сэр! Я очень хочу обещать вам, что сделаю это, но это будет враньем, а мне совсем не хочется вас обманывать. А еще хуже, я очень боюсь, что вы погибнете! – Не плачьте, моя дорогая, – утешал меня директор. – К тому же, я ведь сказал, что вы не должны мне ничего отвечать сейчас, так зачем грустить попусту? – Дамблдор весело подмигнул. – А я не зря считаюсь довольно умелым волшебником, найду способ пожить еще сотню-другую лет! – я невольно засмеялась, и волшебник мягко рассмеялся следом. – Мои просьбы просто формальность, к которой мы не прибегнем, выше нос! – Да, сэр. Я не знаю, откуда во мне столько пессимизма, – ответила я, вытирая слезы и улыбаясь сквозь них. – Извините, я исправлюсь! – Это совсем другое дело! Теперь, ступайте в свои покои, чтобы отдохнуть, как следует, завтра очень важный день. – Спокойной ночи, профессор! – я попрощалась с директором, взяла щепотку пороха и повернулась к камину, готовясь переместиться к себе, но тут пламя снова стало зеленым, и я едва не шагнула ногой на лицо Снейпа. – Альбус, я хот… это еще что такое? – недовольно покосился на мой тапок зельевар. – Не обязательно пихать людям в лицо свои конечности, мисс Ливингстон. – Проходи, Северус, – радушно пригласил Дамблдор. – Мы с мисс Ливингстон обсуждали подготовку к Хэллоуину. – Хэллоуину? – поморщился Снейп, уже стоя в комнате и отряхиваясь от золы. – Вы, кажется, в этом году не планировали его проводить в связи с Турниром и Святочным балом. – Я подумал, раз у нас в школе сейчас еще больше студентов, то веселье не повредит. Дух соперничества уже влияет на взаимоотношения детей, причем, не в лучшую сторону, думаю, дополнительный праздник поможет сблизить их. Слизеринец закатил глаза, Дамблдор, казалось, не замечал гримас преподавателя: – Может, чаю? У меня есть вкуснейший лимонный пирог! – Спасибо, я пришел не трапезничать, – проворчал Снейп и покосился на меня. Заметив мои покрасневшие глаза, приподнял свою бровь, впрочем, выражение лица осталось таким же кислым. Я почувствовала себя неуютно: – Я, пожалуй, пойду. Спокойной ночи, господа, – бросив порох, я шагнула в камин. – Спокойной ночи, мисс Ливингстон! – услышала я вдогонку голос директора, перед тем, как уже оказалась у себя. – Ну да, зачем же вам прощаться, профессор Снейп! – буркнула я и пошлепала к кровати. – Еще и мои манеры критикует. Старая Летучая Мышь! Устроившись на кровати, я вздохнула и уставилась в потолок. На душе скребли кошки после разговора с директором. Его просьба была неожиданная для меня, да что там говорить, она меня просто шокировала. Честно говоря, в голове не укладывалось, что добрый, светлый директор мог предложить кому-либо убить другого человека, пусть и прогнившего до последней клетки. Но я тут же себя одернула. Одно дело судить по ту сторону экрана, а другое, непосредственно участвовать в войне. Ведь это и в самом деле война, самая настоящая, и, если судить по фильму, то итоги этой войны ужасны. Я не вправе упрекать Дамблдора за его просьбу, ведь он дал мне свободу выбора. Поэтому, раз я не могу выполнить его просьбу, то хотя бы постараюсь не испортить наш план, и убивать мне никого не придется. Нужно лишь дождаться, когда Волдеморт возродится, забрав кровь у Гарри, позволить ему пустить Аваду в мальчика, чтобы частица Лорда в нем умерла, потом живо найти его крестражи и вуаля – все живы, кроме безносого. – Проще простого! – фыркнула я. – Было бы все так просто. Надеюсь, что все пройдет по плану. Хоть бы получилось… Решив перестать думать об этом сейчас, я взяла в руки книгу. В комнате было прохладно, и я нащупала рукой одеяло, чтобы укрыться, но в этот момент посмотрела на свое одеяние, и до меня дошло, что я все это время тусовалась в кабинете у почтенного директора в одном халате и тапочках. – Ну твою ж мать! – застонала я. Еще и Снейп в таком виде там застал, ну что за рассеянность! Теперь у него будет дополнительный повод потешаться над моими манерами. – Не знаю насчет маггловских приличий, но в волшебном обществе халат принято носить только в своей спальне, мисс Ливингстон! – загробным голосом протянула я, приподняв бровь. Представив физиономию Снейпа при этом, я захихикала. Интересно, а смеется ли он? Хотя бы наедине с собой? – Смеются лишь дураки. А я умный и серьезный, поэтому хожу исключительно с постным лицом, – снова прогнусавила я. Пытаясь передразнить зельевара, я чуточку повеселела. Еще немного покривлявшись, меня начало клонить в сон. Устроившись поудобнее, я снова задумалась, умеет ли Снейп смеяться? Я никогда не видела улыбки на его лице, даже намека. Может, он позволяет себе веселиться только когда остается один? Или он не способен радоваться в принципе? Было бы очень интересно посмотреть, как он улыбается. Собираются ли возле глаз морщинки? И меняется ли выражение самих глаз при этом? Как я не пыталась представить себе улыбающегося Снейпа, ничего у меня не вышло. Мои размышления прервал стук в дверь. – Кого принесла нелегкая в такой час, – сонно пробормотала я, выползая из теплой постели и топая к двери. Распахнув ее, я недовольно посмотрела на ночного посетителя, но тут же мое выражение лица сменилось на удивление: на пороге моей комнаты стоял Снейп. Вспомнишь г… Снейпа, вот и он. – Чем обязана? – Может, впустите меня внутрь, чтобы я мог ответить на ваш вопрос? – вздернутая правая бровь и ровный низкий голос. Я отошла в сторону, и зельевар буквально влетел в мою гостиную. Закрыв за ним дверь, я пошла вслед за ним. Снейп в этом время уже расположился на диване и поправлял складки своей необъятной мантии. Чувствует себя как дома! Я постаралась как можно строже посмотреть на незваного гостя, но на него это никакого эффекта не произвело. – Мисс Ливингстон, о чем вы говорили в кабинете у директора? – Почему я должна перед вами отчитываться? – удивленно спросила я. – Я так полагаю, что вы задавали этот же вопрос Дамблдору, и раз пришли с ним ко мне, значит, он на него не ответил. Следовательно, я тоже не стану. – Не станете, значит? – зельевар резко встал и подошел ко мне вплотную, отчего я стушевалась и сделала шаг назад. Он посмотрел на меня своими черными глазами и зашипел: - Вы скажете мне либо сами, либо я заставлю вас это сделать, мисс Ливингстон! Не советую вам проверять искренность моих слов. – А я не советую вам угрожать мне! – я разозлилась. Что он себе позволяет? Раскомандовался! – Вы ничего обо мне не знаете, и не знаете, на что я способна, поэтому держите себя в руках, когда разговариваете со мной. Снейп снова приблизился, я отступила назад, но уперлась спиной в стену. – А что, если я не могу держать себя в руках? – он наклонился к моему уху, и его низкий шепот непроизвольно вызвал мурашки на моей коже. Я пыталась сохранить внешнее спокойствие, но мое сердцебиение, казалось, слышал весь Хогвартс. – Впрочем, я не хочу разговаривать, когда вы находитесь рядом, – на этой фразе профессор прикоснулся губами к моей шее, обдавая кожу горячим дыханием. Мои ноги подкосились от таких манипуляций, а я почему-то забыла про свои способности, которые могли бы помочь мне выскользнуть. – Какая муха вас укусила? – не так гневно, как хотелось бы, пробормотала я. Снейп ничего не ответил и провел языком по отчаянно бьющейся жилке, и в этот момент мне стало плевать, что происходит, лишь бы продолжало происходить. Северус завел руку за мою голову и за волосы слегка оттянул ее назад, чтобы посмотреть мне в глаза. На его лице не было никаких эмоций, зато на моем, скорее всего, отражалось все. – Хотите, чтобы я ушел? – вкрадчиво спросил Снейп и посмотрел на мои губы. – Нет… не хочу, – хрипло ответила я, и с облегчением застонала ему в губы, когда он примкнул ими к моим. Поцелуй был грубым, требовательным, а прикосновения становились все откровеннее и смелее. Я сама не заметила, как начала расстегивать эти дурацкие бесконечные пуговицы на его сюртуке, в то время как его руки блуждали под моим халатом. Не помню, как мое белье оказалось на полу, как и ремень Северуса, звякнувший о каменную поверхность. Совесть робко пыталась постучаться в мой разум, но была моментально изгнана страстью, которую пробудил во мне этот мрачный волшебник. В конце концов, у меня уже сто лет не было близости, почему я не могу побыть женщиной хотя бы в этот миг? На этой ноте остатки здравомыслия меня покинули, и я полностью отдалась ситуации и горячим рукам бывшего Пожирателя.